Алаймент (СИ)

— Рад видеть вас, Альбедо, Шалти. Что скажете о результате моих трудов?
— Ах, — отмерла вампиресса и, подавшись вперёд, принюхалась, — это невероятно, раньше вы были Богом Смерти, но сейчас… сейчас… Оуу!!! Я вся горю!
— Господин Момонга… — отчаянно переплетая пальцы на руках, прошептала Альбедо, которую колотила крупная дрожь.
— Судя по вашей реакции, всё хорошо. Тем не менее должен предупредить, что наличие кожи и органов для меня пока не очень привычно. Я успел слишком сильно отвыкнуть от них, потому без некоторого времени на адаптацию не обойтись, — предупреждаю их дальнейшие поползновения. Пусть туалет в своих покоях я нашёл, но вот с трусами уже сложнее. Пока ты — скелет, это не сильно бросается в глаза, но вот сейчас адаптация потребуется по всем фронтам.
— Как прикажете, Момонга-сама! — на два голоса протянули девушки, одинаково опустив головы в поклоне.
Тем временем начали подтягиваться и остальные Стражи с Плеядами. Все выражали почтение и поздравляли с успехом. Фэйри была особенно рада и горда, даже чуть задирала носик и подрагивала своими крылышками — ведь обожаемый господин проверял технологию на ней, а значит, она лучше всех справилась и показала свою полезность. Судя по насупленным моськам остальных горничных, те страшно завидовали фейке.
— Итак, вижу, все собрались, — констатировал я, когда явившийся последним Марэ встал на колено перед троном. — У меня для вас несколько известий. Прежде всего, моё перерождение прошло удачно, а благодаря артефакту, основанному на особой магии этого мира, я смог перешагнуть через предел, возможный в Иггдрасиле, и вышел на новый уровень существования.
— Как и ожидалось от Верховного Правителя Назарика! Полный успех там, где другие неспособны ступить и шага! — провозгласил Демиургус, при этом вид у него был счастливы-ы-ы-ый. Так и захотелось приказать зажевать лимон, но понимание того, что подобный поступок, во-первых, будет мелкой пакостью, недостойной Владыки Назарика и прочая-прочая, а во-вторых, может сделать его ещё счастливее, меня остановило. Вместо этого я поднял руку, призывая к тишине.
— Многие из вас ранее сравнивали меня с Богом Смерти, как верно отметила Шалти некоторое время назад, однако, будем честны с собой, это был лишь почтительный титул, продиктованный личным отношением и эмоциями, но не фактическим положением дел, — выдерживаю паузу, отделяя сказанное. — Однако теперь всё изменилось. Более я не Скелет-Маг, не Старший Лич и не Оверлорд. Я переродился, и теперь моя раса — Нефилим. Нефилим, ставший Богом Смерти и Магии. Теперь это не титул, не лестные слова, а моя действительная природа, — Стражи и Плеяды, кажется, забыли как дышать, обратившись в одни большие уши и глаза, хорошо хоть без настоящего полиморфа, но ощущение от этого меньше не становилось. — И в связи с этим, — повышаю голос, чтобы немного их взбодрить, — я решил сменить своё имя. Имя «Момонга» принадлежало заклинателю-нежити из Иггдрасиля, но Иггдрасиль остался позади, а я более не нежить, и потому с этого момента моё имя будет звучать как «Зеллос».
Разворачиваю в интерфейсе трона окно статуса гильдии и наблюдаю, как ник «Момонга» в графе главы гильдии заменяется на новый. Вот я и перестал быть летучей белкой — маленький шаг для Назарика, огромное достижение для моей самооценки.
— Я горжусь тем, что могу произнести ваше имя, Владыка Зеллос! — почти плача от счастья, заверила коленоприклонённая Альбедо, прижимая правую руку к своему сердцу. — Да здравствует Владыка Зеллос! Покажите свою преданность абсолютному лидеру Великой Гробницы Назарик!
— Да здравствует Владыка Зеллос! — слились в восторженный хор голоса Стражей и Плеяд.
— Мы знаем ваше прошлое имя, — продолжила нагнетать пафосу демоница, склоняя в торжественном поклоне голову. — И мы полностью верны нашему законному правителю!
— Мы полностью отдаём себя Величайшему! — и не подумала отставать от соперницы Шалти, за тем лишь исключением, что не смогла заставить себя опустить лицо к полу, продолжая пожирать меня влюблённым взглядом.
 
