Прячем лица в дыме (СИ)

Рена вздрогнула. Раз говорил иначе — брат был помешан на науке и специально дал ему то, что пробудило магию. Чья «правда» правдивее?
— Вернее, я открыл настоящее лекарство, которое в силах спасти хоть всё человечество. Нотогда по незнанию, оно стало ядом.
— Ваш брат умер? — осторожно спросила Рена, подначивая Лаэрта продолжить.
Он сделался хмурым, из глаз исчез блеск — это был просто усталый мужчина, который тянул на себе груз прошлого.
Да нет. Это самый лицемерный в мире лгун.
— Рена, достаточно, не будем о грустном. Вывод прост. из-за меня пострадал брат, единственный, кого я любил, и конечно после этого других мне было в десятки, в сотни раз менее жаль. Я использовал их, чтобы тот яд превратить в лекарство. Так было нужно — ради Кираза.
Рена не могла ответить ни слова. Сказанное Лаэртом прозвучало так легко и естественно, словно не было притворством, а в голосе слышалось столько боли. Даже серые глаза потемнели и стали походить на хмурый зимний день.
— Лаэрт, мне искренне жаль вашего брата. Если захотите закончить свою историю, знайте, я выслушаю.
На лице мужчины не появилось улыбки, голос оставался холоден, но Рена ясно чувствовала, что это напускное.
— Я рад нашему знакомству. За несколько дней до Дня прогресса состоится большой приём в Южном дворце. Вы приглашены? Я был бы рад видеть вас вновь, Рена.
Слишком долго! И слишком мало! Да, Лаэрт сам захотел новой встречи, начал делиться тайнами, но этого было недостаточно. Нужно разговорить его больше, сильнее. Он занёс лапу над капканом, однако ещё не сделал шаг внутрь ловушки.
Девушка провела кончиком пальцам по краю бокала, допила шампанское и, поднявшись, наклонилась к учёному.
— Нет, не приглашена, но если вы обещаете меня ждать, я получу приглашение.
— Обещаю, — откликнулся Лаэрт с улыбкой.
Рена, поправив пиджак, сделала несколько шагов в сторону.
— До свидания, дан Адван.
— Я провожу вас, дана Рейтмир.
Мужчина начал подниматься, однако нортийка остановила его повелительным взмахом руки.
— А мне уже не хочется, чтобы вы провожали меня. Сидите, увидимся на приёме.
Рена последний раз улыбнулась и повернулась к выходу.
— Нет, — донеслось вслед. — Я хочу видеть вас завтра.
— Может быть, — ответила девушка. — Я напишу вам.
— Рена, — голос вдруг переменился, и это заставило прямо, уже без улыбки, посмотреть на Лаэрта. — Я ведь дал вам достаточно ответов? Если сядете на поезд вновь, передадите мой привет кондуктору?
Краска быстро сошла с лица, Рена уставилась на Адвана. Весь образ одинокого потерянного мужчины растаял, как дым — вместо него появился холодный человек, действительно готовый на многое, как и говорили. И способный на это «многое». Она чётко поняла, что каждое его слово было сказано не просто так — он знал, что ему расставляют ловушку. И по своей воле побежал в сторону капкана, чтобы отвлечь от верного следа.
Но…
Лаэрт видел её в поезде, узнал Раза или что? Зачем он тогда стал говорить с ней, делиться — хотя было ли это правдой?
Рена чувствовала себя так, словно её с размаху ударили и опрокинули в грязную лужу. Она не просто не сделала шаг вперёд — сразу увела дело в сторону отрицательных чисел, как сказал бы Раз. И теперь выбор был таков: бежать от этого охотника или попытаться перехитрить его.
— Обязательно, — ответила девушка ледяным голосом и вышла из зала, высоко держа голову.
«Так кто ты, Лаэрт Адван?» — хотелось обернуться, но Рена не сделала этого. Она найдёт ответ. Может, сегодня это не удалось, но время ещё оставалось.
Воздух показался особенно свежим и чистым после тяжёлой атмосферы «Камня». Успокоенные ночью, люди скрылись в домах, и вокруг царила непривычная тишина, без шума паромобилей, цокота копыт, криков торгашей и людской ругани. Рена постояла несколько секунд, закрыв глаза, а затем быстрым шагом пересекла площадь.
От одного из домов отделилась тень, превратившаяся в Раза.
— Ты в порядке? — спросил он так неожиданно, что Рена вздрогнула.
— Да.
— Тогда идём домой?
 
