Дом, в котором...

Горбач, Слепой и Волк сидели рядышком на кровати. Стена сияла перед ними подсыхающим великолепием, и Кузнечику опять стало грустно от того, что Слепому ее не увидеть. Лось укрыл его одеялом, и Кузнечик притаился под ним, как в теплой норе. Голоса журчали, перекатываясь через него, он не различал слов и, уже засыпая, позвал:

— Слепой…

К нему подкрался кто-то, пахнущий краской.

— Знаешь, — шепнул Кузнечик. — Этот динозавр — он немного выпуклый. Когда высохнет, ты сможешь его увидеть… если потрогаешь…

Пахнущий краской что-то ответил, но Кузнечик уже не услышал. Он спал.

Утром Волк ввинтил новые лампочки, чтобы было светлее. Для двух склеили колпаки из цветного картона, и Волк разрисовал их иероглифами. Третью продели в абажур, отмытый Красавицей. После Красавицы его еще раз мыл Горбач, но Красавица об этом не знал и, проходя под абажуром, всякий раз задирал голову и озарялся счастливой улыбкой, сам как лампочка под черной челкой. Весь день они по очереди стерегли комнату. Стена совсем высохла. Стая Хламовника вела себя подозрительно тихо. Иногда кто-нибудь из них прокрадывался к двери и копошился там, пытаясь заглянуть в замочную скважину. Иногда они стучались и удирали прежде, чем дверь успевали открыть.

Волк и Кузнечик остались сторожить на время обеда. Волк сидел на подоконнике и смотрел в окно. Кузнечик лежал на кровати. В аквариуме шуршал хомяк. За стеной было непривычно тихо. В дверь постучали. Волк, открывавший ее все утро, чтобы обнаружить за порогом пустоту и услышать топот убегающих ног, не двинулся с места.

— И во время обеда не успокаиваются, — сказал он. — Как маленькие.

Стук повторился. Кузнечик встал.

— Можно? — спросил писклявый голос, и в приоткрывшуюся щель просунулась ушастая голова.

Кузнечик зажмурился. Потом открыл глаза.

— Это что — колясник?

— Да, — сказал гость. — Странно, правда? — и въехал в комнату.

Колясник Вонючка был выдающейся личностью. Кузнечик много чего о нем слышал, хотя никогда не видел вблизи. Знающие люди говорили, что Вонючка — самый вредный колясник в Доме. Младшие ходячие всех колясников считали вредными и капризными, но Вонючку таким считали даже сами колясники. Он таким и был. Глядя на него, воспитатели с тоской подсчитывали оставшиеся до пенсии годы. Соседи по комнате мечтали задушить. Вонючке было девять лет, но за свою короткую жизнь он успел очень многое. Дурная слава бежала впереди него.

— Я приехал посмотреть, — сказал Вонючка. — Будете выгонять?

— Смотри, — разрешил Волк. — Если тебе и правда интересно.

Вонючка уставился на стену. Кузнечик с Волком — на Вонючку. Вонючка был маленький, некрасивый, с огромными нелепыми ушами и огромными круглыми глазами. На розовой рубашке темнели жирные пятна, а таких грязных рук, как у него, Кузнечик ни у кого еще не видел. И все же было приятно, что колясник приехал специально, чтобы посмотреть на их стену.

— Нравится? — спросил он.

Вонючка отвернулся от стены.

— Не знаю. Может, и нравится. А может, и нет. Вы теперь что — отдельная стая? Со своей отдельной комнатой, да?

«Все знает», — удивился Кузнечик.

— Мы не стая, — сказал Волк. — Мы — Чумные Дохляки. Распространители заразы. Так и передай всем, кто спросит.

— О-о! — большие глаза Вонючки загорелись, и он стал похож на охотящуюся сову. — Хорошее название. Я это запомню, — он огляделся. — У вас только пять кроватей застелено. Мало вас одних для целой комнаты.

— Ну и что? Чтобы распространять заразу, вполне достаточно.

— Верно, — Вонючка смущенно поковырял грязную ладонь. — Я просто подумал… может, вам еще один Чумной Дохляк нужен? Я бы не отказался. Я бы тоже заразу распространял. Это я умею.

Кузнечик посмотрел на Волка. Волк посмотрел на Кузнечика.

«Сейчас Волк согласится, — с ужасом подумал Кузнечик. — Он может и не знать, что такое Вонючка. Его слишком долго продержали в Могильнике».

Но Волк, наверное, знал.

— Никто нам не нужен, — сказал он.

Вонючка, похоже, другого ответа и не ждал. Но продолжал смотреть на Кузнечика. Его круглые совиные глаза были слишком большими, почти бездонными, если смотреть в них долго. Они сияли странным, манящим светом, как небо, ощетинившееся звездами. Кузнечик смотрел дольше, чем следовало. Сияние притянуло его.

— Приезжай, — произнес он непослушными губами. — Если хочешь…

Вонючка заморгал, и сияние далеких звезд погасло. Он вытер грязной ладонью нос. Засопел и показал заборчик острых зубов.

— Я только съезжу за вещами. Я мигом, — он развернул коляску и поехал к двери. На удивление резво. Из коридора донеслась его победная песнь. Дверь хлопнула.

Кузнечик попятился и сел на кровать.

— Что я наделал? — спросил он.

Волк смотрел на дверь.

— Ничего особенного, — сказал он, — всего лишь пригласил к нам жить самого известного пакостника в Доме.

