Чернила, железо и стекло

– Думаю, именно поэтому они убили Монтеня и подожгли дом, – задумчиво произнес де Врис. – Чтобы никто не смог узнать, кто там был.

– Значит, вы считаете, что ситуация безнадежна?

– Я считаю, что это проблема, которую нужно решить после ужина. С которой, я предполагаю, даже ты справишься – после всех пережитых тобой испытаний.

Эльза хотела огрызнуться, но, по правде говоря, она была голодна как волк.

После завтрака у нее во рту ничего не было – если не считать горстки диких слив, которые она нашла, пока обследовала местность.

Девушка вздохнула, сменив гнев на милость.

– Хорошо. Ничего теперь не поделаешь. Пусть будет так, как вы решили. Мне действительно хочется умыться и поесть.

Де Врис проводил Эльзу в гостиную и удалился. Эльза отстегнула пояс и сняла испачканное в саже платье и передник. Наполнила раковину водой и тщательно вымылась – по крайней мере, настолько, насколько это было возможно. А потом заметила, что ее колени испещрены ссадинами. Что ж, ничего странного: ведь очнувшись, она ползла по шиферному полу дома в Вельдане, но в тот момент совершенно не чувствовала боли.

Она покидала Вельдану в безумной спешке, и у нее даже не было времени сообщить всем, что происходит. Предположим, Вельдана до сих пор существует – значит, вельданцы полагают, что она и Джуми бросили их на произвол судьбы?

Эльза не претендовала на дружбу с Реваном, но ей была неприятна сама мысль, что парень будет плохо о ней думать.

Конечно, есть вероятность, что его ничем не проймешь. Вероятно, у него никогда не будет шанса почувствовать гнев, боль или другие эмоции. Реван, как остальные в Вельдане, могут быть мертвы. У Эльзы так заныло сердце, что стало трудно дышать, и она сполоснула лицо холодной водой, чтобы рассеять панику.

Хватит морочить себе голову, надо выбросить эту идею из головы, – велела себе Эльза.

В шкафу висело несколько платьев ее матери, которые та хранила про запас. Сшитые по французским выкройкам, с высокими воротниками и пышными рукавами, они были весьма непрактичны по сравнению с простыми вельданскими нарядами. Джуми облачалась в них всякий раз, когда приезжала погостить на Землю.

Эльза хотела снять с вешалки одно из платьев, но вдруг замерла, почувствовав знакомый запах. Вербена и лимонник.

Одежда Джуми сохранила любимый аромат своей хозяйки. Внезапно Эльзе нестерпимо захотелось к маме. Она словно превратилась в маленького ребенка, потерявшегося в лесу.

Нахлынувшие слезы защипали глаза. Только бы не сломаться под весом случившегося кошмара – сначала Джуми, затем, причем сразу – Вельдана… все произошло так быстро!

Эльза до боли прикусила губу и поклялась, что будет держать себя в руках.

Утром Эльза уговорила де Вриса переместиться в Париж через портал. Она знала, что обычно он не одобрял путешествия с помощью книги пути. Считал, что подобные выходки чрезмерно опасны для повседневного использования. К счастью, после завтрака де Врис с неохотой, но согласился, что им не стоит терять время понапрасну, добираясь до Паржа поездом.

Как только они вышли из портала, де Врис провел ладонью по своей куртке: наверное, хотел убедиться, что с ним все в порядке и он не разлетелся по кусочкам.

С улицы дом Монтеня выглядел плачевно. Пожар превратил его в черные пепельные руины, к тому же вымокшие от воды из пожарных шлангов. Второй этаж уцелел и пока не обрушился, зато крыша кусками валялась на пепелище и возле черной ограды.

Оконные рамы зияли дырами и были покрыты сажей. Стекла, конечно, лопнули от жара.

Эльза ничего толком не знала о борьбе с пожарами, но ей казалось настоящей удачей, что пламя не распространилось на соседние дома.

