Разбитые небеса (СИ)
- Ну что, боец, принес? – с непонятной интонацией поинтересовался разведчик, глядя мне в глаза.
Я молча снял с плеча и протянул ему с таким трудом добытую камеру.
- Молодец, сумел, не ожидал, если честно, - хмыкнул седой, бережно принимая прибор.
- Девчонку похоронил, как полагается, - вкрадчиво сказал я, - Тело завалил, последний салют произвел.
Седой ни словом ни жестом не показал, что он меня услышал, и только взгляд серых глаз стал пронизывающим, будто прямо в душу заглянул.
- Хотите знать, как она умерла? Она разбилась вдребезги, вся поломалась, но сберегла эту чертову камеру, - продолжил я, сжимая и разжимая кулаки, - Потом заползла в магазин и там умерла. Медленно и в муках.
В глазах седого подполковника появилась такая тоска и боль, что я передумал бить ему физиономию. Из разведчика как будто стержень вынули – глаза потухли, весь сгорбился, отвернулся и ушел.
- Дебил ты, Горелый, - вздохнул за моей спиной Енот, - Это же его сестренка на дельтаплане была. Наш командир из военной династии, вся родня военные… были. Все погибли, вот и сестра тоже…
- Да мне откуда про то знать? – пристыжено сказал я, - Я мысли читать не умею. И вообще, зачем вы девушку на такое задание отправили?
- Такое страшное время, брат, - меланхолично ответил Енот, - Все воюют – мужчины, женщины… Скоро детей в строй поставим, подожди немного.
***
База отдыха, ставшая нашей штаб-квартирой, встретила нас радостным шумом и гамом – герои едут, ага. Радость, впрочем, утихла, когда встречающие пересчитали выходящих из грузовиков Витязей, и совсем угасла, когда мы начали вытаскивать из кузова тела погибших. Вася тихо умер до того как мы вытащили его из Зоны, так что у нас на руках было семь трупов пилотов. Альберт числился в бегах, военные его не видели, и куда он сбежал - непонятно. Итого ровно в половину бойцов и Витязей встала нам эта «прогулка» по Зоне. Метельский с трясущимися губами стоял во дворе над трупами, серый, как бетонная стена за ним. Все остальные люди из обслуживающего базу персонала неловко переминались с ноги на ногу за ним. Мы молча и устало стояли напротив. Неприятная пауза затянулась.
- Леша, забери Метельского, дай ему валерьянки или я не знаю что, - выступил вдруг вперед рыжий Дима, - А то ведь крякнет дядька, не дай бог. А вы, парни, чего тела во дворе выложили? Несите их в подвал в морозилку. Завтра им всем могилки выкопаем, я тут место хорошее знаю на берегу озера, похороны организуем, уважим честь по чести. И кстати, всех мехов срочно на дезактивацию! Вы в Зону ходили, наверняка много заразы на себе принесли!
Народ ожил, задвигался, Охрименко подхватил под локоток шефа и втолковывая ему что-то успокаивающее, повел его в сторону своего медпункта. Мы перенесли тела убитых на ледник, после чего я поднялся во двор и обнаружил Димастого задумчиво стоящего над телом химеры, что я привез с собой.
- А вот это ты зачем сюда притащил? Ты вообще в курсе, что тела чужих и любые их предметы принадлежат государству и за то, что ты эту тварь сюда приволок, тебе положено двадцать лет каторги?
- У химеры есть плазменная пушка! – ответил я ему.
- Ну да, есть пушка,- глумливо ответил мне рыжий гений, - Дальше что?
- Вырежи из нее эту пушку и поставь на Мародера, - терпеливо разъяснил ему свою идею я, - От пулеметов толку практически нет, все как мы и думали.
- Глеб ты простой как три рубля, - расхохотался рыжий, хлопая себя ладонями по бедрам, - Вот так просто – вырежи и поставь?!
- Нет такой монеты - три рубля, - сердито ответил я, - А что, есть сложности?
- Раньше была купюра в три рубля, еще при СССР, - еще больше развеселился рыжий, - И да сложности есть: плазменной пушки как таковой в теле химеры нет, мой недалекий друг. У нее все тело – пушка. Рабочее тело для плазменного сгустка вырабатывает один орган, магнитное поле генерирует другой. Так что тебе поставить на Мародера – печень или селезенку? Ха-ха.
