Чужая. Марсианская защита (СИ)

Алисе в номер доставили её форму — чёрный мешковатый комбинезон. Всё возвращается на круги своя. С завершением миссии она снова превращается в охотника — люди вокруг должны знать, что у неё нет права быть такой как они. Люди должны испытывать к ней определённый набор эмоций. Не отождествляться.
— Лигостаев на связи. Выведу его на экран? — пищит Аида.
— Как будто у меня есть выбор.
Трёхмерный бюст, вылитый как из бронзы возник посреди комнаты. Передающих устройств не было — это Аида транслировала его. В списке её умений были и такие фокусы. Бюст с каменными волосами, будто у античной скульптуры ожил, с интересом покрутил головой вокруг, будто осматривая комнату. Увидев Алису, он остановил взгляд на ней.
— А я у вас так же выгляжу, как будто на меня дерьма ушат вылили?
— Это защищённый канал, — пискнул АИ Лигостаева, — и от твоей токсичности тоже, охотник, — последнее слово он сказал с особым пренебрежением.
Губы, заполненные медью, открывались в такт почти настоящему голосу:
— Я начну с конца. Понятно? Когда этот разговор закончится, Луна содрогнётся от лунотрясения. Это будет выстрел пушки по объекту, который вчера влетел в солнечную систему. Мы не знаем до конца, что это, но, по всей видимости, астероид и летит он прямо в Землю, чтобы стереть с неё цивилизацию.
— Мне что теперь на астероид охотиться?
— Мы его уничтожим. Всегда уничтожали. Я знаю у тебя много вопросов, — его голос, как будто бы добреет, но он так делает всегда, потому что он манипулятор, — Мы живём на поверхности трёхмерной сферы, которая на границе четырёхмерного шара. Но также мы считаем, что наш трёхмерный мир односвязный. Его нельзя проткнуть из другого измерения. Проткнуть так, чтобы мы не заметили. Это понятно?
— Да уж понятней некуда. Три прокола я видела своими глазами. Нас кто-то атакует?
— Всегда. Когда мозгососы в лаборатории не пожирают людей, нас обстреливают астероидами. Там за нашим миром есть то, что хочет стереть нас. Поэтому, когда я говорю, что ты спасаешь человечество, я не обманываю тебя, Алиса, — Квадратная голова Лигостаева склонилась вниз, — выработку найса контролировала верхушка Минатека. Они торговали с синдикатами лунного Агроснаба. Ни один человек не мог зайти в лабораторию и выйти оттуда живым.
— Кроме белых гвардейцев. Их сознание контролировал АИ, — заканчивает его мысль Алиса, — И это технология, которую вы получили в лаборатории. Я всё это понимаю. Не понимаю только, где моя сестра.
— Я послал твою сестру Марию уничтожить связь мозгососов с человеком, — он замолкает, ждёт, что Алиса расколется, если что-то знает о сестре. Но Алиса молчит, — Последний раз Марию видели в старом городе на Луне-2. Это всё, что я знаю, — он помолчал немного и повернул голову, — Посмотри на улицу. Собирается толпа. Сегодня она отправится на штурм лаборатории. Ей управляет синдикат из Агроснаба, а нужно им только одно. Найс, ё-мае. Охрана не справится. Сработают турели. И вся толпа пойдёт под нож. В это время агроснабовские лазутчики проникнут в лабораторию и всё начнётся сначала.
— Я знаю, как остановить толпу. Но что дальше?
— Я и так сказал достаточно. Разберись с ними и я дам тебе все ответы. Отбой.
Скульптура оплыла как выключенный шоколадный фонтан, который Алиса видела на завтраке в кафе гостиницы в Казахстане.
Алиса собралась и спустилась в вестибюль. На этот раз гостиница предстала перед ней во всей красе. Огромная люстра, спускающаяся на три этажа вдоль широкой круговой лестницы, была настоящей. Отели дешевле обходились фрактальной голографией — для чёткой передачи множественного блеска как бы изнутри и каждого отдельного сегмента использовался один и тот же рисунок. При взгляде на такое охотника, видящего ритмический рисунок во всём, подташнивало. Но эта люстра была выполнена из настоящего, пусть и лёгкого стекла. Возможно, его доставили с Земли. Ниже пол, стены и высокий потолок устилал неизвестный Алисе пористый и матовый материал серого цвета с чёрными неровными прожилками, будто у живого мяса. Такое создала природа, а не человек. Ковёр впитывал не только свет, но будто бы и звуки, и запахи. Входя в вестибюль, Алиса почувствовала себя погруженной в капсулу, не шла, а плыла. Ей понравилось, но она не смогла бы эффективно драться в такой камере — может быть, за этим тут всё и обложили? От охотников?
