Белый огонь

— Он. Огромен, — раздельно произнесла девушка. — Даже если мы будем бежать, то до начала ночи не успеем выйти за его границы. Я к тому, что быстро не получится.

Бланка кивнула:

— То, что Аркус большой, — это даже хорошо. Теперь твари знают, что в городе люди. Насколько я помню рацион мэлгов и шауттов — человечина для них деликатес. Они будут искать нас. А мы станем прятаться и вести себя осторожно. И обширная территория сыграет нам на руку. Тебе придется стать моими глазами и поводырем. К сожалению, я вижу не настолько далеко, чтобы ориентироваться здесь. Обещаю не отставать.

Шерон убрала книгу Дакрас, служившую ей подушкой, в сумку. Она так и не нашла ответов, которые искала.

— Конечно, не отстанешь. Ты сильная.

Госпожа Эрбет усмехнулась, и эта усмешка говорила о том, что сказанное женщина считает ложью.

— Сильная, — с нажимом произнесла Шерон. — Ты прошла через многое. Иногда я не знаю твоих стремлений, но в тебе есть стальной стержень. Другие бы уже оказались мертвы.

— Сильные люди не проявляют слабости. — Бланка встала. Дождь моросил и дышал холодом ей в лицо. — Я сохранила ему глаза. Так поступают только слабаки. Мой отец бы не одобрил такого.

— Я не понимаю.

— Сойка. Сегу. Тот, кто ослепил меня.

— И ты убила его.

— Да. И умирал он не сказать чтобы легко. Но я обещала, что вырежу ему глаза, как он это сделал мне. И… не смогла. В самый последний момент не смогла.

Шерон пошевелила левой рукой, чувствуя, что там, где ее охватывал браслет, одна сплошная рана.

— Полагаю, ты пожелала не быть, как он?

Бланка беззвучно хлопнула в ладоши. Жест вышел изысканным, аристократичным, даже утонченным.

— Жаль, что ты не моя сестра.

— Что? — опешила Шерон.

— Трое братьев, двое из которых сущие дураки. А ты умна. Впрочем, мои сожаления о том, что не сбылось, оставим. Ты права. Не хотела походить на это крысиное отродье, поддалась слабости. И часто жалею об этом. Иногда следует выполнять свои обещания, а не отступать в сторону. Так что я не так сильна, как ты думаешь.

— Нам надо найти выход из здания.

Бланка пожала плечами.

— Не объясняй мне каждое свое действие. Глаза у тебя. Настоящие глаза. И я полностью тебе доверяю. Просто не бросай меня, если у тебя будет такая возможность.

— А если не будет? — Шерон прямо посмотрела в ее черную повязку.

— Тогда тоже не бросай, — усмехнулась Бланка.



Ветер дул с северо-востока, и Лавиани, кравшаяся по улице, вымокшая и злая, то и дело потиравшая татуировку на ладони, остановилась.

Запах был ей знаком.

Вонь немытых тел, мокрых шкур, разожженных костров, на которых готовили какую-то дрянь, и испорченного мяса смешивалась с запахом влажного от дождя воздуха.

Когда так пахнет, ничего хорошего не жди. Потому что с мэлгами не может быть связано никаких приятных воспоминаний.

Она постояла в раздумье несколько секунд. Осмотрелась, задрала голову вверх, оценивая — не забраться ли на башню, возвышавшуюся над всем районом. Оттуда-то можно увидеть все. Вот только уйти из нее, если кто-то перекроет выход и единственную лестницу, получится либо с боем, либо вперед ногами. Стоит ли оно того?

Лавиани никогда не лезла без веской причины туда, где существовала серьезная опасность. Там, откуда дул ветер, — опасно, вне всякого сомнения. А значит, лучше бы увидеть, как обойти столь неприятную область.

Ей требовался план ближайших кварталов.

Шестигранная башня возвышалась над домами на двенадцати колоннах, державших вес каменного колосса, чье основание даже не касалось земли. Эдакое странное существо, поднявшееся на ноги и замершее в нерешительности, не зная, куда направить свои стопы.

Спиральная лестница шириной в добрых пятнадцать ярдов вилась вокруг дальней колонны. Лавиани легко прыгала через две-три ступеньки, желая как можно быстрее покончить с разведкой и оказаться внизу.

На вершину забираться она не собиралась, та терялась где-то в дожде, и достаточно было оказаться на основании, перед входом внутрь.

Здесь ветер был сильнее и холоднее, зато вид над крышами открывался превосходный, несмотря на сизую хмарь.

Город пересекали несколько широких и полноводных каналов. Через них перебросили мосты, и — судя по архитектуре — никто из создателей Аркуса не прикладывал к ним руку. Грубые, неказистые, массивные. Но надежные.

Творения мэлгов.

Над домами поднимались дымы. Много. Покуда хватало глаз.


— Рыба полосатая… — одними губами прошептала Лавиани.

Пройти через целый город мэлгов — это даже не Борга прикончить. Еще сложнее. Ночью, возможно, у нее будет больше шансов, но что с остальными ее товарищами? Подавшись вперед, так что перила врезались ей под грудину, она внимательно изучала каждую постройку. Отмечала улицы, перекрестки, тупики и завалы. А еще частоколы, деревянные смотровые вышки.

