Ошибка разбойника (СИ)

— Смотрю, дон Альфонсо, вы стали ухаживать за самой благоразумной девицей Сегильи.
— Иронизируете? — несмотря на выпитое вино, капитан почувствовал снисходительность в тоне кабальеро.
— Напротив, приятно удивлён вашим выбором.
— Ну… — вздохнул дон Альфонсо. — Одна серенада — ещё не выбор.
— Не лучшая затея — играть чувствами дочери своего командира, — хмыкнул в ответ дон Стефано.
Молодой человек, ещё не отошедший от винных паров, но способный связать свои мысли, вздохнул:
— Я проиграл пари. Но я не хотел оскорбить такую милую девушку.
— Милую? — дон Стефано запутался.
— Да. B Сегилье, конечно, полно красавиц — одна моя тётя чего стоит, но им зеркало интереснее дюжины поклонников…
«А вертопрах не так уж и глуп, — отметил про себя дон Стефано. — В постели не каждую напыщенную красотку расшевелишь, герцогиня — редкое исключение».
Дон Альфонсо между тем размышлял вслух:
— …Сеньорита Лусия — приятная девушка: не смеётся по пустякам, не жеманится. Книги читает, которые я не понимаю совсем.
— Вы решили всерьёз за ней поухаживать, чтобы жениться?
— Дядя не разрешит. Он хочет женить меня не меньше, чем на пятидесяти тысячах дукатов, чтобы хоть что-то осталось, когда нагуляюсь. Он обещал позаботиться и о выгодном для меня брачном контракте.
— Так пари или сеньорита вам нравится?
— И то, и другое. Специально проиграл… Дядя будет меньше сердиться за проигранное пари, чем если решит, будто я вздумал серьёзно ухаживать за девицей с всего двенадцатью тысячами приданого, хоть и из такой почтенной семьи, которую даже герцог не хочет задеть.
— Не думал, что вам придётся по душе любительница чтения, — пробормотал дон Стефано, сам не будучи уверен, по какой графе относить это качество — к достоинствам, ибо девица умеет себя занять и не станет маяться дурью от скуки, или к недостаткам — если из книг она извлечёт ещё худшую дурь. — Вы о чём с ней беседовали?
— А? Беседовал? — капитан призадумался. — Собственно, ни о чём…
«Этот мальчишка меня совсем заморочил», — тяжёлые кулаки дона Стефано зачесались от желания расквасить нос дону Альфонсо.
Капитан тем временем безмятежно продолжил:
— …Сеньорита отложила книгу, как только я к ней подошёл поздороваться вечером на эспланаде, сказала — из-за ветра всё равно трудно читать. Ну и так слово за слово о море, о ветре, о городе… Ничего особенного, но очень приветливо, и не напрашиваясь на комплименты. Потом сказала, что её уже ждут дома. А меня приятели подхватили с этим пари. Я проиграл, выпил для храбрости, ну и… Вы видели.
— И слышал, — угрюмо обронил старший кабальеро, еле удержавшись от того, чтобы прочистить ухо мизинцем.
— От дяди влетит, — вздохнул молодой капитан.
«Будет обходить дочку коменданта по широкой дуге или взбрыкнёт?» Поразмыслив, дон Стефано решил — раз один сюрприз молодой приятель ему преподнёс, нужно предотвратить новые, даже если сам дон Стефано передумает жениться на этой девушке.
— Может быть, ваша матушка уговорит герцога снисходительней отнестись к вашей симпатии? Они похожи.
— Моя матушка и мой дядя? Кузены.
— Нет, ваша матушка и сеньорита Лусия. У них много общего, вы не находите? Обе серьёзные, строгие, наверняка отлично поладят.
— Похожа на мою матушку…
Винные пары окончательно улетучились из головы дона Альфонсо. Молодой человек покраснел, побледнел и задумался, а дон Стефано мысленно вычеркнул капитана из числа соперников за руку дочери коменданта. Оставив младшего приятеля в ближайшей таверне, кабальеро направился обратно к улице, где жила сеньорита Лусия.
Вечер у достойной девицы не остался бы без серенады, даже если бы дон Альфонсо выиграл пари — не успел дон Стефано свернуть на нужную улицу, как столкнулся с невысоким офицером. Тот шел навстречу с гитарой под мышкой и не в лучшем расположении духа. Узнав одного из поклонников сеньориты Лусии, кабальеро с ним поздоровался.
— Прекрасный вечер для ухаживания за очаровательной дамой!
