Сказъ про царевича Симеона, Бабу Ягу и тайные службы (СИ)
"Ну и чо?"
Конь не сказал это человеческим голосом, слова не звучали у Семёна в голове. Просто он понял, что конь спросил именно это и именно таким тоном.
– Помощь нужна.
"Чо-чо?"
– Да знаю я, ты должен, типа, испытывать, но времени нет!
"Может, тебя просто убить?"
Сказав это, конь топнул копытом в волоске от стопы Семёна и обдал того аурой страха. Семён качнулся слегка, но не отступил. Демонстрация с копытом была неприятна и неожиданна, но царевич почему-то был уверен, что Сивка вот так сразу его убивать не станет, а к ауре страха он уже притерпелся, общаясь с котом и волком, поэтому ответил твёрдо:
– Слушай! Можно, конечно, с тобой пободаться, но реально некогда! Не за себя прошу!
Во взгляде коня проявился маленький, на самом пределе различимого, интерес и Семён, осмелев, продолжил:
– Сегодня едем с Кощеем на охоту и надо одну девушку...
"Как же вы достали! Перед девками за мой счёт выпендриваться!"
– Да ты дослушай! Мне-то есть на ком ехать, а вот за девушкой надо присмотреть. Поберечь её. не спокойно мне.
"Боишься, что Ягична её прихлопнет? Да не боись..."
– Так о ней-то и речь!
"ШО?!!! Решил к Ягичне подкатить? Вот так выпендриться, чтоб тебя заметила?!!!"
– Слушай! Достали уже! Все тут зубоскалите, словно...
Тут сказочный конь заржал, встал на дыбы, прошёлся кругом, тряся головой:
"Ну ты даёшь! Видал я дураков, но чтоб такого!!!! Знаешь, я в этом поучаствую. Посмотрю, как она тебя отделает! Но если вдруг жив останешься, с тебя служба."
– А что надо? – Семён тут же подобрался, переходя на деловой тон.
"Да так, по мелочи. Хочу сходить в Дальние Поля, погулять с кобылками."
– И? А в чём помощь нужна?
"Понимаешь... – тут Сивка сам смутился, – боюсь там залипнуть. Крышу мне сносит. А оставаться там дольше трёх дней мне нельзя. Пропаду я."
– Ясно. И в чём подстава? Там три дня пройдёт, а тут тридцать лет?
"Да нет, просто..."...
Дальше последовал короткий, но захватывающий торг, по результатам которого Семён сумел выпытать у Сивки кое-какие подробности и они договорились назначить мероприятие на начало следующего лета.
На двор они шли рядком, беседуя уже почти дружески. По ходу Сивка спросил:
"Так сам-то, на какой кляче едешь?"
– Ну уж кляча! Серый как услышал что на охоту идём, чуть узлом от радости не завязался.
"Серый... Серый... Не слышал про такого... Постой! – на этом сказочный конь топнул ногой и фыркнул. – Это что ль, собака злая?"
– Ну, волчара. А! Понял! Он – волк, ты – конь, вот друг друга и не любите. Вы уж не подеритесь тут.
"Ладно, потерплю его... Но ты, смотрю, не совсем балбес. Посмотрим, что от тебя к вечеру останется."
Так и дошли. А на дворе Семён отвёл Сивку ближе к конюшне, задал ему овса из бабкиных запасов. Коняка этому обрадовался: корма у Яги отборные, а Сивка предпочитает жить на вольном выпасе. Там, конечно, житьё вольготное, но и вкусняшки всякие реже перепадают. А тут уже и гости стали собираться. Первыми подъехали Басов с Юсуфовым. Так, втроём и пошли в избу.
---------------------------------------------
[1] зерцало – в данном случае – зерцало личное, элемент доспеха, надевавшийся поверх кольчуги на манер современного бронежилета. Представляет из себя 4 металлические пластины: две боковые, переднюю и заднюю. Подробнее и с иллюстрациями тут: https://ru.wikipedia.org/wiki/Зерцальный_доспех
[2] По поводу масти Сивки-Бурки – "сивый" на древнерусском означает "серый", "седой". Последнее значение сохранилось в современном украинском.
Глава 25. Царская охота
Едет по лесу кощеева охота...
Впереди Симеон-царевич на сером волке. Хоть и царства никакого за ним отродясь не водилось, но стать уже видна. Молодой ещё, резвится, так и положено ему, по годам-то его, да и перед девицей красуется. Ну так то дело молодое, куда ж без этого. Вот и рыщет волчище. Прянет вправо, бросится влево, царевич сидит на нём, как влитой, по сторонам смотрит, стрелы мечет. Не часто, но метко. Уже троих тетеревов взял. А зазря он что ли по эльфятникамто лазил? Вот и вспомнил детство. Ловчих не ждёт, не ленится сам наклониться, добычу с земли подхватить.
