Где наша не пропадала

Что уж там за твердокаменная девица попалась? Почему не клюнула на его вздохи и жалобы – до сих пор понять не могу. Мы, например, все поплыли, даже Толик разомлел. Про докторшу я не говорю – та, как наседка над цыпленком, кудахтала.

А Мыкола со слезой в голосе:

– Штамп, говорит, подделал. Я ей про Фому, а она про Ерему. Я ей говорю, что подвиг гражданский совершаю, а она мне – выметайся в двадцать четыре часа, или под суд пойдешь…

Докторша даже ахнула, когда он про суд вспомнил, ахнула и руку к сердцу приложила.

Но самого Мыколу судом не напугали. Пришел поутру к своей мегере и заявил, что потерял паспорт. Потерял, и никаких гвоздей. Штраф он готов заплатить, а касаемо поддельного штампа – ей просто показалось. Документ был законный, разве что излишне потрепанный. Да не на ту нарвался. Девушка даром что с птичьей головкой, а статью из кодекса зачитала вполне доходчиво.

Докторша от такого поворота с лица спала. Мыкола и сам приуныл, очко-то не железное, но к вечеру одыбался – новую лазейку придумал. Если хотят судить – пусть судят, все равно за подправленную прописку больше года «химии» не дадут. Эка важность. Отработает этот год где-нибудь поблизости, а потом получит новые документы и останется здесь на законном основании. Тогда уж никто к нему не прикопается.

Железнее логики не придумаешь.

Докторша ему:

– Что вы, родненький, разве можно из-за каких-то денег портить биографию, это же пятно на всю жизнь!

А ему чихать на это пятно. Лучше с пятном жить, чем с пустыми руками домой возвращаться. Двести рублей в один конец, двести – на обратную дорогу, а с питанием – полтысячи… Ему же там, у себя, на улицу нельзя будет выйти – засмеют. До конца жизни пальцем показывать будут. И детям эстафету передадут.

И не шутил ведь мужик, на самом деле боялся возвращаться. Родной улицы пуще зоны боялся.

Тогда уж и Толик встрял, надо же спасать человека, объяснил, что год ему обязательно припаяют, если не больше, северные прокуроры люди уважительные и тем, кто очень просит, всегда навстречу идут, годиком-другим обеспечат, а вот где срок отбывать прикажут, это как в денежно-вещевой лотерее, судьба – индейка. Могут и в Заполярье оставить, а могут и под родной Тирасполь сослать.

И убедил. Не устраивала его такая география. Не сразу, конечно, после долгих раздумий, но согласился. И на Толика с удивлением посмотрел. Не ожидал, видать, такой рассудительности от несуразного хлопчика.

Потом доктор с дежурства вернулся. Втянули и его. Мыкола закинул удочку насчет нервнобольной справочки. Снова пришлось отговаривать.

До поздней ночи просидели и ничего не придумали. Единственный, кто мог еще помочь, так это будущий начальник. Если работник очень нужен – мог похлопотать.

Паспортистка и начальника остудила. Стояла, как оловянный солдатик. Не хотела, чтобы Мыкола покорял ее любимый Север… и вся любовь.

Денег на обратный билет у него не хватило. Но Толик выручил. Мыкола, конечно, обещал вернуть. И прислал, наверно, мужик он, в общем-то, честный. Просто я сам через неделю уехал, поэтому точно сказать не могу.

А при чем здесь лососевые места, спрашиваете?

Совсем память продырявилась, о главном-то и забыл.

Дело в том, что в тамошних магазинах не было ничего, кроме лосося. Но лосось хороший. Крупный и недорогой. Пять рублей за кило. Правда, соленый очень крепко. При таком посоле вкус пропадает – пересоленный лосось нисколько не лучше пересоленной щуки, одинаковая постнятина. Но выход есть. Лосося можно вымочить. Около суток подержать в воде, а потом подвесить – он и цвет наберет и жирность возвратится.

Но предупреждаю – дело было пять лет назад. Может быть, уже разобрали. Мог и подорожать. Так что если надумаете лететь, сначала уточните. А то будете потом обижаться, как тот Мыкола на паспортистку.

А лосось отменный. Только надо обязательно вымочить.

Теперь признайтесь, ловко я вас купил? Наверное, ждали услышать, как чавычу браконьерил, а я про каких-то чумариков, желающих Север покорить? Простите, грешного, но я подумал, что рыбка, даже самая нежная, все равно приедается и, может, самое время вернуться к нашим негероическим будням, там ведь тоже приключений хватает.

Согласны?

Вот и хорошо. Значит, по коням.





