Инициация (СИ)

Кожу обжигает мгновенная боль. Зато сразу чувствую, как проясняется в голове и начинают отходить уши — слух постепенно возвращается. Проводив взглядом Синеру, которая проделывает ту же самую процедуру с поэтом, возвращаю взгляд на Рэхтона. И обнаруживаю, что рыжий здоровяк мрачно скалится, рассматривая один из трупов, попавших в освещённую зону. 
Сплюнув на пол, угрюмо интересуется. 
— Ну что, смертнички? Готовы выяснить, откуда здесь взялись эти твари? — голос Рэхтона буквально пропитан яростью, а я пытаюсь понять, что он имеет в виду. Это же пустотники. Откуда они могли взяться, кроме как из междумирья?
  
Глава XVIII
 
Когда голова чуть отходит, озвучиваю вопрос, который крутится в голове последнюю пару минут.
— Что ты хочешь проверить? Это же твари из пустоты, — произнося вторую фразу, вижу, как кривится лицо Рэхтона.
— Уверен, что пустотники берутся только оттуда? Посмотри на них. Только внимательно, — голос настолько уверенный, что я невольно поворачиваю голову в сторону груды трупов.
Потом отлепляю спину от стены и шагаю к ним. Вот первый, на которого как раз смотрел рыжий Странник. Что тут странного? Человеческое тело с которым совмещена громадная крысиная голова. Верхняя часть торса заросла плотной шерстью, пальцы заканчиваются не ногтями, а вполне себе полноценными когтями.
Пока не вижу ничего странного. Обычный пустотник, пусть и не внесённый в каталог, который выдаётся новичкам Синклита. Но что-то мне подсказывает, там нет весьма большого количества разнообразных тварей.
Иду дальше и несколько шариков смещаются следом, освещая пространство поблизости. Ещё один труп, рассечённый до пояса клинком Синеры. Замерев на месте, присматриваюсь к нему, после чего смещаюсь к следующему. Рассматриваю ещё несколько относительно целых тел.
Кажется я понимаю, что имел в виду Рэхтон. Одна из аксиом, повторяемых практически в каждой книге про пустотных тварей — они не бывают полностью идентичными. Тот же “краб” схож своим внешним видом, уязвимостью и схемой скелета. Но система защиты у каждого из пустотников этого вида своя. Конечно, бывают пересечения, но они редки. Да и количество клешней отличаются — у кого-то может быть одна, а некоторые щеголяют сразу с семью.
Здесь же я вижу абсолютно идентичные трупы. Максимум, что различается — формы человеческого тела. Крысиные головы, как будто сделаны под копирку. Когти у всех тоже растут одинаково. Даже шерсть покрывает тела приблизительно до одной и той же линии.
Вернувшись назад, останавливаюсь напротив мрачного Рэхтона.
— Как это возможно? Кто-то использовал пустоту, чтобы создать монстров? Зачем? — внутри ещё масса вопросов, но я старательно сдерживаюсь. Для начала пусть ответит на эти.
— Давай не здесь, хорошо? Сначала всё проверим, а если останемся живы, то я расскажу тебе одну весёлую историю, о которой почти все знают, но предпочитают помалкивать, — сейчас “наставник” нисколько не напоминает лихого здоровяка, что с усмешкой спрыгнул в колодец. Передо мной безумно уставший человек, в глазах которого горит огонёк ярости.
Ну что же. Возможно у Рэхтона есть свои причины идти по следам тех, кто создаёт подобных тварей. Может быть они даже не менее весомы, чем мои собственные резоны.
— Согласен. Но с тебя полный расклад. Я хочу знать, что за чертовщина тут творится, — на всякий случай обозначаю своё условие, после чего топаю к Вэнру, который тоже разглядывает трупы крысолюдей.
— Ты в норме? — форинг переводит на меня взгляд и вытирает левой рукой волосы, снимая оттуда несколько кусков налипшей грязи.
— Немного испачкался. Но тут одна девушка намекала, что любит парней погрязнее, так что может этой ночью мне улыбнётся удача, — он неисправим. Даже в такой ситуации находит место подкату к очередной “леди”.
Цокнувшая языком Синера, отсекает голову одному из пустотников и поднимает её в воздух. Спустя секунду трофей попросту исчезает, а девушка устремляет взгляд на поэта.
— Сунешься ко мне со своими потными ручонками, сделаю то же самое. Только сначала отрублю тебе кое-что пониже и только потом закончу страдания, — несмотря на заложенный смысла, слова девушки всё равно звучат куда более позитивно, чем раньше.
 