— Сильнейшему из Правителей! — будто месяца три тренировались, хором поддакнули эльфы-близнецы. И если Марэ пребывал в неподдельном священном трепете, то Аура… почти облизывалась на меня, не хуже вампирессы.
— Тому, кто правит всем, нашему королю! — глубоким басом вставил свои пять копеек Коцитус.
— Справедливейшему и мудрейшему! — вторил ему Себас Тиан.
— Весь мир узнает о вашем величии! — это уже был Демиургус.
— Слава Богу Магии и Хозяину Смерти! — вернула себе эстафету Альбедо, вновь поднимая на меня свои нечеловеческие жёлто-зелёные глаза. — Да здравствует Владыка Зеллос!
И вновь здравница повторилась, но уже накрутившие себя Стражи явно вознамерились сотрясти громкостью голосов весь этаж. Плеяды от них не отставали, и я понял, что если не остановлю это, то никто не остановит. Восторг и лояльность этих существ были выше любого здравого смысла и рационального мышления, они верили в меня, как в бога, да я и был для них богом во плоти задолго до перерождения. Сейчас же… я кожей чувствовал исходящую от них Веру далеко за гранью фанатизма. Каждый крик, каждое восхваление отдавалось внутри чем-то отдалённо похожим на чувство от восполнения маны, но куда глубже и, вместе с тем, эфемерней. Это было приятно и страшно одновременно, но удовольствие получало тело, а страх был рождён одним лишь разумом. Не успел я избавиться от гордыни и бесчувственности лича, как влетел в новую ловушку, ловушку физического, а не тщеславного наслаждения почитанием. Если же от веры разумных ещё и зависит сила Бога…
— Довольно, — мой голос прервал многие фразы в зародыше, но никто и не подумал обижаться. Это чувство в моём отношении было для них за гранью возможного. — Меня радуют ваши чувства. Действительно радуют. Я горд тем, что мне служат такие верные слуги, как вы. Но довольно слов — всем нам нужно свыкнуться с новым положением дел, мне — изучить новые силы и привыкнуть к живому телу, вам — обсудить случившееся между собой и ввести в курс подчинённых. На сём объявляю собрание оконченным! — и пока последние слова ещё висели в воздухе, я телепортировался.
Моё бегство от возможного коллективного изнасилования стратегическое отступление увенчалось полным успехом. Нет, бегать от чертовски красивых женщин в мои планы не входило, просто… я реально отвык от ощущений живого тела, да и сейчас эти вот ощущения казались какими-то «смазанными». Не то чтобы тело чувствовалось так, как будто я его отсидел, но была какая-то упругость в ощущениях, словно сознание в полусне ещё не успело включиться в обработку сигналов от рецепторов, отчего всё немного мутно и невнятно, хотя вроде и чувствуешь, если сосредоточишься. Короче, реабилитация, реабилитация и ещё раз реабилитация, а о плотских утехах думать будем потом.
Оказавшись в своих покоях, я ещё раз осмотрел себя в зеркало и, мысленным усилием вернув на лицо маску прямо из инвентаря, уселся за свой стол. Очень хотелось как-то отвлечься: включить музыку, запустить игрушку, просто почитать что-нибудь ненавязчиво расслабляющее, в конце концов. Увы, мой старенький компьютер остался в совсем другой жизни, а тут не было даже граммофона с пластинками. Книги, по идее, имелись, аж целая Великая Библиотека Ашурбанипал, пальцы бы поотрывать этим ролевикам за такие названия, но, зная их вкусы, искать там художественную литературу я стану только при поддержке ящика водки и не менее трёх литров спирта, и то не уверен, что данное тело они проймут для должного уровня наплевательства к голосу инстинкта самосохранения.
 
Так что, мысленно вздохнув о недоступности культурного досуга, я занялся тем, что начал перебирать известные Момонге заклинания, что ранее лежали мёртвым грузом, а теперь могли раскрыться в полной красе. Так-то этот маньяк грёб в игре всё, что мог, включая заклинания жрецов и друидов, хотя с его расой даже применить их требовало изрядных танцев с бубном и донатных предметов, да и эффективность у большей части при этом была такой, что только плачь. В частности, светлое заклинание десятого ранга «Уриэль» в случае Момоныча наносило меньше урона, чем самое ватное заклинание первого круга из классической Арканы. Тем не менее общий счёт известных ему спеллов составлял 718 различных заклинаний, при том, что обычный предел заклинаний для кастеров сотого уровня в Иггдрасиле значился в районе трёхсот. Словом, мне было в чём покопаться.