Этюд в розовых тонах

«Так же, как и всегда, – один. Это – вы».

Стянув с головы противогаз, я просто онемел – настолько невероятная и гротескная картина передо мной нарисовалась. Прямо от моих ног, обрамленная горящими свечами в черных подсвечниках, начиналась красная ковровая дорожка! А вдоль нее, замерев в стойке, растянулся почетный караул – пара десятков зомби в военной форме, с карабинами на плечо! Конец дорожки упирался в огромный, частично разрушенный и отдаленно напоминающий гробницу угольный бойлер, над которым висело гнилушечно-зеленоватое марево.

«Добро пожаловать в мой высокотехнологичный склеп! – с легкой усмешкой произнес неведомый собеседник. – Еще раз прошу не пугаться местной специфической атмосферы и прошествовать к моему призрачному крематорию! Нам с вами будет о чем поговорить!»

Стряхнув с себя белую пыль дезактиватора, я осторожно ступил на красную дорожку. Мертвые солдаты синхронно отсалютовали мне, грохнув прикладами об пол, бойлерная гробница озарилась мерцающей иллюминацией, и в погребальной тишине подземной электростанции зазвучала торжественная мелодия. И вообще-то… это был свадебный марш! Для полного соответствия этому мертвому театру абсурда мне только зомби-невесты в белом платье и не хватало! Может, я к ней как раз сейчас и иду?

Когда я уже почти подошел к полуразрушенному бойлеру, в его топке вспыхнули зеленоватые сполохи призрачного огня и озарили пару кресел, стоявших перед жерлом печи, словно в уютной гостиной у камина. Одно из них было пустым. А вот в другом… Не-эт, это даже близко не невеста!

Во втором кресле удобно устроился мумифицированный мертвец, одетый в живописные черные лохмотья и увенчанный профессорской шапочкой с квадратной тульей и кисточкой. Но это был отнюдь не заурядный покойник, коих я тут уже немало видел, а лич – мертвый колдун. Его запавшие глазницы лучились ярко-изумрудным огнем, а костлявые иссохшие руки сжимали посох, сделанный из сплетенных реберных костей и увенчанный крупным, величиной с кулак, светящимся зеленым листообразным камнем.

– Вот это друг… – непроизвольно вырвалось у меня, когда лич молча указал на кресло напротив. – С такими друзьями врагов точно не будет – они разбегутся в ужасе.

«Увы… Что уж тут поделать – издержки профессии, – прозвучало у меня в голове, а череп в профессорской шапочке попытался смущенно улыбнуться, получилось это весьма жутковато. – Присаживайтесь уже и грейтесь у моего волшебного камина. В нем горит призрачный огонь, который снимает последствия облучения. Правда, после такой терапии вы станете немножко более, хм… мертвым. Но это уже гораздо проще лечится».

– Спасибо, наверное, – неуверенно произнес я, присаживаясь в кресло и с опаской косясь на прозрачно-зеленые огненные сполохи. – Насколько я понимаю, Странник, то есть я в предыдущей версии, оставил вас здесь в качестве, мм…

«Коменданта Базы номер тринадцать, – уточнил лич. – Я, если уж на то пошло, отнюдь не горю желанием исполнять роль вечно заключенного – сидеть здесь просто тоска смертная. Каламбур, однако… Но, к сожалению, вы не нашли иного способа сохранить бункер под вашим контролем на неопределенно долгий период времени. А старинный род Амаретто, к которому я имею честь принадлежать, славен тем, что всегда держит свое слово. Увы…»

– Амаретто? Где-то я уже слышал или видел такое, причем совсем недавно… Ах, ну да! Словосочетание «Амаретто Амарок» вам ни о чем не говорит? Может быть, это чье-то имя или название какой-то местности?

«Хотя семейство Амаретто весьма многочисленно, но никого с таким именем у нас в роду не было. И такого географического места я тоже не знаю. Наше родовое поместье когда-то находилось на Леолантисе, в Бирюзовой долине. Но сейчас там давно уже ничего нет: наш старый замок обветшал и развалился, а окружавшие его земли были проданы соседям. Баннерет Ингвар, мой прадед, умер в нищете, оставив после себя одни долги, а его дети разбрелись по разным городам и странам. А кое-кто, как например, мой дед, так и вовсе в другие миры отправились – добывать себе славу и пропитание собственным мечом».

