Теперь ты моя (СИ)

Облегчение от собственного умозаключения дает возможность немного успокоиться.
Как я могла быть такой беспечной? Дважды.
Сначала отдаться тому, кого всей душой ненавижу. Похитителю, да и просто ужасному человеку. А потом еще и совсем не подумать про средства защиты. Я же могла забеременеть! Или гадость какую-нибудь подцепить! Безмозглая курица!
Пытаюсь найти свои трусики, но их просто нет. Я даже под кровать заглядываю, но поиски не приносят результата.
Где же они?
Тяну мужскую футболку вниз, стараюсь вытянуть, будто от моих действий она сможет стать длиннее.
Светить задницей совсем не хочется, а тут одно неосторожное движение – и моя попка рискует стать предметом народного достояния.
Только сейчас замечаю, что в доме стало тепло. Даже жарко. Уже не хочется кутаться во что-нибудь теплое.
Снизу доносится запах жареной курицы.
Быть не может! Демьян сам это все приготовил?
Желудок очень вовремя напоминает о том, что я ничего не ела с завтрака. Только у подруги перехватила бутерброд, когда приехала. Поправочка: у бывшей подруги.
Иметь ничего общего с Ксюшей больше не желаю. До сих пор в голове не укладывается, как она могла так поступить со мной? Предать нашу дружбу?
– Тянешься на запах пищи? – спрашивает Демьян, когда я спускаюсь.
Становится стыдно. Когда вижу его, сразу вспоминаю о порочной связи.
Тяжесть внизу живота подсказывает, что мне понравилось, и тело, в общем-то, не против повторить сие греховное падение.
– В душ сходи, потом будем ужинать.
В отличие от меня, муж выглядит бодрым и свежим. И его вообще не беспокоит то, что произошло между нами.
Хотя, о чем это я? Он хотел переспать со мной с самой первой встречи, это же очевидно! Кто я? Очередная подстилка? Дочь своего отца, который зачем-то нужен этому бандиту?
Я вообще не собираюсь с ним разговаривать. Слишком много чести.
В душе как следует смываю с себя следы грязной похоти. Намыливаю так, чтобы даже микроскопической частички не осталось, а я вышла в комнату переродившимся человеком.
Смешно. Можно ли забыть такое в принципе? Нет. Я не забуду.
Говорят, первого мужчину вообще не забыть. Он въедается в подкорку головного мозга, и ты живешь с этим всю жизнь. Это ведь для мужиков все просто: сунул-вынул-забыл, как звали. А для нас, женщин, все имеет более глубокий смысл.
Горько становится. Я с большим остервенением начинаю намыливать тело.
Ни за что! Ни за что не помешаюсь на НЕМ! Когда папа заберет меня из лап бандита, я просто забуду. Вычеркну Демьяна из своей жизни, из мыслей, подлатаю раны на сердце и душе. Не дам каким-то там эмоция взять верх надо мной.
Жаль только, что быть такой сильной получается лишь на словах. По крайней мере, пока.
Я стараюсь держаться, но понимаю, что безысходность рано или поздно накроет меня, снесет с ног.
Ведь сейчас она уже по капле, малюсенькой, почти незаметной капельке, просачивается в сознание, напоминает, что я ни в игре, ни на отдыхе и не в глупом розыгрыше.
– Присаживайся, – командует Демьян, когда я возвращаюсь. – Тарелка и приборы на полке. У нас самообслуживание.
Хмыкаю.
Достаю посуду, и усаживаюсь на стул напротив мужчины. Он уже с аппетитом поглощает то, что приготовил.
Зажаренные куски курицы и картошка выглядят очень даже привлекательно. Либо я, всего на всего, сильно хочу есть.
Приготовленные блюда стоят на столе прямо в кастрюле и сковороде, и я без проблем могу выбрать себе понравившиеся кусочки.
При этом, я пробую стряпню своего случайного мужа с опаской. Мало ли.
Но ужин оказывается очень вкусным. Прямо язык проглотить можно. Только вот бандиту вовсе не обязательно об этом знать.
– Нравится? – спрашивает он, с нескрываемым интересом разглядывая меня.
– Пробовала и вкуснее, – бросаю я не особо приветливо.
– Верю, – спокойно соглашается Демьян.
