Единственный истинный король

Анадиль занимал вопрос: если, как говорят, море вокруг пещер должно быть ядовитым, то почему они, ведьмы, до сих пор живы?

Пробираясь сквозь туман, высунув из воды головы, они искали пещеры и одновременно прислушивались к себе, ища первые признаки отравления. Этих признаков не было, как не было, впрочем, и пещер – только затянутое дымкой тумана пустынное море вокруг, и больше ничего. Тем временем кровь всё сильнее приливала к головам ведьм. Эстер вдруг стали повсюду мерещиться пасхальные зайчики. Что мерещилось Анадиль и Дот, она не знала, но они плыли всё медленнее и медленнее, закатив глаза и запрокинув головы.

– Стоп! – сказала Эстер, вытягивая руку.

Ани и Дот наткнулись на неё.

Впереди перевёрнутое вверх ногами море заканчивалось водопадом, с головокружительной, невероятной скоростью падавшим вниз… в новое море, над которым висело небо.

– Никогда бы не подумала, что так обрадуюсь морю только потому, что оно находится на своём месте, – заметила Анадиль.

– Водопад – это, наверное, граница их королевства, – предположила Дот.

Конечно, ведьмам было приятно вернуться в нормальный мир, но радость эта омрачалась тем, что море, в которое вливался водопад, было каким-то странным на вид – густым и красным, цвета ржавчины. А посреди этого красного моря поднимался остров – голая отвесная серая скала. Поверхность этой скалы напоминала циферблат, только вместо цифр на нём темнели отверстия – входы в пещеры. Двенадцать входов. Двенадцать пещер Контемпо.

Входы в пещеры были хорошо защищены – вначале частоколом из острых каменных зубцов по периметру каждой пещеры. Затем – стаями каких-то длинных шипастых белых тварей с чёрными зубастыми мордочками, кишевших в красном море вокруг острова…

– Кроги, – сказала Дот.

– А их любимое лакомство – девушки, – добавила Эстер, вспомнив таких же тварей, охранявших старую Школу для Мальчиков.

– Может быть, из-за них это море называют ядовитым, – задумчиво предположила Анадиль.

Низко над морем парила чайка. Задела случайно лапкой волну… и целиком бесследно исчезла, превратившись в облачко едкого дыма.

– Нет, море правда ядовитое, – сказала Дот.

Опустив голову, Эстер внимательно рассматривала водопад, что был впереди. Вертикально падающая стена воды, синее море превращается в красное и переворачивается, становится нормальным, а не перевёрнутым вверх ногами. Итак, водопад – это черта, отделяющая мир хаоса и неразберихи от мира, где всё «правильно».

Хорошо. Теперь нужно найти способ пересечь смертельно опасное море.

– Так-так-так, – сказала Эстер. – Перечисляю по порядку. Сначала прыжок вниз, такой, что легко можно шею сломать. Затем ядовитая вода. Любящие перекусить девушками кроги. Неприступная скала. И, наконец, пещеры, в которых творятся фокусы со временем.

– Твой демон нас одну за другой на скалу перенести не сможет? – сдавленным голосом спросила Анадиль. – Так, как это было на Ринге?

– Там нас нужно было просто через стену перебросить, а тут до скалы с километр, не меньше, – покачала головой Эстер, и напрягшийся было на её шее демон сразу расслабился, успокоился. – Для начала нам нужна будет какая-нибудь скорлупа или плот. Короче, что-нибудь, что поможет уцелеть во время падения.

– Плот… – пробормотала Анадиль. – Где его взять? А кстати, что не любят кроги? Совершенно на дух не переносят?

– Мальчиков, – зарделась Дот. – Именно так обманывала крогов Софи, когда училась в Школе, – превращалась в парня.

– М-да, у нас такой возможности нет, – смутилась Эстер. – Или у тебя она есть, но мы просто о ней не знаем?

– Вообще-то, кроги всё жрут, – меланхолично заметила Дот, наблюдая за тем, как шипастые твари дерутся вокруг останков той незадачливой чайки. – А, нет, друг друга они не жрут вроде бы…

Но Эстер её уже не слушала.

Она наблюдала за тенью, появившейся в тумане за спиной Анадиль. И эта тень становилась всё больше… больше…

Эстер зажгла кончик своего пальца, приготовилась к атаке… и медленно опустила его.

Эта тень оказалась лодкой.

Точнее, небольшой шлюпкой из белого дерева.

«Нет, не из дерева», – поняла Эстер, когда шлюпка подплыла ещё ближе.

– Она же… из костей, – ахнула она.

– Из костей крогов, – удивлённо уточнила Анадиль.

Пассажиров в шлюпке не было. Капитана тоже.

Шлюпка двигалась в полной тишине, словно корабль-призрак, и остановилась перед ковеном. Эстер затаила дыхание, заслонила собой подруг.

На носу шлюпки показались две маленькие головки. Крысиные, с торчащими ушками.

– Детки мои! – ахнула Анадиль. – Живые! – Она схватила своих любимиц, прижала к груди и только теперь заметила на их шкурках незажившие раны и запёкшуюся кровь. – Что с вами стряслось? – спросила она и внимательно стала слушать то, о чём принялись пищать ей на ухо крысы.


– Они нашли Мерлина в пещерах, – перевела она сообщение крыс своим подругам. – Затем одна из них отправилась, чтобы рассказать Доуви о том, где находится волшебник, а вторая крыса построила эту шлюпку, зная, что декан обязательно пошлёт кого-нибудь спасать его.

