Принцесса на мою голову (СИ)

Он прикатился следом через минуту. Плюхнулся на солому и потянулся.
— Нет, я все-таки гений. Надо же было придумать такое идеальное решение. Да только за это эти негодяи должны меня на руках носить, но нет ведь!
Олав встал, отряхнулся. Я подошла и вытащила соломинку из его волос.
— Деревенского парня видно издалека, — сказала насмешливо. Олав не обиделся, рассмеялся, поймал мою руку и нежно поцеловал.
— Как и принцессу.
Я зарделась.
— Ты ужинала?
— Нет.
— Пошли найдем что-нибудь поесть, а то заморят голодом и не поморщатся.
Мы пошли к столовой, в которую возвращаться мне совершенно не хотелось. Олав так и не отпустил мою руку и мы шли словно парочка влюбленных на свидании. Сердце взволнованно стучало, и я снова покраснела, вспомнив, что сегодня мы ведь снова будем спать в одной постели. Отчего-то эта мысль заставила мое дыхание замереть и остановиться. Олав болтал себе, рассказывая, что он еще сделал для этой деревушки, а я молчала и неожиданно разнервничалась. С чего бы это? Я ведь не собираюсь позволять ему никаких вольностей? Интересно, чему еще мог бы научить меня бесстыжий маг?
Я отвернулась.
И ни капельки и не интересно! У меня жених есть, вот он и научит… всякому.
От мысли что мне придется — хочу я или нет — делить постель с Августином, стало как-то кисло на душе. Я крепче сжала руку Олава и решила, что будь что будет. Пусть пламя горит как ему вздумается, пожар не загонишь в русло — так говорили дома.
  
Глава 13. Карты на стол
 
Мы пришли в столовую и Олав бесцеремонно вытребовал у поварихи внеурочный ужин. Мы поели вместе, в одиночестве сидя за огромным общим столом. Овощи и мясо были мягкими и пресными — специй тут явно жалели или берегли их. Я не чувствовала вкуса еды — так отчего-то разволновалась.
То и дело взгляд падал на Олава, и я отмечала, как он жует, как жадно по варварски откусывает от краюхи хлеба и как болтает с набитым ртом. Варвар!
Но возмущение мое приобретало все отчетливей оттенок нежности и умиления. Мне нравился маг, таким какой он был, хотя еще пару недель назад я не могла бы поверить, что посмотрю как на мужчину на парня, который может за столом рыгнуть в кулак и как ни в чем не бывало сказать:
— Простите, вашество.
— Ты отвратителен, — смиренно и с улыбкой сказала я Олаву и покачала головой.
— Да? А по мне так я обычный парень.
— Обычный отвратительный парень, — поправила я.
— А какие тебе нравятся? Давай, научи меня манерам, — Олав демонстративно выпрямился и сделал вид, что поправляет воротничок.
— Для начала со стола нужно убрать его, — я указала на Виза, который сидя на скатерти ел кусок говядины, слизывая подливку с блюдца.
— Виза? Но куда же я его дену?
— На пол.
— Еще чего! Он же не собака какая-то, чтобы есть на полу.
— Тогда извини, но ты остаешься отвратительным варваром.
— Слышал, приятель? Мы с тобой отвратительные варвары, — вздохнул маг. Виз что-то одобрительно уркнул, явно отдавая дань мясу, а не попыткам мага быть воспитанным аристократом.
— Сложно было приручить его?
— Виза? Да нет, мы сразу подружились. — Олав почесал зверя под подбородком и тут же этими же пальцами взялся за хлеб. Я скривилась.
— А за пределами Валанты он какой?
— Внешне? Да такой же. Но способностей, конечно, побольше. Доберемся до границы, увидишь. Покажешь себя во всей красе нашей принцессе, приятель?
Виз как будто кивнул.
Я тревожно отложила вилку. Я пообещала Олаву защитить его от Хранителей, но что если моего дома уже нет, что если Августин не станет на мне жениться и вместо королевского титула я буду всего лишь вечной беглянкой? Думал ли об этом Олав? Если да, почему не бросил меня? Или не выдал преследователям, надеясь урвать хотя бы богатый куш в деньгах?
— Ты все? — Олав взял тканевую салфетку и вытер руки.
— Да, — отодвинула недоеденную еду. Аппетит куда-то совсем пропал.
— Дорогу найдешь? Я еще к Радулу обещал зайти.
— Найду.
От того, что Олав опять уходит, мне стало тоскливо. Никто из горцев мне не нравился и общаться с ними я не горела желанием. От тяжелой работы с непривычки ломило руки и спину и все, что хотелось, доползти до кровати и уснуть. Но хотелось сделать это вместе с Олавом, как бы стыдно это ни было мне нравилось быть с ним рядом. Подначивать и болтать, смотреть на него и слышать его насмешливый уверенный голос. Это заряжало и меня. Рядом с Олавом мне не было страшно, но как только он уходил, в голову лезли мысли одна горше другой.
 
