Диплом по некромантии, или Как воскресить дракона

— Счастливо оставаться, котик, уверена, мы еще встретимся. Твой запах я запомнила. Как и запах твоей девки.

А в следующий миг обратилась в стаю летучих мышей.

Лютер едва не закричал от бессилия. Вампирша собиралась улизнуть!!!

Однако подняв взгляд в темнеющее к вечеру небо, он вдруг понял, что ей это не удается.

Маленькие, хлопающие крыльями твари метались по контуру круга, но не могли преодолеть стену пламени даже там, где огонь заканчивался. Они гневно пищали, но, как бы ни рвались прочь, лишь опаляли крылья и возвращались обратно.

И уже через несколько мгновений вампирша, хрипя и топая ногами, вновь стояла на границе зачарованного огня.

— Что ты сделал?!! Что. Ты. Сделал?!! — кричала она в ярости.

На красноватых волосах виднелись огненные всполохи, белое лицо пошло пятнами от злости, острые когти кровопийцы вошли в ее же ладони.

— Увы, я не знаю, — честно покачал головой Лютер, разводя руками и едва заметно усмехаясь. Он шагнул к ней, и вместе с ним передвинулась и стена огня.

«Братские мертвяки» в это время уже успели разобраться со всеми зомби. Оказалось, достаточно пару раз прыгнуть на последних, чтобы те загорелись и упали на землю. Стрыга еще пыталась увернуться, ломилась за спину вампирше, как живая, открывала свою огромную клыкастую пасть. Но мясные големы продолжали надвигаться.

И внезапно — то ли случайно, то ли нет — кольцо огня соприкоснулось с полуразрушенным входом в склеп, из которой они все недавно вышли. Заметив это, вампирша ринулась под защиту старых стен, либо надеясь, что камень неподвластен пламени, либо просто от безысходности. Туда же заскочила и стрыга.

Резким движением руки Диара послала вслед за ними горящих мертвяков и вот-вот готова была и сама ринуться внутрь.

— Стой! — крикнул Лютер, через силу наклоняясь и припадая к земле. — Отойди…

— Что с тобой? — ахнула Диара, судя по всему заметив, что он ранен.

Но, хвала богам, все же отошла в сторону.

Некромант закрыл глаза и, вложив все оставшиеся силы в последний удар, послал кольцо огня внутрь усыпальницы.

Пламя ринулось вперед огромной лавиной, оставляющей после себя вспоротую землю и массовые разрушения. Перед некромантом оказалась глубокая борозда, тянущаяся до самого каменного входа. А как только стена огня вошла внутрь, склеп затрещал. Из стыков между кирпичной кладкой наружу ринулся жидкий огонь, и в следующий миг склеп разлетелся на части, превратившись в груду обломков.

Они с Диарой остались стоять рядом в полном одиночестве. Все мертвецы лишились своего подобия жизни, а пламя окончательно потухло. Только горьковатый дымок еще поднимался из обломков, напоминая о случившемся.

Диара повернулась к нему и тут же приблизилась, быстро опустившись на колени. Она выглядела хмурой и почти разгневанной.

Лютер понял, что разговор предстоял нелегкий.

— Тебя надо перевязать, — строго сказала она. — Сейчас же.

Огляделась и выругалась:

— Тьма тебя зажуй, Лютер, кровоостанавливающее, которое я взяла с собой, осталось в усыпальнице!

— Забудь, — махнул рукой некромант, старательно делая вид, что ему ни капельки не больно. На самом же деле от слабости ужасно хотелось отключиться. Как только бой окончился, организм будто расслабился. Тут же появилось головокружение и тошнота. А шевелиться не хотелось вообще.

— Ага, сейчас, — фыркнула она, силой заставляя его снять плащ и порванную рубашку. — Ох… Лютер Рейвел! Как тебя угораздило?! — ахнула она, взглянув на несколько глубоких полос, внутри которых были видны кости.

Она подложила ему под голову свернутую валиком одежду, и некромант откинулся назад, едва не застонав то ли от боли, то ли от удовольствия, что можно наконец лечь.

На вопрос о том, как его угораздило, он благоразумно решил не отвечать. А то пришлось бы говорить, что к ней, ненаглядной, торопился.

Лютер из последних сил усмехнулся.

Нет уж, на такое он пойти не мог.

— Молчишь? — пробубнила девушка, хмурясь и зачем-то растирая ладони. — Ну-ну. Я самый сильный некромант Мертвой академии! — передразнила она, высунув язык. — Я-я-я, — продолжала, добавив в конце: — Хвостик от гуля.

И вдруг с легким испугом посмотрела на парня, словно сболтнула лишнего.

Лютер прищурился, но ничего не ответил.

Ругаться не хотелось. Хотелось выпить чего погорячее, чтобы успокоились нервы, а организм хоть немного пришел в себя… или отключился окончательно. Он отвернулся и посмотрел в небо, стараясь не думать о том, как теперь с такими ранами трястись в карете по дороге домой. Можно было, конечно, воспользоваться темным порталом, но вряд ли пространственный переход, который обычно идет через Сумерки, будет менее болезненным. Может быть, все будет даже наоборот. Что же выбрать: долгую и среднюю боль или быструю и сильную?

— Надо же, какой ты молчаливый, если тебя немного поцарапать, — криво усмехнулась Диара. — Всегда бы так, цены бы тебе не было.

Она расположила нагретые ладони над его раной, и в тот же миг Лютер закричал, едва не вскочив на ноги.

— Тише-тише! — Она резко уложила его обратно и вернула руки на место. Однако так больно уже не было, напротив, от женских ладоней будто веяло теплом. Настолько приятным и успокаивающим теплом, что Лютер был готов расцеловать Диару за то, что боль неожиданно ушла.

