Сказъ про царевича Симеона, Бабу Ягу и тайные службы (СИ)

– Федька, что ли? Тащи его за шиворот, а то скоро уже в настоящего книжного червя переродится! Значит завтра я в пол седьмого к вам подъезжаю, чтобы все уже были готовы!
На этом разговор закончился.
– Ну с кем ты там так долго трепался? – с подозрением спросила Славяна.
– Кощей, на охоту зовёт.
– Правда?! Ура-а-а-а! – Ягична от радости аж подпрыгнула и в ладошки захлопала. И тут же засуетилась: – Давайте к столу, сегодня надо лечь пораньше!
– Ага! – радостно выдохнул Семён, жадно поглядывая на стоящие на столе пироги с разносолами. – Только Басову позвоню...
– Давай, давай!... – радостно ответила она и вдруг: – ФЕДЯ! Тебе сколько раз говорили! Снял куртку и переобулся!
– Да я сейчас... мне тут...
– И к столу! Завтра дочитаешь!
– Да нет, я ско...
Но тут дело взял в свои крепкие руки сам царевич и сумасшедший лингвист был вытряхнут из куртки и препровождён к столу.
– Так! Слушайте новую вводную! – потирая руки провозгласил Семён. – Завтра в шесть тридцать сюда прибывают его величество царь Кощей Бессмертный...
На этих словах Теодор Периклыч смертельно побледнел.
– ...со своей царской охотой. Все присутствующие приглашены, отказы не принимаются...
– ...а мог бы жить... – грустно вздохнул лингвист.
– Да ладно тебе, – радостно отмахнулась Славяна, – по лесу проедешься, свежим воздухом подышишь, развеешься. Да и подумай: сколько ты про эти охоты читал? Вот! Надо хоть разок посмотреть, как это в жизни бывает!
– Короче, программа такая: ночуем здесь, завтра подъём в пять, там позавтракать, собраться, чтобы к приезду наших уже быть готовыми, – выдал вердикт Семён. – Только оружие надо, это уже к тебе, – обратился он к Славяне.
Ведьма задумалась на секунду, кивнула каким-то своим мыслям:
– Так, Федя, тебе я дам самострел, ну, арбалет, с охотничьими стрелами. Они заговорены так, что человека не поранят. А тебе... – она посмотрела на Семёна с хитрецой, – есть для тебя кое-что!
Взгляд Теодора Периклыча стал совсем затравленным, а Семён посмотрел на неё прищурившись и медленно кивнул:
– Ты меня интригуешь...
– Ну так! Да вы ешьте, ешьте, сегодня без сюрпризов.
– Ага, только икотка маленькая, – хмыкнул Семён, движением руки снимая наговор, который светился сквозь кучу лежащих на блюде пирожков.
– Ну! Ты вредный! – демонстративно надула губы Славяна.
----------------------------------------
[1]на сто-пятьсотом месте – на интернетном жаргоне сто-пятьсот означает очень и очень много. В данном случае это означает, что субъет находится где-то возле самого хвоста очереди на наследство.
[2]Твой градус? – в масонстве степени посвящения называют градусами. Рыцарь розы и креста – 18º в иерархии Древнего и принятого шотландского устава.
[3]когнитивный диссонанс – состояние индивидуума, когда внутренние психические установки входят в жёсткое противоречие друг с другом иди с объективной реальностью.
  
Глава 24. Сивка-Бурка
 
В конце концов Федю уломали и он более-менее смирился с необходимостью присутствовать на завтрашней охоте. А согласившись, тут же удалился в отведённую ему гостевую комнату со словами:
– Но, если что, моя смерть будет на твоей совести!
Славяна, глядя на задёрнувшуюся за ним занавеску хихикнула. Семён тоже усмехнулся и привлёк ведьмочку к себе. Она с хитрой улыбкой указала глазами на печку. Он с сомнением покосился вслед лингвисту. Славяна только отмахнулась и снова хихикнула. Семён коснулся губами её губ и через секунду они уже самозабвенно целовались.
***
Феодор Периклович деревянно сел на кровать, уставился невидящим взором на жарко натопленную чугунную печку и задал сам себе риторический вопрос:
– И что это было?
Он, конечно, был трусоват, но не был ни дураком, ни слепым. Поэтому, несмотря на общий мандраж, связанный с посещением логова Бабы Яги и необходимостью таскаться завтра по лесу в компании сказочной нежити и собственного высокого начальства, заметил некоторые ненормальности между Ягичной и этим новеньким, Семёном. ОНИ ВЕЛИ СЕБЯ КАК УСТОЯВШАЯСЯ ПАРА! Более того, как СЕМЕЙНАЯ ПАРА! Абзац!
 
