Доспех духа. Ноналогия (СИ)

— Просит остаться в городе, чтобы дождаться господина Ту Шена, — тихо сказала она. При этом опять проскользнула частичка силы, чтобы посторонние не смогли подслушать. Интересное умение, надо будет спросить, как она это делает.
Мастер, охраняющий Чжэнь, заметил проскользнувшую капельку силы, бросил короткий взгляд.
— Госпожа Цао отказалась, — продолжила Анна Юрьевна. — Довольно грубо. Видишь, как у него брови пошли вниз.
Если китаец и опустил брови, то я этого не заметил. Не обратил внимания. Он что-то сказал помощнику, и тот поспешил выскочить из комнаты, чтобы вернуться через минуту в компании трех женщин в традиционных платьях жительниц Тибета. Подошел к нашей группе.
— Здравствуйте и добро пожаловать в Тибет, — перевела его слова Анна Юрьевна. Тон у его получился важным, а уважение он обозначил едва заметным кивком. — Мы рады принимать гостей великого мудреца Да Цзы. Вас уже ждет автобус, который доставит вас в первую деревню. Только необходимо сдать все электронные приборы. Телефоны, фотоаппараты, часы и браслеты. Эти вещи будут ждать вас здесь, когда закончится большой семинар. Также другие приборы не понадобятся из-за отсутствия электричества. Только зря понесете лишний вес.
У меня из всего перечисленного был только телефон и зарядное устройство. Таша со вздохом рассталась с электронной книгой, смартфоном, феном и утюжком. Затем мы большой компанией вышли к стоянке. Важный человек так и не поздоровался с нами, уделяя внимание исключительно императорским особам, потом еще долго стоял, провожал взглядом. Автобус выделили самый обыкновенный, туристический, с тесно стоящими креслами и узким проходом. Водитель больше походил на монгола, нежели на китайца. Заведя автобус, он оббежал вокруг него, проверил колеса, заглянул в багажный отсек, куда мы не стали убирать вещи. Да и вещей-то было, лишь по небольшому рюкзаку у каждого. Я только сейчас подумал, что надо бы купить воды в дорогу. Первое правило любого путешественника гласит, пей воду только бутилированную. Напьешься из арыка или речки и все, будут тебя на носилках носить от одного куста к другому. Но автобус уже поехал, наплевав и на наши желания и на все остальное.
Мое первое впечатление от Тибета — это горы. Их можно было видеть, в какую сторону ни посмотри. Да что далеко ходить, взлетную полосу и аэропорт построили прямо у подножия не очень высокой, но простирающейся на многие километры горной гряды. А еще невероятно голубое небо и слепящее, но холодное солнце. Половину неба закрывали серые тучи, убегавшие в сторону аэропорта и обещая отличную, пусть и прохладную погоду. И вот это сочетание горных вершин, переходящих в бездонное небо, меня впечатлило.
— Кузя, — впереди нас с Аленой села Таша, обернулась, встав коленками на кресло. — Всю дорогу только и делаешь, что молчишь и думаешь. Тебе не нравится поездка? Я вот всегда мечтала побывать в Тибете. Посмотреть монастыри, полюбоваться природой.
— Таша, — я немного удивленно посмотрел на нее, — «всю дорогу», это ты считаешь кусочек вечера и ночь в самолете?
— Еще утро, — закивала она. — У тебя же классно получается рассказывать захватывающие истории. А тут ты молчишь и молчишь.
— Точно возьму тебя с собой в январе на увлекательное плавание на сухогрузе от Японии до Африки, через Индию, — улыбнулся я. — Вот тогда ты сразу поймешь, что такое однообразные дни и тишина. Лучше скажи, почему вместо турнира решила с нами поехать?
— Это секрет, — лукаво улыбнулась она. — Но я бы и так всех победила. Там никого сильного не было. К тому же турниры еще будут, а поездка в Тибет неизвестно, когда еще случится. Слушай, — она наклонилась ближе и зашептала, — а почему дочерей императора Цао так встретили? Ну, без праздника, красной ковровой дорожки и помпезности.
— Если их так будут встречать везде, где они появляются, то им придется все время сидеть дома. Когда они захотят торжественности, поверь мне, их встретят подобающе. У императоров Цао исторически много детей, жен, братьев и сестер. Представь, если их будут так встречать, это наступит вечный праздник по всей стране.
