Сказъ про царевича Симеона, Бабу Ягу и тайные службы (СИ)

– А теперь скажи, добрый молодец, куда тебя твой полкан возил после того, как ты чуть пирожков с приворотом не накушался?
– Понимаете... – начал было Семён, но Яга его перебила:
– А я тебе сама скажу: в пятую нору. И я ему за это точно по шее дам! Пестом своим чугунным, да с оттяжкою!
– Бабушка! – возмутилась Ягична, но Яга продолжила, словно никого не слыша:
– Это ж надо было так парня подставить!
– А что такого? – удивился Семён.
– А то, касатик, что сила твоя была спрятана. Хорошо так спрятана. Искусно. Никто бы тебя раскрыть не смог. Но был оставлен на тебе знак, понятный очень немногим. Но эти немногие опознали бы тебя сразу...
– Да ладно, – влезла вдруг Славя, – скажи уж прямо, только для тебя.
– Не только... Только не говори мне, что ты... Нет правда, внученька? Ушами прохлопала?
– Ну, бабушка, я...
– Ох, внученька, внученька... Учишь тебя, учишь, а толку... Вот что толку в твоей силе и искусности, если ты не применяешь их по делу?
– Бабушка! Ну кто ж мог подумать-то?
– Ладно, дома поговорим. А ты, твоё высочество, ответствуй, что в тебе после этой пещеры поменялось?
– Сильнее я стал, – Семён и не заметил, как сам перешёл на несколько архаичный стиль, – вот на ФИЗО сдавали подтягивание...
– Пустое это. Хотя... Надеюсь, на мировой рекорд не пошёл?
– Нет! Сделал на удовлетворительно и...
– Молодец! Ты мне другое скажи, в тебе что поменялось? Чувствуешь ли себя по другому, мир по другому? Делал ли что такое, что раньше не делал?
На это Семён задумался. По началу тянуло сказать решительное "Нет!", но по зрелом размышлении припомнил историю своего рапорта, по поводу официального представления Басова.
– Угу... А то как ты меня сюда выманил, это так, ерунда, – мимоходом прокомментировала Яга. – А как бы ты поступил до всей этой истории?
Прикинув, что речь идёт всё-таки о рапорте, Семён ответил:
– Скорее всего переживал бы сильно, нервничал, но промолчал.
– И это тоже заметят! – с нажимом произнесла Яга. – Хоть и не так быстро, как энергетику. Так что постарайся не светиться. По крайней мере за пределами бесовского... в смысле, басовского... царства. А это носи не снимая.
Она бросила парню маленький круглый брелок на цепочке и проследила, чтобы он этот амулет надел.
– Ладно, идите уже шляться, – сказала она с изрядной ехидцей и подмигнула внучке: – А ты его всё-таки на каток затащи, затащи!
На том и поднялась, чтобы слинять, но Семён удержал её вопросом:
– Может вы знаете, в Управление действительно зачисляют в штат ещё до выпуска?
– Что-что? – Яга аж наклонилась к нему.
Семён коротко рассказал ей о своём скоропостижном зачислении в штат Управления. В ответ на это древняя ведьма тяжело вздохнула и сквозь этот вздох слышалось сдавленное рычание.
– Не, я этого беса точно пестом перетяну, крест накрест. Ещё и по лбу благословлю. Глядишь, тогда думать начнёт.
На этом она слиняла окончательно. Славя только фыркнула ей вслед:
– Скажет тоже, на каток...
– А что не так? – уточнил Семён.
– Там хорошо было годов до шестидесятых, потом опошлилось потихоньку. А сейчас вообще... – Ягична безнадёжно махнула рукой.
– И чем тогда было лучше?
– Душевно было, а сейчас помпезно.
– Тогда куда пойдём?
– Да просто прогуляемся по округе. Здесь ещё осталось немного... душевного...
И Ягична жестом подозвала официантку. Как только та отошла, Семён взял Ягичну за руку, привлекая внимание. Славяна подняла на него глаза и он демонстративно взялся двумя пальцами за цепочку выданного Ягой амулета, после чего постучал себя пальцем по уху. Славя сделала задумчивое лицо, потом медленно покачала головой из стороны в сторону и одновременно пожала плечами.
