Вкус ночи (СИ)

Я услышала шаги, но голову не подняла.
Брендон опустился рядом со мной и, накрыв мне руку ладонью, нежно сжал пальцы.
Мой голос задрожал.
— Моя семья была огромной. Мы жили душа в душу, не знали бед. — я тяжело сглотнула. — В тот день на охоте погиб дядя Лоар и в ту же ночь напали анимпы. Возможно, если бы он выжил, у нас бы появился шанс..
По щеке побежала слеза.
— Они иссушили всю мою семью. Добрались и до меня, изорвали тело и крылья, но моя сестра… Лиана с ножом набросилась на вампиршу, а мне приказала бежать. И я… Я убежала.
Я повернулась к нему. Его лицо стало совсем белым, глаза потускнели.
Он будто видел все то же, что и я. Слышал крики. Чувствовал запахи.
— Я сбежала, Брендон. — всхлипнула я. — Бросила ее одну с этими монстрами.
Он резко притянул меня к себе и крепко обнял.
Задрожав, я уткнулась лицом ему в шею. Руки покрылись колючими мурашками.
— Не вини себя, малышка. Ты была ребенком.
— Лиана тоже! — выдохнула с отчаянием. — И Глория, и Дейзи, и Хлои..
— Тише, тише..
Мои же собственные запах и голос подействовали успокаивающе.
Выровняв дыхание, я отстранилась от Брендона и хрипло продолжила:
— Флоре помогла тетя Роза, за это же она погибла. Фло ни моя сестра, ни кузина. Она мне тетя. Самая младшая среди сестер папы. Ей было 16, когда… когда все случилось.
Смахнув слезы, я устремила взгляд в потолок. Протяжно выдохнула.
Тяжесть внутри не исчезла полностью, но мне стало легче. Немного.
— Остались только мы, Брендон. Я и Фло… Или уже только я. Если мы не найдем противоядие, то..
— Найдем. Вот увидишь. Вариан создаст его.
— Даже если так… Они найдут нас, Брендон. Защита ведьмы слабеет, а след на груди никуда не исчезает. Он приведет их к нам. Я просила, умоляла Флору бросить меня! Из-за меня ее жизнь в опасности, а она ни в какую..
Брендон осторожно приподнял мне лицо за подбородок и повернул к себе.
Заключил его в ладони, и я прикрыла глаза, чувствуя, как его тепло прогоняет внутренний холод.
— Никто, Веснушка, больше никто не причинит тебе вред. Я уберегу тебя, чего бы мне это не стояло. И Флору тоже.
Он притянул меня к себе и обнял. Горло сжалось.
Запретив себе плакать, я зажмурилась и обняла Брендона в ответ так крепко, что он тихо застонал. Пришлось ослабить хватку.
Мы сидели так какое-то время. Ночь близилась к завершению, но сна не было ни в одном глазу.
Я не ждала от Брендона, что он в ответ на мое откровение тоже откроется, и когда он заговорил, я от волнения перестала дышать.
— Мою маму звали Таллия. Она была доброй, чуткой, нежной. В отличие от отца, она меня любила. Я ее тоже… безумно. Отец же… его я всегда боялся, а потом, когда он начал поднимать руку на маму, возненавидел.
Он протяжно выдохнул, запрокинув голову, и запустил пальцы в волосы.
— Они были кровной парой.
— Кровной парой? — спросила я и тут же прикусила язык.
Нужно было молчать.
— Только женщина, которая подходит вампиру по крови, способна родить ему ребенка. И кормить пару. Если вампир распробует ее кровь, другую уже не захочет. Да и не сможет ее пить. Кровные пары встречаются редко, потому и вампиров так мало. Подходящие женщины для нас дар, но отец… Он никогда не ценил маму. Обвинял ее во всех своих бедах, сживал со свету своей ненавистью.
Боги… У меня сжалось сердце, словно оно почувствовало боль Брендона.
— Он изменял ей, пил других женщин, даже приволок в дом ребенка от любовницы. Мама день за днем угасала. Мне было 6, когда… когда проснулась моя сущность. Отец в тот момент был рядом. Я превзошел его по силе. Уже в том возрасте был способен противостоять ему. Ему конечно это не понравилось.
Брендон встал и отошел к окну.
Мне тотчас захотелось пойти за ним, меня потянуло к нему, но я заставила себя сидеть.
— Он стал питаться мною.
— Что!? — ошарашено выдала я.
Брендон даже вздрогнул.
Набрав полную грудь воздуха, он продолжил:
— Так он мог не опасаться, что я смогу противостоять ему, защищать маму и себя. Когда мама об этом узнала, она пришла в ярость. — его голос задрожал — Маленькая, хрупкая и очень ослабевшая она набросилась на отца.
 
