Аспект дьявола

3


Юдита готова была настаивать, но Виктор и сам понимал, что совпадений слишком много, поэтому о своих подозрениях нужно сообщить полиции. Надежда на то, что Филип не пришел домой той ночью по каким-то иным причинам, растаяла. А то, что он услышал от Хоббса во время сеанса со Войтичем Скалой, перевернуло его взгляд на действительность.

Они отправились в приемную Романека. Покой профессора ревностно охраняла секретарша, жизнерадостная женщина средних лет, каждый день приезжавшая на работу из Млада-Болеслава. Чтобы убедить ее позвонить шефу, пришлось приложить немало сил.

В конце концов Романек вышел из своего кабинета. Его внешний вид потряс обоих. Профессор, обычно следивший за собой, выглядел так, будто спал в одежде на диване. Он явно не брился последние дни, лицо казалось исхудавшим.

– Заходите, – сказал он тусклым голосом.

В кабинете был хаос. Огромный стол завален бумагами и папками, повсюду расставлены полные пепельницы. На кушетке в углу лежало смятое одеяло, а по соседству на полу оставлен поднос с недоеденным завтраком. Пахло застоявшимся сигаретным дымом, несвежей едой и пылью.

Романек тяжело упал в свое кресло за рабочим столом и неясно махнул, приглашая Виктора и Юдиту сесть напротив.

– Прошу прощения, я не форме, – сказал он. – Принято думать, что я человек хорошего настроения. Так и есть. Но с тех пор как моя жена умерла, у меня периодически случаются эпизоды…

– Депрессии? – перебил его Виктор. – Есть лекарства…

– У меня гораздо больше опыта в области защиты психического здоровья, чем у вас, доктор Косарек. Это не депрессия, вы ошибаетесь. Моя болезнь называется по-другому: абсанс. Это эпилепсия без судорог, сознание на время отключается. Я не могу купировать начало приступа, но могу изолировать себя на этот период. Я согласился встретиться с вами только потому, что сейчас потихоньку прихожу в норму. Думаю, вы можете понять мое состояние.

– Конечно, – кивнул Виктор.

Романек позвонил и попросил секретаршу принести кофе.

– Чем могу быть полезен? – спросил он Косарека, сделав глоток.

Виктор рассказал профессору все, что знал о Филипе, включая тот факт, что его друг не вернулся домой в ту ночь, когда было совершено последнее убийство. Немного поколебавшись, он описал и то, что произошло во время сеанса со Скалой. При этом он почувствовал, как волнуется Юдита, которой он не успел ничего рассказать.

Романек раздраженно потряс головой, видимо, запутавшись в информации, которую обрушил на него Виктор.

– Так вы говорите, у вас есть два предположения? Что ваш друг, возможно, и есть Кожаный Фартук и что Скала совершал свои убийства, фигурально выражаясь, руками Хоббса?

– Хоббс проявился в Скале, Хоббс проявился в Дровосеке и мелькнул в личности Младека. Я не говорю о том, что он многолик, хотя это не будет неверным утверждением. Я говорю о том, что Хоббс – это Хоббс, воплощение зла в определенном обличье.

– Но это невозможно! Вы действительно полагаете, что ваш аспект дьявола в одной и той же форме проявляет себя в разных личностях? Я считаю это маловероятным, если не сказать больше.

– Я тоже так считаю, но я попытался рассказать вам, что произошло. – Виктор вздохнул с разочарованием из-за того, что ему не хватало компетенции аргументировать свою точку зрения. – Готов согласиться, что такого понятия, как аспект дьявола, не существует, но что же тогда это? Давайте вернемся к вашей теории психотического заражения. Физический вирус ведет себя одинаково в разных организмах, но Хоббс… не доказательство ли это того, что и ментальный вирус может действовать так же?

Романек задумался на мгновение, потер покрытый щетиной подбородок.

– Мисс Блохова, пожалуйста, расшифруйте запись этого сеанса как можно скорее и принесите мне. Доктор Косарек, а вам необходимо связаться с капитаном Смолаком и рассказать ему о вашем друге. И пока, я думаю, будет лучше, если вы приостановите сеансы наркосинтеза.

– Со Скалой? – спросил Виктор.

– Со всеми пациентами.

Виктор начал было протестовать, но Романек поднял руку, жестом остановив его. – Боюсь, я вынужден настаивать. Я не знаю, с чем мы имеем дело. Я не знаю, какой тип психоза заставляет разных пациентов проявлять одинаковую идентичность. В общем, пока я не прочитаю расшифровку последнего сеанса и пока не пересмотрю записи всех предыдущих, ваши исследования продолжать слишком опасно. Прошу извинить меня, Виктор.

– Но разве вы не понимаете, профессор? Единственный способ докопаться до сути – это установить контакт с Хоббсом – с аспектом дьявола или с чем-то, что проявляет себя таким образом. Только Хоббс может объяснить, что происходит.