– А деда как звали?

«Робер Амаретто. Он был бесстрашным и славным рыцарем, но, к сожалению, не отличался умом и дальновидностью. Поступая на службу к вам, сэр Робер опрометчиво поклялся, что он, равно как и его потомки по мужской линии, будут верно служить вам до конца. Имелось-то в виду – всего лишь до конца жизни. Увы, дедушка даже в страшном сне не мог себе представить, что спустя поколение семейную клятву дословно будет подтверждать маг, да еще и специализирующийся на некромантии. Так родовая клятва неожиданно стала посмертной и подняла меня буквально с погребального ложа».

– Примите мои соболезнования.

«Увы. Что единожды сделано, того уже не изменить. Да и в общем-то, как говорится, было за что… Я в курсе, что вы ничего не помните из своей прошлой жизни – это нормально и естественно при реинкарнации. Поэтому будем знакомиться заново. Позвольте представиться: профессор Валериант Эллари Амаретто, лич четвертого уровня, ваш личный Хранитель».

– Звучит уважительно, хотя и пугающе. А что именно вы храните?

«Один весьма важный для вас предмет. Вот он, возвращаю законному владельцу. У этой вещи имеется свой собственный микромир. Пожелаете использовать – подумайте о ней, и она тотчас появится у вас на ладони. Захотите убрать – подумайте обратно. Украсть, продать, обменять, потерять – невозможно. Пока вы будете находиться в этом теле, эта вещь всегда будет при вас».

Валериант небрежно взмахнул своей иссохшей рукой, и мне на колени прямо из воздуха упала шкатулка с изящными накладками из пластинок резной кости, что-то вроде моржового бивня. Внутри обнаружилась девственно чистая книжка безумно-розового цвета, на обложке которой была изображена жизнерадостная крылатая голубая коняшка с радужной гривой и хвостом, а также большеглазые феи, резвящиеся на фоне радуги и розовых облаков. А венчал все это гламурное непотребство желтый смайлик, блаженно улыбающийся и лучащийся, аки солнышко.

– Что это?

«Это ваша магическая книга».

– Что?! Вот это?! Это шутка такая?! Настоящая магическая книга, по моему разумению, должна быть, э-э… Вот-вот, хотя бы именно такой, как у вас: в черном кожаном переплете, с золотыми накладками и с черепом в профессорской шапочке! А сейчас у меня в руках – альбом для девочек дошкольного возраста! Вы точно ничего не забыли и не перепутали?

«Мертвые ничего не забывают и уж точно ничего не путают! И вообще: какой маг – такая у него и книга! Не зря же владельца этой магической книги Шутником называли – бо́льшая часть заклинаний в ней вообще были розыгрышами».

– Ой-е… И это – магическая книга властелина миров? Какой позор. Да кто ж меня всерьез будет воспринимать, с таким-то блокнотиком?

«Вот в этом-то как раз и заключается самая соль. Миры Созвездия – это океан непрестанного противостояния между богами, природными стихиями и высшими сущностями. И лавировать на гребне волны в этом бурлящем океане очень даже непросто. Странник продержался так долго и достиг таких высот именно потому, что его никогда не воспринимали всерьез».

– Ясно… Но почему тогда книжка совсем пустая? Там же нет ни единого заклинания! Я маг или не маг?

«Поскольку магическая книга у вас имеется, то с технической точки зрения вы безусловно маг. Однако все ваши заклинания остались в прошлой жизни, а новую вы начинаете, можно сказать, с чистого листа. Для того чтобы стать полноценным магом и осознанно оперировать вашими знаниями, вам нужно освоить хотя бы базовый набор заклинаний. А это процесс небыстрый. У иных нерадивых школяров даже на постижение основ магии могут уйти годы».

– А как же ментальная защита? Разве это не заклинание?

«Ментальная защита – это моих рук дело. Если бы не она, вы бы сейчас уже в Грезах слюни пускали. Впрочем, сей эксцесс и возник в результате моего попустительства. Я немножко отвлекся, готовясь к вашему визиту, и упустил из виду ментальную активность своего оппонента».