Мы распрощались, и я поплелась в баню и с остервенением оттерла руки от свекольного сока. Понюхала волосы и скривилась — дух местной кухни впитался в меня и я пахла чем-то средним между выпечкой и мясным бульоном.
Наплевав насколько это расточительно, я вымылась второй раз за день, вылив на себя добрую половину бака горячей воды. Но все-таки долила его до края ледяной водой из деревянной бочки и неумело подкинула в печь пару поленьев.
Правильно это было или нет я не знала, но вроде бы так следовало сделать, чтобы следующим досталось и воды и тепла.
Обмотав влажные волосы шерстяным платком бегом пробежала открытую площадку и юркнула в дом, пока меня не сдуло. С мокрой головой даже в теплой безрукавке зубы у меня застучали. Стемнело и внутри каменных стен я на ощупь поплелась по коридорам. Открыла дверь комнаты и замешкалась. Олав был уже тут, сидел на застеленной постели и снимал сапоги.
— А я уж подумал ты кого другого нашла, — смешливо сказал он, но за смехом я почувствовала в его голосе какое-то неясное волнение. То самое, что весь вечер сковывало мне язык и заставляло от каждого неосторожного взгляда на мага краснеть.
Я закрыла дверь и сглотнув задвинула защелку. Олав притащил откуда-то лампу и поставил на окно. Фитилек, опущенный в жир, стрелял искрами и неярко освещал весь наш скудный быт.
— Я была в бане, — сказала смущенно. — От меня воняет кухней.
— Да? Ну-ка дай понюхать, — Олав протянул ко мне руку.
Секунду я стояла столбом. Сердце неистово колотилось в груди.
«Скажи нет… нет… нет…»
Я взяла его руку и подошла ближе. Олав не встал, просто стащил с меня платок, открывая мокрые волосы. Я чуть наклонилась и он действительно зарылся в них носом. Наши лица стали так близки, что у меня загудели губы. Я вспомнила, как Олав чудесно умеет целоваться, так, что у меня все тело немеет в сладкой истоме.
— Грозой пахнет… — сказал он хрипло. — И огнем… Тобой.
Он все не выпускал мою руку, а я все не отстраняла ее. Села рядом с ним на постель, и Олав нежно перебрал мои пряди.
— Забирайся. — он кивнул к стенке. — Замерзла ведь.
— Да, — голос у меня от волнения превратился в слабенький писк. Стараясь быть деловой и не заинтересованной сняла обувь и теплую шерстяную жилетку. И замерла. Снимать ли платье? Просить Олава отвернуться? Простая ведь просьба, но он видел меня совершенно голой и не только видел, но и прикасался.
Олав избавил меня от дилеммы. Встал и отошел в угол к сундуку. Вот только он точно не собирался спать в одежде. Маг спокойно стал раздеваться, а я замерла. Он расшнуровал ворот рубахи и стащил ее через голову.
Я завороженная смотрела на его спину с темной татуировкой древа Хранителей. От поясницы до самых плеч. Мне хотелось коснуться ее, прочертить каждую линию пальцами…
Олав звякнул ремнем, и я опомнившись тоже встала, отвернулась и стала, путаясь в собственных пальцах, расшнуровывать завязки на боках платья. Сердце у меня стучало где-то в горле.
Я слышала как Олав шуршит одеждой и дыхание мое замирало. Я сняла безрукавку и верхнее платье и аккуратно сложила все. Нижнее платье было простое и вполне закрытое, но все равно остаться в нем перед Олавом было страшно и… волнующе.
Я положила одежду на подоконник и, не бросив ни одного взгляда на мага, забралась под одеяло и отвернулась к стенке.