Возвращение Ликвидатора (СИ)
— К вам. Поверенный отлично осведомлен об отсутствии его сиятельства в столице.
Блин! Ко мне! Зачем? Похоже, началось! Неслучайно же совпало, что Духанов уехал, и Воронцов появился. Ох, не случайно!
— Просите, Елена Степановна. — максимально ровным голосом произнес я в микрофон.
Через пару минут в кабинет вошел мужчина, так же похожий на юриста, как Денис Пичуга — на Ликвидатора. Здоровенный амбал — метра два с хвостиком рост, плечи ровно по ширине стандартного дверного проема, массивная грудь, узкая талия и таз. Борец какой-то, а не поверенный!
Одет, впрочем, цивильно. Костюмчик от «тебеэтонепокарману», очки в тонкой оправе, портфель из кожи какого-то краснокнижного зверя. Лицо — доктор Ливси из мультика «Остров сокровищ». В смысле, с такой лучезарной улыбкой, что за ней вообще ничего не разглядеть.
— Рад знакомству, Денис Всеволодович, рад знакомству! — прогудел это Гильгамеш средней полосы России, когда секретарша справилась о чае-кофе и отправилась готовит заказанное.
— Взаимно, Игорь Геннадьевич. — поверенный назвался фамилией Горский, вручив для забывчивых пластиковый прямоугольник визитки.
Пару минут мы демонстрировали друг другу, как хорошо владеем светскими манерами. То есть, задавали вопросы, которые не требовали ответов, рассуждали о погоде и состоянии дел на польской границе — там у пшеков шла небольшая войнушка с германцами. Современный русский деловой этикет предполагал именно такой подход — никакой спешки, как у англосаксов, которые сразу переходили к делу. Спокойный темп. Мы, имперцы, никуда не торопимся.
Когда же приличия были соблюдены, чай выпит и оценен по достоинству, Горский перешел к сути визита.
— Как вы, наверное, знаете, Денис Всеволодович, род Воронцовым является крупным игроком на рынке гостиничного дела. — начал он. — И там, разумеется, следят за всем, что на этом рынке происходит. Так что, появление нового собственника жемчужины в московской короне, великий князь никак не мог упустить.
— Понимаю. — отозвался я с легкой улыбкой. — Совершенно закономерный интерес.
Надо же — жемчужина в московской короне! Да вы, батенька, поэт!
Впрочем, не слишком-то он и преувеличивал. В столице у «Александра» действительно было имя, это я в процессе обучения выяснил. И еще больше пригорюнился от уровня подставы, которую мне устроил один злопамятный коп. Здесь останавливались только богатые и знаменитые — быть просто богатым, чтобы тут поселиться, недостаточно.
— В таком случае, вы прекрасно понимаете, что мой господин желал бы приобрести этот отель.
Когда речь дошла до сути, рассусоливания быстренько ушили на задний план, и речь пошла предельно прямо и четко.
— Не продается.
— Все продается. — улыбнулся юрист. Честное слово, когда он так делал, мне казалось, что у него зубов в два раза больше, чем положено.
— Увы. Вы, вероятно, в курсе и условий дарения.
— Навскидку могу вам сказать, что данный пункт дарственной от графа Духанова-старшего, противоречит сразу Гражданскому кодексу, а так же Конституции. Мне потребуется лишь два судебных заседания, чтобы признать его ничтожным. После чего князь Воронцов будет готов выйти на сделку. Поэтому, можем опустить ваши возражения, и сразу же перейдем к цене вопроса.
Тоже мне — акула! Не, напористый, конечно, но я видал и поборзее. Сам, кстати, один из них.
— Давайте вернемся к этому вопросу годика через три.
— Понимаю, вы пока не в полной мере распоряжаетесь данным активом. — Горский и не думал сдаваться. — Конечно же, договор будет заключаться с вашим опекуном, но главное согласие должно быть получено от вас.
— И все-таки, я предпочел бы выждать. Знаете, две недели прошло, я только в курс вхожу. Давайте не торопиться. Вы столько ждали этого момента, думаю, князь Воронцов сможет подождать еще год-другой.
Чего-то подобного я и ждал. Духанов владел очень вкусным кусочком пирога, который хотел Воронцов. Но у Духанова, в отличие от меня, имелись силы и влияние, чтобы это пирожок никому не отдавать. Стоило графу отойти от дел, как тут же появились интересанты.
Юрист вновь улыбнулся, вынул из внутреннего кармана пиджака предмет, похожий на портсигар, положил на столик перед собой.
— Устройство, которое не позволит никому записать наш разговор. — сообщил он, нажимая едва заметную кнопку на торце. После чего, без перехода продолжил. — Денис, буду с тобой откровенен. Тебя сожрут за месяц. Не мы, так другие. Точнее, все равно мы, но попутно еще кого-то уронить придется. Денег больше потратить. Так что мой тебе совет — не кобенься, как девка на смотринах. Лучших условий тебе никто не предложит. Тебе сказочно повезло, что старик Духанов перед смертью убирает черные горошины из белой чашки. Что-то был должен твоему отцу, вот и откупился. Но он к Рождеству отойдет к Господу, а ты останешься один. Род Духановых за тебя вставать не будет, ты выскочка, который им не нужен. И сожрут тебя очень быстро. Так что будь хорошим мальчиком, назови цену, получи деньги, и, когда старик окочурится, живи в свое удовольствие.
Дальше, просто по стилю речи, должно было прозвучать «или сдохни», но Горский смолчал. То ли воспитание не позволило, то ли врожденная осторожность. Но смысл послания дошел и без этого.
Я тоже не собирался быковать. Поднялся, прошел к двери, давая понять, что встреча закончена. Улыбаясь, произнес.
— Я вас услышал, Игорь Геннадьевич. Мне нужно подумать. Более не смею вас задерживать.
«Доктор Ливси» ушел, и тут же заговорила Кукла.
«Убедительно звучало, так-то!»
«Ради этого все и делалось. Ледящеву зачем-то нужно было, чтобы Воронцовы зашевелились. А я, естественно, не понимаю, зачем? Впрочем, что бы это изменило?»
«Да, ничего. — согласилась напарница. — Хорошо еще, что зашли вежливо!»
«Ну, это изменить никогда не поздно».
«Продать нельзя, не продать — тоже нельзя…»
«Да, капец!»
Меряя шагами здоровенный кабинет Духанова, я вздрогнул, когда вновь ожил микрофон переговорника.
— Денис Всеволодович, прошу меня простить, но к вам еще один посетитель…"
«Да ладно! — заржала Кукла. — Она издевается!»
Но Елена Степановна вовсе не шутила. Более того, она почти слово в слово повторила текст про незапланированный визит поверенного, только прибывшего на этот раз от другого рода.
— Простите, Елена Степановна, я, вероятно, отвлекся. Как вы сказали, от какого рода поверенный?
— Князя Ланского, Денис Всеволодович…
«А-а-а! — на одной ноте провыла Кукла. — Пристрелите меня, я больше не могу!»
И я с ней был полностью согласен.
Конец первого тома