Дизайнер смерти

Возможно, мне показалось, но на лице Дизайнера возникло некое подобие снисходительной улыбки, по крайней мере, уголок его рта немного приподнялся.



Впервые за долгое время я вышла за пределы комнаты. Казалось, даже воздух здесь пахнет иначе.

Более свежий и яркий. Видимо, такой вкус был у свободы.

– Если хотите видеть свою няню, стоит поспешить, – хмуро произнес Дизайнер, пока я путалась в полах длинного платья. – Скоро смена караула в темницах, можно сказать, вам даже повезло.

Подняв на мужчину взгляд, решила убедиться, что он точно издевается. Возможно, у Дизайнеров такой своеобразный черный юмор, ведь говорить о везении в моем случае было чистой насмешкой. Но Хэдок просто отвернулся и зашагал прочь.

Оставалось только поспешить за ним и тут же едва не споткнуться.

– Дурацкие наряды, – не знаю зачем, пожаловалась я, будто Хэдок мог понять женскую беду. – С тем же успехом ваш любимый император мог бы держать меня в комнате голой. Зачем каждый день меня одевают и красят?

– Ну, сегодня же вы вышли. Не уверен, что большее удовольствие вам принесло бы путешествие по дворцу нагишом.

Мужчина остановился и, обернувшись, смерил меня своим бездонным взглядом, и несмотря на его абсолютно непроницаемое лицо, судя по тону, Дизайнер издевался.

– Ведите уже, – буркнула я, приподнимая расклешенный подол до пола повыше, чтобы не споткнуться снова.

Хэдок двинулся вперед, а я послушно семенила за ним. Отсутствие охраны не смущало. В сопровождении Дизайнера смерти мне мало что могло угрожать. Да и сбежать от него было нереально. Это только кажется, будто он идет и смотрит лишь впереди себя, не обращая на меня внимания. На деле же видит кучу вероятностей возможных опасностей и событий, которые могут к ним привести. Так что даже если я решу кувыркнуться с перил вот того балкона, то вряд ли успею даже до него добежать.

Стоило зайти в лифт, как Дизайнер набрал на панели длинную комбинацию, запомнить которую с первого раза не получилось. На индикаторе высветился пункт назначения «минус десятый этаж».

– Так низко… – выдохнула я.

Но в этот раз мне не ответили, явно не посчитав нужным.

Двери закрылись, и мои внутренности словно решили остаться вверху, когда тело резко и вместе с лифтом устремилось вниз. Мы будто сорвались с огромной высоты в свободное падение и так же неожиданно остановились. Внутри родился приступ тошноты, пришлось даже схватиться за стену, чтобы не упасть.

И только Дизайнеру хоть бы что, он даже не шелохнулся. Стоял, словно приклеенный. Одним словом – почти не человек.

– А можно было не так быстро?! – начала я.

– Нет, если вы хотели попасть к Миленте. Я же предупреждал о смене караула.

Он вышел из лифта и даже не потрудился подождать, пока я выйду. Впрочем, я и так за ним почти бежала по темным коридорам с тусклым освещением.

Здесь было тихо, и никакой стражи на первый взгляд, но я не обманывалась – в месте, где держат политических заключенных, полно сюрпризов.

Удивляло другое. Воздух. Он здесь был таким же, как и в моей спальне. Внешне свежий, но пахнущий закрытыми дверьми и безысходностью. Тюрьмой – одним словом.

Впереди замаячила первая и единственная дверь в этом бесконечном коридоре. Словно других и не было.

Хэдок подошел к ней и приложил ладонь к панели. Сработали сенсоры, распознающие отпечатки, и дверь с шипением отъехала в сторону.

Только сейчас я увидела, насколько она была толстой, не меньше десяти сантиметров в толщину с гермозатворами, как в космическом корабле.

– Зачем это? – не надеясь услышать ответ, спросила я.