– Ради бога, друг мой, – резко оборвал его Романек. – Вы слышите себя? Вы говорите о заблуждении, о частичке больного ума так, будто это реальный человек. Нет, я должен настаивать на том, чтобы вы больше не проводили сеансов. Сейчас необходимо сосредоточиться на том, чтобы помочь полиции найти вашего друга.





4


Положив трубку на рычаг, Лукаш Смолак долго и пристально смотрел на телефон, как будто тот мог дать дополнительные объяснения. Маловероятно, что друг доктора Косарека может оказаться Кожаным Фартуком, к тому же ему постоянно звонили люди, которые считали своим долгом высказать свои подозрения относительно соседей, сослуживцев, родственников или друзей. Повестись, так пол-Праги занимается жестокими убийствами.

Но все же что-то беспокоило его. Когда другие сообщали ему о своих подозрениях, они были возбуждены и явно злились на того, о ком рассказывали. А Виктор Косарек искренне не хотел навлекать на своего друга подозрения. Какова бы ни была правда, было ясно, что этот Староста обижен и жесток по своей природе. Кожаный Фартук он или нет, это стоило того, чтобы проверить.

Прага покрылась зимней серостью. Снег сменялся дождем, улицы были покрыты веснушчатой, желатиновой слякотью, перемешанной с маслянистыми зеркалами луж из дождевой воды и растаявшего снега. Косарек взял с собой Мирека Новотны. Детектив-сержант безмолвно сидел на пассажирском сиденье, когда они ехали по адресу во Вршовице, который указал Виктор Косарек.

Им потребовалось некоторое время, чтобы найти дом, внешний вид которого удивил Смолака. Раньше здесь наверняка была конюшня, что-то вроде этого. Он послал Новотны осмотреть здание со двора, а сам позвонил в дверь, но ответа не последовало. Заглянув в окно, он не обнаружил никаких признаков жизни. Новотны вернулся и сообщил, что с другой стороны все двери и окна заперты.

– Подождите-ка, – сказал Смолак, вспомнив рассказ Косарека.

Они вдвоем перевернули несколько булыжников у двери на заднем дворе и действительно нашли ключ, в точности как описывал Косарек. Повернув ключ в замке, Смолак посмотрел через плечо на Новотны.

– Дверь была не заперта и приоткрыта, когда мы приехали, понял?


Сержант со вздохом кивнул.

За годы работы в полиции Лукаш Смолак обрел кое-что. Он не хотел называть это инстинктом или чутьем. Ему больше нравилось слово «опыт». Опыт накапливался с каждым раскрытым преступлением, но и с каждой неудачей в расследовании. Осколочные знания собирались вместе, как паззл, и картинка складывалась. Так случилось и в этот раз. Как только он попал в квартиру Филипа Старосты, он понял, что нашел Кожаного Фартука. Проходя по квартире, он чувствовал, как нарастает нервное напряжение, все быстрее и интенсивнее, с каждым шагом.

На столе он обнаружил рукопись в кожаной обложке, о которой ему говорил Косарек.

– Осмотритесь тут, – сказал он Миреку Новотны. – Но будьте осторожны и постарайтесь ничего не трогать. У меня странное чувство, что мы нашли его.

Пока Новотны проводил обыск, Смолак сел в кожаное кресло и начал листать рукопись. Аккуратным почерком в этом труде излагалось то, что ускользнуло от внимания психиатра. Косарек не слышал рассказа Тобара Бихари о монстрах, таящихся в тени, но Смолак слышал. На этих страницах описывались те же самые тени и те же самые монстры.

Бихари называл дьявола Бэнгом, в рукописи говорилось о Велесе. Смолак знал его настоящее имя – Филип Староста.

– Разыщите телефон, – приказал он сержанту. – Нужно, чтобы четверо присутствовали здесь во время обыска и еще четверо дежурили у парадного и черного хода. И еще на каждом углу в квартале нужно поставить по человеку, они предупредят нас, если Староста вернется.

– Вы правда думаете, что это он? – спросил Новотны. – А взгляните-ка сюда, здесь есть еще одна дверь, но я не нашел ключа.

Смолак взял в руки чугунный утюг с каминной полки, подмигнул Новотны и со знанием дела вбил острый кончик в щель под дверью. Деревянное полотно хрустнуло, приподнялось, и дверь открылась.

Помещение было слишком маленьким, чтобы его можно было назвать комнатой, скорее большая кладовка. Окон не было, на проводе в центре потолка висела голая лампочка. Смолак щелкнул выключателем, и кладовку залил яркий свет.

– Вот черт… – выругался Новотны от неожиданности и удивления.