Он снова хмур. Не знаю, почему так часто меняется его настроение, но общаясь с ним все больше понимаю, что бояться не стоит. Не так страшен Черт, как я его себе размалевала.
– Где мои трусики, – неожиданно решаю уточнить.
 
Мне не особо приятно щеголять перед бандитом без белья.
– Я подумал, что они тебе больше не понадобятся, – Демьян в усмешке кривит рот, и я прекрасно понимаю, к чему он клонит. Озабоченный извращенец!
– Я хочу их вернуть, – как можно более уверенно произношу я.
–  А твое мнение тут никто не спрашивает, – муж указывает мне мое место. – Теперь у тебя не должно быть никаких отговорок. Распечатаем еще одну дырочку, и член будешь обслуживать по полной программе.
 ГЛАВА 20 
Аля
Когда Демьян произносит всю эту пахабщину, меня снова заливает красным с ног до головы.
И в этот момент, вместо тото, чтобы испугаться, запротестовать, накинуться на него, я начинаю прокручивать в голове то, что было между нами сегодня.
Это наваждение. По-другому просто невозможно назвать.
Кажется, моими мыслями управляют какие-то неведомые силы. И тогда, когда я придавалась низменному мимолетному наслаждению, и сейчас, когда воспринимаю слова своего мучителя как должное.
Демьян практически не спускает с меня взгляда. Смотрит пристально и жадно, точно хочет слопать.
Наверное, ему слишком нравится эта правдоподобная игра, правила которой я пока не смогла уловить. Ну все, кроме того, где значится мое подчинение.
– Зачем я тебе? – неожиданно даже для самой себя спрашиваю я.
– Это важно? – Демьян почему-то не спешит отвечать.
– Конечно. Мне же нужно знать, за что я терплю издевательства.
– Издевательства? – саркастичный изгиб брови говорит о том, что мужчина и вправду удивлен.
– А как это назвать?
– Наслаждение? – злорадная усмешка растягивается на губах бандита.  – Подо мной женщины давно так не орали.
Тело начинает гореть от стыда. А еще оттого, что этот мерзавец так нагло сравнивает меня с другими женщинами.
– Это все против воли, – выплевываю с презрением.
– Перестань. Мы взрослые люди, и можем делать все, что захотим.  Нам не нужно одобрение твоего папочки, чтобы потрахаться. А трахаться я люблю, – с довольством растягивает Демьян. – Часто. Жестко. До искр перед глазами.
– Это отвратительно! – возмущаюсь я.
– Нет, малышка. Ты быстро втянешься. Все время будешь просить еще…
– Не будет такого, понятно?
– Будет.
– Нет!
Он больше не спорит. Спокойно возвращается к поглощению пищи.
А меня распирает от возмущения. Но больше всего от того, что, кажется, Демьян прав. Мне хочется повторить это безумство, за что по телу прокатывается волна отвращения к себе.
– Ты не ответил, – напоминаю я. – В чем смысл? Хочешь денег? Так у тебя их куры не клюют. Папину поддержку? Хочешь, чтобы он покрывал твои грязные делишки? Но похищать людей мерзко! Какими бы благими не были намерения.
Мужчина откидывает вилку в сторону. Похоже, его раздражают мои вопросы.
– Думаешь, твой папочка хороший человек? Я знаю о нем многое, поверь. И если считаешь, что полковник чем-то лучше меня, то ты сильно заблуждаешься.
– Ты врешь! Папа не такой!
– Тогда где он? Где, Аля? – тон бандита наполняется презрением. – Что-то не бежит спасать тебя.
– Может, ты просто не оставляешь ему шанса? – Демьян бредит. Того, о чем он говорит просто не может быть.
– Родители должны глотки грызть за своих детей! Отдать свою жизнь, свободу, если потребуется. Но твой не делает ничего.
– Это неправда!
– Я знаю, что ты звонила ему. Что он сказал, Аля? Пообещал забрать тебя? Сделал хоть что-то?
Становится не по себе. Отец, действительно, только орал на меня.
Пытаюсь вспомнить наш разговор, но все мысли смешиваются. Или это Демьян играет с моим воображением?
– Верно, Алевтина Попова, полковник не спешит тебе на выручку. И он ни чем не лучше меня. А я никому не позволяю совать нос в мои дела. Не стоит этого делать. Чревато последствиями.