Прячем лица в дыме (СИ)

Найдер с удивлением посмотрел на Феба. Он не ждал предложений — просто сбор перед делом стал их традицией. Ну может, Раз что предложит, но обычно организацией занимался оша. А тут хорошая мысль пришла от Феба — его подменили?
С тем, как проникнуть на вечер, вопросов не возникало. А вот дальше…Найдер чуял, что-то пойдёт не так, и сразу принялся обдумывать не только встречу с Лаэртом, но и пути отступления — вместе с учёным, конечно. Кто станет слабым звеном сейчас? Так или иначе, ничто не должно испортить результата. Больше нет.
— Раз, ты же не забудешь про свои таблетки?
— Нет, — буркнул рыжий.
Он с озлобленным видом смотрел куда-то в сторону и мял в руке пачку сигарет. Опять думал о брате? Или вспоминал поезд?
— Феб, у меня кончаются таблетки. Сделаешь?
Светловолосый с готовностью кивнул:
— Уже. Заходи ко мне, пополним запас.
Рена, сделав недовольное лицо, скрестила на груди руки, но промолчала. Найдер поспешил отвлечь её, чтобы она опять не начала свои нравоучения:
— Рена, повтори про Лаэрта. Он сказал, что его работы уже пытались похитить, верно?
Девушка кивнула. Найдер задумчиво простучал по столу пальцами. Чертов учёный, неужели он был настолько умён, что мог предусмотреть все ловушки? Нет уж, люди на то и были людьми, чтобы ошибаться.
— И он думает, что Раз работает на того, кто хочет похитить разработки?
— Да, — девушка перевела взгляд на рыжего. — Но он спросил об этом всего раз. Он хочет увидеться с тобой.
— Отлично! — воскликнул парень. Он так улыбнулся, что улыбка больше напомнила оскал. — Будет ему встреча.
— Я хотела сказать, что похищение не должно мешать тому, чтобы ты поговорил с ним. Это же нужно вам обоим! — Рена посмотрела на Найдера, словно бросала ему вызов, говоря, что для неё задумка важнее миллионов.
Оша подставил кулак под подбородок и уставился на друга. Привычный образ Раза рассыпался, за ним проступал незнакомый человек, и он не понимал, можно ли на него положиться. Ладно Рена, борьба за рыжего всегда была для неё на первом месте, а тот? Если он вдруг скажет, что не готов действовать, что не даст забрать брата — это разделит их и сделает врагами с остальными.
— Ты не знаешь, что мне нужно, — холодно ответил Раз.
— Уверен? — на лице Рена появилась грустная улыбка. — Я-то как раз знаю, а теперь ещё знаю, что нужно Лаэрту. Он…
— Ты будешь его защищать? — ещё холоднее спросил Раз и достал сигарету из пачки.
— Да, — Рена заговорила с той же твёрдостью, что слышалась у неё, когда она начинала политику «спасём Раза».
Найдеру не нравился этот разговор, но он не хотел перебивать его — ему нужно было понять, что происходит внутри Раза и внутри Рены. Джо и Феб неуютно ёрзали на своих местах и переводили взгляд с одного на другого и назад.
— После всего, правда? Я мало тебе рассказал? Две встречи, и ты повелась на слова этого ублюдка? Или тебе без разницы кого спасать, лишь бы было кого?
— Раз, остановись, — осторожно начал Феб, но рыжий даже не обратил на него внимание.
— Ты правда хочешь говорить со мной так? — Рена крепко сцепила руки перед собой, напряжённо уставившись на друга.
— Защищай его сколько угодно, мне плевать, я раскрою череп Лаэрта и выпотрошу его умненькие мозги.
— Заткнись, Раз, — Найдер не выдержал. — Оставь свои мыслишки при себе, у нас есть дело, и мы его выполним. А после делай с Адваном что угодно.
Продолжая смотреть на Рену, Раз достал сигарету и зажигалку. Девушка напряглась. Все знали, что она не выносит табачного дыма, и Раз всегда отходил от неё, чтобы не мешать. Всегда, но не сейчас? Идиот чертов.
— Раз, — угрожающе произнёс Найдер.
Рыжий щелкнул зажигалкой и через секунду выпустил дым. Рена встала и, не глядя ни на кого, вышла.
Оставшиеся трое уставились на Раза с одинаковыми выражениями, а тот продолжал курить с привычным равнодушным видом.
— Опять мозги в кашу превратились? — процедил Найдер, затем обратился к Фебу и Джо: — Идите-ка, поговорим потом.