По всему выходило, чтобы избежать встречи с людоедами, ей надо забирать сильно к востоку, почти под самую крепостную стену, подпиравшую горы.

Она снова оказалась на улице, размышляя, не стоит ли вернуться и еще раз поискать Шерон или Тэо. За эти два часа, что шла в одиночку по Аркусу, сойка не встретила и намека на мэлгов…

И тут прямо сквозь дом, возле которого она стояла, пролетело нечто призрачное. Лавиани успела разглядеть человека и впившиеся в него обрывки теней, похожие на боевые знамена, оказавшиеся в самой гуще смертельной схватки.

Она скорее почувствовала, чем узнала Тэо и демонов. Проводила эту серую комету с раскрытым ртом, успев подумать, что те дерутся уже несколько часов. А через миг они исчезли, упав где-то на территории мэлгов.

— Всегда так! — зло процедила сойка, обращаясь то ли к дождю, то ли к небесам, то ли к покинутому Шестерыми Аркусу. — Всегда!



Шаутты, утащившие его куда-то за изнанку реальности, в темное ничто, где был лишь холод да молнии, быстро пожалели о том, что сделали.

Из хищников они превратились в жертвы и летели в облаке ртутных капель, безуспешно отражая падающие на них атаки.

Их щупальца и лохматые лапы тьмы мелькали, пытались дотянуться до асторэ, а он с усмешкой встречал эти — для всех остальных смертельные — уколы плащом из непроглядного мрака и продолжал бить.

Раз за разом, пока «голова» одного из лунных людей не лопнула. Второй постарался освободиться, извернулся, собираясь прыгнуть, разорвать дистанцию, но Тэо впился в него левой рукой, острыми пальцами с синими ногтями проникая под изменчивую «плоть» бесплотного существа.

Услышал в голове дикий крик. Больше похожий на крик птицы, чем демона. Заметил, что они несутся над призрачным городом, сквозь серые бумажные стены.

Мир наливался цветом. В нем появлялся свет, форма, запахи, ощущение дождя и предметов. Они возвращались в свою реальность.

Их выплюнуло на маленькую площадь Аркуса, заросшую деревьями и залитую лужами.

Он легко, по-кошачьи, приземлился на ноги в облаке дождя и алых капель собственной крови, сочащейся из пор на левой руке. Встряхнулся, как большая собака, и наступил на демона.

Тот сдавленно зашипел.

Сверкнула серебром молния, поразив Тэо в грудь. Он лишь наклонился, сжал пальцы на горле твари, усмехаясь так, что, увидь себя в зеркало, наверное, испугался бы незнакомого лица.

— Не стоило приходить в наш мир, — сказал акробат.

Он выпил шаутта, забрал всю его силу, тень растаяла, а лужи вокруг него задымились, испаряясь вместе с каплями мелкого дождя, теперь не успевающими касаться земли.



Кости упорно не желали показать ей выход. Они катились куда угодно, только не прочь из здания. В залы, коридоры, на лестницы, балконы и террасы. Несколько раз Шерон подумывала разбить стекло, но, выглядывая на улицу, видела то пропасть, то крыши далеко внизу, то мэлгов.

— Да что с вами такое? — не выдержав, прикрикнула она на них.

Те стукнулись поверхностями, словно перекладывая вину друг на друга.

— Ты просила безопасную дорогу, — напомнила Бланка. — Допускаю, они так нас и ведут.

— Уже третий час мы блуждаем здесь. И мне кажется, здание таувинов давно закончилось. Мы прошли в смежное, а за ним, — Шерон выглянула в окно, — еще одно. Мы возле купола, о котором я тебе говорила.

Каменная поверхность циклопического строения внешне напоминала яичную скорлупу, которая закрывала собою небо, такого размера она была.

Шерон дотронулась пальцами до стены, и Бланка поняла, что та делает. Тоже самое, что и вдаирате в мрачную ночь прихода ирифи. Оставляет метку для Лавиани.

— Думаешь, она найдет нас?

— Не знаю. — Указывающая даже не уточнила, о ком спрашивает спутница. — Но я знаю ее. Она будет искать знаки. С Тэо гораздо сложнее.

— Проще. — Улыбка была едва видимой на бледных губах. — Ты забыла. Он чувствует Арилу.

Еще час игральные кости вели вперед только по им известной дороге. Иногда останавливаясь и поворачивая обратно, словно обходили невидимые людям опасности.

И все же они проглядели угрозу. Возможно, потому, что не были научены защищать людей от людей. Лишь от мертвых, да, быть может, существ мрака.

Обе женщины пропустили момент, когда из смежного коридора, темного и казавшегося пустым, выскочил человек и приставил к горлу Бланки нож, сильно дернув ее волосы назад, так, что та вскрикнула от неожиданности и боли.

Несколько мгновений Шерон и последний уцелевший контрабандист смотрели друг другу в глаза.

— Нож выглядит небольшим, но очень острым, — спокойно сказала она ему, оставшись на месте. — Если ты поранишь ее, мэлги, а может, кто еще похуже почуют кровь.

Он был невысоким, но коренастым и крепким. С начинающими седеть висками и темными неглупыми глазами. Не враг. Просто обычный человек. Уставший, как и они.