Чёрные сердца

Он всегда был Чарльзом.

Только мой отец называл его иначе, и то потому, что мой отец время от времени забывался и скатывался в использование имени моего дяди со Старой Земли… «Фаустус» или «Счастливчик» в переводе на английский.

Юрий и Алексей продолжали пристально смотреть на меня.

Когда пауза затянулась, я опять фыркнула.

— Вы действительно ожидаете, что я на это отвечу? — спросила я.

— Да, — сказал Юрий. — Это правда? Вы можете исчезать?

И снова Алексей от него отмахнулся.

— Вы не можете побольше рассказать нам об этом? — более деликатно поинтересовался его молодой партнёр. — Что это за способность? Даже после того как я сказать вам, как Чарльз знать, как Чарльз хотеть это себе?

Он помедлил, выжидая моё молчание.

Когда я не заговорила, он попытался ещё раз.

— Мы выясним. Наши люди уже копают это через лагерь Счастливчика Люцифера. Мы относительно уверены, что он уже знает, что вы можете делать… что означают исчезновения. Это лишь вопрос времени, когда мы обнаружим информацию сами. Вы можете упростить это для нас…

— С чего бы мне хотеть этого? — холодно переспросила я. — С чего бы мне хотеть упрощать что-то для вас?

Воцарилось молчание.

Затем Алексей кивнул.

— Ладно, — сказал он, признав мою позицию взмахом руки. — Но вы будете сотрудничать с нами, миссис Блэк. Со временем.

Я улыбнулась.

— Вы так думаете?

— Да, — просто ответил он.

Алексей бросил на Юрия очередной беглый взгляд, затем посмотрел на меня, улыбаясь уголком рта.

— Мы считаем так потому, дорогая миссис Блэк, что мы не собираемся отпускать вас, пока не поймём, что делает вас такой ценной для вашего дяди.

Он поднял ладони в почти извиняющемся жесте, продолжая улыбаться.

— Теперь, когда мы знаем, что ваш муж не может найти вас здесь, — добавил он. — Теперь, когда мы знаем, что он не может вас выследить… мы вполне можем подождать, пока вы не будете расположены к нам более дружелюбно. Мы терпеливые люди, миссис Блэк. У нас нет причин для нетерпения.

Когда я не заговорила, его улыбка сделалась ещё шире.

— Ну же, миссис Блэк, — Алексей подался вперёд на золотистом диване, поудобнее устраиваясь на комковатой подушке. — Мы провели своё исследование, да? Вы думаете, мы такие невежды, такие недотёпы, что не потрудимся узнать про ваш вид? После стольких лет борьбы со Счастливчиком и попыток урезонить его?

Он всматривался в мои глаза, явно ища что-то.

Страх? Понимание?

Какую-то другую реакцию?

Тон Алексея вновь сделался более мягким, и он добавил:

— Мы знаем, что вы испытываете боль, когда разлучаетесь с супругом, миссис Блэк, — он подался вперёд на диване, скользнул к краю подушки, не отрывая от меня взгляда. — Мы знаем, что со временем боль становится невыносимой… для вас обоих. Что, в конце концов, вы сделаете что угодно, лишь бы её остановить.

Моё горло дёрнулось.

Это произошло прежде, чем я успела это остановить, но в остальном я сохраняла неподвижное лицо.

Я видела, что Алексей это заметил и взглянул на Юрия.

— Опять-таки, — холодно произнесла я. — Вы действительно думаете, что это самый мудрый подход? Если вы «исследовали» мой вид, как вы утверждаете, вы можете обдумать кое-какие недостатки этого плана, как только мы с Блэком вновь воссоединимся…

— Вы правда думаете, что это так умно? — перебил Алексей. — Угрожать нам в данный момент, миссис Блэк? Когда мы так легко можем продать вас Чарльзу… заключить свой союз с ним?

Я открыла рот, чтобы ответить.

Я закрыла его обратно, передумав.

Я и так уже слишком много показала этим засранцам.

В этот раз заговорил старший русский, Юрий.


— Нам необязательно вредить вам, миссис Блэк, — произнёс Юрий более сиплым, ленивым тоном. — Наши люди… наши мальчики… они бы хотели сделать вам больно, да. Некоторые из них хотели бы сделать вам очень больно, миссис Блэк. Но мы этого не сделаем. Мы этого не допустим.

Он позволил этим словам повиснуть в воздухе на несколько секунд.

