П-П 7 (СИ)

Был шанс спасти егерей, если бы янычары им показались и провели их через площадку перемещений, но без команды своего графа спецназовцы попаданца такое решение не приняли. В общем, первые потери Гирфель уже понёс. И как раз в то же самое время, когда в столице народ весело отмечал летнее солнцестояние. Егоров с грустью констатировал, что так и бывает, не только в Гирфеле и вообще на Орване.
Зато хороших новостей имелось несколько.
Во-первых, организационных и тактических выводов из исторского похода маршала Игоря биранцы никаких не сделали и шли на Вар медленным темпом из-за громоздких обозов. В лучшем для них случае, северяне дойдут до столичного города графа Тингера дней через десять, и то, если не решат по пути штурмовать мешающие им замки графских вассалов.
Во-вторых, старина Лойм успел неплохо подготовить Вар к защите. Не только укрепил стены и выставил на башнях баллисты, присланные его молодым и талантливым другом, но и основательно подтянул городское ополчение. Нет, на битву в поле варцы совсе не годились, зато защищать стены могли теперь вполне успешно.
Большую помощь другу землянина в приведении ополчения в боеспособное состояние оказал вышедший из любовной спячки граф Варский, точнее, погрузившийся в любовную горячку. И устроилось это благодаря случайной шутливой фразе попаданца.
Пассию Тингера Егоров так и не успел увидеть за время своего пребывания в северном графстве, но хватило и её описаний от многочисленных свидетелей. Вот и посоветовал Игорь Лойму сказать этой брунгильде, что она ему сильно напоминает древних воительниц, про которых граф Ремсский прочитал в старинных книгах. Попаданец действительно, провожая друга, об этом лишь пошутил, но тот, погруженный в размышления о стоящих перед ним задачах, воспринял слова Игоря всерьёз. И результат оказался великолепным. «Брунгильда», чьё имя землянин всё время забывал, неимоверно воодушевилась и расшевелила своего любовника, который наконец-то вспомнил, что обязанности вассала заключаются не в том, чтобы тискать безразмерную подругу.
Третьей хорошей новостью, доставленной Василием, явилось то, что ему с парнями удалось вычислить заговорщиков, намеревавшихся открыть ворота Вара биранцам. И сейчас эти предатели рассказывают обо всех своих прегрешениях в подземельях графского замка.
– Можно сказать, что фигуры на шахматной доске расставлены, – завершил свой доклад главный советник и отставил почти допитую чашку травяного чая, – Осталось только начать и выиграть партию. Мы готовы. Полки все прибыли, – он посмотрел на приятеля.
– Да, ждут только команды на погрузку, – подтвердил Майен, – Шминц нашёл двух недостающих иск-магов, знающих Воздушный Поток, так что, среди нанятых торговых судов не будет тех, что могли бы задерживать движение эскадры.
– А мы уже не опаздываем? – проявила лёгкое беспокойство правительница.
– Успевает всегда тот, кто никуда не торопится, – насмешкой попаданец отбросил опасения своей венценосной подруги, – Вчера было рано, завтра будет поздно. Пусть биранцы поглубже увязнут на нашей территории. Граф, пора, – Егоров повернулся к Майену, и тот встал.
Граф Моснорский, словно боевой конь перед битвой, торопился на войну. Игорь достаточно хорошо изучил своего товарища, чтобы видеть, как тот всю последнюю пятидневку не находил себе места от нетерпения. Наконец он дождался команды маршала Приарского.
Проводив взглядами поспешившего к полкам генерала, правительница и её спаситель остались, что называется, тет-а-тет.
– От идеи с артиллерией так и не отказался? – поинтересовалась Латана.
Речь конечно шла не о пушках. Преждевременность появления в Орване огнестрельного оружия Егоров своей венценосной подруге уже объяснял. Правительница спрашивала о пехотных стреломётах, к которым относилась с насмешкой. Если перевести её мысли на земной манер, то это звучало бы, как «визгу много, шерсти мало».
Действительно, когда в полках армий любых государств защитными амулетами, даже совсем слабыми, обладали от силы пять-шесть десятков людей, Огнешары или Молнии боевых иск-магов могли выбивать солдат врага десятками за раз, к тому же, одарённые прекрасно видели магическим зрением, куда можно бить, а громоздкие метатели больших стрел при столкновении армий успевали сделать всего по несколько выстрелов, убивая двоих, максимум троих.