– Блин, а я-то подумал, что напрямую с Тьмой законнектился… Тогда и сумеречное зрение – тоже ваша работа?

«Нет, это вы уже сами сподобились, чем даже меня слегка удивили. Но сумеречное зрение сработало у вас не в качестве магического заклинания, а в качестве пассивного умения. Да и то лишь потому, что когда-то ранее вам довелось соприкоснуться с Тьмой. Фактически это была способность клирика обращаться за помощью к своему покровителю. Вы попросили, и Тьма создала магическую операцию вместо вас. А поскольку собственной маны у вас пока не имеется, Тьма предоставила вам своего рода эфирный «займ». Теперь будьте готовы к тому, что однажды этот «займ» придется вернуть. Возможно, даже с процентами».

– Вот как? А с каких это пор Тьма стала моим покровителем?

«Так ведь другого у вас пока нет, не так ли? Если вы не поклоняетесь никакому богу и не вправе рассчитывать на его помощь, тогда стихии Света и Тьмы, присутствующие во всех мирах Созвездия, могут стать вашими естественными союзниками. Видимо, в данный момент Тьма оказалась вам ближе. Но это вовсе не означает, что Свет отвернулся от вас. Нужно сделать три ключевых шага во Тьму, чтобы уже никогда не вернуться назад. Один вы уже совершили – получили магическую силу Тьмы и затем воззвали к ней. И Тьма откликнулась на ваш призыв».

– Какие два следующих шага? В чем подвох?

«Технически это просто. Но практически… На втором шаге вам нужно будет отречься от Света и признать Тьму своим единственным покровителем. Но даже и тогда еще будет возможность вернуться, Свет простит искренне раскаявшегося отступника. Хотя это можно сделать только один раз в жизни. Третий шаг – определяющий: на Алтаре Тьмы нужно принести в жертву самое дорогое для вас».

– Как узнать, что – самое дорогое? Какова вероятность ошибки и ее цена?

«Вы не ошибетесь – выбор делается неосознанно. Тьма подсветит желанную жертву черной аурой, и вы ее увидите. После жертвоприношения жизнь адепта Тьмы изменится кардинально, раз и навсегда. В прошлой жизни вам уже представлялась такая возможность».

– Вот как? И какой же выбор сделал Странник?


«Выбор в пользу баланса стихий. Думаю, что вы приняли правильное решение. Я бы не советовал вам идти во Тьму до конца и разделить участь моего ученика Аваллона».

– Что?! Так это вы его привели во Тьму?!

«Увы… Я же говорю, мне есть за что отбывать свой посмертный тюремный срок. И хотя сам я не поддался Тьме, остановившись на первом шаге, я все равно не снимаю с себя вины за случившееся. Аваллон был замечательным архитектором – в нем было развито божественное чувство совершенства. Если бы не роковое знакомство со мной, он наверняка стал бы великим зодчим, одним из немногих в истории Созвездия. Но судьба распорядилась по-иному…»

История, которую я услышал от мертвого профессора, относилась ко временам легендарной Первой экспедиции, которая открыла Арабеллу. Аваллон, как мы уже знаем, был восьмым Кольценосцем и возглавлял экспедицию на правах доверенного лица Повелителя Благодати. А вот Валериант попал в ее состав совершенно случайно. Штатным магом в экспедиции должна была стать телохранительница Аполлона Эльвира Меллинор, которая и построила портал на Арабеллу. Но Эльвира после создания межмирового портала пребывала в состоянии пресловутой тряпки, выжатой досуха, – у нее совсем не осталось маны. Пользы от волшебницы в экспедиции не было бы никакой, скорее она сама стала бы там обузой для остальных.

А других опытных магов в Благодати на тот момент не оказалось – все они были далеко, в других мирах. Все, за исключением одного – Валерианта Амаретто, мага земли третьего уровня, с довольно редкой специализацией в части некромантии. Валериант к тому времени уже давно разменял вторую сотню лет, возглавлял профессуру в Башне Знаний и занимался научно-преподавательской деятельностью. Старый профессор не то что не помышлял о каких-либо приключениях, он даже за порог магической школы редко выходил.