Часть третья. Уроки соблазнения




Правду, правду и только правду!




Приятель воротился из Северо-Енисейска и рассказал забавную историю.

Местный мужик заглянул после работы в забегаловку, а потом, уже возле дома, хотел перепрыгнуть через лужу, поскользнулся и сел. Зарплата в заднем кармане лежала. Приплелся домой, жена уже спит. Быстренько разделся и под бочок. Утром достал получку – а деньги-то мокрые и в грязных разводах. Сюрприз неприятный, но несмертельный. Прополоскал их в раковине и разложил на подоконнике сушиться. Только управился – надоедливый сосед за спичками пришел. Увидел «выставку», глаза до шестой пуговицы вытянулись, пальцем на ассигнации показывает и спрашивает шепотом, словно вспугнуть боится:

– Откуда они такие? Неужели в форточку надуло?

А мужик, не будь дураком:

– Ночью напечатал, – говорит, – теперь сушу.


Сосед спичками разжился, пообещал с получки целый коробок вернуть и бочком, бочком к двери. Мужик доволен, что напугал, и быстро выпроводил лишний рот, нашел заначенное на донышке, подлечился, собрал деньги, чтобы к приходу жены было все аккуратненько, включил телевизор и задремал. Но поспать не дали. Новые гости заявились. Один в форме, двое в штатском.

– Почему долго не открывал? – интересуются.

– Спал, – говорит, – и телевизор громко работает.

– А где аппарат?

Мужик хоть и с похмелья, но смекнул, кто успел настучать.

– У соседа, – говорит.

Серьезные гости и эту версию не оставляют без внимания. Врываются к соседу. А тот самогонку гонит. Аппарат на плите, под змеевиком литровая банка с прозрачной жидкостью. Это московские артисты в кино мутную пьют, а у народных умельцев самогоночка чище слезы ребенка.

Для человеческих внутренних органов качество продукта весьма привлекательно, а государственные внутренние органы на качество внимание не обращают и привлекают за другое.

Аппарат конфисковали, а самогонщику выписали штраф и сообщили по месту работы для дальнейшей проработки.

И поделом, и по делам.

Недели через две я встретил Анатолия Степановича и рассказал эту историю. Он в хохот. Оказалось, что случай этот описан в «Литературной газете». Писателю какому-то живые люди поведали. Дело было якобы под Архангельском или у вологодских. В любом варианте на почтительном расстоянии от Северо-Енисейска. Кстати, если кто не знает, поселок этот к великой сибирской реке не имеет никакого отношения, между ними две с половиной сотни приключенческих километров, но это так, для справки. Дело в другом: приятель мой рассказал историю с аппаратом раньше, чем газета вышла, да и газет он никогда не читал.

Значит, гуляла байка с перелетными бичами, обрастая пестренькими перышками подробностей. Может, ее вообще кто-то выдумал, а может, и взаправду где-то что-то похожее приключилось – проверять некому.

Но всем хочется быть очевидцами.

Слушайте дальше.

У близкого родственника моего дальнего знакомого с подружкой курьез произошел. Кстати, тоже после получки. По магазинам прошвырнулась, купила что-то по мелочи. Молочный коктейль выпила. Ну и приспичило. С кем не бывает. Так ведь не мужик, чтобы за телефонную будку встать. Забежала в подъезд, присела под лестницу, а там какой-то бомж отдыхал. Когда мощная струя ударила в голову, бедняга спросонья отмахнулся и шлепнул дамочку по интересному месту. Невзначай, разумеется. Она с перепугу вскочила и – деру. Через квартал опомнилась. И сумочка с зарплатой, и пакет с покупками в чужом подъезде под лестницей остались. Побежала выручать, но бомж ее не дождался. Она в милицию за помощью. Рассказала все как на духу, а принципиальные стражи порядка выписали штраф. Деньги невеликие, но могли бы и сочувствие проявить.

Историю эту впервые услышал в Иркутске. Потом в Красноярске. Потом в Чите. А в Новосибирске мне даже дом показали, в поселке оловозавода. Там Бугринская роща рядом, но березы – не елки, растут редко, под ними не спрячешься, а народу много гуляет. Придумали вроде логично, да не учли, что вторично.

Под копирку срисовали.

Могу и продолжить.

