Разбитые небеса (СИ)
Погром окончился неожиданно быстро – грохот, взрывы и азартные вопли в отрядном канале прекратились, как будто отрезало. Я хмыкнул, отставил кружку и пошел смотреть что происходит.
Парней я нашел в большом белом здании старинной постройки. Вошел внутрь и замер. Внутренние перегородки были снесены, получилось одна большая зона, превращенная неведомыми затейниками в загон для скота. По-другому эту уродливую конструкцию свареную из арматуры и ржавого железа назвать было сложно. Букет запахов исходящих от загона буквально сбивал с ног – смесь запаха пота, мочи, кала, гноя и много чего еще. И в этом загоне были люди! Десятки людей – женщины, мужчины. Разных возрастов – начиная лет с пятнадцати. И все со следами мутаций. Грязные, зачуханные, серые какие-то, в грязной разномастной одежде, кое-кто и без нее. Сидели прямо на полу на грязных тряпках – ни стульев, ни мебели в загоне не было.
Вдоль железной решетки висело длинное жестяное корыто, в котором плескалась мутная вода. На язык так и просилось определение – поилка. Никаких кружек или столовых приборов не было – руками они ее пьют что-ли? Люди сидели, лежали и смотрели на меня с неповторимым выражением лица – тупым и покорным. Скотским. Что-то во всем этом было не так. Я сначала не понял, что не так, потом понял: выражения лиц. Оно было абсолютно одинаковым у всех, от мала до велика: никаких переживаний, никаких эмоций, только тупая покорность судьбе. А еще у всех были одинаковые синяки вокруг глаз, напоминающие очки.
- Что с ними? – почему-то шепотом спросил я у Боша.
- Да хер знает, - не отрывая взгляда от клетки ответил фольксдойч, - Может под наркотой?
С лестницы ведущий на верхний этаж странной дергающейся походкой спустился боец, с шипением раскрыл Витязя, выбрался из брони и принялся блевать на пол.
- Нелюди, - всхлипнул молодой совсем мутант, вытирая рот, - Как так можно-то?!
Мы с Бошем переглянулись и не сговариваясь отправились наверх.
Мда, если на первом этаже был загон, то на втором обнаружилась бойня. Оцинкованные столы из прозекторской, на двух из которых лежали разделанные человеческие тела, подтеки крови, какие-то грязные чаны в которых плавали человеческие органы, все уделано кровью, вонь, грязь, мухи. Зрелище было ирреальным, настолько неправильным что я ощутил себя участником дурного фильма ужасов. Вонь здесь была сильнее, и я тоже почувствовал позывы к рвоте.
Бош от увиденного закаменел лицом и только. Оглядевшись, он широким твердым шагом прошел через все помещение и пинком распахнул металлическую дверь. Там и замер подобно статуе. Я, зажимая нос проковылял следом, выглянул из-за его плеча и увидел гору замороженных трупов, сваленных штабелем. Тогда-то меня и стошнило.
***
- Хоть кто-нибудь догадался захватить камеру?! – безнадежно спросил я. Вялые, зеленоватые бойцы отрицательно мотали головами. Я вздохнул – все у нас было как обычно, через задницу. Ну ладно, скоро к монастырю должен был подъехать Арес со своими орлами, может быть у них что-то найдется.
- Бош, ради бога соберись и организуй осмотр монастыря, - настойчиво попросил я, - Мне нужны пленные, мне нужны языки, ты меня слышишь? Это все только верхушка айсберга, есть еще подводная часть – те, кто все это организовал, те, кто это крышевал, те, кто этим всем пользовался, ты понимаешь? Нам нужны имена, мы должны вырезать эту гниль до основания, иначе скоро где-нибудь появится еще один такой монастырь!
Бош смотрел на меня с каменным лицом и остановившимся взглядом. Черт знает, что происходило в его голове, я всерьез задумался о том, что у мужика шарики заехали за ролики.
Наконец фольксдойч немного оттаял, заморожено мне кивнул и деревянной походкой пошел на выход. Я захромал следом, мельком подумав о том, что людей в клетке надо бы выпустить, накормить и напоить, но почти сразу передумал – мало ли что с ними сделали, а ну как накинутся?
Через полчаса в монастырь прибыл отряд Ареса на трофейных грузовиках и понялась суматоха – у него на руках было пятеро раненых, двое из отряда погибли. И он же привез пленных, которых я немедленно затребовал себе.