Причина была в том, что специалистов по нежити не чествовали даже в просвещенной Благодати. А уж на других планетах представителей этой профессии просто ненавидели. Потому что, как говорится, было за что: немало миров в Созвездии пострадало и даже погибло в результате нашествия орд мертвецов.

Вот так и получилось, что выбор у Аваллона оказался невелик. Конечно, среди молодых аколитов было немало желающих отправиться на подвиги и приключения. Но директор Башни Знаний категорически запретил вербовать своих учеников и за неимением достойной альтернативы сам вызвался добровольцем.

Так они с Аваллоном и познакомились. А за следующее десятилетие, когда создавалась колония в Аваллоновой долине, они стали лучшими друзьями. Валериант обучил Аваллона базовой магии, а благодарный ученик поделился с ним мастерством проектирования и строительства зданий. Между прочим, с точки зрения Валерианта, волшебное искусство архитектуры оказалось гораздо сложнее практической магии. А еще они, выпросив у Аполлона пару грифонов из создаваемой воздушной армии, с упоением изучали дивный первозданный мир Арабеллы.

Тогда-то Валериант и совершил грандиозное открытие: планета оказалась особенной с магической точки зрения – она была поровну поделена между Тьмою и Светом. А это означало, что любая постройка, возведенная на экваториальном терминаторе – незримой границе между Светом и Тьмою, оказывалась на эфирном противотоке двух стихий и по умолчанию становилась храмом. Причем для этого не нужно было ни обращаться к жрецам, ни проводить освящение.

Профессор Амаретто, вдохновленный этим открытием, уговорил Аваллона построить экспериментальный Алтарь на отдаленной скале, через которую проходил терминатор, позже это место назвали скалой Откровения. Вдвоем, с помощью умелых рук и грифоньей тяги, они построили маленькую часовню и разместили внутри ее плиту из полированного мрамора. Друзья вовсе не собирались строить Алтарь Тьмы – мрамор Алтаря изначально был белоснежным, достойным Света. Но уже на следующий день он почернел и начал искриться.

Намного позже, уже пребывая за гранью жизни, Валериант понял, что цвет камня был тут ни при чем: все зависело от оттенка души того человека, который создал Алтарь. Но тогда они восприняли это как должное – главное, что результат был достигнут! И старый профессор на радостях рассказал Аваллону теорию трех шагов к Тьме. Это знание относилось к базовым, и в магической школе его изучали на самом первом курсе.

Но не всякую же теорию надо обязательно применять на практике! Спустя несколько дней, когда они вновь посетили часовню, Аваллон признался Валерианту, что два шага он уже сделал. Тьма приняла его в свои объятия и даровала ему как создателю Алтаря сразу третий магический уровень, а также магический молитвенник и силу клирика Тьмы. Но далее Тьма предложила Аваллону принести в жертву самого дорогого для него человека – Аполлона Лучезарного.

В награду Аваллону было обещано звание Первосвященника Тьмы. Жертва находилась совсем рядом – грифоны и орлы Повелителя отрабатывали методику воздушного боя прямо над Аваллоновой долиной. Однако подобраться к Аполлону было не так-то просто: во время пребывания Повелителя Благодати на Арабелле его телохранительница волшебница Эльвира находилась при Аполлоне неотлучно и проверяла каждого визитера на предмет злого умысла. Но на Кольценосцев эти проверки не распространялись. Предполагалось, что удар будет нанесен с близкого расстояния, и для этого в молитвеннике Аваллона появилось смертельное заклинание «Поцелуй Тьмы» – от него не было спасения.

Отказ был неприемлем – Тьма почти полностью захватила сознание Аваллона и в любой момент могла взять свою новую игрушку под ментальный контроль. Счет шел буквально на минуты, и аура Аваллона чернела прямо на глазах – столь стремительно Тьма заполняла его разум. Тогда они оба ужаснулись, поняв, какую роковую глупость сотворили. И тогда Аваллон попросил Валерианта убить его прямо там, на Алтаре Тьмы. А затем, разбить алтарный камень и сровнять проклятую часовню с землей.

Валериант, пребывая в состоянии шока, поначалу согласился. Но старый профессор никого в своей жизни не убивал, он учил детей магии и искренне любил своих учеников. И в последний момент, когда Аваллон лежал на черной плите, и кинжал уже был занесен над ним, у его учителя дрогнула рука.