Всем известно, что солнечное Забайкалье чудесами переполнено. Народ там смекалистый. И случилось так, что женщина из котлонадзора приехала принимать объект после ремонта. Заглянула в верхний барабан котла – вроде все терпимо. Будь инспектором похмельный мужик, наверняка бы поленился внутрь заползать. А эта, вредная, решила трубы проверить. И застряла в люке. Верхняя часть тела в барабане, а самое драгоценное – снаружи. И, конечно, первыми к месту трагедии подоспели монтажники. Ну как тут не воспользоваться? Рвачи своего не упустят и чужое прихватить не постесняются.

Лично я в эту байку не верю. Не срастаются концы с концами.

Во-первых, не припоминаю инспекторов котлонадзора женского пола.

Во-вторых, трудно найти задницу, чтобы в люке застряла. Разве что в мечтах. А в жизни все калибруется по ГОСТу.

В чьих мечтах, спрашиваете?

Да в любых. Независимо от пола. И те и другие горазды выдавать желаемое за действительное.

И, в-третьих, с какой стати монтажникам лишний грех на душу брать. Такое могли придумать только эксплуатационники, чтобы отомстить котлонадзору за все издевательства и унижения, дескать, не только они нас – но и мы их при случае можем, а заодно и монтажников опозорить. Короче, каково винцо, таково и здравьицо.

Один кочегар из Кызыла эту байку мне слово в слово пересказал, но заверил, что все имело место на соседней котельной. Я возразил, что раз пять уже слышал про это и на Востоке и на Севере.

Он лысину почесал и говорит:

– Ничего удивительного, может, ей понравилось, вот и мотается по всей Сибири, чтобы застревать.

Без Москвы тоже не обошлось. Как же без нее, родимой?

История такая. Приезжает сибирская баба в столицу. Приходит в столовую. Берет первое, второе, третье – выбор небогатый. Идет с подносом между столиками, видит – негр сидит. Рядом свободный стул. А негров до этого только на картинках и в кино видела. В Сибири они не водятся. Бабе любопытно посмотреть, как он жует и какого цвета у него язык. Сгрузила свои тарелки и пошла за шансовым инструментом, то бишь за вилкой с ложкой. Возвращается, пожелала соседу приятного аппетита, чтобы культуру показать, и не спеша принялась хлебать жиденькие щицы. Старается ложкой не стучать и чавкать потише, но замечает, что не только она за негром подглядывает, он тоже на нее пялится, и не украдкой, а во все перепуганные глазищи. Улыбнулась ему, чтобы не переживал – не в Америке, чай, никто его обижать не собирается. Но все равно неловко. Уже и не рада, что любопытство проявила. Торопится, не до этикета стало. Со щами разделалась. Котлету, не жуя, проглотила, благо что она и без нее пережевана. На негра глаза боится поднять. Потом чует, кто-то за спиной сопит. Оглядывается – другой негр. Глаза скосила и видит, что за соседним столиком – еще один. Такой же! И почему-то смотрит на нее. А на столике того, третьего, негра, стоят нетронутые: первое, второе и третье. Увидела и все поняла. С перепуга чуть компотом не захлебнулась. Извиняться и объяснять смелости не хватило. Испугалась, как бы лишнего чего не сболтнуть.

Бабенка эта из Прокопьевска в столицу приезжала. Но и в Абакане такая нашлась. И в Туруханске…

Нечто похожее и про мужика слышал. Только он, естественно, к негритянке подсел.

Но все эти истории прошу не путать с розыгрышами. Там другая подкладка. Спланированная и подготовленная, а не шитая белыми нитками. Розыгрыши, они действительно могут повторяться в разных местах и с разными действующими лицами. Возьмем, к примеру, шутку с человеческим продуктом от которого мы кряхтя освобождаемся по утрам. Здесь, конечно, определенные условия нужны. В городской квартире или гостинице такое не провернешь. А на природе, когда эта процедура проходит под кустами или в дощатой будочке за бараком – очень даже удобно. Сел человек покряхтеть, а шутник за кустом с совковой лопатой спрятался. Подставил лопату под кучку, а потом аккуратненько и без лишнего шума, убрал. Человек освободился от переработанных продуктов питания, поднялся с легкой душой, оглянулся… А за ним – пусто. Исчезло оно. По всем законам должно присутствовать, а его нет! Куда делось? И начинается паника. И ходит человек целый день в глубокой философской задумчивости, стесняясь поделиться с друзьями.

Сам я такую шутку ни над кем не учинял и не попадался на нее, но слышал о ней многократно. Анатолий Степанович говорил, что в трех книгах читал про это. А он врать не будет.

Зато другие горазды.

Только не Петухов! Алексей Лукич перед вами, как на суде: правду, правду и только правду.

Ну, если самую малость привру, так опять же о вас, родимых, заботясь, чтобы не скучно было вам.