Гармоника. Пенталогия

— Любопытно, хотелось бы взглянуть на этот автомат.

— Посмотрите. Я уведомлю Семенова, он покажет. Он вообще с этим оружием теперь везде шатается. Мне кажется он и спит с ним в обнимку.

— Андрей Васильевич, ну нельзя же так. Он все же боевой офицер, к тому же, насколько я понял герой. Не каждый сможет быть один против шестерых и выйти победителем даже не изорвав мундир. Так что же было дальше?

— А дальше господин Говоров попросил у меня артиллеристов, поскольку у него был некомплект нижних чинов. Я согласился и дал команду артиллерийскому офицеру Низовцеву. А вот на его настойчивую просьбу участвовать в штурме укрепленных позиций горцев я ответил отказом, поскольку данного распоряжения я не получал, а в случаи конфуза подкрепление мне было брать неоткуда.

— А как же так получилось, что селение Вы все же захватили?

— Говоров сговорился с сотником Бойченко и на утро следующего дня из своих орудий начал обстрел укреплений. Я Вам хочу доложить, что артиллеристы у него отменные. Не видя цели стрелять из орудия как из мортиры и так точно попадать, это я Вам скажу…

— Не нужно. Я знаю, это достаточно сложно, продолжайте прошу Вас.

— Стреляли они долго и в результате попали в пороховой склад, а потом на штурм поехали машины и расстреливали всех попадавшихся по дороге врагов. В этот то момент прапорщик Семенов с вверенным ему взводом, вопреки моему приказу ринулся в атаку.

— Вы что мне хотите здесь сказать, что какой то Семенов имея взвод солдат взял штурмом хорошо укрепленное селение горцев? — возмущённым голосом произнес майор Свиридов.

— Нет, что Вы, селение взял Валерий Александрович Говоров, со своими бойцами спецназа, при поддержке трех автомобилей на крыше которых стояли скорострельные, как они называли — «пулеметы». Так же им оказала помощь полусотня казаков сотника Бойченко и взвод прапорщика Семенова, который в прочем прибыл уже в самом конце боя. Вот такие у нас дела.

— Однако, — только и смог ответить майор Свиридов.

— Да и еще они взяли более 100 горцев пленными, среди которых около 20 мюридов из личной охраны наиба. А это я Вам доложу самые отборные и преданные воины. Когда на место сражения прибыл я с основными войсками все уже было закончено, а солдаты лихого Семенова сортировали пленных. При этом они их рассаживали особым способом, которому их научили опять же спецназовцы Говорова. Так вот при этом способе пленных не обязательно связывать. Так то вот.

— Ну уважаемый Андрей Васильевич, — раз улыбался майор-инспектор, — это меня ничуть не удивляет, встречал я куманов да и прочих татар и башкир, которые в этих делах, скажу Вам, большие специалисты, а скажите, они случаем борьбой не баловались?

— Отчего же баловались. Казак у нас есть Иван Верныдуб. Гвардейского роста, так они с каким то спецназовцем поспорили. Народу посмотреть собралось много. Так вот, чудные умения показали этот спецназовец, все казалось играет он с Иваном, все время опережает его и все удары на перед знает.

— Интересно и чем ж все закончилось?

— Закончилось конфузом для Верныдуба. Все время в воздух лупил, получая при этом чувствительные удары. А этот все вокруг него прыгает и лупит то ногой, то рукой, а потом надоело ему играться так он как то странно оказался за спиной у казачка, чудное сотворил и Иван уже на земле лежит и руки за спиной, а тот на нем сверху сидит, а Верныдуб хоть и здоровенный, а шевельнуться не может.

— Все ясно с этими спецназовцами, никакой тайны в этом нет, — хитро улыбнулся Свиридов, — они эти захватки, да ухватки от татар и башкиров научились. То о чем Вы мне рассказываете я на их праздниках неоднократно видел.

