Богиня хаоса

Я не знаю, сколько просидела под столом, спрятавшись в крылья. Наверное, это было глупо, но меня вели не логика и не разум, а инстинкты и страх. Я отчетливо вспомнила, как стояла на балконе, а голова разрывалась от голосов, криков и стонов.

Если поднимусь и провожу ту душу за грань, то снова окунусь в личный ад. И шансов на то, что когда-нибудь Бастиан все же увидит во мне Деллин, не останется. Он считает, что я – Таара, в самом худшем ее проявлении, и я такой стану, если снова вернусь к тому водопаду.

То проваливаясь в забытье, то выныривая в реальность и задыхаясь от мерзкого чувства обреченности, я просидела до тех пор, пока и вокруг меня не сгустилась тьма. Здесь рано темнело, ночь плотным покрывалом опускалась на Бавигор, давая вволю разгуляться темным тварям.

И они ждали меня. Готовые склониться перед силой, которая их питала.

В дверь постучали. На самом деле в нее стучали уже давно, но раньше звук доносился будто издалека, а сейчас ворвался в голову громко, четко и угрожающе.

– Деллин, ты либо откликнешься, либо я выбью дверь.

– Уходи, – глухо ответила я.

– Никуда я не уйду. Тебе нужно выйти.

Вместо ответа я вылезла из-под стола и бросила в дверь пресс-папье. Оно с грохотом врезалось в створку, оставив на дорогом дереве вмятину, и закатилось куда-то под тумбу.

– У тебя нет выбора. Нужно выйти. Это твоя сила.

Следом полетела чернильница, разбрызгивая вокруг себя черные капли.

– Ты знал! Ты знал, что так будет! Ты специально меня сюда привез и ничего не сказал!

– Только догадывался, – спокойно ответил Крост. – Сила могла проявиться и позже.

– Мог сказать!

И карандашница стала жертвой моей истерики.

– Ты снова мне врал! Снова недоговаривал! Ты обещал! Обещал, что будешь со мной честным!

– Думаешь, лучше было бы держать тебя в страхе? Чтобы ты снова не могла спать в ожидании, когда увидишь душу мертвого? Шарахалась от каждого встречного?

– Иди к демонам! – рявкнула я.

На столе больше не было ничего, что можно было метнуть в дверь.

– Я давно там. Только сидеть взаперти – не выход. Ты не можешь провести там всю жизнь, а душа никуда не денется.

– Вранье. Смерть и без меня – смерть. Я не нужна, чтобы поддерживать порядок.

Я вообще не знаю, зачем я нужна. Порой кажется, что все значительно упростилось бы, если бы нас с Акорионом вообще не существовало. Мама-мама… кто ты такая? Что ты такое? Зачем ты играешь в эти игры, неужели я не заслужила ни грамма любви или жалости? Неужели не понимаешь, что я слишком слабая для силы, которой меня наградила?

– Деллин… ты не можешь отказаться от части себя.

– Я прекрасно жила без нее. Эта часть отобрала то немногое, что у меня было! Плевать! Слышишь?! Я никого больше не проведу за грань! Никогда! И ничего вы мне не сделаете! Можете собраться всей компанией и перерезать мне горло, ясно?!

– А души? Чем они заслужили такое?

– Не я их убивала, – тихо ответила я. – Не мне думать, как им дальше быть.

Раздался тяжелый вздох. Потом – неторопливые шаги, словно Кейман бродил туда-сюда перед дверью.

– И что ты планируешь делать? Сидеть там всю жизнь? Это мой кабинет, вообще-то.

– Плевать.

– Но душа никуда не денется. Магию нельзя затолкать обратно, от нее нельзя отказаться.

– Люблю быть первой.

На этом от меня наконец-то отстали. В комнате стало совсем темно, сегодня о чистом небе не могло быть и речи. За окном завывал дикий ветер, а у меня даже не было сил встать и зажечь свет. Я только выбралась из-под стола и забралась на столешницу, потому что ужасно затекли крылья.

Истерика сменилась глухой тоской и равнодушием. Я понимала, что не смогу просидеть здесь все время, а если выйду – однажды столкнусь с новой душой. Или с этой же… вопрос времени, когда появится еще один. А за ним еще и еще, и целые толпы, которых придется провожать за грань, а потом выносить им приговоры, слушая бесконечные мольбы. Они поселятся в моей голове, и в момент, когда я больше не смогу справляться с силой и жить, выпустят наружу хаос. Сначала внутри меня, а потом и в реальности.