Вдруг и вправду захотелось ее поцеловать. Некромант взглянул в хмурое, озабоченное лицо соседки, внезапно заметив, какое оно красивое, даже когда слегка испачкано сажей и землей.


Видимо, что-то такое засветилось в его глазах, потому что Диара на миг замерла, а затем покраснела и отвела взгляд.

— Что ты делаешь? — внезапно спросил он, когда способность мыслить здраво потихоньку начала возвращаться и до него вдруг дошло происходящее. — Некромантка с… друидской магией?.. — ахнул он и приподнялся, не веря своим глазам.

Диара скривилась.

— Никому не говори, — пробурчала она. — Это от отца. Золотая кровь называется, очень редкий дар. Если кто-нибудь узнает…

Лютер сдвинул брови и откинулся на подушки.

— Не скажу, — кивнул он. — Да вот только сами заметят. Прекращай. Я справлюсь.

Он кивнул в сторону и нахмурился.

Издали к ним приближалась часть их группы во главе с двумя профессорами. Остальные остались там, где были. Далеко, на другой стороне кладбища.

Диара повернула голову и резко выдохнула.

— Если они увидят тебя в таком виде, придется все объяснять. Твое исчезновение, вызов вампира, его труп под камнями, зомбаков вокруг, огонь… Огонь! — вдруг вспомнила она, хмуро посмотрела на него и возмутилась: — Опять огниво, да?

Лютер хмыкнул и пожал плечами, тут же скривившись от боли. Диара вернула внимание ране, и боль ушла. Только желтовато-зеленый свет все сильнее струился с ее ладоней.

— Нужно что-то придумать, — кусала губы Диара. — Они уже близко. Что мы скажем?

Лютер приподнялся на локтях, рассматривая ее удивительные радужки, которые сейчас, во время действия лечебной магии, приобрели еще более желтый оттенок. Почти золотой.

— Скажем, что это я все натворил, — спокойно и как-то отрешенно проговорил он, вглядываясь в ее испуганное лицо. — Не бойся. Ты-то ни в чем не виновата.

Диара взглянула на него, широко распахнув глаза. Затем быстро посмотрела на людей, что уже почти достигли их площадки, вдруг притянула некроманта к себе и поцеловала.

У Лютера закружилась голова. Пламя в груди вспыхнуло с такой силой, что, казалось, вот-вот разорвет в клочья. Будто огненная волна прокатилась по позвоночнику, заставляя напрячься все тело, схватить девушку в ответ, зарыться пальцами в ее волосы, сжимая их в кулак. Не позволяя отстраниться, словно ее мягкие, сладкие губы были единственным, что ему было нужно в этом мире.

Глухой звук, напоминающий рычание, вырвался из его собственной груди, когда Диара тихо ахнула от неожиданности и упала на него сверху, не прерывая поцелуй. Он проник в нее языком с жадностью вампира, дорвавшегося до крови.

А она не отстранилась… Отвечала на его поцелуй так, словно в этом не было ничего необычного. Словно это было самое естественное, что только могло между ними происходить.

Лютер завел одну руку ей за спину и медленно, с наслаждением провел вниз. К талии, к бедрам. Одновременно поглаживая и прижимая ее к себе, до остервенения сжимая пальцами упругие мышцы пониже спины.

Диара тяжело дышала. Лютер, будто маньяк, отмечал, как быстро поднимается и опускается ее грудь. Запоминал ее теплую ладонь, вдруг осторожно коснувшуюся его лица. Маленькие пальчики, неуверенно скользнувшие по его щеке прямо возле уголка их соприкоснувшихся губ…

И сходил с ума.

Все это время он не чувствовал боли. Забыл о ней, казалось, ее и не было. И лишь приоткрыв глаза, вдруг заметил, что изо рта Диары в его собственный рот льется мощный поток яркого желто-лимонного света.

— А что это у вас тут… — кашлянул кто-то в кулак в нескольких метрах от них.

Поток света тут же исчез.

Диара отстранилась от некроманта, даже не взглянув на него, и сделала крайне удивленное лицо.

Очень ненатурально удивленное.

Рядом с ними стояли магистры Литвиг и Лайперин. Оба были мрачны, последний — белый как мел.

Взглянув в странные, будто заплаканные лица одногруппниц, что стояли за спинами профессоров, Лютер вдруг понял, что случилось нечто ужасное.

— Что произошло? — глухо спросил он, нахмурившись и вставая с земли.

Диара больше не лежала на нем, хотя тело все еще чувствовало эхо ее прикосновений. Невольно некромант опустил голову и увидел, что глубокие раны полностью затянулись. Он был абсолютно здоров.

Тарсия, низенькая брюнетка, вечно таскающая в ушах серьги с черепами, всхлипнула и закрыла лицо ладонями.

Магистр Литвиг хмуро проговорил:

— Майла Эверин мертва.

— Что? — выдохнула Диара, подавшись вперед. — Это шутка такая?

Ингош продолжал нервно молчать, словно у него язык отнялся. И вообще с каждой секундой все сильнее казалось, что его вот-вот вырвет.

— Не шутка. Так вышло… А потом мы лишь в последний момент увидели издали, что у вас здесь тоже происходит мощный выброс магии, — продолжал озабоченно бубнить профессор Литвиг, вдруг обняв разрыдавшуюся Тарсию и похлопав ее по спине. — Мы торопились, но не успели подойти раньше. Боялись, что вас уже тоже… А затем все закончилось. Вы встретились с упырихой? Как вам удалось спастись?

— Вампирша убила Майлу? — вопросом на вопрос ответила Диара, все еще явно не понимая ничего из сбивчивого рассказа профессора.

Литвиг кивнул.