— Да я тоже схожее видел но здесь другое. Не так башкиры да татары борьбой занимаются. И о артиллеристах — Низовцев с близкого расстояния осматривал их орудия. Он достаточно грамотный специалист, так вот он говорит то что нынче увидел не видел доселе никогда. Пушки у них заряжаются с казённой части, а такого нынче не имеет ни одна страна мира. Ракеты которыми они стреляли так же очень чудно устроены, а уж о взрывах и говорить нечего. Никаких ядер, стреляют исключительно большими продолговатыми гранатами, которые именуют фугас и взрывается они очень сильно. Чечены которые под обстрелом были да в плен попали в основной своей массе до сих пор как чумные. Их после этого голыми руками брали, а они все за голову держались да ей же мотали как лошадь. И о лошадях. Обстрел как начался у горцев множество лошадей от испуга с привязи сорвалось и разбежались. Кони у немногих остались да и на тех казачки с тылу нагрянули да порубили, — немного помолчав добавил, — вот так то. Пробыли они здесь еще два дня, почему то собрали всех убитых лошадей которых предварительно освежевали, взяли немалый трофей и пропали.

— Как это пропали, Вы хотели сказать уехали?

— Нет нет, они как бы уехали. Со всеми распрощались водку пили, песни казачьи пели. Казаки в них враз своих признали…, а утром уехали вон в ту сторону. С самого начала они мне казались какими то странными, вот я и послал за ним егерей, чтобы проследить куда едут. Так они вскорости вернулись, говорят след потеряли. Опытные егеря и вдруг потеряли след целого обоза. Я им не поверил и сам решил проверить. От лагеря след хорошо было видно и по дороге тоже видно хорошо, потом ручей небольшой, телега вся едва поместится, так вот после ручья следов нет. Как сквозь воду… Вот такая странность.

— Мне бы такую странность повстречать, — только улыбнулся в ответ майор-инспектор, — новые образцы оружия предоставил, селение горцев взял и так вовремя удалился. Прелесть да и только. Все награды Ваши. К стати отличившихся в данной операции надо бы отметить. Вы уж не скупитесь на награды. Войск у Вас действительно мало, а селение хорошо укреплено и с большим гарнизоном к тому же так вовремя захвачено. На других то участках с куда более серьезными силами имеют куда скромные результаты. Командующий точно отметит. Ему нынче громкая победа нужна, ох как нужна, — говоря это он покачал головой, — А об этом экспериментальном отряде в данном случаи господина Говорова. Так имеется у Его Императорского Величества несколько таковых для деликатных дел, — говорил он особо в это и сам не веря, но чтобы успокоить собеседника и выглядеть более сведущим, — так что уважаемый Андрей Васильевич не удивлюсь, ежели за такую славную победу Вас досрочно в чине повысят.





* * *


— Владимир Николаевич я ознакомился с Вашим рапортом, — говорил генерал-лейтенант Бояров Петр Петрович, вернувшемуся майору Свиридову, — и сделал определенный вывод, — продолжая ходить по комнате медленно говорил и одновременно думал их превосходительство генерал-лейтенант Бояров, — мне нужен этот Говоров, который Валерий Александрович, я надеюсь Вы поняли, что я об этом экспериментальном отряде.

— Так точно Ваше превосходительство понял, что Говоров Василий Афанасиевич Вас не интересует.

— Владимир Николаевич, Вы неправильно меня поняли. Как раз этот Говоров меня интересует так же.

— Этот то зачем? Он неисправимый пьяница и баламут.

— Они могут быть родственниками. На сколько мне известно у этого, который наш, батюшка имеет имение где то под Тулой. Если провести параллель с новейшими образцами оружия то… хотя, — тут он задумался, — знавал я Говоровых и с Нижнего… Н-да. Так что Владимир Николаевич, решить эту задачу я поручаю Вам.

— Ваше превосходительство, это очень непростая и сложная задача.