Кузнечик чуть не расплакался:


— Волк, честное слово, я не хотел. Не знаю, как это получилось. Он смотрел, смотрел, и я сказал…

— Ладно, не переживай, — Волк сел рядом. — Когда приедет, скажем, что передумали. Большинством голосов. Я ведь не согласился.

Кузнечик лег лицом в подушку. Он чувствовал себя ужасно. В свой дом, в свою родную комнату, он позвал самого противного человека, какого только можно было найти. Как будто нарочно, чтобы все испортить.

Шум возвращавшихся из столовой прокатился по коридору, стихая и рассеиваясь по комнатам. С ревом и топотом промчалась стая Хламовника, постукивая на бегу в их дверь. Вошел Горбач с большим пакетом бутербродов. Следом — Слепой с двумя бутылками молока. Красавица скромно плелся позади всех, и в руках у него ничего не было.

— Мы принесли сосиски, — весело начал Горбач и запнулся. — Что-то случилось? — спросил он шепотом. — Чего вы такие несчастные сидите?

— У нас был колясник Вонючка, — объяснил Волк. — Кузнечик разрешил ему переселиться к нам. Так вышло. Он не хотел.

— Вонючке? — в один голос ужаснулись Горбач и Слепой.

У Кузнечика защекотало в носу. Он молча смотрел в пол.

— Скажем, что это была шутка, — предложил Горбач. — Скажем — Кузнечик пошутил. Ты ведь и правда пошутил, Кузнечик?

Кузнечик смотрел в пол, изо всех сил стараясь не расплакаться.

— Что-нибудь придумаем, — неуверенно сказал Волк. — Может, он сам пошутил и не приедет. Когда это бывало, чтобы колясник просился к ходячим. Скажем — случайно вырвалось. Мало ли что можно сказать. Главное, чтобы он убрался.

Красавица отрешенно смотрел в потолок. На свою лампочку. Вернее, на абажур. Они долго сидели в тишине. На полу засыхали бутерброды. Закрыв глаза, Кузнечик представлял Вонючку. Как он собирает свои вещи. При всех открывает свои тайники. И объясняет колясникам, что перебирается в расписную комнату. А они смеются и не верят. «Кому ты там нужен? — говорят они. — Эти ходячие просто пошутили». А Вонючка продолжает собирать вещи.

Кузнечик представил все это так ясно, что чуть не задохнулся. И сразу открыл глаза.

— Нет, — сказал он. — Я так не могу. Я сказал — приходи. Он знает, что это не шутка. Он примчится со всем своим добром… — Кузнечик замолчал. Что-то в горле мешало ему. Он зарылся лицом в колени, и они сразу стали мокрыми.

— Эй, перестань, — попросил Волк. — Мы сами с ним поговорим. Ты чего?

Горбач громко засопел в кулак. Кузнечик поднял заплаканное лицо и посмотрел на Волка:

— Ты с ним поговоришь, и ты его выгонишь. А я буду молчать и делать вид, что я ни при чем? Он мне поверил, а не тебе. А я, получается, не держу свое слово. Кто я тогда?

Волк отвернулся.

— Пусть будет, как он хочет, — сказал Слепой. — Пусть он держит свое слово. Только пусть не ревет. А этот Вонючка — он что, тяжелый, как танк?

Кузнечик не успел удивиться словам Слепого. Они услышали странный скрежещущий звук и одновременно вскочили. Дверь распахнулась, и на пороге появился шкаф. Потом они увидели, что это не шкаф, а большой ящик на колесах.

— Эй, помогите! — донесся из-за ящика задыхающийся голос. — Мне его не протолкнуть!

Волк и Горбач втащили ящик. В дверь он прошел только боком. За ящиком обнаружился Вонючка, прижимавший к груди распухший рюкзак и одетый в зимнюю куртку. На его голове красовалась полосатая шапочка.

— Вот я сколько всего привез, — сказал он гордо. — Глядите… — Вонючка увидел заплаканное лицо Кузнечика и замолчал. Потом покраснел. Очень медленно, начиная с огромных ушей.

— Ага, — сказал он. — Ага, — и стащил с головы разноцветную шапочку. — Понятно.

— Что тебе понятно? — грубо спросил Волк. — Протискивайся и закрывай дверь, не то сюда весь Хламовник сбежится.

Вонючка заморгал.

Горбач обошел ящик и постучал по нему.

— У тебя тут что, мебельный гарнитур?

Красавица заглянул в него сверху.

— Ой, там трактор, — удивился он.

— Не трактор, а соковыжималка, — обиделся Вонючка. — Я ее сам сделал. Очень полезная в хозяйстве вещь.

Кузнечик вытер мокрый нос о колено и улыбнулся.

— А это что? — Горбач выудил устрашающую на вид железную конструкцию.

— Капкан, — скромно ответил Вонючка. — Его я тоже сам сконструировал.

— Тоже очень полезная в хозяйстве вещь, — съязвил Слепой. Он подошел к ящику. Волк и Горбач ныряли в него, доставая все новые и новые вещи. Красавица ничего не трогал, боясь сломать. Слепой ощупывал то, что клали на пол.

— Чайник, — пояснял Вонючка. — Ванночки для фотографий. Набор инструментов. Чучело рогатой гадюки. Складная вешалка. Гитара…

— Эй, — перебил его Волк. — Ты умеешь играть на гитаре?