– Ладно, все не так уж плохо, – пробормотал де Врис, поднимаясь по ступенькам. – Внимательно смотри под ноги, Эльза.

У передней двери не было петель, поэтому они вошли прямо через дверной проем. Внутренние перегородки стен обрушились, оставив костяк деревянных несущих балок, обугленные ошметки и куски штукатурки, валяющиеся на полу. Подол юбки Эльзы мгновенно почернел от сажи, но она продолжала продвигаться вперед.

У нее даже мелькнула мысль, которая порадовала ее: хорошо, что она решила не переодеваться в один из маминых нарядов, а осталась в своем потрепанном вельданском платье.

В глубине особнячка находился кабинет Монтеня, который сейчас преобразился до неузнаваемости. Наверху – как раз над ним – располагалась спальня.

Эльза заглянула в спальню через отверстия в прожженном потолке и поежилась. Только бы второй этаж не рухнул им на головы! Запах паленых книг все еще витал в воздухе.

Эльза исследовала дом и вздохнула. Труп Монтеня пропал. Представители власти забрали его, а может, пожар уничтожил тело ученого. Странно, но почему-то Эльза почувствовала при этом облегчение.

– Что мы ищем? – спросила Эльза, посмотрев на де Вриса.

Тот поднял сгоревший фолиант с пола, и страницы рассыпались в его руках. Пепел кружил в утреннем свете, смешиваясь с пылинками.

– Пока я не могу сказать. Если обложки хоть чуть-чуть уцелели, стоило бы разобрать книги по названиям… Возможно, твоя мать оставила тебе какой-то знак… если только она была в сознании к тому моменту, как она и ее похитители оказались здесь.

Эльзе понадобилась минута, чтобы сориентироваться. Обугленная груда каких-то спекшихся предметов валялась рядом с обломками письменного стола. Эльза задумалась и опять вспомнила Джуми – как та сидела за своим рабочим столом. Мама любила за ним работать, и она всегда скрупулезно заносила изменения в книгу Вельданы.

Но Эльза повернулась направо и прямиком направилась к стене, скрывающей книгу мира Вельданы. Стена обрушилась, ничего не оставив, кроме пустоты между несущих балок. Эльза сглотнула ком в горле и еле слышно произнесла:

– Она исчезла.

Де Врис подошел поближе и присел на корточки, перебирая кучу мусора. Эльза последовала его примеру. Но поиски не принесли никакого результата.

Спустя несколько минут де Врис с сожалением произнес:

– Никаких остатков от книги – ни клочка от кожаной обложки. Непонятно…

– Здесь ничего нет! Ничего, что выглядело бы как целая нетронутая стена или что-то в этом роде. – Раздраженная, Эльза рывком поднялась на ноги. – Где книга Вельданы? Как вы думаете, кто-то мог взять ее после пожара?


Хмурясь, он внимательно посмотрел на куски штукатурки и рейки стены, а потом перевел взгляд туда, где должна была находиться тайная комната – и где теперь ничего не было и в помине.

– А вдруг книгу обнаружила полиция? Допустим, полицейские предположили, что содержимое тайника может пролить свет на ход расследования. И, предположим, они догадались, что это был поджог, а не несчастный случай.

В любом случае Вельдана для Эльзы стала миром вне досягаемости. Домой она не вернется. Такова реальность, к которой нужно привыкнуть. Эльза снова глубоко и шумно вздохнула, решив не поддаваться ужасу при мысли о потере родного дома.

– Тогда мы сосредоточимся на поисках Джуми.

И они продолжили осматривать пепелище. Это оказалось нелегким делом, особенно принимая во внимание хаос, оставленный после пожара. Был уже полдень, когда Эльза заметила треугольный предмет среди обломков мебели. Девушка опустилась на колени и вытянула руку, чтобы достать его. Обуглившийся кусок кожи рассыпался, струясь по пальцам, и Эльза поняла, что нашла калькулятор Паскалина. Медная лицевая панель расплавилась от жара, но ряд циферблатов внутри – каждый в форме крошечного восьмеричного колеса – оказался целым и невредимым.