Первым встал Феб и сказал Разу в лицо:
— Протягивая руку помощи, не стоит забывать о том, что в ответ ждёт пинок благодарности.
 
Найдер выжидающе посмотрел на Джо, но вместо того, чтобы выйти, она встала напротив Раза и неожиданно обхватила его щеки руками, поднимая на себя голову.
— Знаете, кто вы с ней? Мальчик с тысячей болей, который боится протянуть руку девочке, готовой разделить эту боль. Как можно быть таким идиотом? Если ты не извинишься, я тебя расстреляю.
Лицо рыжего не изменилось, но Найдер был готов поклясться, что этот кружок презрения, устроенный Джо и Фебом, больно ударил по нему. Сейчас ещё хуже станет, а нечего было причинять боль другим членам команды.
Когда Джо вышла, Найдер и Раз схлестнулись взглядами. Да, бессердечный ублюдок был полезен в деле, но сейчас хотелось вытрясти из друга всю дурь и сделать нормальным человеком, с чувствами. Может, Найдер сам не был таким — он бы и не стал спорить за это звание, — но оша видел, что кому нужно на самом деле. И Раз, как бы ни пытался быть другим, отчаянно искал повод стать прежним.
— Раз, знаешь в чём суть дружбы? — рыжий ответил холодным взглядом. — Ты можешь быть самым вонючим куском говна, но тебя достанут, отмоют и позаботятся, как о золотом слитке.
— Зачем ты говоришь об этом?
Найдер поднялся из-за стола и встал по другую сторону, ближе к Разу. Он вздохнул:
— Суть в том, что другом может стать даже самый главный в мире ублюдок, но с одним условием — если для своих он старается быть хорошим. Тогда ему простят многое, даже всё. А ты стараешься ради нас, Раз? Ты губишь дело, губишь тех, кто любит тебя — что дальше?
Взгляд рыжего не изменился, но Найдер мог сделать ставку, что его слова дошли до Раза. Он буквально слышал, как в голове друга крутятся шестерёнки, пытаясь поставить мысли на верные рельсы. Отлично, теперь надо не просто включить механизм, а дать сочную оплеуху тем, кто посмел допустить появление ржавчины на деталях.
Найдер опёрся обеими руками на трость:
— Что, неприятно такое слышать? Ты, наверное, сразу хочешь съязвить в ответ: «А ты сам, Най?» — Раз не ответил, но поджал губы. — Да, я тоже тот ещё кусок дерьма. Давайте, скажите, что я мрачный и злобный. Ну да, не спорю. Мне тяжело, я срываюсь. Но также я стараюсь быть другим. Получается редко и плохо, признаю. Но я всё равно борюсь с собой, чтобы стать для вас не тем самым ублюдком, а бусинкой, золотцем и всё такое. А кем ты хочешь быть, Раз? Парнем, у которого снесло крышу? Парнем, из-за которого страдали? Парнем, который оплевал другим рожи и свалил в закат, скача на коне из ненависти?
Вздохнув, оша уже более мягким голосом сказал:
— Я знаю, что и решение отказаться от таблеток, и оставить их дастся тебе тяжело. Я не призываю менять выбор, каким бы он ни был — дело за тобой. Чувствовать, не чувствовать — выбирай сам, только не зависимо от решения ты должен оставаться человеком, ясно?
— Най… — начал Раз, но оша не дал ему сказать.
— Поэтому, если ты задел человека, который тобой дорожит, ты пойдёшь и поговоришь с ним. Нет, не сейчас, а утром, когда у тебя мозги встанут на место. Ты наденешь рубашечку покрасивее, нацепишь растерянную улыбку и искренне всё скажешь Рене, ясно? Ты можешь не любить её, это твоё дело, но не смей давать человеку надежду, если кроме надежды так ничего и не будет, и не смей обижать его.
Найдер наставил кончик трости на грудь Раза, точно прицелился из ружья.
— В моём племени отдают и получают в равной степени. А твой долг растёт, но платить ты не торопишься. Будь добр взять себя в руки и относиться к нам по-человечески. Или выметайся.
Лицо Раза едва не перекосилось — такого выражения Найдер никогда не видел. На нём отражались чувства, в кои-то веки, чёрт возьми, и друг читался, как открытая книга. Оша явственно видел, что тот и смущается, и стыдится, и даже боится.
Так ему и надо. Найдер знал, что Раз тоже старается, но без «берегов», без прежней уверенности рыжий всё равно оставался бомбой, которая грозила взорваться в любой момент, и только такими жёсткими словами можно было вскрыть механизм и разоружить.