Девушка молча кивнула.
Всё равно уедет после дела. Но сделает свою часть хорошо — и для этого завтра вновь встретится с Лаэртом.
  
16. Хотел как лучше, но делал только хуже
 
В дверь стукнули — три коротких удара. Найдер всегда стучал единожды, будто только для вида, Джо входила без предупреждения. Три — так делал Раз.
— Да, — откликнулась Рена.
Парень застыл на пороге. Девушка не повернулась к нему, продолжая расчёсывать волосы.
— Куда ты собираешься? — и снова голос друга прозвучал непонятно. Недостаточно жёстко, чтобы показать недовольство, и недостаточно мягко для волнения.
Рена сделала ещё несколько движений гребнем, не отвечая. Она уже виделась с Найдером и Разом, но не смогла им сказать ничего важного, ведь сама не знала, что оказалось правдой, а что — игрой Лаэрта. Было ясно одно: с ним нужно встретиться вновь и расставить всё по своим местам. Она не стала медлить и на следующий день отправила к учёному мальчишку с письмом. Адван охотно продолжил свою игру и назначил встречу на тот же вечер.
— К Лаэрту, — ответила Рена. — Он сказал слишком мало, мне нужно попробовать снова.
— Я пойду следом. Ему не стоит верить.
— Нет! — решительно воскликнула Рена. — Ничего не случится. Я могу за себя постоять. Даже против тебя.
В голосе прозвучал вызов, который она не собиралась вкладывать, но Раз держался с невозмутимым спокойствием, как всегда.
— Я не хотел, правда. Знаю, эти слова звучат жалко, но я не мог допустить, чтобы угрожали кому-то из вас.
Рена отвела взгляд от зеркального Раза и начала забирать волосы в пучок. А понимал ли друг, что сам стал угрозой? В него хотелось верить, как всегда: яро, изо всех сил, с непоколебимой уверенностью, — но снова и снова он загонял себя в плен, грубо отмахивался от свободы, и верить становилось всё сложнее.
— Я знаю, Раз, знаю. Но я обещала тебе, что больше буду говорить о твоём выборе, поэтому мне нечего ответить.
— Спасибо. Я слышал, что сказал Найдер. Я больше не поддамся. Ты можешь быть со мной спокойна.
— Спокойна! — с горечью повторила Рена и повернулась к Разу. — С этим делом вообще нельзя быть спокойной, оно всё переворачивает! Я не боюсь тебя, Раз, я боюсь того, что будет дальше. Вы оба: и ты, и Найдер лишь махать кулаками да стрелять готовы. Ни один из вас по-настоящему не подумал о том, кто такой Кантор Ризар, кто такой Лаэрт Адван — кто прячется за всеми слухами? Вы ничего не знаете и даже не хотите узнать. У одного на уме только деньги, у другого — месть. Чего это будет нам стоить? Мало крушения поезда и пары десятков трупов? Я не оставлю вас, конечно не оставлю, но в деле слишком много чувств, причём самых неправильных, и я боюсь, что это нас погубит.
Раз кивнул — со знакомым ледяным взглядом и бесстрастным лицом.
— Я тебя понял. Ты права. Я поговорю с Найдером.
Друг вышел, закрыв за собой дверь. Рена вздохнула и слегка растрепала пучок, придавая ему более небрежный вид. Поговорит? А о чём Раз поговорит с Найдером? Рена вовсе не была уверена, что эти бедовые мальчишки придут к правильному выводу. Впрочем, она и сама не знала, какой вывод правильный.
Наверное, Лаэрт любил искусство. А может, специально выбрал людное место, в котором легче затеряться.
Они встретились в картинной галерее на открытии выставки. В помещении с необычной шестиугольной формой собралось огромное количество тех, кто гордо называл себя «знатоками» и «ценителями», газетчиков, других художников. Это была пёстрая шумная толпа, которая то собиралась в кучки перед одной из картин, то расходилась, а между делом постоянно подходила к столикам с шампанским и вином.
— Как вы относитесь к живописи, Рена? — с лёгкой улыбкой спросил Лаэрт.
Это больше походило на издевательство — он ведь прекрасно знал, что девушка пришла не на картины смотреть, а узнать правду. «Никак», — хотелось грубо ответить. Ладно. Этот сюжет был хорошо знаком: она нашла того, кто владел информацией, а тот не спешил делиться — у неё заготовлены разные тактики. Впрочем, не оставалось времени пробовать их — нужно выбрать одну и ударить метко.