Хомячок на лезвии. Дилогия (СИ)

— Кобра, значит? — как-то задумчиво произнес пришелец и внезапно лизнул испачканный в яде палец. — Да, похоже.
— Е***ть! — отреагировал малец. — Если он сдохнет, то мы не в ответе! Ты сама видела!
— Мой яд сильнее, — констатировал Мез и улыбнулся, а сам в это время слегка ущипнул меня за спину. — Повезло тебе, шибздик, что комбинезон не прокусил, не откачали бы. И придержи язык на будущее. При дамах не стоит так похабно выражаться.
— Эти дамы сами умеют так, что мне и не снилось, — непримиримо и очень смешно выпятил губы пацан.
— Они могут уметь все что угодно, это их дело, — пожал плечами пришелец из прошлого. — А ты мужчина и как минимум должен уметь себя сдерживать так же, как это сейчас делают они. Хотя, конечно, куда тебе… тут до мужчины еще лет двести, не меньше.
И добавил мне на ухо, щекоча теплым дыханием волосы на шее:
— Таких зверенышей всегда лучше брать на «слабо» и приводить очевидно-оскорбительные сравнения. По-другому без физического воздействия их не приструнить.
— Угу, — согласилась я. Посмотрела на наших пленников и вздохнула: — Ладно, шутки в сторону. Хочу от вас слово. Потом будем обсуждать все остальное.
— А сама дашь? — моментально прищурился пацан, в очередной раз теряя свою детскость. Вообще, эта парочка была странной. Что по рассказам Крыкса (по ним я их и опознала), что вживую. При том, что змеюка по идее старше и должна быть главной в силу крови, все несколько сложнее. Нет, она не в подчинении у мелкого, скорее, они равны и в каждой конкретной ситуации лидерство перехватывает тот, кто лучше может отреагировать и знает, куда бежать.
— После вас, — ухмыльнулась я. — Так уж сложилось, что на этот раз вы влетели и сила на нашей стороне. Так что и условия наши. Справедливо?
— Угу, — неохотно кивнула Кобра. — Ладно. Слово. Не вредить, не подставлять, честно выполнять то, за что заплатили.
— Слово, — тут же кивнула я. — Не вредить, не подставлять, честно платить за то, что выполнено.
— И всё? — хмыкнул пришелец. — Давай я лучше напою их одной вариацией яда, который медленно убивает в течение месяца-двух. И буду выдавать им каждую неделю по малой дозе противоядия. Так мы точно будем уверены в их лояльности.
— Нет необходимости. — Я слегка поморщилась, гадая — это он все еще в русле игры и маскировки или всерьез такой кровожадный? — Яд еще тратить. Слово на дне — это не просто слова, прости за тавтологию. Если его нарушить, то уж лучше самому отравиться, быстрее выйдет и безболезненнее.
— Как будто кто-то узнает, что они… ну, или мы его нарушили. — Мез все еще недовольно осматривал нежеланных попутчиков.
— Узнают. — Плечи сами передернулись. — Ты, что ли, не почувствовал колебания мры?
— М-м-м, — удивился Мез. — Почувствовал что-то.
— Ну вот. Слово и почувствовал.
— Ясно, что ничего не ясно. Объяснишь позже, — это было опять сказано мне на ухо.
— Откуда он взялся, такой злющий? — проворчал мелкий змеиный дружок. — Может, развяжете уже? По-любому тебе, Хомяк, что-то от нас нужно, иначе не стала бы слово давать. Ну так за нормальную плату нормально и договоримся. Зачем лишние сложности?
— Я все еще считаю, что ты слишком добра, Лали, — фыркнул Мез и втянул обратно свои странные нити, а затем снова прошептал мне на ухо: — Если бы это было только твоим делом, я не стал бы вмешиваться. Но мне собственная природа не дает доверять людям, которые мало того, что напролом лезут в антиграв к артефакту, так еще и матерят его.
— Ошиблись маленько, — с легким смешком пояснила я. — Приняли тебя за пижона из верхнего города. Они там порой играют в прежнюю жизнь, но по-кукольному. Голодными никогда не сидели, за мру зубами не грызли, вот это все. Поэтому и операторов своих на куски не режут, и вообще «добрые господа». Такого лоха грех не развести. Кто ж знал, что ты такой зубастый… а меня они в этих блестяшках и без загара на морде не узнали попервой. Когда сообразили — поздно стало. И это нам на руку.
— Чем? — коротко поинтересовался Мез.
— Две трети сплетен дядька Жук получает от таких вот уличных банд. А конкретно эта — самая пронырливая в наших гребнях. И инфу сливает после фильтра, может зажать то, что продаст на сторону подороже. Теперь будет продавать нам. Кроме того, лучших соглядатаев и проныр во всей пустыне не сыскать. Если где мелькнет хвост твоих куцырят — они заметят.
 