— Потому, милейший именно Вам я ее и поручаю, — и как то хитро посмотрел в глаза майора и сладеньким голосом продолжил, — Вы же прекрасно осведомлены о нашем шатком положении. Я ведь не изловить Вам его поручаю, а пригласить на встречу со всем почтением и уважением, — тут же изменил тон сказал, — Если возникнет такая необходимость, тогда отправьте телеграмму в столицу. Кому то же он подчиняется в конце то концов! Человек, вернее подразделение с легкостью умеющее брать штурмом столь сложные в фортификационном смысле сооружения нам здесь, — он указал пальцем на землю, — крайне необходимо. Отзовите этого с гауптвахты, поспрошайте, отправьте его в отпуск домой в Тулу с наказом отыскать всех своих родственников Александров, у которых может быть сын Валерий, лет эдак до 30. Точно ведь неизвестно и если он с заданием не справиться, — здесь он многозначительно промолчал.

— Разрешите выполнять?

— Да да приступайте.





Глава 5





Столоначальник Канцелярии Министерства Иностранных Дел Русолов Дмитрий Михайлович не спеша возвращался со службы по хорошо знакомой улице. Погода была чудесная, ласковое летнее солнышко и легкий ветерок с Невы делал это маленькое путешествие особенно приятным и полезным для здоровья уже достаточно повидавшего жизнь чиновника.

— Простите, если не ошибаюсь, Вы Русолов Дмитрий Михайлович? — прервал его раздумья взявшийся как бы из неоткуда молодой человек.

— Допустим, — важно ответил тот.

— С Вами желает побеседовать один очень уважаемый человек.

— А если я откажусь и отхаживаю тебя тростью? — с наигранной злостью, прищурюсь и делая зверское лицо, ответил Дмитрий Михайлович.

— Неужели Вы полагаете, что не найдется кто ни будь из случайных прохожих, кто бы заступился за несправедливо избиваемого честного человека? — нахально ответил юноша, при этом склонил набок голову и пытливо прищурив глаза.

Русолов с опаской огляделся. «Случайных прохожих», непременно желающих заступиться за «несправедливо избиваемого честного человека» по близости оказалось как минимум трое.

— Однако, — тихо проговорил он, достаточно струхнув, а про себя начал лихорадочно вспоминать кто же его так невзлюбил и как исправить создавшееся положение, в слух же произнес, — Я весь во внимании, — и полез в карман за платком, чтобы вытереть появившийся пот. Но не успел этого сделать, как быстро оказавшиеся рядом «случайные прохожие» заблокировали руку в кармане, крепко прижав ее к туловищу.

— Не балуй, — услышал он тихий голос у себя за ухом.

— Господа, — еще больше испугался столоначальник Русолов, — это платок, я желаю вытереть пот.

— Отпустите его, — проговорил молодой человек, что и было тут же выполнено и они тут же отошли, — Дмитрий Михайлович, Вы уж извините ради Бога, поверьте они бы не сделали Вам худого, так как Вам мое предложение, о приватной беседе с «уважаемым человеком».

— Я согласен, — склонив голову обреченно ответил тот, предварительно тяжело вздохнув.

Тут же появилась пролетка. Приехали к дому Мюссара или по другому гостинице «Неаполь», вошли во внутрь, прошлись по коридору:

— Прошу-с, — сказал, так и не представившийся спутник, открывая дверь одной из многочисленных комнат.

Если с наружи, это были обыкновенные двери, которых было множество на корридоре, то войдя внутрь Дмитрий Михайлович был поражён, это не было похоже на комнатушку в не очень дорогой гостинице, скорее на кабинет очень большого начальника, рангом уж ни как не ниже генерала, занимающего достаточно высокий государственный чин. Большие окна, изящно приукрашенные шторами, у стены большие шкафы, заставленные книгами, огромный глобус, большой массивный двух тумбовый стол, удобные стулья. Хозяин кабинета, со вкусом, по заграничному одетый мужчина, среднего роста и неопределенного возраста, смотрел в окно, но когда они вошли, повернулся к ним лицом.

— Столоначальник Канцелярии Министерства Иностранных Дел Русолов Дмитрий Михайлович, — сказал доставивший его сюда хрупкий молодой человек.

— Да да, — внимательно всматриваясь в прибывшего господина произнес он, — присаживайтесь господин Русолов, — проговорил он, указывая на ряд стульев.