- Да я откуда знал такие подробности? – смущенно сказал я, - Ну раз такое дело, выходит, что зря я эту тварь на себе тащил…
- А вот и не зря, - хмыкнул Дима, изучая тварь, - Я таких химер раньше не видел – она же вся в броне! Похоже, чужие просекли, что основные потери несут от холодного оружия и решили защититься, забронировавшись с ног до головы. В таких латах эту тварь мачете больше не порубаешь!
- Ну и что нам это дает? – пожал плечами я.
- Уверен, что эти пластины и прочнее и легче нашей стальной брони будут, - ответил Димастый, потирая руки, - Так что у нас с тобой есть шанс облегчить Мародер килограмм на несколько! Это я молчу про псевдомышцы и энергоячейку которую я извлеку из тварюшки – запчасти лишними не бывают. Раз уж ты на все законы болт положил – надо это использовать по полной программе. В крайнем случае сядем усе. Ха-ха.
Похороны прошли скромно и просто – на следующий день мы вручную выкопали могилы на берегу озера, неподалеку от нашего полигона, опустили в них тела, поставили простые деревянные кресты с именами. Гном произвел семь выстрелов из карабина. Постояли, помолчали – разошлись. Парни пошли пить горькую, а я как обычно – в ангар к Димастому, помогать в работе, есть крекеры и служить мишенью для острот и подколов рыжего гения.
***
Следующие две недели я только и делал, что бегал по полигону и помогал Димастому менять стальные пластины брони на новые – снятые с химеры. Выигрыш по весу получался изрядный, броня чужих весила в два с половиной раза легче нашей стальной, при лучших характеристиках упругости и вязкости. Пули 12,7 мм, которыми я расстрелял пару пластин на пробу, хоть и пробивали защиту чужих, но на расстояниях до сотни метров и не далеко не каждый раз. А ведь это было самое мощное оружие в нашем арсенале!
У парней на Витязях дела шли не шатко не валко – Метельский занедужил и на полигон практически не выходил, новых пилотов не искал, проект катился по инерции. Мы продолжали отрабатывать командную работу, просто чтобы было чем заняться. Будущее я видел неопределенным и уже начинал всерьез беспокоится, невзирая на бурный оптимизм воодушевленного нашей победой Димастого.
- Да не парься ты, параноик! – отмахнулся от меня рыжий гений, - Ты посмотри на ситуацию глазами вояк: дюжина штатских штафирок ухитрилась разделать на фарш крупную группу чужих, которых те берут большой кровью или тяжелым вооружением. А если посадить в Витязи профи? Так что закрытие нашему проекту теперь точно не грозит, и как только Метельский поправится, будет новый набор. А мы с тобой как рыбы-прилипалы будем плыть под брюшком у крупной рыбы! Красота!
Успокоенный его словами я продолжил укладывать в корпус Мародера дублирующий кабель энергошины, ежеминутно выслушивая нотации про криворукость неких остолопов которым, по его словам, он бы и цех подметать не доверил, но приходится давать важную и серьезную работу, раз он сам может работать с Мародером только в неудобном скафандре.
Когда дошел до корпуса увидел на нем четыре забавных трехглазых черепушки, выточенных из бронзы и наклепанных прямо на грудь Мародера и на миг завис.
- Дима, это что такое?
- Ну, это знаешь, как наши истребители на фюзеляже кресты рисовали, когда фрицев сбивали, - чуть смущенно ответил парень, - У тебя на счету четыре твари, так что вот…
Я покачал головой, но ехидничать и насмехаться над ним не стал, хотя он этого явно ожидал. Раз рыжему так важно ощущать, что он помогает убивать чужих – что мне жалко что-ли? Тем более, что в сочетании с черепообразной личиной шлема эти бронзовые, рельефные черепки смотрелись очень готично.
- Немышев, ты почему взял моду медосмотры пропускать? – Леша Охрименко поймал меня на обеде, - Ты в последнее время, я смотрю, вообще берега попутал, анализы сдавать отказываешься, с ранением в больницу ложиться не стал. Что, двух тварей завалил, и сразу героем стал?
- Ну во-первых, не двух, а четырех, - спокойно поправил его я, - А во-вторых анализы я сдавать не отказываюсь, а вот кровь ведрами сдавать не собираюсь. Тебе для анализа должно быть достаточно трех грамм, зачем сразу двести брать?