Клан Медведя 5: Медведюк (СИ)

— Учитель, давай начистоту — мы стараемся сделать всё так, как изначально договаривались. То, что Лиара стала видеть линии, ни на что не влияет. Она осталась всё тем же чародеем, каким и была. Так что не стоило так напрягаться. У меня к тебе другой вопрос и очень хорошо, что есть возможность задать его напрямую. Скажи, кроме изнанки и прыжков, что ещё есть в магии этого мира?
— Вход в изнанку, что висит возле тебя — твоих рук дело? — догадался Гасат-Сур. — Это не место общения с тёмным тотемом?
— Это моё виртуальное хранилище, — подтвердил я. — Мне удалось перевести магию из одного состояния в другое. Если образ, как я понял, нельзя положить на бумагу, то линии такого ограничения не имеют. Это, как ты понимаешь, развязывает руки будущим поколениям. Они смогут этому научиться.
— Чем больше тяжёлой магии в этом мире, тем опасней, — запротестовал Гасат-Сур. — Нельзя бездумно творить заклинания. Рано или поздно это приведёт к тяжёлым последствиям.
— На всякий случай напомню — я помню своё предпоследнее перерождение в прошлом мире. То, что мы там с тобой творили, вряд ли можно назвать разумным использованием магии. Для того, чтобы стоять с тобой плечом к плечу во время битвы с Башоргом и Зверем, мне нужна полная раскладка по твоим способностям. Наверняка там есть что-то особенно полезное. Как минимум — заклинание против Башорга. Оно точно у тебя есть, но делиться ты им явно не торопишься. Не доверяешь? Или у тебя есть особые причины прятать магию? Не забывай — тёмный тотем поймал тебя один раз, кто помешает ему сделать это ещё раз как раз перед тем, как выпустить Башорга в мир? Кто тогда будет с демоном сражаться?
— Ты не способен воспринять эту магию, — тяжело пробурчал Гасат-Сур. Он явно явился сюда не для того, чтобы выслушивать претензии и, тем более, делиться заклинаниями.
— Мне и не нужно, у меня для этого специально обученная тобой же чародейка есть, — я указал на Лиару, что всё ещё стояла за моей спиной. — Так что подумай, что из заклинаний ты можешь передать нам и будущим поколениям в целом. У нас осталось три точки силы, на это уйдёт день. Потом Лиара будет готова обучаться.
Гасат-Сур промолчал. Да и что он мог сказать? Не начнёт же смотритель мира кричать о том, что у него увели ручную чародейку? Что теперь в этом мире он никому не может приказывать и всё, что ему остаётся — только договариваться.
— Знаешь, Лег, порой я жалею, что снял с тебя бремя героя. Чем дольше ты живёшь на моей планете, тем больше от тебя неприятностей и напряжений. Если бы у меня была хоть какая-то альтернатива…
— На всякий случай, чтобы ты чего не удумал — теперь у меня есть возможность убрать с себя все влияния, — предупредил я. — Если ты вздумаешь вновь водрузить мне корону на голову, мне придётся от неё избавиться.
— Только то, что ты работаешь вместе с тёмным и собираешься дать ему свободу, даёт мне возможность закрыть глаза на твои поступки. Ни о какой дополнительной магии речи идти не может. Я не позволю превратить свой мир в песочницу. Хочешь магию образов? Становись чародеем. Чистым чародеем. Таким, каким была Лиара. Мне ещё придётся хорошенько подумать, как избавить её от этой заразы. В этом мире не будет чужой магии. Таково моё слово. Ступайте. У вас осталось два дня, чтобы закончить с остальными якорями.
С этими словами смотритель мира превратился в тень, вернувшись в своё «тайное» логово.
— Сволочь, — прошептала Лиара. — Какая же он сволочь! Значит, думать будет, что со мной делать?
— Три тысячи лет иллюзии абсолютной власти кого хочешь сделают сволочью. Как я и говорил, Гасат-Сур тот ещё жук. Он будет работать с кем угодно, чтобы сохранить место и возможности полубога. Вот только он хватку потерял за это время. Отсутствие конкуренции приводит к деменции и только что мы наблюдали яркое её проявление. Он же спит и видит себя на месте создателя мира. Как мне кажется, вся эта возня с демонами и драконами, что неожиданно развернулась в последние десятилетия, на самом деле не дело рук Ишар-Мора, а самого Гасат-Сура. Тёмный тотем здесь выступает как жертва, желающая обрести свободу от своего покровителя. Чем наш учитель и воспользовался сполна.