- Ты труп! – были первые слова крепкого, моложавого едва за сорок лет мужчины в форме натовского стандарта и без знаков отличий, когда того грубо посадили на стул передо мной и сдернули мешок с головы - Ты вообще понимаешь на кого нарвался и кому дорогу перешел?
- А ты расскажи – кому, - ответил я, - Может быть тогда я испугаюсь и тебя отпущу и даже мешок золота в дорогу отсыплю.
Пленный прищурился на меня, привыкая к свету после темноты, потом его глаза расширились:
- Ты Горелый! Не припомню чтобы мы конфликтовали с Красной Гвардией. А впрочем неважно - ты сорвал серьезный бизнес серьезным людям и у тебя серьезные проблемы.
- Так ты назови мне имена этих серьезных людей, - осклабился я, прищелкивая железными пальцами, - И поверь, серьезные проблемы возникнут уже у них.
Мужик запрокинул голову и расхохотался, легко и непринужденно, как будто не он сидел со связанными руками в подвале, а я.
- Да если бы я знал, я бы тебе все-все рассказал, потому что независимо от исхода нашего разговора я труп, - отсмеявшись весело ответил мужик, - Но я мало что знаю, и, к сожалению своему, уверен, что мои ответы тебя не устроят, и ты прикажешь этим отморозкам за моей спиной засунуть мне в жопу раскаленную кочергу.
- Какой-то ты слишком веселый для трупа! - недовольно буркнул я, - Жизнь надоела?
- А я реально смотрю на вещи, - пожал плечами мужик, - Ты меня в живых не оставишь. Да даже каким-то чудом и оставишь, то меня убьют мои хозяева, все-таки именно я отвечал за безопасность этого балагана. Так что все что мне сейчас остается, это возможность выторговать легкую смерть.
- Может быть я не хочу тебя убивать, - прищурился я, - Может быть я хочу отдать тебя под суд!
Мужик опять расхохотался. Я смотрел на него в легком замешательстве и с изрядной долей уважения – не уверен, что смог вести себя так непринужденно в подобной ситуации.
- Кажется, я тебя переоценил, Горелый, - отсмеявшись сказал мужик, - Ты еще не понял, что мои хозяева это именно те, кто будет меня судить?
Засунуть в жопу раскаленную кочергу этому поганцу я захотел уже через десять минут разговора – я чувствовал себя полным болваном, которого некий умник старательно водит вокруг пальца. Мужик, который назвался Иваном Ивановым охотно и подробно рассказывал все про устройство и быт лагеря. Рассказал, что мы упустили медицинский персонал, который сбежал сразу после начала боя в монастыре – я прервал допрос и приказал немедленно организовать погоню.
Рассказал Иванов и про технологию производства фантомата – изначально его добывали из желез внутренней секреции мутантов на поздних стадиях заражения. Потом какой-то доктор Менгеле от науки догадался, что чем ловить мутантов по Зоне гораздо проще вырастить их же у себя в лаборатории, нашел спонсоров и развернул маленький, но невероятно прибыльный бизнес на зараженной территории: построил базу, набрал небрезгливых медиков и охрану после чего принялся скупать в больницах и просто у бандитов мутантов. Причем не абы каких, а молодых и здоровых – это тоже оказалось важным! Ну а чтоб несчастные, предназначенные на заклание не вздумали бунтовать или пытаться сбежать, каждому по прибытию делали маленькую операцию под названием «орбитальная лоботомия» после которой человек превращался в овощ, покорно жрущий специально отобранную зараженную еду – чем дальше организм мутировал, тем сильнее получался препарат. На этом месте беседы меня снова замутило, и я с трудом подавил желание оторвать Иванову голову.
Иванов говорил много и с удовольствием, ничего не скрывая про дела лагеря и лаборатории, но едва только речь заходила о спонсорах и настоящих владельцах лагеря смерти начинались недомолвки, предположения и прочая пурга. Мужик откровенно пудрил мне мозги – и при том не слишком-то старался. Говорил, говорил и чего-то ждал – вопрос только чего? Я сделал паузу в допросе и вышел во двор монастыря. На улице моросил мелкий дождик, тучи клубились прямо над куполами церквей. Я неожиданно даже для себя перекрестился на золоченые кресты и вздохнул: «Такое место опоганили, твари!».