Нет, конечно, в Службе время от времени попадались особо отмороженные, которые пытались замутить шашни с Ягичной. Феодор Периклыч даже знал одного такого лично. Бедняга так и не смог вылечить заикание: младшая ведьма очень любит пошутить... Но чтобы получить от этой стервы какую-то взаимность? Очень хотелось выглянуть одним глазком за занавеску, посмотреть, что там? Но, в отличие от всяких больных на голову программистов и математиков, лингвист был очень разумным человеком и понимал: голова у него только одна и жертвовать ей ради праздного любопытства явно не стоит.
На этой высокой ноте Федя и лёг спать, однако ближе к утру был разбужен мощным ударом, от которого, казалось, вздрогнула вся изба. Лингвист сел, яростно протирая глаза и в этот момент ещё одним ударом его выкинуло из кровати, а из-за занавески, служившей и стеной и дверью, донёсся громовой рык Яги, пробивший всё звукоизолирующее колдовство:
– А ну-ка слазь, наглая твоя царская морда! Ишь чего затеял! Да у меня под носом!
– А что такого бабуш... АЙ! – отвечал ей скороговоркой Семён.
Федя выглянул за занавеску, одним глазком. Возле центральной печи стояла разъярённая Яга, длинные её волосы стояли дыбом и шевелились как пучки змей, погружённых в тёмное багровое сияние. Яга шарила по лежанке печи своей палкой и покрикивала:
– Ну-ка слазь быстро!
– Ой! Бабушка не на... АЙ!
– Слезай быстро! Ишь на что пасть свою разинул! Да как посмел!
– Да подождите вы, сейчас прикро... Ой!
– Я тебя сейчас дёрном прикрою! Или илом в омуте!
Она снова ткнула палкой поверх лежанки и оттуда наконец спрыгнул Семён, на ходу оборачиваясь простынёй на манер юбки. И тут же был вынужден уворачиваться от бабкиной клюки.
– Бабушка, бабушка, не на...
Он едва успел пригнуться, как клюка просвистела у него над головой.
– Бабушка, не надо, я хороший! – успел выстрелить Семён, отскакивая в сторону от удара клюкой сверху вниз.
– Хороший он, когда спит зубами к стенке... в строгом наморднике... – за время этого спича Яга успела два раза махнуть клюкой, но Семён снова увернулся.
Бабка на секунду остановилась, но это только казалось, что она выдохлась. Неожиданно она ткнула палкой поверх лежанки и злобно рыкнула:
– И ты вылазь, вертихвостка!
Но, похоже, опять не попала, потому что Славяна, на ходу запахивая халат, спрыгнула за спиной у Семёна.
– Бабушка, ну правда, что такого, нашла я себе суженого! – заявила Славяна и от этой фразы Яга так рассвирепела, казалось сейчас рванёт:
– А с тобой, дурой, я потом поговорю! Я тебя предупреждала...
– А что такого, бабушка?...
Яга нехорошо прищурилась, наклонила голову и тут неожиданно в избе зазвучал мелодичный голос:
– И правда, сестрица, что ты взъелась-то?
Голос принадлежал миловидной девушке, чуть старше Ягичны, вольготно развалившейся в кресле. Одета она была в одну только прозрачную накидку и рогатую тиару, а внешне чем-то неуловимо напоминала Славяну.
– А то, что знаю я эту породу... – процедила Яга.
– Да прекрати ты! Знает она! И что ты всё бесишься из-за того случая? Как будто тебя тогда кинули! Сестрёнка! Не все мужики такие козлы как Думузи. Уж кто-кто, а я-то знаю!
Тут Семён вышел из ступора и, коротко поклонившись, поприветствовал:
– Царица Иштар!
После чего обратился к Яге:
– Царица Эрешкигаль!
На это Иштар только хмыкнула:
– Ну и чем он тебе не нравится? И учтив, и знающий, и сила в нём есть, и роду царского. И любит племяшку искренне. Пожалуй... Я признаю ваш брак!
На это Яга взвилась, как ужаленная:
– Она признаёт?!!! А моё мнение, значит...
– А это по моей части, брак освящать, как ты помнишь.
– Вот сволочи! Спелись! И когда успели-то? – процедила Яга. – И что с вами теперь делать?