Следом плотной кучкой едут старшие. Сам Кощей на своём чёрном коне, покрытом чёрными латами, с ним Басов, Юсуфов, другие начальники. Едут, о чём-то судят между собой. Тут каждый со своим оружием. Кощей с самострелом[1], Басов с Юсуфовым двустволки прихватили, другие – кто с винтовкой трёхлинейной, кто с "Сайгой" современной. Лясы они точат, но тоже, по сторонам поглядывают, постреливают. Но они-то за зайцами и прочей дичиной не нагибаются, не барское это дело, до земли кланяться, на то Кощей на охоту челяди прихватил. Те учёные, всё подберут, распишут, кто что подстрелил, уложат. Будут начальники потом добычей хвастаться.
Славяна Яковлевна пристроилась им в хвост. Едет на Сивке без седла и узды, да и зачем они? Сивка друг верный, старинный, не уронит, не тряхнёт лишний раз. Да и сама Славяна в конном деле дока, на любом коне усидит, с любым сладит. А сейчас вспоминает, как дядя Яков сдался на её капризы и взял в первый раз на охоту. Было ей тогда всего десять годков, а охоту вёл сам царь Пётр Алексеевич. Тот держался просто, если не знать кто таков, то и за простого ловчего принять можно было. А рядом с ним компания яркая, одни только Лефорт с Меньшиковым чего стоили, два щёголя. А дядя Яков скромненько держался, всё за дочкой присматривал, как она с детским мушкетиком своим обращалась. А она хорошо управлялась, тогда, помнится, трёх зайцев подстрелила и лису.
Следом нестройной колонной едет публика помельче. В этой толпе и Феодор Периклыч, как и Кощей, с самострелом. Тоже поддался азарту, по сторонам зыркает, постреливает. Тоже не мажет, уже взял зайца и тетерева. Но, скажем прямо, мухлюет наш псионик. Что ему стоит мыслью своею приморозить дичину, чтоб сидела и стрелу ждала? Да ничего не стоит. А меткости чтоб в сидячего зайца попасть у него хватает. Басов от своих ребят требует, чтобы огневая подготовка была выше среднего. Вот и пригодилось.
Долго ли, коротко ли они так ехали, но вдруг Серый остановился, повёл носом.
"Так! Где-то тут они проходили!"
Ткнулся своим чутким носом в землю, прянул туда, сюда, пробежался по кругу и вышел прямиком на свиную тропу. Мощные звери, хорошо пропахали снег. А Серый рыкнул, ругнулся, значит, по-своему, по-волчьи.
– Что не так, – уточняет Семён.
"Хитрые, сволочи! Идут так, чтобы быть от нас под ветром. Они нас чуют, а я их нет. Так и уйдут опять за Смородину."
– А они там не сварятся? Речка-то не простая.
"Простые бы и сварились, а у этих шкуры дублёные, их и адской смолой не в раз обварит."
Посудили ещё, порядили немного, настоял всё же Семён, чтобы остальных предупредить. Волчара фыркнул, но вынужден был согласиться: стаей гнать этих свиней сподручнее. Так и побежали к основной охоте.
Услышав новость, охотники подобрались, убрали лёгкое оружие, взялись за серьёзное. У кого охотничьи ружья – вынули дробовые патроны, стали снаряжаться пулями по серьёзнее, заговоренными особым образом, такими и слона свалить можно. Кощей же самострел разрядил и за спину повесил, в руки взял свой любимый топор. Молодняк незаметно оттеснили во второй ряд: свиньи эти – звери опасные, нечего неопытным под клыки и копыта лезть. А вот царевич наш, как-то само собой оказался среди старших. Тоже тетиву с лука снял, убрал его в колчан. Под насмешливым взглядом Басова и одобрительным Кощея перебросил из-за спины рогатину[2].
Посудили, порядили, умишком пораскинули, но как ни крути, а много не надумаешь. Издревле, ещё от волков повелось, как вести эту охоту: раскинулись широкой цепью и погнали стадо. Царевич же пристроился на фланге, что заходил вдоль Смородины, отрезая свиньям путь к бегству. Тут, значит и Серый подсобил: бежит, завывает, свиньи чуют волка, да ещё такого, испугаться должны, повернуть.