Каждое лето после (ЛП)

— Спасибо, мам. Скоро буду внизу, — крикнул он в ответ. Мы лежали неподвижно, пока её шаги удалялись от двери, затем Сэм убрал руку от моего рта, продолжая обнимать меня. Я снова прижалась к нему и почувствовала его твердость у своего зада.
— Прости, — прошептал он. — Это просто происходит, когда я просыпаюсь.
— Значит, я не имею к этому никакого отношения? Мое эго может обидеться на это.
— Извини, — повторил он.
— Прекрати извиняться, — прошипела я.
— Верно, изв… — он положил голову мне на спину и покачал ею взад-вперед. — Я нервничаю.
Слова были приглушены моей кожей.
— Я тоже, — призналась я. — Но я не возражаю. Это довольно мило.
— Да?
— Да, — я снова прижалась к нему.
Он выругался себе под нос.
— Перси, — он отодвинул моё бедро от себя. — Мы должны пойти позавтракать с моей мамой, и мне понадобится минутка.
Я улыбнулась про себя, затем повернулась к нему лицом. Его волосы были более взъерошены, чем обычно, а голубые глаза затуманены сном. Он выглядел мило. Сэм проводил похожий осмотр меня, его глаза двигались взад и вперед по моему лицу и быстро спускались к моему топу.
— Доброе утро, — сказала я.
— Мне нравится эта майка, — он лениво ухмыльнулся и провел пальцем по лямке.
— Извращенец, — засмеялась я, и он поцеловал меня, крепко, глубоко и долго, так что я запыхалась, когда он отстранился.
— Один на дорожку, — сказал он, а затем добавил: — Я дам тебе толстовку. Чарли не нужно наслаждаться твоей пижамой.
Я последовала за Сэмом вниз по лестнице, одетая в одну из его толстовок, которая доходила мне до бедер. Сью сидела на своем месте за кухонным столом в цветастом халате, пила кофе, ее волосы были собраны в беспорядочный пучок на макушке, и читала любовный роман. На ее губах появилась слабая улыбка. Он исчез, как только она увидела, что мы стоим в дверях.
— Прошлой ночью Перси ночевала у нас, — объяснил Сэм. — Она позвонила после того, как ты легла спать — напугала себя просмотром фильмов ужасов.
— Я надеюсь, что всё в порядке, Сью. Я не хотела оставаться одна.
Сью посмотрела между нами.
— И где она спала?
— В моей постели, — ответил Сэм. Я бы солгала своим родителям, прежде чем признаться, что в моей постели спал мальчик. Но Сэм не был силен во лжи.
— Сэм, приготовь две тарелки хлопьев, — приказала Сью. Он сделал, как ему было сказано, и я села напротив неё, ведя неловкую светскую беседу о поездке моих родителей. Как только Сэм подошел к столу, она прочистила горло.
— Перси, ты же знаешь, что тебе здесь всегда рады. И, Сэм, ты знаешь, что я тебе доверяю. Однако, учитывая, сколько времени вы двое проводите вместе, и теперь, когда вы становитесь старше, я думаю, нам пора серьезно поговорить.
Я взглянула на Сэма; его челюсть отвисла. Я покрутила свой браслет под столом.
— Мам, в этом действительно нет необходимости…
Сью прервала его.
— Вы слишком молоды для всего этого, — начала она, глядя на каждого из нас. — Но я хочу быть уверенной, что если что-нибудь когда-нибудь случится между вами двумя — или с кем-то ещё, — добавила она, подняв руки, когда Сэм попытался прервать её, — что вы в безопасности и что вы уважаете друг друга.
Я посмотрела на свои хлопья. Тут было не с чем не согласиться.
— Перси, Сэм сказал мне, что ты встречаешься с парнем постарше в Торонто.
Я подняла глаза, чтобы встретиться с ней взглядом.
— Да, вроде того, — пробормотала я.
Она сжала губы, в ее глазах промелькнуло разочарование.
— Тебе нравится этот мальчик?
— Мам! — Сэм покраснел от смущения. Сью смерила его взглядом, затем повернулась ко мне. Я тоже чувствовала на себе взгляд Сэма.
— Он милый, — предложила я, но Сью ждала продолжения. — Я почти уверена, что нравлюсь ему больше, чем он мне.
Сью потянулась и положила свою руку на мою, пристально глядя мне в глаза. Я знала, от кого Сэм это взял.
