Мир богов. Книга 2 (СИ)

— Понял! — подобрался бог-убийца, чувствуя, как радостное возбуждение, вызванное предстоящей дракой, выгоняет слабость и нахлынувшую было хандру.
Николс смерил его оценивающим взглядом.
— Для маскировки и, главное, для ускорения процесса вживания в обстановку, думаю, тебе не помешает чужая личина. Самым подходящим типажом будет Арес Пироэйс [60], твой тёзка из греческого пантеона богов. Впрочем, не такой уж он тебе чужой. Похоже, его культ — это отголоски твоего собственного культа, созданного эреями [61]. Только учти, что он полководец и правая рука Чака. Если вдруг что-то пойдёт не так, и ты застрянешь в его шкуре, тебе придётся взять на себя его обязанности. Надеюсь, ты не подведёшь братишку. Да! Имей в виду, что Арес Пироэйс, в свою очередь, скрывается под личиной китайского полководца Гуань Чжуна.
— Понял! Это всё? — наученный опытом, бог-убийца подозрительно глянул на брата. — Ники, если ты снова приготовил мне очередную подлянку, клянусь, я тебя убью! И мне плевать, что будет потом.
— Арес! Ну, как ты мог подумать? — возмутился тот и, видя, что с лица бога-убийцы не сходит недоверчивое выражение, картинно вздохнул. — Не бойся, всё чисто. Клянусь мамой! Давай иди! Спасай Фандору, пока она не приказала долго жить.
Когда бог-убийца шагнул в пространственно-временной тоннель, Николс сладко потянулся и, свернувшись калачиком, закрыл глаза.
— Надеюсь, Арес не слишком расстроится, когда обнаружит мой подарочек, — сонно пробормотал он.
  
Глава 36
 
Пространственно-временной тоннель в Междумирье был внове для бога-убийцы — как правило, здесь передвигались пешком и в звёздной форме. Не успел он подивиться новому способу передвижения, как тоннель закончился, и он оказался в шкуре Гуань Джуна, который находился в самой гуще сражения.
Кэмы для него тоже были внове, поэтому смертельный заряд магии бог-убийца отбил на чистом инстинкте. Обругав себя за самонадеянность, он поставил защиту и попробовал оценить обстановку.
Справа и слева от него кипела битва между богами индийского пантеона и его товарищами по Легиону убийц. Китайский и греческий пантеоны богов, позабыв о раздорах, дрались с Гончими псами.
Бой шёл за пределами реальности и окружающий мир, подчиняясь воле тех или иных богов, непрерывно менялся. Порой тропики соседствовали с пустынями и ледяными торосами, чтобы тут же уступить место бушующим водам, горам, узким улочкам средневекового города или широким проспектам фантастического мегаполиса. Периодически мешанина из разнообразных миров вовсе пропадала и тогда сражающихся выбрасывало в черноту космического пространства.
К счастью, бог-убийца был опытным воином и такие пустяки, как непрерывно изменяющийся пейзаж и масса убийственной магии, летящей в различных направлениях, нисколько его не смущали. Сориентировавшись в обстановке, он вычленил наиболее слабые участки в обороне фандориан, но сумасшедшая боль в голове и, главное, перекрытые каналы связи не позволили ему отдать соответствующие приказы.
— Убирайся вон! — прорычал греческий бог войны и попытался уничтожить захватчика, но его предтеча был сильней и опытней и, загнав его сознание в угол, вновь вернул себе главенствующее положение.
— Не нервничай, тёзка! Я тебе друг, а не враг, — миролюбиво проговорил бог-убийца. — Поверь, без меня вам с Чаком не победить. Я знаю вашего врага, а ты — нет. С другой стороны, я плохо знаю возможности фандориан, поэтому твоя помощь была бы не лишней. Ну как, поработаем вместе? Если не веришь, то смотри, сейчас по левому флангу индийцев ударят Ледяными лепестками. Знаешь, что это такое?.. Думаю, нет. Ледяные лепестки — это коконы с дамрианским излучением. По остроте их грани сравнимы с молекулярными резаками. Попадая внутрь живого организма, они ведут себя как буры и с бешеной скоростью вращаются вокруг своей оси, перемалывая внутренности в фарш. Если это духовная субстанция, тогда они раскрываются, и в ход идёт излучение, которое уничтожает любую упорядоченную структуру — раз и навсегда. Понимаешь, к чему я веду?
 