Меня потянуло к нему с такой силой, что я не смогла сопротивляться.
За миллисекунду оказалась рядом и обняла его со спины.
В иной ситуации это бы казалось странным — я в его теле обнимаю его в моем.
Но не сейчас.
— Он убил ее. — прошептал он.
Внутри меня все опустилось. Я крепче стиснула Брендона.
На части была готова развалиться я, а не он. И все равно сжимала его, потому что он был моим якорем.
Он удерживал меня. Всегда.
— Прямо у меня на глазах иссушил полностью. Хотел покончить со мной, но и близко подойти не смог. Я был быстрее. Ослепленный яростью и болью, воткнул ему в грудь его же кинжал, который он вечно таскал на поясе. Я даже не понял, как это произошло. А когда увидел кровь… — он до скрежета зубов сжал челюсти. — Я сбежал. Поступил как трус!
— Ты был ребенком.
— Это… Это не… — он протяжно выдохнул. — Отец нашел меня через две недели, сковал и насильно вернул в поместье. Кристиан уже был в замке. Он понятия не имел, что произошло, и когда я рассказал ему правду, он был готов убить отца. Я не позволил. Хотел покончить с ним сам. Мной он больше не питался, но из замка не выпускал. Я был заперт.
Он замолчал. Секунды перерастали в минуты.
Мне казалось, что на этом все, но он продолжил:
— 10 лет я жил с жаждой мести. Кроме ненависти, боли и ярости я не испытывал больше ничего. Они почти свели меня с ума.
На глаза снова навернулись слезы.
— Я убил его. Этот кусок..! — процедил он с яростью. — Он привел домой новую любовницу и провозгласил ее своей невестой. Она так была похожа на маму… Это меня добило. Я кинулся на отца и разорвал ему горло. Потом выпил полностью его шлюху.
Боги..
Я зажмурилась до красных точек перед глазами, но даже это не помогло прогнать кадры, которые подкинуло воображение.
Брендон завозился, чтобы выбраться из кольца моих рук, и повернулся лицом ко мне.
В его глазах стояли слезы, одна уже скатывалась к подбородку.
— Я чудовище, Ката. Такое же чудовище, как и он.
Его взгляд стал пустым, холодным. Невольно я сделала шаг назад.
  
Глава 19. Проверка нервов на прочность
 
***Брендон***
Она не оттолкнула меня. Не посмотрела иначе.
Вместо этого крепко обняла меня, едва не раздавив.
Уснули вместе, совсем близко друг к другу.
Ни она, ни я не имели желания увеличить дистанцию.
После правды оба были не в себе и нуждались друг в друге.
Утром, пока собирались на завтрак, мы почти не разговаривали.
Ката лишь узнала, не болит ли спина, а я заставил выпить ее настойку, что она же для меня создала.
Не хотел, чтобы она снова испытывала боль. Ее крылья ей и так не давали покоя, теперь мой чертов шрам.
— Почему ты не пьешь болеутоляющее? — спросил у нее, когда мы спускались в столовую.
— Они не помогают. — тихо ответила она. — Мне вообще никакие лекарства не помогают.
— То есть как? — нахмурился я, обернувшись на нее через плечо, и чуть было не споткнулся.
Ката успела схватить меня за руку чуть выше локтя: вампирские рефлексы сработали мгновенно.
— Мама говорила, что все дело в крови.
Мы спустились.
Столовая была рядом, и чтобы закончить разговор, пошли медленнее. Голоса понизили до шепота.
— В крови… — задумчиво произнес я. — А что с ней не так?
— Кровь фейри лечебна. Нас невозможно отравить, нас не косят болезни, потому живем мы очень долго.
— И лекарства вам нипочем. Потому что вы сами лекарство.
— Можно и так сказать.
Теперь-то я понял, почему меня целый месяц не мучили боли.
Кровь Каты, те три небольших глотка, спасшие меня от смерти, избавили меня от мучений.