 
— Ты говоришь крайне неприятные вещи, — заметила Лиара. — Если ты прав, то нет ни единственного варианта, при котором мы выживаем. Причём неважно, кто победит — демоны, драконы, наша планета. Победитель в любом случае захочет от нас избавиться. Посуди сам, зачем Гасат-Суру конкуренты в виде истинных магов? Ему проще сделать себе нового чародея, благо скоро алтарь созреет. Всегда думала, что учитель мудр и дальновиден, умеет продумывать ситуацию на несколько шагов вперёд, но, когда дело дошло до практики, всё оказалось не столь радужно.
— Напрямую уничтожить нас смотритель не может, — указала Беатрис. — Мы не в его власти. Значит, он отправит против нас тотемы и всех их приспешников. Лиара — нужно забрать у Бурых Медведей весь мифрил, что ты им сгрузила. Лучше отправить его куда-нибудь в океан, чем позволять нашим будущим противникам сделать из него ангелов или даже архангелов. Там столько металла, что хватит на полноценный десяток высокоуровневых тварей.
— Предлагаю вначале закончить с прокачкой. Прежде чем выступать против всего мира, нам нужна сила. Поверьте, второй уровень вам точно понравится. Летим?
И мы полетели. Несмотря на огромные расстояния между точками силы, проблем с тем, чтобы их найти, мы не ощущали. Дело даже не в карте, что передал Шармир — за ней мы отправились сугубо для того, чтобы прикончить приспешника Башорга. Дело в Беатрис. Она продолжала чувствовать положения якорей Зверя даже на нашем материке, безошибочно указывая направление, куда стоит лететь. Я оказался прав — стоило «прогнать» девушек через второй кристалл и оживить с их помощью фигурки Башорга, как степень оперирования магией выросла на порядок. Так же, как и у меня, у моих жён исчезли источники, что нисколько не повлияло на способность Лиары пользоваться магией образов. Вывод напрашивался сам собой — источник в груди являлся «костылём». Некой ненужной приблудой, невесть каким образом появившейся в телах жителей этой планеты. Истинным магам такая вещь не требовалась. Они сами являлись источником.
— Тебя что-то смущает? — Лиара села рядом. Мы разместились неподалёку от последней, седьмой точки силы. Остался финальный аккорд, но сделать его я всё никак не решался.
— Честно говоря — да, — признался я, рассматривая лежащие на земле шесть оживших фигурок. Четыре лапы, хвост, туловище. Не хватало лишь головы — последняя точка оказалась показательной. Словно специально подгадали, оставив напоследок самое страшное — миниатюрную морду Зверя. Кто знает, вдруг заблокированный бог сможет использовать её для того, чтобы как-то влиять на наш мир? Смотреть, плеваться огнём, разговаривать и убеждать нас выпустить его?
— Лег, давай подробнее, — Беатрис тоже присоединилась к разговору. — Мы же все понимаем — если тебя что-то гложет, значит на то есть большие основания.
— Если бы я только знал, что меня останавливает. Понимаете… Если говорить прямо, то я начал сомневаться в том, что мы идёт правильной дорогой. Особенно после разговора с Гасат-Суром. Мы уничтожаем якоря, делая то, хочет смотритель мира, но не то, что нужно самому миру.
— Мы становимся сильнее, — возразила Лиара. — Сильные маги нужны этому миру.
— За чей счёт мы становимся сильнее? Зверя? Или всё же создателя? С чего мы вообще решили, что эти кристаллы — место силы божественного дракона? Потому что Гасат-Сур так сказал? Потому что все остальные искренне в этом уверены? Опять же — с его слов.
— Хочешь сказать, что к Зверю эти места могут вообще не иметь никакого отношения?
— Чем больше я об этом думаю, тем больше становлюсь в этом уверен. Смотри — есть изнанка. Самодостаточное заклинание, целиком поглощающее объект. В нашем случае — дракона. Я и так крутил линии, и этак, но так и не смог додуматься, каким образом Зверь пробил целостную структуру и сформировал якоря? Если он смог пробиться, почему не разрушил остальное заклинание? Что за избирательный взлом? Тут могу, а тут три тысячи лет у меня ничего не получается? Так же не бывает. Это первое. Второе, немаловажное — если якоря являются творением Зверя, где хоть какое-то отображение этого? Где горы мифрила или «крови» возле точек силы? Где твари, подвергшиеся влиянию Зверя? Этого ничего нет, словно природа силы отличается от той, что привычна драконам. На втором материке мы обнаружили три якоря. Как много драконов находилось рядом с ними? Вообще ни одного на огромном радиусе. Что получается — точка силы Зверя не подходит его потомкам? Но ведь бред же?