Две стены от пола до потолка занимали полки, третья стена, справа от Смолака. была пуста, если не считать большого латунного крючка для одежды, ввинченного в нее. Крючок был пуст, но Смолак легко мог представить темный, заляпанный кровью кожаный фартук, свисающий с него.

Он услышал, как сержант за его спиной пытается сдерживать дыхание, борясь с тошнотой. Полки были плотно заставлены банками для домашних заготовок, а в них – черно-красные или серо-коричневые заспиртованные человеческие органы. В одной из банок плавало что-то очень похожее на маску, но Смолак понял, что это срезанное лицо Марии Леманн, жертвы из Прагер Кляйнзейт.

– Да, – сказал он, не глядя на Новотны, – я правда думаю, что это он.





5


В тот момент, когда позвонил Смолак, Виктор был в своем кабинете. Он стоял у стола, держа тяжелую трубку у уха, и чувствовал, как цепенеет. Худший из его страхов, только что подтвердившийся, превратил его в статую. Юдита стояла напротив. Выражение ее лица было напряженным. За окнами непроницаемой серой завесой падал снег, из-за чего создавалось впечатление, что сумерки сгустились раньше времени.

Смолак пытался отговорить Виктора от поездки в Прагу. Он ссылался на погоду, но Виктор догадался, что полицейский просто не хочет, чтобы у него вертелись под ногами. Детектив сказал ему, что Филип, по всем признакам, вряд ли вернется в свою квартиру, но на всякий случай он оставил там дежурить пару человек.

– На самом деле, – услышал он, – я сомневаюсь, что ваш друг появлялся в квартире после того, как вы там побывали. Во всяком случае, соседи его не видели. Полагаю, у него появилось новое логово. Вероятно, после инцидента с богемскими немцами – а этот инцидент произошел после того, как он убил Анну Петрашову, владелицу магазина – он решил обезопасить себя. Скорее всего ваш друг догадывался, что вы можете связаться с нами. – Смолак помедлил на другом конце линии. – Должен вам сказать, доктор Косарек, что после Анны Петрашовой была убита еще одна женщина. Как бы там ни было, я разослал описание, которое вы мне дали, и жду ответа из государственного реестра и университета, где работал Староста. Я остаюсь на связи, а вас пока прошу не отлучаться из замка, чтобы я мог разыскать вас в любой момент.

Повесив трубку, Виктор первым же делом расспросил Юдиту о том, что она слышала по радио. Та сказала, что была убита молодая женщина со странным именем Цора Мирга, и у полиции были основания полагать, что убийство совершил Кожаный Фартук.

– Это моя вина, – воскликнул Виктор безутешно. – То, через что пришлось пройти этой бедняжке, – это моя вина.

– Ты не мог знать, – сказала Юдита. Она обошла стол и положила руку ему на плечо. Нежное прикосновение успокоило. – Ты даже предположить не мог, что Филип действительно окажется этим… этим монстром. Что тебе сказал Смолак?

Виктор вкратце пересказал ей содержание разговора.

– Думаю, он прав, здесь, в замке, тебе безопаснее. Если Филип узнает, что его ищут, он может обвинить во всем тебя и захочет отомстить. В любом случае, снегопад усиливается. Дорогу занесет. – Она заметила, что выражение лица Виктора изменилось, и нахмурилась: – Что еще?

– Сеанс со Скалой. То, что он сказал… Он знает больше, чем кажется на первый взгляд. Есть что-то, что связывает мистера Хоббса с Филипом и этими убийствами. Я должен выяснить…

– Но ты не можешь. Профессор Романек запретил проводить сеансы.

Виктор повернулся к Юдите и взял ее за плечи.

– Я что-то упускаю. Какая-то часть загадки, которую задал мне Хоббс…

– Виктор, ты говоришь о нем так, будто он реальный человек…

– Он не человек, я знаю это, но он реален. И он как-то связан с убийствами. Мне нужно понять, откуда он знает все, что делает убийца. – Виктор сделал паузу, все еще удерживая Юдиту за плечи и пристально смотря ей в глаза. – Я собираюсь провести еще один сеанс. Я собираюсь провести его сегодня вечером. Пока Смолак охотится в Праге на своего дьявола, я собираюсь поохотиться здесь на своего.

– Нет, Виктор, ты не можешь. Это запрещено. И это опасно.

– Я должен сделать это. Я должен все выяснить. – Он наклонился к ней ближе. – Но я не могу сделать это без твоей помощи.





6


Смолак вновь нанес визит к Магде Тумовой, продавщице из магазина Анны Петрашовой. Он позвонил в дверь ее квартиры, но на этот раз дело было вечером, и обе ее соседки сидели дома, поэтому говорить пришлось в коридоре. Магда скрестила руки под вязаным кардиганом и дрожала от холода. Смолак принес с собой рюмку богемского стекла из квартиры Старосты. Продавщица узнала ее сразу же, как только полицейский развернул газетный сверток.