– Самая надежная тюрьма та, в которой нет дверей, – снизошел до объяснений Дизайнер. – В этой темнице – одна, но она бывает открыта всего один час в месяц либо на несколько минут, когда привозят новых заключенных. Открыть в другое время ее может только император.

– Но вы же ведь ее только что открыли.

– Сегодня пересменка охраны, – вот уже в третий раз напомнил Хэдок. – Это значит, что в ближайший час отсюда выйдут старые тюремщики, и их заменят новые, а после двери закроются еще на месяц.

Теперь стали ясны причины спешки. В столь узкое «окно» я могла бы и не попасть.

– Сколько у меня осталось времени на общение с няней?

– Около сорока минут. Хотя ради вас, уверен, император лично спустится и откроет двери, если не успеете выбраться. Но я бы не советовал искушать судьбу. Кто знает, каким может быть гнев господина, если он решит, что это лишь очередной способ избежать исполнения вами супружеского долга.

Сцепив зубы, я сдержала в себе порыв ответить, что в моем случае супружеский долг – это ежедневная унизительная экзекуция. И ничем, кроме того, что меня когда-то выбрал Урсун для своего сыночка, я такой «чести» не заслужила.

Мы вновь шли по коридорам, и чем дальше продвигались – тем больше я понимала: на обычную тюрьму в моем понимании это не похоже. Не было камер, решеток, несчастных заключенных. Зато был закругляющийся коридор, словно огибающий что-то огромное и круглое. Изредка от него вглубь уходили новые лучи-коридоры, и тогда я сделала предположение, вспомнив о толщине единственной двери.

– Это ведь не тюрьма изначально была? Корабль?

– Верно, – не оборачиваясь, подтвердил Дизайнер. – Самый первый, на котором тысячу лет назад прибыли на планету представители императорского дома с колонизаторской миссией. Пирамида сверху надстраивалась уже после.

– Тогда почему дверь одна? – продолжала засыпать я вопросами. Даже несмотря на ситуацию, во мне всегда жило любопытство к редким фактам. – Должны же быть грузовые платформы, пассажирские трапы, аварийные выходы…

– Та дверь, которую мы видели, и есть аварийный выход. Если вы хорошо изучали историю на Затурии, должны бы знать, что корабль потерпел на этой планете крушение, довольно глубоко войдя при этом в землю.


«Минус десятый этаж», – напомнила я себе, пока Хэдок продолжал:

– И платформы, и трапы, расположенные в нижних отсеках, остались заблокированы под весом корабля, поднять который оказалось невозможно. Тогда и было принято решение выбираться наружу. Благо атмосфера подходила. Колонизаторы разобрали верхние отсеки и построили новый дом. Сейчас же корабль стал самой надежной темницей во всей империи. Снизу земля, сверху каменные плиты дворца, по краям толстые стены, и абсолютно автономный объект внутри с единственным выходом наружу.

Он рассказывал все это с таким упоением, будто экскурсию проводил, и если бы не осознание, что где-то здесь держат узников, я бы даже прониклась величием тысячелетнего корабля, который до сих пор был вполне функционален.

– Пришли, – останавливаясь у одного из отсеков, произнес Дизайнер и приложил руку к открывающей панели.

Двери в очередной раз с шипением разъехались в стороны, выпуская изнутри клубы пара и собачий холод.

– Это что? Холодильник? – ужаснулась я условиям, в которых держат заключенных. Здесь царил адский мороз, пробирающий до костей. И мое тонкое платье ничуть от него не защищало.

– Почти. Анабиозный отсек. Или императрица считала, что кто-то будет тратить на заключенных ценные ресурсы: воду и еду? Зачем? Куда дешевле и надежнее погружать их в сон. Еще одна гарантия, что они никуда не сбегут.

Едва не плача, я разглядела в глубине помещения сотни капсул с телами внутри. Это было жестоко.

Очень. Да, я понимала – все эти люди живы, но выходило, что Ронан меня все же обманул.

