Мой убийственный отпуск (ЛП)
Я уничтожен.
— Поврежденный отчаянный прям с языка скатился, — умудряюсь протолкнуть перебитое горло. — Так ты называешь меня с тех пор, как я ушел?
"Нет. Это то, как мама звала тебя.
«Ой».
Когда я сидел на полу? Я понятия не имею, как я сюда попал.
«Послушай, Майлз. Тебе нужно идти хватать свой клочок счастья двумя руками. Они не приходят очень часто. Некоторые люди вообще не получают этого шанса. Ты растрачиваешь его, чувак. Думаешь, ей лучше без тебя?
— Да, наверное…
— Забудь, что я спросил об этом. Его палец стучит по трубке, как будто он думает. «Представь, что она совершила ту же ошибку, что и ты. По делу Бантона. Как ты думаешь, она заслужила бы быть счастливой в какой-то момент в будущем? Или ты хочешь, чтобы она лишила себя всего хорошего, чтобы попытаться загладить человеческую ошибку?
— Конечно, я бы этого не хотел, — хриплю я, ненавидя мысль о том, что она несчастна.
— Я уверен, что она не желает и тебе такой участи.
"Ага." Я запрокидываю голову и замечаю трещину в потолке. Он проходит прямо через молдинг короны. Наводит на мысли о глазках в доме Оскара Стэнли.
В животе громко булькает. Я сажусь прямее, моя кожа становится липкой.
Мэр тоже не мог поместиться в этом подполье.
Разве мы не решили, что, основываясь на двух отверстиях, расположенных на расстоянии глаз друг от друга и направленных вниз, кто-то должен был активно подглядывать в какой-то момент? Оскар не смог бы поместиться в подвале, как и Ронда Робинсон. Было бы логично, если бы мэр хотел следить за Оскаром, поскольку он угрожал разоблачить ее двуличие, но…
Но сама бы она этого не сделала.
И этим утром во время митинга, когда Тейлора ударили книгой по голове, Робинсон никак не мог ускользнуть незамеченным в этой толпе. Но я знаю, кто мог.
Маленький, невзрачный. Верный.
«Ассистент. Чертов помощник.
"Что?"
Содержимое моего желудка поднимается вверх. "Мне надо идти. Я…"
Тейлор там. Уязвимая.
Я оставил ее без защиты.
Я не помню, чтобы повесил трубку на брата. Я уже набираю Тейлор. Держа телефон у уха, вырывая ключи из кармана, я мчусь на полной скорости на парковку. Нет ответа. Конечно нет. Звук ее музыкального голоса в записи исходящей голосовой почты почти подгибает мои колени. Христос, о Христос. Я мог потерять ее. Постоянно. Нет. Нет, я не могу дышать. — Тейлор, глазки, — бормочу я слабым голосом. — Должно быть, это была помощница Ронды. Я едва могу мыслить здраво, когда она находится в потенциальной опасности. Мы могли бы арестовать виновного . Хотя их два. Один там — и он агрессивен. — Уйди в безопасное место. Теперь , милая. Пожалуйста. Ты и Джуд. И жди меня. Я иду."
Глава 21
Тейлор
Странно, как я буду плакать над рекламой Allstate или двумя пожилыми людьми, держащимися за руки, но прямо сейчас, когда мое сердце болит все сильнее с каждым фунтом, я не могу выдавить слезу.
Я сижу на пляже в толстовке и босиком, обхватив руками поднятые колени. Мы пришли сюда после того, как впустили мужчин, чтобы заменить разбитое окно в задней спальне, и просто не ушли. Сейчас великолепный закат раскрашивает небо розовыми и серыми красками, и я хочу насладиться красотой, но я слишком оцепенела. Помогает, когда Джуд сидит рядом со мной, не разговаривает, просто время от времени поглаживает мне спину или показывает мне красивую ракушку. Я хочу спросить его, что случилось с Данте, которого уже не было к тому времени, когда я вернулся домой, но если я открою рот, то, думаю, просто начну кричать про упрямцев и никогда не перестану.
«Сейчас больно. Такое ощущение, что это никогда неостановится, — тихо говорит Джуд. — Но игнорировать станет легче. Однажды ты сможешь убедить себя, что этого никогда не было».