Пока мы обменивались мнениями, Кобра, отпущенная на свободу, ощупывала своего подопечного и напарника. Он на нее шипел и брыкался, но не сильно. Потом, убедившись, что подружка тоже в порядке, хмуро посмотрел на меня:
‍— Попить дадите? — И добавил с некоторым сомнением в голосе, словно через силу: — Пожалуйста.
Я ненадолго задумалась: а в антиграве вообще есть вода? Мы как-то не особо задумывались о еде, когда выезжали из норы. А я с этим платьем и вовсе чувствовала себя голой: ни одного кармана! Позор всем хомякам.
Мез снова смерил мальца уничижительным взглядом и постучал снизу по боковой стенке нашего транспорта. Панель отъехала вбок, предъявляя всем на обозрение целый набор разных… сосудов.
— Ну ни черна себе! — с восторгом выдал мелкий, облизываясь. — Кобра, кажись, мы слово взяли у кого надо!
— Не радуйся раньше времени. Поверь, ты всё это отработаешь, — улыбнулся им Мез. Улыбнулся как этот… древний… каркадил, вот.
 Глава 25 
 
Мез
Планы изменились. В лучшую или худшую сторону, пока непонятно. Но, пусть я достаточно доверял суждениям Лали, все же настоял на том, чтобы продублировать запрос профессионалу. Зато потом можно будет сравнить два отчета и поймать на нестыковках. Благо здешней валюты в виде обычных кубов у меня было достаточно.
С предводителями местных ворюг мы договорились встретиться после того, как стемнеет, на какой-то только им известной помойке. Хорошо, что моя спутница тоже знала, где эта дыра.
Лали с моими аргументами согласилась. Вообще, я не ожидал, что этот независимый на первый взгляд хомячок, которому так и хотелось мысленно пририсовать иголки вдоль хребта, как какому-нибудь дикобразу, окажется на деле таким покладистым и… ласковым, что ли. Особенно странно было это видеть после того, как я слушал их перепалки с Крыксом.
У местного авторитета мы также обменяли несколько кристаллов. Так что теперь одна из запасных пространственных сумок зверя была заполнена плоскими прозрачными камушками, что здесь считались деньгами.
Дядька Жук оказался тот еще жук. В который раз удивляюсь, что местные имена так отчетливо отражают действительность. Или это мой внутренний переводчик барахлит, воспринимая скорее эмоциональный посыл, чем набор звуков?
Я даже с некоторым восхищением слушал, как Лали ругается с этим типом, причем используя как в высшей степени почтительные выражения, так и самые отвратные матерные обороты.
Точнее, это я думал, что они ругаются, а оказалось, что здесь просто так торгуются. И судя по тому, что глаза сверкают у обоих, получают от торговли искреннее удовольствие.
Никогда не понимал такого поведения (и тут болезненные воспоминания об Ивановых) и только порадовался, что теперь у меня есть тот хомячок, что умеет генерировать сразу сто слов в секунду, причем строго по делу. Да еще рожи в процессе корчит такие, что непонятно сначала, спасать, тащить или смеяться.
На этом, правда, положительные новости закончились. Местный сборщик сплетен ничего не знал о детях, даже намека нигде не слышал. Все, что он мог сообщить, это то, что мы уже знали от Крыкса: несколько фракций зверомордых начали вялотекущую войну. Причем войну скорее идеологическую, чем за какие-то материальные ресурсы.
 
Я еще раз тяжело вздохнул про себя, предполагая самое худшее. Будь то очередной временной сдвиг или смерть детей сразу после появления. Но следы-то были! Они не могли появиться из ниоткуда.
Оставалась еще надежда на Кобру и ее подзмееныша. В смысле, ее малолетнего Мастера. Возможно, эти двое вечером принесут хоть намек на какой-то след. Если они, конечно, действительно придут на встречу. Колебание скверны, на которое намекала Лали, когда говорила о «слове», я почувствовал. Но все равно не слишком надеялся на его действие.