— Я не удивлена. Ты добрая, умная девочка, — она сжала мою руку, а затем откинулась назад. Она продолжила более строгим голосом: — Я не хочу, чтобы ты когда-нибудь чувствовала, что должна делать что-то, чего не хочешь, с любым парнем, каким бы милым он ни был. Здесь нет никакой спешки. И любой, кто хочет спешить, не стоит того, чтобы спешить. Есть ли в этом смысл?
 
Я сказала ей, что так оно и есть.
— Не принимай никакого дерьма ни от одного мальчишки — даже от моих собственных сыновей, хорошо?
— Хорошо, — прошептала я.
— И ты, — сказала она, глядя на Сэма. — Лучшие девушки стоят того, чтобы их ждать. Доверие и дружба стоят на первом месте, а потом всё остальное. Тебе всего шестнадцать, ты вот-вот пойдешь в одиннадцатый класс. И жизнь, надеюсь, будет долгой, — она грустно улыбнулась. — Ладно, хватит маминых разговоров, — сказала она, кладя обе руки на стол и поднимаясь со стула. — О! И ещё одно: если Перси снова захочет переночевать, ты, мой дорогой сын, будешь на диване.
***
Вернулись мои родители, а вместе с ними и жаркие, сухие дни, сделавшие воздух разреженным и пыльным. На скалистом мысу напротив коттеджа начался небольшой пожар в кустах. Мы заметили дым, поднимающийся из кустарника, а затем увидели, как подъехали лодочники, чтобы помочь его потушить. Сэм, Чарли и я поставили «Банановую лодку» на якорь недалеко от берега. Я подождала, пока мальчики присоединятся к группе людей, передающих по цепочке ведро с водой. Пламя было всего по щиколотку высотой, но когда Сэм и Чарли забрались обратно на борт после того, как всё потушили, они были так довольны собой, что можно было подумать, будто спасли ребенка из горящего здания.
Мы с Сэмом плавали, работали и говорили практически обо всём — о том, как он устал от жизни в маленьком городке и мышлении в маленьком городке, о том, что я подумываю попробовать себя в команде по плаванию, о тонкостях фильмов «Пила», — но мы никогда не говорили о той ночи, когда поцеловались. Я не была уверена, как заговорить об этом. Я ждала подходящего момента.
Мэйсон время от времени звонил на стационарный телефон коттеджа, но мы разговаривали всего несколько минут, пока разговор не иссякал. После одного из наших звонков папа посмотрел на меня поверх очков и сказал: «Каждый раз, когда ты разговариваешь с этим ребенком, у тебя такой вид, будто ты пытаешься сходить в туалет после того, как съела слишком много сыра». Отвратительно. Но в его словах был смысл. Я просто не хотела разрывать отношения с Мэйсоном по телефону. Я ждала, пока не вернусь в город.
Погода изменилась на третью неделю августа. Густой покров темных облаков опустился над провинцией, их раздутые животы пропитали все от Алгонкин-парка до Оттавы. Дачники рано собрали вещи и уехали в город. Над озером клубился легкий туман, отчего все вокруг казалось черно-белым. Даже зеленые холмы на дальнем берегу казались серыми, как будто их окутали дымкой. Папа не был большим любителем активного отдыха и был рад, что мы все оказались внутри, поддерживая огонь, чтобы защититься от сырости. Мы с мамой уютно устроились на диване. Я работала над своей историей, пока она просматривала полдюжины книг, которые собиралась включить в программу своего курса по гендерным отношениям. Сэм сидел за столом и вместе с папой собирал головоломку из тысячи кусочков рыболовных приманок, который оживленно рассказывал ему о Гиппократе и древнегреческой медицине. Я не обращала на это внимания, но Сэм был очарован. Точно так же, как работа в ресторане дала мне вкус свободы в виде зарплаты, у меня появилось ощущение, что общение с моим отцом открыло Сэму окно в более широкий мир возможностей. Думаю, что в каком-то смысле я тоже дала ему это. Ему нравилось, когда я рассказывала о городе и разных местах, которые я посетила — музеях, огромных кинотеатрах и концертных залах.
После шести дней проливного дождя я проснулась оттого, что солнце сияло сквозь треугольники стекла в моей спальне, а отражение озера играло пятнами на стенах и потолке. Сэм взял меня на прогулку через кустарник, вдоль русла ручья, которое было сухим весь сезон, но теперь бурлило по камням и ветвям на своем пути. Погода после дождя стала прохладной, и я надела синие джинсы и свою старую толстовку U of T. Сэм надел фланелевую рубашку в клетку на пуговицах, закатав рукава до предплечий. Под ногами было сыро, и по всей лесной подстилке росли грибы, некоторые с веселыми желто-белыми куполообразными шляпками, а другие с плоскими блинными верхушками.