Похоже, он говорит исходя из своего опыта, но у меня не хватает духу указывать на это. Поэтому я просто киваю.
Глупый охотник за головами со своим тайным мягким центром и замученным прошлым. Я попалась на эту удочку. Предоставьте учителю поддаться искушению из учебника исправить человека. Ошибочно полагать, где-то в глубине души, что он не сможет уйти. Это было не что иное, как плохое предположение. Я всего лишь девушка Бонда в длинной череде девушек Бонда. Он оглянется на меня через пятнадцать лет, прищурит глаза и скажет, о да, тот, кто любил бабушкино мороженое.
И я, вероятно, заведу семью и остепенюсь.
— Успокоилась, — бормочу я. — Но я не собираюсь соглашаться .
Джуд поднимает бровь, глядя на меня. "Хм?"
"Что ж." Я облизала губы, радуясь, что могу говорить и думать о чем-то другом, а не о Майлсе. «Ты знаешь, что я встречаюсь с мужчинами, которые серьезно относятся к браку. Но я не думаю, что буду делать это больше. Я думаю, может быть… Я просто хочу жить и посмотреть, что произойдет». Когда я говорю это вслух, давление в моей груди немного ослабевает. «Мне не нужно быть практичным и перестраховываться только потому, что мне всегда говорили, что я такая. Я та, кем я решила быть, понимаешь? Я могу перестраховаться в некоторых аспектах своей жизни, но в других, может быть, я просто хочу помочь поймать убийцу или закрутить роман с охотником за головами. Я нечто большее. Я сама определяю свой курс. Никто другой."
Джуд кивает вместе со мной. — Ты чертовски права.
Я беру горсть песка и бросаю. "Стреляй. Я не собиралась воспитывать его. Я не хочу говорить о нем».
«Мы не обязаны».
— Но раз уж мы заговорили об этом, надеюсь, его длинные волосы застрянут в тостере.
"Дико."
«Я имею в виду, не таким образом, чтобы его ударило током», — спешу уточнить я. «Просто так, как неудобно и неловко».
— Я посмотрю, что можно устроить.
«Может быть, мне следует смотреть на всю эту жаркую историю как на позитивную вещь. Он встряхнул меня. Заставь меня осознать, кем мне нужно быть… чтобы чувствовать. Чувствовать. И теперь я полна решимости ожидать большего от моих будущих настоящих, действующих отношений».
«Благодарность — это здоровый подход к чему угодно».
Я морщу нос. «Благодарность — это немного преувеличение. Может быть, когда враждебность исчезнет. Мы смеемся, и я протягиваю руку, чтобы сжать его руку. "Ты в порядке?"
Он делает долгий выдох на океан. "Нет. Но я буду».
Мы сидим в тишине несколько минут, наблюдая, как небо меняет цвет с розового на оранжевый, затем на лазурный и, наконец, на темно-синий. Звезды мерцают на небесном полотне, за нами на холме дует кисть. Смех доносится до нас с задних дворов вверх и вниз по пляжу, пылающие кострища и дымящиеся барбекю.
Я встревожена — и я знаю, что это из-за Майлза. Чем все закончилось. Как все кажется таким прискорбно незавершенным. Я скучаю по его большой, ворчливой заднице. Но есть еще кое-что. В затылке затаилось легкое щемящее ощущение, которое не прекращается. Я говорю себе, что зуд приходит, когда меня бьют по голове энциклопедией, я занимаюсь лучшим сексом в своей жизни и ловлю убийцу за один день… но беспокойство продолжает расти. В конце концов он перемещается в мой желудок. Я уже готова высказать брату свои — возможно — необоснованные опасения, когда ветер дует с бурной Атлантики и треплет волосы с моей шеи, заставляя меня дрожать.
«Эй, я пойду принесу нам из дома одеял и пива. Звучит неплохо?"
"Звучит здорово." Я снова падаю на локти, наблюдая, как он бредет по песку к лестнице. «Эй, можешь принести мой телефон? Я оставил его заряжаться на кухне».
"Ага."
Через несколько минут я позволила себе полностью раствориться в песке, не заботясь о том, попадет ли он мне в волосы или в одежду. Он остыл от дневного солнца, и отсюда я могу смотреть на гигантское небо над головой. Я и мои проблемы ничтожны по сравнению с этим…