– В детстве я с таким играла. Джуми давала мне его, когда занималась книгой мира Вельданы.

Де Врис оживился и быстро подошел к Эльзе.

– Однажды я разобрала его, чтобы посмотреть, как он устроен, – добавила Эльза, показывая калькулятор де Врису. – Джуми чуть удар не хватил, когда она увидела, что он разобран по частям. Думаю, Монтень пришел бы в ярость, если бы об этом узнал, но я моментально собрала калькулятор и даже ничего не сломала.

Де Врис ничего не сказал. В воздухе повисла неловкая пауза, которая затянулась на несколько минут. Когда Эльза оторвала взгляд от Паскалина, де Врис пялился на нее так, будто увидел впервые.

– Что случилось? – спросила сбитая с толку Эльза. – Вы, наверное, испытываете… скажем так… неприязнь к Паскалинам?

Внезапно де Врис заявил:

– Нам надо отсюда уходить, Эльза.

– Прямо сейчас? Но зачем? – упорствовала она.

Она не понимала резкой смены настроения де Вриса, что выводило ее из себя.

Де Врис хмыкнул и что-то пробурчал себе под нос и, наконец, обратился к Эльзе. Она заметила, что он пытается подбирать слова.

– Джуми когда-нибудь говорила тебе о… безумии?

– Да. Если кто-то прекрасно разбирается в чем-то таком, как криптогафия, то здесь, на Земле, их считают сумасшедшими.

– Все не так просто, Эльза. Да, в безумии есть гениальность, но оно также чревато однобокостью. Одержимостью. Никому не удавалось добиться успеха в криптографии, не будучи слегка одержимым. Джуми была такой, и ты, Эльза – такая же, как твоя мать.

Эльза вздрогнула. Она почувствовала себя как-то неуютно. Что он, вообще, имеет в виду? И разве это важно – особенно сейчас?

– Ну, наверное, – протянула она.

– Мы не можем оставаться во Франции, – встревоженно проговорил де Врис. – У твоей матери была дурная слава. Если националисты тебя схватят, ты проведешь остаток жизни в тюрьме – будешь без конца чертить схемы в книге мира Третьей Республики. Да и Амстердам не лучше Парижа. Боже, какой же я был дурак!

– И остались таким, – поправила его Эльза. – Значит, у моей мамы дурная слава?

Де Врис бросил на нее печальный взгляд.

– Увы! Извини за откровенность, Эльза.

Эльзе определенно не нравилось положение вещей – кроме того, теперь она вообще не понимала де Вриса, что только ухудшало ситуацию. Что он там говорил про Францию и про опасности, которые угрожают ей, Эльзе?

А ведь если ее мама и доверяла кому-то на Земле, то это был исключительно де Врис, и, казалось, он искренне переживал за нее.

На данный момент Эльза была сыта по горло.

– И куда мы отправимся? – спросила она.

Задумавшись, он сжал губы:

– Ты говоришь по-итальянски?

– Пока нет, – ответила Эльза. – Но буду.

– Abbiamo bisogno di pratica[1], – затараторил он.

– Не так быстро, – ответила Эльза по-голландски. – Мне нужно послушать новый язык, прежде чем я его освою.

Де Врис улыбнулся, будто ее ответ насмешил его.

– Я просто сказал, что нам необходимо попрактиковаться. – Де Врис прочистил горло и добавил серьезным тоном: – У меня есть друзья в королевстве Сардинии – мы отправимся туда – в город Пиза. Среди четырех итальянских провинций Сардиния – самая безопасная, ну а Пиза издавна считается убежищем гонимых ученых.

Она кивнула.

– Хорошо.