И тогда заждавшаяся Тьма решила ускорить процесс: глаза Аваллона заволокло черной пленкой, а Валериант с ужасом понял: его самого берут под ментальный контроль. И уровень этого контроля выше, чем уровень его собственной ментальной защиты. Последнее, что Валериант увидел в той жизни, – то, как блистающий кинжал, направленный его бесчувственной рукой, устремляется прямо в сердце его ученика.

А потом Валериант очнулся, но уже в статусе нежити. Подъял его собственноручно Аполлон Лучезарный, желавший узнать подробности странных событий того дня. Окоченевший труп директора Башни Знаний, лежавший посреди развалин часовни, воздушные разведчики Повелителя обнаружили в тот же день. По результатам медицинского исследования выяснилось, что скончался профессор совершенно банальным образом – от кровоизлияния в мозг. А странность заключалась в том, что среди руин не было обнаружено ни черной мраморной плиты, ни тела Аваллона, ни даже кинжала, которым якобы был убит любимчик Повелителя.

Выглядело все это весьма неправдоподобно. Но мертвые, как известно, не лгут. И тогда в колонии, а затем и в самой Благодати была объявлена тревога высшего уровня. Опасались вторжения сил Тьмы. И было с чего опасаться: Первосвященник эфирной стихии – это очень высокий статус. Выше него в духовной иерархии Созвездия стояли только боги и сами неодушевленные стихии.

Именно Первосвященник, приняв в дар магическую силу своей покровительствующей стихии, мог построить Алтарь пятого уровня, чаще называемый Великим. Великий Алтарь позволял Первосвященнику воплотить стихию в своем теле, придать ей разумное начало и начать стремительное расширение сферы стихийного влияния. Проблема заключалась в том, что точно такой же Великий Алтарь одновременно возникал и у стихийного антагониста.

Таким образом, воплощенный Воздух мог вступить в конфликт с Землей, а Вода – с Огнем. Однако наиболее разрушительным являлось противостояние Света и Тьмы. Обретя разумное начало, Свет и Тьма неизбежно сталкивались друг с другом в ожесточенных битвах, в которых порою погибали целые миры. В истории Созвездия подобное противостояние происходило трижды, и каждый раз это случалось на рубеже эпох. Нынешняя, Седьмая эпоха уже близилась к концу, поэтому угроза очередной вселенской схватки Света и Тьмы представлялась абсолютно реальной.

Но решать эту проблему должны были живые. А посмертная служба Валерианта его Повелителю продолжилась в подземном бункере на планете Розенда, на которой не осталось ни единого живого существа. Но зато здесь имелась одна проблема, с которой сам Странник не мог справиться. Местных мертвецов контролировала некая неживая тварь, которая буквально замкнула всю магию на себя, став самоподдерживающейся эфирной концентрацией.

А еще эта высокоуровневая нежить время от времени пыталась взять под ментальный контроль самого Странника. Попытки были весьма примитивны: очевидно, тварь не была разумной ни при жизни, ни в посмертии. Однако, побывав пару раз в Грезах и с трудом выбравшись оттуда в реальный мир, Повелитель решил взять ситуацию на базе № 13 под свой контроль. В «битве разумов» таинственного хозяина бункера победить не удалось – класс его ментальной защиты оказался выше магических возможностей Валерианта, который в ипостаси лича получил посмертный бонус и перешел на уверенный четвертый уровень.

Зато они победили хитростью. Странник отправился в Грезы в третий раз – для того, чтобы выявить личность их странного противника. Когда эта информация была получена, Валериант расписал оружейную комнату магическими рунами, настроенными именно на эту личность. Будучи единожды нарисованы, руны уже не нуждались в поддержке, поскольку подпитывались магией непосредственно от эфирного потока Созвездия. А Странник установил на дверях оружейки мощный гидравлический доводчик и положил внутрь магический артефакт – Сферу Поглощения.