Офицер встопорщил усы над круглыми щеками:
— Кто бы мог подумать, такая рассудительная девица! — поклонник был раздосадован настолько, что разговорился. — Вот уж в голову прийти не могло, что сеньорита Альмейда станет внимать пьяным воплям пустого франта!
 
— Полноте! Дон Альфонсо — отличный малый! Выпил слегка — с кем не бывает.
— Не бывает с благоразумными людьми, думающими о будущем, — усы лейтенанта шевелились, как у рассерженного кота.
— За будущее капитана Альвареса едва ли стоит беспокоиться.
— Конечно, любимый племянник губернатора! — офицер немного остыл и с ехидцей прибавил: — Его светлость подыскивает ему богатую невесту. Вы понимаете? Очень богатую. — Затем с обидой и грустью: — Как может это не понимать сеньорита Лусия?
— Сеньорита Альмейда, конечно, благоразумная девушка, но, возможно, сердечная склонность для неё важнее денежных расчётов, — дон Стефано напустил на себя рассеянно-равнодушный вид.
— Для неё, но не для его светлости!
— Полноте, отчего вы разволновались? К вашей серенаде девица отнеслась безразлично?
— Я даже начать не успел! Сначала ждал, когда закончит вопить дон Альфонсо, потом… Сеньорита ушла с балкона! Может, — в тоне лейтенанта пробудилась надежда. — Горничная, когда передавала хозяйке, что поклонник придёт спеть серенаду, не назвала моего имени, и сеньорита подумала, что дон Альфонсо и есть этот поклонник? Этот вертопрах наверняка не удосужился предупредить девицу о своём ухаживании!
Сделав вид, что подавил зевок, дон Стефано пробормотал:
— Вряд ли. За сеньоритой ухаживают несколько молодых людей, она никому не выказывает предпочтения. Горничная наверняка назвала имя, а сеньорита, должно быть, запамятовала.
— Запамятовала… Кто мог бы подумать, — с глубокой обидой откликнулся лейтенант.
— Пустое, бывает, — дон Стефано позволил себе проявить оживление. — Зато как ей к лицу румянец!
— Румянец… Она обрадовалась! Девица с лучшей в городе репутацией обрадовалась ухаживанию щёголя, за которым ничего, кроме покровительства дяди, и который всего-навсего развлекался! Он не станет к ней свататься, хватит одного нагоняя от герцога, чтобы дон Альфонсо и думать забыл о сеньорите Лусии! Если сам ещё помнит свою пьяную выходку с серенадой!
Философски пожав плечами, дон Стефано попрощался с незадачливым поклонником дочери коменданта и на всякий случай подошёл к дому, где с семьёй жил дон Бернардо. Здесь сеньору дель Соль повезло. Сеньорита Альмейда то ли вспомнила об обещанной ей серьёзным поклонником серенаде, то ли решила перед сном подышать прохладным зимним воздухом, но она вышла на балкон и рассеянно обвела взглядом опустевшую под звёздным небом улицу. Кабальеро решил не упускать случая, галантно поклонился достойной девице, дождался учтивого ответного поклона и послал сеньорите воздушный поцелуй.
Реакция девушки оказалась довольно бурной для благовоспитанной эспанской дворянки. Сеньорита Лусия замерла, рука её дёрнулась протереть глаза и остановилась на полпути, рот приоткрылся, хотя ненадолго. Девушка сумела быстро вернуть самообладание, но её, как легко было заметить, удивили сюрпризы, которыми оказался полон сегодняшний вечер. Дон Стефано Аседо дель Соль был ещё менее похож на обычных поклонников дочери коменданта, чем дон Альфонсо, и если юному капитану свойственна была переменчивость, то его старший приятель слыл в Сегилье человеком сдержанным и расчётливым.
Сделав вид, что не заметила дерзости, сеньорита ещё раз поклонилась и вернулась в комнату, а кабальеро, ухмыльнувшись, отправился восвояси.
***
На ближайшем приёме у губернатора дон Стефано наблюдал за гостями и заметил, что дон Альфонсо даже не смотрит в сторону сеньориты Лусии. Зато другой её поклонник — лейтенант — воспрянул духом и пригласил девушку на первый же танец. Разумеется, слышать, что молодой офицер говорит дочери своего командира, дон Стефано не мог, но был убеждён — его усы топорщатся от самодовольства, а рот отпускает напыщенные комплименты. Пригласив сеньориту, в свою очередь на танец, сеньор дель Соль заговорил для начала о погоде: