Высокое напряжение (СИ)
Лежала там и грызла от злости ногти. Ненавидела себя и ругала, слыша тихий шепот Кирилла. Он пытался развеселить меня. Рассказывал какую-то историю из жизни, а мне хотелось крикнуть ему, чтобы замолчал. Выбежать из комнаты и, спустившись вниз, броситься в объятия Льва. Будто он — моя единственная защита в этом мире. А было ли так на самом деле? Нужна ли ему я? Или это новая хитрость? Или все — мои выдумки?
Прокрутившись в постели около двух часов, так и не сумев уснуть, выбралась из-под одеяла. Кир уже спал. Накинув ветровку поверх пижамы, тихонько вышла в коридор. Хотелось просто выйти на улицу, вдохнуть свежего воздуха, очистить хоть немного голову от дум.
Спустилась к воде, а когда заметила на лежаке мужчину, едва не закричала от испуга. Приблизившись, поняла, что это Лев. Спит лежа на боку. Таким беззащитным он мне показался, таким прекрасным. Со стороны воды дул холодный ветер. Мне было зябко даже в кофте, а он был в более легкой одежде. Заболеет ведь!
Ну, что с ним делать? Будить? Это было бы самым верным решением. Заставить его проснуться и вместе вернуться в дом, разойдясь по комнатам. Но… я понимала, что не смогу этого сделать. Не хочу.
Вернулась в дом. Стянув с дивана одеяло, вышла из спальни, бросив на прощанье тоскливый взгляд в сторону кровати Кира. Нет, пусть завтра меня раздирают совесть и чувство вины. Но сейчас… я не оставлю шефа одного.
Вернувшись, поставила рядом с ним лежак. Устроившись на нем, укрыла нас одеялом. Его ресницы слегка подрагивали, а пухлые губы изгибала легкая улыбка. Интересно, что ему снится? Что может сделать Богатова счастливым? Мне бы очень хотелось это узнать.
Лежала и смотрела на него. И понимала, что не могу противиться стремительно растущему в груди чувству. Его рассказ о родителях, о доме поразил меня… Лев даже не представляет, как мы с ним похожи. Он стеснялся собственного отца, его скромного одеяния и вида… то же самое было и со мной. Только мой стыд намного глубже и сильнее. Он понял свою ошибку, изменился. А вот я до сих пор не могу…
Не заметила, как уснула, а когда утром обнаружила нас лежащими в объятиях друг друга, первое, о чем подумала — «Нас могут увидеть!». Боже, какой скандал будет, если все происходящее станет известно Кириллу. Я ведь могу поссорить братьев, внести раздор в семью. Но как сладко мне было чувствовать жар его тела. До дрожи приятно ощущать его сильные руки на себе.
Лев, как всегда, в своем репертуаре. Смог в считанные секунды ввести меня в краску. Он повторил мои слова, сказанные ему ночью… и я поняла, что все мои тайны раскрыты, и он знает о моих чувствах к нему.
Мне вдруг стало так стыдно… Что он подумает обо мне? Встречаюсь с его братом, а ночью прихожу к нему… абсолютно чужому мужчине… Но Лев словно почувствовал мои сомнения и страхи. Взяв меня за руку, притянул к себе… и сказал то, что помогло мне принять решение…
Вот и сейчас я сидела в машине Кирилла и повторяла эти слова, будто мантру.
«Не совершай ненужных ошибок, Тата. Остановись…»
Припарковав автомобиль возле моего подъезда, Кир повернулся ко мне. На его губах искрилась улыбка, я знаю, он снова будет пытаться приглашать меня на свидание. Будто не понимает ничего… Но я должна со всем покончить. Как бы тяжело мне ни было… Кирилл заслуживает, чтобы я объяснилась с ним с глазу на глаз. Не стоит больше мучить ни его, ни себя.
— Тата, я хотел тебя пригласить… — начал он, но я перебила.
— Кирилл, мне нужно кое-что тебе сказать… — Кир замолчал, смотрел на меня, нахмурившись.
— Мне нужно было сказать это раньше… но я… — замялась, пытаясь подобрать слова. Все оказалось намного сложнее. — Прости, наверное, у нас ничего не получится… — В его глазах вспыхнуло понимание. Уголки губ опустились, но он не отвел от меня взгляда. — Нет, ты просто замечательный, ты мужчина мечты… но я… я не могу. Понимаешь?
— Стой, погоди, — его ладонь накрыла мою. Стало больно в груди, но я должна была идти до конца. — Я, чувствовал, что будет этот разговор… но, Тат, не руби с плеча. Пойми, я не бегаю за каждой девушкой, всегда было как раз наоборот… но с тобой… — нервно усмехнувшись, отворачивается в сторону, пытается подобрать слова. — С тобой все иначе… ты много значишь для меня… И я не хочу тебя терять… просто не руби все сгоряча, — в его глазах столько мольбы, и это душит меня петлей.
— В том-то и дело, что я не сгоряча…Я делаю все обдуманно, Кирилл. Ты мне очень дорог как человек, как друг… но, к сожалению, ничего у нас не выйдет… — чувствую себя последней тварью. Могу поклясться, слышала, как на мгновение его сердце перестало биться. Только что я убила частичку светлого, хорошего.
— Ладно. Я понял все, — кивнув, он отпускает меня.
В салоне повисает тишина. Кир отворачивается, сжимая рукам руль, а я выхожу из машины.
Иду к подъезду, не чувствуя собственных ног. Ну, что я за сволочь такая? Почему не смогла полюбить его — такого идеального. Втюхалась в полную противоположность ему: в непостоянного, склонного к крайностям индивидуума…
Лев
Тата уехала с Киром. Отпускать ее с ним и молча смотреть вслед уезжающей машине было невыносимо. Сжал последние крохи воли в кулак и, сцепив зубы, сдерживал порывы. Успокаивало только то, что теперь, после сегодняшней ночи, я знал наверняка — Тата моя. И в мыслях ее кроме меня нет никого.
Навел порядок в доме, пока дед копошился со снастями. Специально не стал вызывать клининговых работников, хотел отвлечься… Нужно было куда-то деть свою энергию, чтобы с ума не сойти. Дед пытался снова завести разговор о Тате, но я перевел все в другое русло. Незачем зря сотрясать воздух, я все равно не сдамся, не отступлю.
Отвез дедушку домой, закупил в гипермаркете продуктов ему на неделю. Тетя Маша осталась на ближайшие дни без водителя, ездить в город будет некому. Попрощавшись с родными, ближе к ночи вернулся домой. Настроение было на удивление хорошим. Сел сразу же за комп, доработал проект Таты и отправил ей чертеж по электронке.
Хотел было написать сообщение. Стоял, как идиот, с телефоном в руках и улыбался, раздумывая над текстом послания. Знаю, она ждет его…
Вдруг раздался звонок в дверь. Оставив гаджет на столе, отправился в коридор. На пороге стоял Кир. И вид у него был, мягко говоря, не очень.
— Я зайду, или так и будем стоять? — голос брата был тягучим. Язык заплетался. Какого черта с ним случилось? Он в таком состоянии был за рулем?
— Проходи, конечно, — отступаю в сторону. Кир шаткой походкой вваливается в коридор. Скинув кроссы, проходит в гостиную. В его руке початая бутылка виски. Упав со всего роста на диван, растягивается на нем, пригубляет напиток.
— Что случилось у тебя? — спрашиваю, устав ждать его речи.
Подобравшись, принимает сидячее положение.
— Ты стаканы дашь? Или так, с одного горла бухать будем? — приподнимает бутылку, тряся ее содержимым.
— Я не в настроении пить, Кир. Поработать хотел. Да и не знаю, что за повод.
Нервно усмехнувшись, отворачивается.
— А повод что ни на есть достойный… Я конченый неудачник, брат… не везет мне с бабами, совсем не везет… — закашливается. Но мне кажется, просто гонит слезы.
— Что случилось?
Он поднимает на меня воспаленные глаза, и я все понимаю. Говорить ничего не нужно, я чувствую его боль и тоску. Ощущения проносятся током по венам.
— Кир, но вы ведь практически и вместе не были. Не убивайся так. Да и у тебя проблем-то никогда не было с бабами… — понимаю, что мои слова не сильно его успокоят, но пытаюсь хоть как-то помочь.
Кривится, прячет взгляд, закрывая лицо ладонью.
— Она не такая… не как все, — его голос приглушен. Убрав руки, брат поднимает на меня глаза, и я вижу в них слезы.
— Я впервые после матери что-то почувствовал, понимаешь? Все это время, после того как она оставила меня из-за мужика, бросила на деда, отправившись со своим трахарем за границу… — Кир замолкает. Знаю, с каким трудом ему даются эти воспоминания. Я был свидетелем всего, но сейчас каждое его слово — будто нож в ребра.