И если я правильно разбираю выражение лица Вэнра, которое сейчас покрыто слоем грязи, форинг это тоже прекрасно понимает.
Выдвигаемся спустя ещё минуту, когда более-менее приходим в норму. Не сказать, что полностью, но двигаться после короткого отдыха становится проще.
Крысолюди оставили массу следов, так что нам остаётся лишь идти по туннелям, пол которых практически полностью светится жёлтым.
Постоянно ожидаю, что вот-вот появятся новые пустотники и нам придётся снова принять бой. Но опасения не подтверждаются — мы спокойно шагаем всё дальше по туннелям. И как мне кажется, уже давно вышли за пределы зачищаемой зоны, которая оплачена имперской казной.
Развязка наступает неожиданно. Идущая первой Синера на мгновение застывает в месте очередного стыка туннелей. Оглядывается на нас.
— Вот здесь их и создавали, — голос чуть сдавлен и удовольствия от того, что мы вышли к цели, в нём совсем не чувствуется.
Когда оказываюсь рядом с ней, понимаю, почему. Перед нами большой круглый зал, видимо, когда-то предназначавшийся для каких-то технических нужд. Теперь же он уставлен многочисленными стеклянными ёмкостями, а вдоль стен лежат небрежно сваленные в кучи трупы.
Следы пустоты обнаруживаются везде. В голове сразу же всплывает тот призрак маркиза, который стал моим вторым уничтоженным монстром. Сразу после его гибели, все следы пропали. Как будто и не было в особняке частиц межмирового пространства.
Здесь же всё иначе. Пол залит жёлтым, жидкость в стеклянных ёмкостях тоже светится. Даже стены покрыты отметинами.
Не выдержав, останавливаю и этот навык. Если оставлю в рабочем состоянии, то не смогу ничего толком рассмотреть.
Рэхтон уверенно шагает к одному из стеклянных кубов. Присев рядом на корточки, несколько секунд изучает его, а потом обрушивает на одну из стенок рукоять револьвера. Подхватывает крысиную голову, которая находится внутри и та немедленно растворяется в воздухе.
— Как вы это делаете? — не выдержав, задаю вопрос, остановившись в метре от него, а Странник выпрямляется, вставая на ноги.
— Пространственный карман. Если овладеешь им, сможешь обучить форингов. Тренироваться придётся немало, но оно того стоит, — объяснение заставляет вспомнить многочисленные фантазии земных писателей, которые постоянно засовывали “пространственные сумки”, “хранилища” и “карманы” в любые произведения. А тут он, оказывается, существует на самом деле.
— Объяснишь, как можно проверить факт наличия предрасположенности? — задаю вопрос без задней мысли и только потом понимаю, что звучит он не слишком корректно.
По сути, я прошу Рэхтона поделиться личной информацией. Которая, к тому же, представляет ценность. Видимо, сказывается стресс и недавняя совместная схватка.
— Как выберемся отсюда, постараюсь всё показать. Но не обещаю, что у тебя получится. На самом деле, какой-то предрасположенности не нужно, он может работать почти у всех Странников. Требуется только высокая концентрация и умение управлять амвой, — рыжий верзила излагает всё это абсолютно безразличным тоном, бродя среди стеклянных ёмкостей.
Решив, что поблагодарить будет логичнее уже после того, как он даст какую-то информацию, тоже подключаюсь к осмотру зала.
Очень быстро понимаю, что если смотреть моими глазами, ничего особенного интересного тут нет. Трупы, стеклянные кубы и банки с плавающими внутри крысиными головами или человеческими органами, да странные металлические подмостки, чьё назначение остаётся загадкой.
— Чтоб их всех топи забрали. Насколько надо провонять гнилью, чтобы такое творить? — голос Рэхтона отдаётся по всему залу и я шагаю к Страннику, чтобы посмотреть на находку.
Остановившись, какое-то время просто пялюсь на мёртвые изувеченные тела. Только потом доходит, что это обычные люди. Не результат безумных экспериментов, которые проводились в этом зале, а простые жители Ардона. Которых, судя по всему, жестоко пытали.