Кейман лукавил, когда говорил, что сила никуда не исчезнет. Если мне удастся игнорировать смерть достаточно долго, то потом на Земле не будет ни подземного мира, ни мертвых, ни хаоса. Богиня смерти превратится в горничную, а адептка Шторм – в мисс Шторм. И единственной доступной магией станет доставка пиццы по большим праздникам… если хватит денег.

Тогда жизнь казалась беспросветной и унылой, а сейчас я готова отдать все, лишь бы снова оказаться в маленькой квартирке в ожидании новой рабочей смены. Жаль, что воспоминания о маме не удалось сохранить светлыми. Они порой здорово выручали.

Я погрузилась в размышления с головой, перестав обращать внимание на окружающую действительность. И только когда мягко щелкнул замок и едва слышно скрипнула дверь, подскочила на месте.

– Кейман, я просила оставить меня…

Замерла, когда в комнате вспыхнул огненный шар, поднявшись под потолок и осветив Бастиана.


– Что ты здесь делаешь? – вырвалось у меня.

Сердце сковал страх. Еще один страх перед силой, которую я не хотела принимать: ты видишь человека – и понятия не имеешь, жив ли он, или это очередная душа. Со временем можно научиться отличать их, но поначалу… Если бы не магия, я бы скорее поверила в то, что Бастиан мертв, чем в то, что он прилетел ко мне.

– Крост попросил прилететь и поговорить с тобой.

– Передай, что я послала его в задницу.

– Непременно.

– Как ты оказался здесь так быстро?

Я взглянула на часы и поняла, что не так уж и быстро: время клонилось к рассвету.

– Не только у тебя есть крылья. Драконы могут преодолевать большие расстояния.

– Уж конечно. Почему ты приехал, Бастиан?

– Я же сказал. Крост написал и почти потребовал быть здесь к утру.

– Я не это спросила. Я спросила, почему. Какое тебе до меня дело?

– Он сказал, это важно для всех. В том числе…

Я рассмеялась. Только смех вышел какой-то безжизненный.

– Для Брины.

– Да.

– Он солгал. Спасение Брины и моя сила никак не связаны.

– А если она все же умрет? Ты и ее откажешься провести?

– Ты считаешь, это мой каприз? Мне просто лень?

– Я считаю, что ты не можешь отказаться от части себя. Никто не может. Сила – то немногое, что не могут изменить даже боги.

– В этом мире боги до хрена всего не могут изменить.

Украдкой, стараясь остаться незамеченной, я рассматривала Бастиана. В полумраке он казался нереальным, каким-то видением, иллюзией воспаленного мозга. Без привычной школьной формы он выглядел будто иначе. Сначала я подумала, что дело в походной куртке или, может, в изменившейся прическе: Бастиан стал стричься короче.

Но потом поняла: он повзрослел. Из облика исчезла расслабленность человека, уверенного, что ему принадлежит весь мир. Непривычно серьезный Бастиан вызывал непреодолимое желание к нему прикоснуться. И я почти потянулась рукой, но в последний момент испугалась.

– Что еще сказал Крост?

Бастиан пожал плечами.

– Что твои силы – причина, по которой Деллин видела мою проекцию. Что я должен убедить тебя принять их. Просил, чтобы в первый раз я отправился с тобой.

Ого. Кросту было непросто это сделать. А я почти кинула в него стулом…

– Зачем ты меня поцеловал?

Вопрос вырвался сам собой, еще минуту назад я скорее отпилила бы себе крыло, чем задала его.

– Ты мне ее напомнила. Хотел сравнить.

– И что? – Я затаила дыхание.

– Ты другая. Иногда очень похожа. А иногда совсем другая… даже не человек.

На стену от зависшего в воздухе шара падала моя тень. Неестественная, крылатая, искаженная мерцанием огня.

– А что бы сделала Деллин? Если бы эта сила появилась у нее? – спросила я.

Я думала, он не ответит, такой бесконечно мучительной получилась пауза.

– Она принимала все свои силы. Она любила магию.

Как мало ты ее знал, Бастиан. Или убеждаешь и себя, и меня? Она боялась этой силы. Это она просила не принимать меня – и загнала себя в ловушку, из которой нет выхода. Это она внушила тебе ненависть к той, кем в итоге стала.

– Ты ее еще любишь?