В отличие от обычных и широко распространенных Сфер Запрета, которые просто блокировали применение магии в определенном радиусе вокруг себя, Сфера Поглощения являлась артефактом более высокого уровня. Она высасывала магию из окружающего пространства, словно ненасытный пылесос, причем с гораздо большей скоростью, чем ее успевал пополнять эфирный ветер. Подобные артефакты, искажавшие эфирную структуру вселенной Эквилибриума, относились к перечню запрещенных и были достаточно редки на рынке магических артефактов Созвездия. Потому добывали эту Сферу с большими затратами, по контрабандным каналам и через несколько посреднических рук, к которым прилипло немало золота.

Предполагалось, что хозяину бункера, который существует лишь с помощью магии, такая «черная дыра» в его владениях сильно не понравится. Так оно и оказалось: побродив по окрестностям, тварь не выдержала, потеряла осторожность, ворвалась в оружейную комнату и в ярости расколотила ненавистный артефакт об пол. И мышеловка тотчас захлопнулась: доводчик закрыл дверь, а на стенах, полу и потолке оружейки, вновь оказавшись в эфирном потоке, загорелись заградительные руны.

Хоть теперь этот враг и был пленен, от этого он не стал менее опасным. В плане удаленного ментального воздействия возможности контролера нежити остались прежними. Поэтому во время моего предыдущего визита в бункер Валериант аккуратно и незаметно прикрывал меня от ментальных нападок своего противника и от управляемых им зомбиков. Мне, впрочем, он не помогал и вообще старался никоим образом не раскрыть свое присутствие на ракетной базе № 13. Но тут Странник, можно сказать, сам проболтался, намекнув в своих записях, что бродячих мертвецов мне опасаться не стоит.

Причина была проста: ничего не зная ни про этот бункер, ни про другие миры Созвездия и их магическую подоплеку, я просто не разобрался бы, да и не поверил бы, что некоторые из местных мертвецов могут «играть» в моей команде. К тому же Странник строжайше запретил Валерианту вмешиваться в тщательно спланированный процесс поэтапного восстановления его памяти. По крайней мере до того момента, как у его нового воплощения не появится хотя бы одно кольцо Призыва.

У меня таких Колец было уже два: зеленое и синее. Первое служило микромиром для волшебницы Александры Меллинор. Насчет второго определенности пока не было, а попытки Призыва обитателя Кольца оказались безрезультатны. А профессор теоретической магии слабо разбирался в артефактах и был не в курсе, какое из Колец кому принадлежит. Он уверенно знал только лишь про зеленое кольцо «Обсерватория», переходящее по наследству в семействе Меллинор, и про черное, микромир которого назывался «Адамантитовый Шпиль», – оно когда-то было у Аваллона. Дальнейшая судьба черного Кольца Валерианту была неизвестна: после событий на скале Откровения оно навсегда исчезло с пальца Повелителя, а сам Странник не стремился просвещать своего Хранителя на эту тему.

У меня на языке вертелось еще с десяток вопросов, на которые я желал получить ответ. Но зеленоглазый лич внезапно приложил костяной палец ко рту, а другой рукой указал на красную ковровую дорожку. По ней, струясь, словно тень, бесшумно шествовал мой черный псевдокот. Смайлик, видимо, уже успел нажраться до отвала своими любимыми целлюлозными макаронами – его черное урчащее мурло просто-таки расплывалось довольной улыбкой.

А я этому даже не удивляюсь, привык уже. Меня более занимает то, как Смайлик сюда попал – дверь-то в электростанцию закрыта. Хотя… Для существа, обладающего природной способностью телепортации, двери преградой не являются. Вполне возможно, что псевдокот даже и не догадывается об их существовании.

Подойдя к каминному жерлу бойлерной печи, Смайлик поднял и распушил хвост, а потом вопросительно мявкнул и пристально уставился мне в глаза.

«Вас ждут, ваше сиятельство. Увы…» – с отчетливо ощущаемой тоской произнес мертвый профессор.

– Не грустите. Я обязательно вернусь и загляну к вам снова на огонек, – ободряюще произнес я, чувствуя, как меня затягивает в телепортационные тоннели кошачьих глаз.

«Да, я знаю, – печально усмехнулся Валериант. – Вы всегда так говорите, когда уходите. Слово в слово».

– А вы отвечаете дежурной шуткой: «Мой зеленый огонь будет гореть для вас вечно».

«Вы и это вспомнили? Ах, ну да, я же написал эту сакраментальную фразу на доске над камином. С возвращением, мой Повелитель».