 
Она спустилась в фойе и осмотрелась — мебель, люди, даже ковёр на полу — всё будто слегка мерцало. Пространство — это роскошь, сообщал вестибюль. В нём и правда уместился бы целый квартал, тот в который привёл Алису Ульян Чесноков, когда она была под прививкой.
В немноголюдном ресторане оплывшие после алкоголя и найсовых оргий люди смотрели восход Земли. Как большая голубая жемчужина, она поднималась над лунным горизонтом и ничего не загораживало обзор. Даже гигантские окна в отеле были безрамочными. Земля оказалась гораздо больше, чем Луна на Земле. Гораздо больше всех представлений о масштабах планет и их спутников. Люди заворожённо смотрели за восходом и иногда переговаривались. Даже их, видевших и не такое в метареальности, это впечатляло. Потому что было настоящим.
— Первое — каша, второе — фрукты, третье — орехи, четвёртое — белок, — ростбиф или какое у вас там настоящее мясо. Молоко. Настоящее, — тихо сказала Алиса, чтобы не привлекать к себе внимание.
Официант с ужасом и едва скрываемым отвращением перед чёрной формой Алисы открыл рот, но она жестом заткнула его и шикнула:
— Неси!
— Я нашла Ульяна в центре сектора Агроснаба, — отозвалась Аида, пока Алиса ждала заказ, — Вероятно, его держат в заключении.
— Картели не получили найс… поговори с Метаполем, какой индекс влияния на протестующих у Чеснокова?
— 90 процентов.
— И про сестру он знает. Закажи мне новую куртку. Встречу после завтрака.
— Добавить в куртку бронепластины?
— А можно?
— Мне можно, — мяукнула Аида.
— Хорошо. И ещё. Разыщи, где они держат тот зомби-вирус, который Чесноков, на своё счастье, вытащил из Минатека.
— Готово. Рядом с Чесноковым.
— Это хорошо. Двух зайцев убьём. Найс-картели хотят убрать Чеснокова. И заодно получить оружие массового поражения. Я удивлена, что они медлят с последним.
— Они торгуются, — уверена Аида,
— Значит, дальше будут разговаривать со мной.
— Тебя могут убить, Алиса.
— Это я могу убить, Аида. Я машина для убийств, меня такой изобрели. Почему каждый раз приходится напоминать об этом?
— Потому что, скорее всего, это не так.
— Ты ещё кое-что не знаешь про личность. Ты можешь утомлять других личностей.
— Окей, — пропищала Аида и отключилась.
Агроснабоский огромный нож был при ней, как и старая куртка. Попадёт в неприятности и ВДОХ откажется от своего охотника, скажет, обезумел или что они говорят в таком случае? Куртка с кровью гвардейца, как ни крути — улика. Куртку нужно было сжечь. А вот нож, он по-прежнему служил пропуском в закрытый сектор Агроснаба. Она достала его и осмотрела: зазубрины — с белым гвардейцем она дралась лихо. Следы краски от их брони располосовали лезвие. Но как победила не помню. Кристаллы стёрли это воспоминание. Могли они стереть воспоминания у сестры? Хорошо бы вообще всё. И самое главное, что она хочет меня убить.
От размышлений её отрывает тихий, но многоголосый стон, но не стон тысячу раз клонированной мыши, а человеческий стон, срывающийся в почти крик младенца. Она крутит головой, но понимает, что слышит его одна, даже не слышит. Его нет сейчас. Фантомы из прошлого или будущего?
— Ваш завтрак, — официант мешкает, не зная, как обратиться к охотнику.
Алиса убирает гигантский нож и за едой быстро забывает о странной галлюцинации. Люди за столиками привыкают к ней и это плохо. Наглые избалованные особы поднимаются со своих мест и встают полукругом у столика Алисы. Зрелище голодного охотника занимает их также как восход Земли. Она старается не обращать на них внимание. Странным образом их перешёптывания, скрещённые руки, ладони у лица и особенные жесты вроде пощёлкивания пальцами — транслируют “опыт” в Метаполе, это всё успокаивает Алису. Быстро, почти не чувствуя вкуса, она расправляется с завтраком. Убирает гигантский нож со стола и жестом показывает толпе расступиться. Курьер на входе в отель передаёт ей куртку.