— Вы были приглашены сюда, столь неординарным способом, чтобы услышать некую информацию, донести ее до нужного человека и в дальнейшем инкогнито организовать нашу встречу, если ему будет она интересна, — улыбнулся хозяин кабинета.

— Да уж, приглашён, — пробурчал Дмитрий Михайлович, и уже громче, — прошу учесть, может я недостаточно смелый человек, но предавать Отечество и участвовать в заговорах я не стану.

— Хм хм хм, — беззвучно засмеялся Александр Николаевич Говоров, это был именно он, собственной персоной, — от Вас этого и не требуется, даже наоборот, Вам предлагается принять участие в защите Отечества, — сделал паузу и продолжил, — ведомством в котором Вы имеете честь служить была получена депеша от господина Горчакова, в которой сообщалось о инженере Гарине и летательных аппаратах называемых «самолет», так вот, ежели кому интересно узнать об этом больше то мы не прочь с ним встретиться и побеседовать и даже организовать осмотр воздушных аппаратов, — и внимательно посмотрел на гостя.

— Простите, не понимаю, — часто замотал головой собеседник, — при чем здесь я и при чем эти воздушные аппараты, решительно ничего не понимаю.

— Для начала достаточно того, что Вы уже услышали, остальное Вам ненадобно, достаточно того, что Вы извещены и донесете содержание нашей беседы своему руководству. Прошу обратить внимание пока, официально встречаться мы не желаем, потому ежели кто то сочтет нужным необходимость нашей встречи, то они будет вынуждено прибегнуть к Ваши услугам.

— Простите, я снова решительно ничего не понимаю, — запротестовал Русолов.

— Н-да, с кем приходится работать, — подумал Александр Николаевич, в слух же произнес:

— Для того, чтобы встреча состоялась Вам надлежит в нынешний четверг около 10 часов дня идти по обычному Вашему маршруту, закинув трость на плечо, к Вам подойдет уже известный Вам человек. Вопросы есть? — и пристально посмотрел на собеседника.

— Нет, вопросов у меня нет, — ответил тот.

— В таком случаи Вас доставят на прежнее место, — произнес он давая понять, что разговор окончен.

На следующий день Русолов Дмитрий Михайлович доложил своему начальнику о вчерашних приключениях, а через некоторое время начальство само вызвало его и потребовало повторить содержание утреннего рассказа.

— Да, Дмитрий Михайлович. Так значить они говорили о письме господина Горчакова, которое поступило из Штутгарта. Забавно. А сейчас, — продолжил он, глядя на присутствующего здесь же мужчину, — Вам надлежит проехать с господином Кутаховым, Вадим Ивановичем и показать в какой именно комнате Вас так любезно принимал господин, знающий о письме господина Горчакова.

Если показать комнату, в коей его принимал неизвестный господин в начале Дмитрий Михайловичу казалось простейшей задачей, то прибыв на место он убедился в обратном. Указанная им комната была решительно не той, в которой он был вчера, тогда они осмотрели соседние комнаты, потом весь этаж, потом этажом выше, этажом ниже, другое крыло и все впустую. Расспросили портье и коридорных, по их клятвенным заверениям таких комнат у них в гостинице нет и никогда не было.

— Дмитрий Михайлович, Вы уверены, что были именно в этой гостинице, — после долгих метаний спросил Вадим Иванович, — а не в какой иной?

— Теперь я и сам ни в чем не уверен, — совершенно растерянным голосом ответил тот, — у меня хорошая память, город я знаю достаточно прилично, но чтобы так, ничего не понимаю.

— Ну что же, — нехотя проговорил господин Кутахов, — придется Вам в четверг прогуляться с тростью, иного выхода познакомиться у нас просто нет, — и вытер платком пот со лба.





* * *


Майор Кутахов Вадим Иванович, служащий жандармского дивизиона в Санкт-Петербурге, был срочно вызван к начальству. Его основным занятием было расследование и сыск тайных политических обществ и направляясь по срочному вызову к высокому начальству Кутахов полагал, что речь будет вестись в этом направлении.