 
Ну и зачем, возникал вопрос, нужно таскать с собой эту тяжесть, да ещё выделять солдат на её обслуживание? Если стреломёты и использовались в боевых построениях пехоты, то только в отрядах ополчений, вышедших из своих городов неподалёку от поля битвы.
– От артиллерии я не отказался, Лана, – подтвердил Игорь, – Три разборных баллисты подготовил. Сейчас уже должны быть загружены. Не усмехайся. Сам знаю, что погоды они не сделают. Просто, хочу оценить возможности новой машинерии. Мои баллисты в два с лишним раза легче, во столько же скорострельней, ну, а их мощность надо смотреть, хотя и так понятно, что существенно выше.
– Наём одного иск-мага дешевле и лучше, – не изменила своего мнения сюзеренша.
– Не спорю, Лан, но где их, гадство, взять в нужном количестве? К тому же, я пока хочу оценить тактику применения метательных механизмов. Полевую машинерию я хочу создавать не только и не столько из стреломётов – тут ты права насчёт их недостаточной боевой эффективности – а из онагров.
– Диких ослов? – рассмеялась сюзеренша, – Или ты опять шутишь, Игорь. Ты хоть тогда улыбайся, чтобы я это понимала.
– Не шучу. Так назывались древнеримские катапульты времён поздней империи. Они при выстрелах издавали звуки, похожие на рёв этих животных. Отсюда и название. От обычных катапульт онагры отличались не только размерами поменьше, но и тем, что стрельбу каменными ядрами вели не по навесной траектории, – попаданец показал подруге рукой крутую горку, – а по настильной, – он провёл ладонью над поверхностью стола, едва не уронив на пол свою опустевшую чашку, напугав стоявшую позади молодую служанку, кинувшуюся уже было спасать посудину от падения, – А это как раз то, что нужно. Представляешь, как тяжёлый валун врежется в строй пехоты или кавалерии? Капец полный будет. Конструкция онагра достаточно проста, я её представляю, примерно. Та же праща, по сути. Кое-что ещё и усовершенствую. Всё получится нормально, я думаю.
– Сразу бы тогда и делал этих своих диких ослов.
– Когда, Лана? Я и так, кроме планов, считай, ничего и не произвожу.
– Не наговаривай на себя. Вон сколько всего себе и мне придумал и сделал.
– Понятно, – хмыкнул попаданец, – Но хочется-то всего и сразу. Жалко, что Копирование на живое не действует. Сейчас бы наделал десятка два графов Приарских.
– Я бы себе парочку Игорей взяла, чтобы всё время подле меня находились, – поддержала шутку принцесса, – а то тебя вечно не найдёшь и не дозовёшься. Вот опять убываешь. И непонятно, как надолго.
Попаданец не был уверен – может ему просто показалось – что при последних словах глаза сюзеренши немного увлажнились, а голос чуть дрогнул. Она всегда хорошо умела скрывать свои эмоции.
– От брата ответа ещё не получила? – перевёл Егоров разговор на другую тему.
– Когда бы он успел? – хмыкнула правительница, – Наш племянник моё послание ведь не через ливорский портал повёз, а через Шерод. Хотя, может и стоило напугать Верна наличием у него под носом места силы Древних. Пусть бы ночами плохо спал.
– Не стоила овчинка выделки.
– Да я знаю. Это уж я так. Ненавижу сволочь. Никогда ему не прощу, что он с моим сыном сделал. Если бы не ты…
Латана не стала продолжать. Обоим и так всё было ясно.
В этот момент один из лакеев доложил о прибытии баронета Плюща и госпожи Рины, вызванных вчера на девять утра сегодняшнего дня. Понятно, что не опоздали.
С ними советник при участии герцогини подготовил передовицу завтрашнего внеочередного, экстренного выпуска «Гирфельских вестей» под названием «Лукавый союзник оказался коварным врагом», в которой сообщалось о получении достоверных сведений о намерении биранцев напасть на Гирфель и о том, что мужественный полководец граф Приарский по приказу герцогини отправляется вместо учений давать отпор агрессору.