— Хочешь сказать, что после этого излучения возрождение невозможно? — поёжился греческий бог.
— Схватываешь на лету, — одобрительно отозвался бог-убийца. — Ну, что ты решил? Будем сотрудничать или нет?
В подтверждение его слов о Ледяных лепестках, там, где сражались многорукие и синекожие индийские боги, возникло свечение, внутри которого что-то мельтешило; издалека это походило на снежную круговерть, высвечиваемую фонарём в ночной темноте.
— Помоги им, и я тебе поверю! — быстро проговорил греческий бог.
— Договорились!
В руках бога-убийцы возник светящийся лук, и с его тетивы сорвалась стрела, которая из-за массивного наконечника больше походила на небольшую ракету. Она влетела в облако коконов и замерла.
Греческий бог, ожидавший большего, скептически хмыкнул. «И это всё?» — вопросил он. «Не спеши с выводами», — ответил бог-убийца. Как именно «ракета» расправилась с Ледяными лепестками, им не довелось увидеть: было не до этого.
Пока Аресы заключали союз, яростная атака, направленная на Гуань Джуна, в чьём теле они находились, не прекращалась ни на мгновение.
Видя, что неказистый желтокожий человечек не только отдаёт разумные приказы, но раз за разом отбивает удары его элитных воинов, тысячник Гончих псов, заинтересовавшись, сам направился к нему. Заметив это, бог-убийца выругался и начал смещаться в сторону Золотого императора, хотя там творилось нечто невообразимое — накал сражения был таков, что кое-кто не выдерживал и бросался в бой, уже не разбирая где свои, а где чужие.
Внося посильную сумятицу во всеобщее безумие, между сражающимися богами носился Дионис со свитой хохочущих менад, которым всё было нипочём, хотя пьяное счастье было не вечно, и их толпа постепенно редела. Да и сам вечно пьяный бог то и дело оказывался в таких передрягах, что любой другой уже давно бы погиб, но он, не иначе хранимый самим мирозданием, пока был абсолютно цел и невредим. Периодически Дионис впадал в ярость и начинал швыряться бочками с вином, а затем его тянуло на сексуальные подвиги, и он задирал юбку одной из менад, и они оглашали окрестности страстными стонами, нимало не смущаясь перекрестным огнём воюющих сторон.
«Сумасшедший дом!» — пробормотал бог-убийца, с некоторой оторопью глядя на окружающее его безумие. Вокруг полыхал такой магический пожар, что даже его органы чувств не справлялись с идентификацией того, кто с кем конкретно воюет. Единственно, что он ощущал, это возмущения в ноосфере Фандоры, которые возникали из-за гибели её богов. Судя по частоте таких возмущений, их ряды быстро редели. «Проклятье!» — расстроился бог-убийца. Благодаря Николсу он тоже приложил руку к созданию Земли и теперь ощущал себя как любой родитель, который видит, что его дети гибнут. С этого момента он больше не колебался и безоговорочно встал на сторону Фандоры.
Прежде чем окунуться в битву, он поймал пролетавшую мимо бочку с вином. Возникшая невесомость выбила у него почву из-под ног, но не лишила самообладания. Он вытащил дубовую затычку, но увы! Не успел он приложиться к ленивой хмельной струе, как бочку разнесло ударом шального магического заряда.
«Эй, косоглазый! Не расстраивайся! Вот держи ещё!» — выкрикнул Дионис и с пьяной ухмылкой швырнул в бога-убийцу ещё одну бочку с вином и тот закрыл его своим щитом, спасая от волны смертельного излучения. «Кажется, я знаю причину везения этого типа», — насмешливо подумал бог-убийца. Когда бочка основательно потеряла в весе, он отшвырнул её от себя и вновь устремился к Золотому императору и тут на его пути вырос тысячник Гончих псов.
 
— Стой, жалкий червь! — раздался жуткий рык и бог-убийца, покинув слабое человеческое тело, без промедления принял боевую форму Легиона убийц.
— Предатель! — прорычал тысячник и всей своей мощью обрушился на противника.