Гуляли они долго. Ягична проявляла удивительное знание московских дворов и домов. И, понятное дело, все дворы и подъезды были перед ней открыты. Семён и не понял, как они добрались до Разгуляя. Вроде и не далеко, но такими закоулками шли, что он несколько раз полностью терял ориентацию. А на самом Разгуляе Славяна остановилась и долгим задумчивым взглядом смотрела на большое красное здание на другой стороне площади. Семён знал, что там сейчас располагается один из многочисленных московских "университетов"[1], но вот какой конкретно – не помнил. Зато помнил другое, чем и блеснул перед спутницей:
 
– Говорят, это дом самого колдуна Брюса. Того самого.
– Нет, – покачала головой Ягична. – У... дяди Якова здесь было большое подворье, а дом был поменьше и стоял в глубине.
– Ты его знала?
– Ага. Когда я была совсем маленькой, он учил меня. Грамоте, арифметике, основам магии, нумерологии, астрологии, алхимии.
Тут Семён решился потешить своё любопытство и задал, в общем-то бестактный вопрос:
– Лыбедь Киевна, она твоя бабушка. А мама, папа?
– Мама ушла и пропала, когда мне было пять лет.
– Прости... – Семён вдруг осознал, что вопрос его был слишком личным для первого свидания, но Славяна восприняла это на удивление легко:
– Да ладно, это жизнь такая.
Она помолчала немного и начала рассказывать:
– Не за долго до Рождества мама пришла со мной к бабушке. Меня уложили на печку, а сами долго о чём-то говорили. То-ли ругались, то-ли спорили, я не слышала, они накрылись пологом тишины. Потом мама забралась на печку, обняла меня и я уснула. А когда проснулась, в избе никого не было. Я подбежала к окошку, а на дворе мама с бабушкой. Они обнялись, поклонились друг другу и мама ушла. Больше я её не видела. А бабушка в тот же день привела меня сюда.
Сказав это, Ягична улыбнулась, светло и радостно.
– На подворье мы прошли, бабушка что-то показала караульному и он нас пропустил, даже честь отдал...
– Ложа Нептуна? – уточнил Семён, демонстрируя свою осведомлённость.
– Кто его знает? – Славя пожала плечами. – Тогда я мелкая была, а потом не спрашивала...
Она снова рассмеялась:
– Ну вот, заходим мы в дом, а там при входе стоят два лакея. Такие, толоконные лбы... И вот представь, вваливается в дом такая старая мещаночка, не из богатых, и командным таким голосом заявляет: "Эй! Остолоп! Бегом к хозяину, скажи, что ЙА пришла!". Один бросился нас выпроваживать, а бабушка тюк его клюкой по лбу, и превратила в лягушку. Большую такую, – Славяна развела ладони сантиметров на 30. – Она со своего роста шмякнулась на пол и жалобно так: "Ква-а-а-а!". Второй тут же ускакал в дом.
Закончив этот рассказ, Славя тяжело вздохнула и добавила:
– А когда дядя Яков уже умер, я узнала, что он был не дядя Яков, а папа...
Семён стоял изрядно огорошенный этим рассказом. Понимал, что надо что-то сказать, но всё, что лезло в голову казалось жуткой бестактностью. А Славяна посмотрела на него с хитрецой и уточнила:
– Значит, говоришь, грамоте и арифметике уже обучен?
– Вроде как... – согласился совсем сбитый с толку Семён.
– Буду учить тебя магии. Ты не только... – она проглотила ожидаемое слово, – но и маг в придачу. Если оставить тебя не обученным, будет ОЙ!
"Час от часу не легче!" – подумал Семён. Вслух же сказал:
– Хорошо! С чего начнём?
– Начни с этого, – Славя протянула ему небольшую, но толстую тетрадку, исписанную убористым, но очень чётким и понятным почерком.
Семён перевернул несколько страниц и поднял на Славяну беспомощный взгляд: единственное, что он понял, что буквы в тетрадке латинские. Ягична притворно вздохнула:
– Ну вот, а говорил, что грамоте обучен. Ладно уж, держи! – и протянула ему ещё один рукописный томик. – Только не потеряй! Этот учебник латыни для меня папа писал. Учебник магии тоже.
На этом, свидание и закончилось. Славя чмокнула его в щёку и, со словами: "Провожать не надо.", умотала. Словно испарилась. Семён на это только пожал плечами – ведьма, что с неё возьмёшь? – и направился домой.
Из дома Семён сразу же позвонил Басову и доложил о встрече с Ягой. Почему из дома? Здесь всё-таки поменьше лишних ушей.