– Мне обещали разговор с Милентой, – произнесла я. – А после ее отпустят вместе с детьми.

– Император редко бросает слова на ветер. Можно думать о нем что угодно, но свои обещания он выполняет. – Хэдок подошел к огромному компьютеру внутри «холодильника», долго просматривал списки имен на экране, пока не выбрал нужные и дал команду на разморозку. – Это не займет много времени, моя императрица. Хотя первое время человек испытывает термический шок. Ваша няня, возможно, будет не совсем адекватна.

Я зябко обхватила себя руками и заскрежетала зубами – от холода, злости и бессилия. Хотя де-факто все мои условия выполнялись, я продолжала чувствовать себя обманутой.

– Теперь нужно подождать в другом отсеке, – указал на дверь Дизайнер. – Миленту приведут туда.

В другой комнате оказалось намного теплее. Здесь были белые стены, один стол и несколько стульев – очень похоже то ли на старую переговорную, то ли допросную. Особенно если учесть огромное зеркало на стене.

– Бывший медицинский бокс, – словно прочтя мои мысли, произнес Хэдок, указывая на стену за стеклом. – Там содержали в карантине тяжелобольных людей, а сюда к ним приходили родственники для общения.

– Вы поразительно много знаете об истории этого места, – удивилась я.

– Изучал, – коротко произнес он. – Даже у такого, как я, бывают увлечения.

В этот момент открылась ранее незаметная дверь. Оттуда вышел мужчина в белом одеянии доктора, он катил кресло-каталку, на котором, дрожа от холода и кутаясь в фольгированное одеяло, сидела моя няня.

– Милента! – Я кинулась к ней, буквально падая на колени. – Милента, как же я рада!

– Эс-с-сми. – В ее глазах мелькнуло узнавание, но женщину, заменившую мне мать, продолжало колотить, отчего взгляд тут же стал мутным, а сама она словно резко решила уснуть.

– Эй! – крикнула я на врача. – Что с ней? Сделайте уже что-нибудь!

– Это абсолютно нормальная реакция после выхода из «заморозки»! – абсолютно спокойно ответил тюремный доктор. – Как правило, термический шок проходит в течение пары часов, а ясность мыслей наступает после продолжительного сна.

– У-у-у… – Мне хотелось выть, но я понимала: не могу позволить себе такой слабости, тем более получив пусть и небольшую победу. Милента дрожала, а я обнимала ее руками, шепча и надеясь, что она все же услышит и запомнит: – Ронан обещал освободить тебя и твоих детей. Все будет хорошо, слышишь!

Если нянечка и понимала мои слова, то я, кроме стука зубов, ничего не могла разобрать. Разве что, когда он начал стихать, я вначале испугалась, а затем поняла – Милента просто засыпает.

– Ее точно отпустят? – повернув голову к Дизайнеру, спросила я. – Надеюсь, это не очередной обман?

– Если моя императрица захочет, я могу проследить за этим и доложить, – эхом откликнулся он.

Я же вновь скривилась от «императрицы» и от того, как могу жестоко обмануться этим его обещанием. Кроме себя в этом замке доверять мне некому.

– От вас в данном случае тоже ничего не зависит. Все будет так, как решит Ронан.

В этот момент Милента вздрогнула, резко скидывая с себя оковы сна, распахнула глаза и схватила меня за руку.

– Рон-нан, – повторила она. – Двое!

– Что двое? – не поняла я.

– Два брата! Ронан и… – Тут няню вновь заколотило.

– И Урсун, – дополнила за нее я.

– Да! – вдруг согласилась она, и ее глаза вновь принялись закрываться. – Урсун…

Пальцы няни разжались, и она окончательно погрузилась в сон.

– Обычный приступ бреда, – констатировал тюремный врач, когда я вопросительно глянула на него. – Часто бывает после разморозки.

– Вашей няне необходимо отдохнуть. – Хэдок прямым текстом намекал на то, что мне пора. – Да и двери закроются через десять минут.