— У нас нет нужды в этих недоразумениях, миссис Блэк, — продолжил Юрий. — Нам надо только ждать, как говорит мой хороший друг Алексей. Или боль станет для вас такой невыносимой, что вы скажете нам, чтобы всё прекратить…

Очередное пожатие этим массивным плечом.

— …или вы пожелаете облегчить боль своего мужа. Конечно, также возможно, что ваш муж будет в большей опасности? Там он один, вы не можете ему помочь, облегчить его боль… защитить его… уберечь его…

Ещё один из этих странно угрожающих, но в то же время пренебрежительных взмахов рукой.

— В любом случае, у нас много времени, миссис Блэк, — произнёс он скучающим тоном. — Мы можем быть терпеливыми. Но теперь, когда ваш муж свободен от вашего дяди, мы думаем, что нам не нужно быть очень терпеливыми. Мы думаем, наше время ожидания будет коротким… пока жизнь вашего мужа не снова в опасности. Пока вы не почувствуете потребность спасти его.

Я услышала, как позади меня открылась дверь.

Я не повернулась.

Юрий продолжил прежним тоном.

— …Когда вы решите, что хотите это сделать, — прямо сказал он, положив свои большие ладони на колени. — Когда вы решите, что хотите отправиться к вашему мужу и помочь ему, мы будем рядом, чтобы помочь вам. Мы предоставим вам многие вещи, много помощи, чтобы вы смогли отправиться к вашему мужу и уберечь его. Затем, когда вы оба будете в безопасности, вы скажете мистеру Блэку, что его хорошие друзья, Юрий и Алексей, поддержат его в сражении против этого плохого мужчины Счастливчика Люцифера…

Каким-то образом я знала, что прежние головорезы стояли позади меня. Может, теперь их там стояло ещё больше — то есть, больше тех четверых, которые привели меня сюда.

Я не повернула голову, чтобы подтвердить это, и не отводила взгляда от обвисшего, раскрасневшегося лица Юрия.

Я не поворачивалась, пока не заговорил Алексей.

— Тем временем, — сказал молодой русский. — Мы можем поудобнее устроить вас здесь, миссис Блэк. Теперь, когда нам больше не нужно прятать от вас наши лица, вы можете быть гостьей здесь. Мы можем предложить вам вещи, которые не могли предложить прежде.

Алексей одарил меня очередной мягкой улыбкой.

Однако я заметила, что его глаза были безжизненными.

Рептильными. Глаза убийцы.

Как и у Юрия, хоть он и скрывал это лучше.

— …Уже нет потребности в подвальных клетках, — продолжал Алексей. — Уже нет потребности в такой некомфортной одежде. Такой безвкусной еде. Если только вы не сделаете это необходимым, конечно же…

Опять-таки, угроза не была деликатной.

Голубоглазый парень с медальоном подошёл ко мне слева.

Я напряглась, увидев, что он идёт ко мне, и приготовилась, но вместо того чтобы рывком поднять меня на ноги и потащить за собой, он протянул маленький ключ и показал в мою сторону в такой манере, которая больше напоминала вежливую просьбу о разрешении.

Осознав, что он имел в виду, я испытала недоумение.

Я подняла запястья, повернувшись к нему.

Он нагнулся и начал расстёгивать наручники один за другим.

Я взглянула на Алексея и увидела, что его улыбка сделалась ещё шире от моего удивления. Это не прогнало мёртвый взгляд, который я заметила в его темных глазах.

— Очень скоро мы все будем хорошими друзьями, Мириам, — заверил он меня. — В ничтожный срок мы все будем очень хорошими друзьями.

Я не потрудилась сообщать ему, как мала такая вероятность.

Парень с медальоном показал мне встать, чтобы он мог добраться до моих ног.

Несколько секунд я лишь таращилась на него, неподвижно сидя на диване, пока мой мозг перебирал возможности и оставшиеся у меня варианты.

На моей стороне имелся фактор неожиданности.

Если я нападу на них — сейчас, когда мои руки и ноги свободны, во всём этом пространстве — возможно, я сумею выбраться из этой комнаты. Возможно, я сумею взять Юрия или Алексея в заложники. Возможно, я даже сумею убить одного из них или обоих.

Или… они могут знать обо мне больше, чем я прикидывала.

Я всё ещё лишена своих способностей видящих.

Я ничего не знала об их мерах безопасности.

Я недостаточно много знала об этом ошейнике. Я вспомнила, что Блэк рассказывал мне о том, как охранники в луизианской тюрьме могли удалённо активировать ошейник. Он сказал, что боль была такой сильной, что начисто вырубала его.