 
— А еще нам не сказали, куда мы едем, — тихо сказала она и бросила подозрительный взгляд на китайских мастеров. — Я у мамы спрашивала, но она не знает название монастыря или городка. Его все называют «первым лагерем», даже водитель. И телефоны забрали. Чтобы мы местоположение по геолокации не вычислили. Все это неспроста.
— Когда глаза завяжут, чтобы дорогу не смогли запомнить, тогда и будем беспокоиться, — отмахнулся я.
Мама Таши по этому поводу совсем не волновалась, предпочитая читать книгу, чем смотреть в окно. Пейзаж вокруг был однообразным, мы двигались по краю долины, окруженной горами. Старенькая дорога пестрела ямами и выбоинами и приятной такую поездку назвать можно только с большой натяжкой. К тому же ехать пришлось долго. Часа два мы плелись, не быстрее сорока километров в час, затем еще час ехали в горку по проселочной дороге. Конечной точкой маршрута стала небольшая деревенька, где дорога обрывалась. Два десятка домов стояли в несколько ярусов, заняв все относительно ровное пространство на двух холмах, зажатых между высокими горами. На некоторых домах побелка потеряла цвет, став почти серой, крыши везде наклонные, поставленные так, чтобы дождевая вода не размывала дорогу, а уходила по высохшему руслу маленькой речки с другой стороны деревни.
Пока мы вышли и озирались по сторонам, водитель залез в багажное отделение автобуса и вытащил оттуда с десяток разноцветных небольших рюкзаков. К каждому крепился моток крепкой веревки и связка карабинов. Затем он поговорил с одним из мастеров Сяочжэй и уехал. Я же обратил внимание на то, что в поселке необычно пусто и тихо. Нет, люди здесь были и даже несколько мастеров, но явно не жители, и вряд ли туристы, скорее, как и мы, приглашенные на семинар. Иностранцы удобно устроились на одном из верхних ярусов поселка, с интересом наблюдая за нами. Услышали звук подъезжающего автобуса и вышли посмотреть.
Сопровождающие принцесс мастера уже разбирали рюкзаки, оставив нам четыре. Подошла Сяочжэй, что-то сказала, показывая на иностранцев, затем на ближайшие дома.
— Госпожа Цао говорит, что придется подождать здесь до завтрашнего утра, когда придут проводники. Можно выбрать любой дом, но лучше всего те, что слева, в центре. Мебели здесь нет, но нам оставили одеяла.
— Гостиницы не будет? — удивилась Таша. — А как же обед и душ?
— Посмотрим, — отозвался я, направляясь к рюкзакам.
Было бы лучше, если бы нам оставили спальные мешки, а не походные одеяла. В каждом мешке их было ровно два. Словно намекали, одно постели, вторым накройся. Или постели два, так как полы холодные и жесткие, но при этом мерзни. В октябре в Тибете сухой сезон, дождей почти не бывает, но вот температура воздуха ночью опускается до минусовых значений. Серьезное испытание. Девушки это поймут только к полуночи, а, может, и немного раньше. У нас с Аленой примерно одинаковый набор вещей. Высокогорье, здесь каждый килограмм на счету, поэтому в рюкзаках комплект сменной одежды и теплого белья. У меня еще одна пара крепких ботинок, на всякий случай. Думаю, и у Наумовых такой же расклад судя по небольшим заплечным рюкзакам. Уверен, Сяочжэй знала, что нас будет ждать холодная ночка, но не предупредила. Она же и говорила, чтобы мы брали с собой как можно меньше вещей, чтобы не выбрасывать по пути в гору. Но и сама не подготовилась лучше, хотя могла.
В голову влетела мысль, что нас проверяют, перед тем как пропустить дальше.
— Не люблю глупые испытания, — тихо процедил я, протягивая рюкзак Алене. — Не люблю…
Правда, не люблю никому ничего доказывать. Раздражает это до чесотки. В эти моменты становлюсь особо вредным и злобным. А все потому, что было в жизни несколько тяжелых моментов и ситуаций, по сравнению с которыми любое испытание — детский лепет. И если они хотят, чтобы мы провели холодную ночь, неважно, испытывая себя или думая о вечном, идти на этот семинар я уже не хочу.