– Подожди. Как крыса могла построить шлюпку? Да ещё из костей крогов, – озадаченно спросила Дот. – Как вообще крыса может убить крога?

– О, это очень талантливые крысы, – ухмыльнулась Анадиль.

Её крысы начали раздуваться, делались всё больше, больше – размером с собаку… с тигра… со слона, наконец. Со слона с огромными острыми клыками, представляете? Они нависли над сжавшейся в воде Дот…

– Вспомнила, вспомнила, всё ясно, – испуганно пропищала Дот.

Крысы сдулись до обычного размера, принялись показывать хозяйке полученные в битве с крогами раны. Потом присмотрелись к Дот, разом загрустили, словно вспомнив о чём-то печальном, и принялись наперебой шептать Анадиль на ухо. Бледная ведьма замерла, напряглась, перевела взгляд на борт шлюпки.

Там среди костяных пластинок был вставлен потёртый, поцарапанный и покрытый засохшей кровью золотой значок Шерифа из Ноттингема.

Дот тоже увидела его и застыла.

Крыса сняла значок и перевернула его.

С тыльной стороны он был покрыт высохшими светлячками, они едва заметно, из последних сил, шевелились. Крыса осторожно погладила их брюшки, и светлячки загорелись неярким оранжевым светом, воспроизводя сцену из прошлого. Появилась тёмная лесная поляна и лежащий на ней раненый, умирающий Шериф из Ноттингема. Его, истекающего кровью, обнимала Софи, а Шериф говорил ей свои прощальные слова:

– Передай Дот… что я и её мать… это было по-любви.

Светлячки погасли.

Эстер и Анадиль медленно перевели взгляд на дочь Шерифа.

– Это раны от скима, – сказала Дот. Она взяла отцовский значок и крепко прижала его к груди. – Моего папочку убил Змей. Яфет убил его.

Внешне Дот оставалась совершенно спокойной, и это было страшнее всего. Такую тихую ярость невозможно ни погасить, ни выплакать.

– Тедрос выиграет турнир. Даже если мне придётся умереть, помогая ему, – ледяным ровным тоном пообещала Дот. – Экскалибур снесёт голову этой гадине. А теперь в лодку, – повернулась она к подругам, и они послушались её.

Дот села на носу шлюпки из костей крогов и была единственной, кто не завопил, когда они вместе с водопадом рухнули вниз с огромной высоты.





Эстер и Анадиль стиснули друг другу руки, когда шлюпка проплывала сквозь стаю крогов, которые жадно принюхивались к ведьмам острыми крокодильими мордами и пускали слюни. Некоторые кроги щёлкали при этом челюстями, другие шумно выдыхали воздух через ноздри, но на сделанную из костей их соплеменников шлюпку не рискнул напасть ни один из них.

Дот крогов нисколько не боялась, ведьма явно наслаждалась их беспомощностью, сидя, словно бывалый капитан, на носу шлюпки в перепачканном шоколадом платье, с крысами Анадиль, лежавшими вместо погон у неё на плечах. В своё время Эстер не раз посещала мысль: В ту ли Школу поступила Дот? Быть может, с её добрым мягким сердцем она в ряды всегдашников лучше вписалась бы? Но сейчас, глядя на то, как Дот сжимает в руке окровавленный значок отца, с каким холодным вызовом смотрит на кишащих возле шлюпки крогов – кажется, даже желая, чтобы они напали, – Эстер всё отчётливее понимала, сколько потаённой тьмы скрывается в сердце подруги.

Возле уха Дот зависла муха. Дззз… дззз…

Едва уловимое движение руки – и нет больше мухи.

Эстер и Анадиль переглянулись.

Похоже, Школьный директор хорошо знал своё дело, когда на первом курсе поселил Дот в одной комнате с ними.

Шлюпка приблизилась к острову, и Эстер увидела, что попасть в пещеры будет нелёгкой задачей. Во-первых, ведьмам предстояло преодолеть прибрежный пояс из огромных зазубренных валунов высотой около шести метров, за которым, собственно, начиналась сама скала – гладкая каменная башня с двенадцатью входами в пещеры, расположенными по кругу, словно цифры на циферблате. При этом вход в каждую пещеру окружал густой венчик длинных острых каменных шипов. Чтобы спасти Мерлина, ведьмам предстояло миновать валуны, вскарабкаться по гладкой отвесной стене и проникнуть сквозь каменные шипы, надеясь при этом, что нужная им пещера окажется ближе к цифре шесть на циферблате, а не к двенадцати часам.

– В какой он пещере? – спросила своих крыс Анадиль.

Они что-то пропищали в ответ, и Анадиль перевела со стоном:

– Два часа.

Эстер даже не удивилась. Ничего другого она, по правде сказать, и не ожидала.

Когда ведьмы начали карабкаться на каменные валуны, к Дот пристала ещё одна муха, даже более надоедливая и громкая, чем предыдущая.

– Сегодня не самый подходящий день, чтобы действовать мне на нервы, – пробормотала Дот, хотела избавиться от мухи…

– Постой! – крикнула Эстер, и занесённая рука Дот замерла в воздухе.

Это была не муха.

Ведьмы выбрали валун с более или менее плоской вершиной, примостились на нём и уставились на Динь-Динь – уставшую, с обвисшими крылышками и кислым лицом, только что пережившую после длительного перелёта ещё и покушение на жизнь. Тяжело дыша, фейри вытащила из кармашка зелёного платья крошечный кусочек пергамента и протянула его Эстер. Та поспешно развернула его и прочитала:





Борода Мерлина