Бесноватый Цесаревич-2 (СИ)

Хорошо, что утром и днём занимаюсь делами предстоящего турнира. Когда до наших дам дошёл масштаб предстоящего мероприятия, они просто впали в панику, и пришлось срочно им помогать. А потрудились мы действительно неплохо.
Сегодня после завтрака нас с Александром вызвал Павел. Император опять начал вставать ни свет ни заря, принимать несчастных докладчиков и донимать караулы мелкими придирками. Благо, что остальным не нужно в шесть утра присутствовать за столом, но в восемь вся семья и окружение уже в сборе.
Сидим уже минут десять в кабинете, который больше похож на гостиную с минимумом мебели. Только пара стеллажей с книгами намекает, что это рабочее помещение. Лакей открыл дверь и в кабинет стремительно вошёл Павел. Мы с Александром встали, приветствуя отца, и сели после его разрешения.
-Константин, тебе всё неймётся. Не можешь потерпеть до окончания всех торжеств? Расскажи, что это за самоуправство с Головинским дворцом[1]? – начал Павел с претензии, но пока достаточно спокойным тоном.
-Как вы знаете, нашим фондом были запланированы игры в честь вашей коронации. Было решено организовать турнир по шашкам и русским шарам. Сначала хотели провести всё в каком-нибудь дворце, благо некоторые персоны готовы были предоставить помещения и подготовить их к играм. Однако несколько дней назад выяснилось, что количество желающих участвовать в турнире превышает все разумные пределы. Можно было провести его в Петровском, но боюсь, вам не понравится, толпа из нескольких сотен участников и наблюдателей, которые будут находиться здесь в течение трёх дней.
-Да, это точно не добавит мне расположения духа. Но почему вы выбрали именно Головинский дворец, я распорядился отдать его под казармы? И тем более без моего ведома? – начал заводиться Павел.
-Отец, - на выручку пришёл Александр, - Я же спрашивал вашего позволения ещё перед коронацией. Вы ответили согласием.
Павел задумался на несколько секунд. Уверен, наш интриган так поставил вопрос, что Император, если чего и вспомнит, то без подробностей.
-Припоминаю, что давал согласие на ваше сборище. Но не ожидал, что вы там устроите форменный базар. Хорошо, этот вопрос мы разобрали. Константин, ты обращался ко мне с разрешением на встречу с некими персонами. Я не понимаю твоего желания общаться с некоторыми из них, но пока из твоих начинаний не было плохого.
У меня аж гора с плеч упала. В принципе, можно было встретиться и без разрешения Павла. Но он бы в любом случае узнал, а это скандал. С учётом общей мнительности его натуры, неизвестно к чему мог привести этот ненужный конфликт.
-Завтра с утра мы едем в Царицыно, выезд в семь утра, и жду вас без опозданий, - произнёс, как припечатал Павел, - Ступайте.
Вышли с Александром и направились к выходу. Изначально планировали выехать сразу после завтрака, но что поделать, приказ Императора не обсуждается. Послали лакея за жёнами и сестрёнками, но оказалось, они не стали нас дожидаться и уже уехали. Мы с Александром сели в ожидающую нас карету и в сопровождении небольшого числа кавалергардов быстро поехали в сторону Лефортово. Ну как быстро, что позволяло это непотребство, которое называлось дорога. Я иногда боялся откусить себе язык в едущей карете, поэтому старался говорить поменьше.
-Мы не успеем завтра доехать из Царицыно, даже если сильно поспешим, - начал Александр.
-Значит надо организовать всё сегодня так, чтобы справились без нас. Поездка в Царицыно тоже может стать полезной.
Я начал вкратце излагать брату, недавно созревший у меня план. Александр сначала смотрел на меня с удивлением, потом рассмеялся и обозвал меня авантюристом, ну хоть не хапугой. Далее ехали, молча, каждый погрузился в свои думы.
Сегодня у нас был запланирован отборочный тур. С петанком не было никаких проблем. Решили играть по системе два на два без разделения на мужчин и женщин. Турнир по шашкам пришлось разбить на женский и мужской. Сначала я хотел ещё поделить участников по возрасту, но потом понял бесполезность этого начинания.
 
Кто бы знал, чего нам стоило организовать всё это за три дня. Хорошо, что хоть Тронный зал позволял вместить одновременно большое число как игроков, так и зрителей. Покрытия для петанка были заказаны заранее. Сначала на пол стелилась ткань, далее тонкие доски, на них насыпался песок и сверху ещё ткань. Вдоль стен были собраны деревянные трибуны в четыре ряда. Актив фонда не забыл моего шутливого предложения организовать трибуны по типу римского Колизея. Получилось ничего так, аутентично.
С шашками было проще. Остановились на двух залах поменьше. Для зрителей сделали трёхступенчатую тумбу со стоячими местами. Расставили более или менее похожие столы и накрыли их цветным сукном. Смотрелось тоже весьма прилично.
Я надеялся, что основные проблемы будут с интерьером. Но хуже всего пришлось с распределением игроков. С трудом составили списки из ста тридцати двух игроков в шашки, из которых было сорок три девушки и остальные мужчины. Некоторые девушки, такие как Браницкая, Головина и некая княгиня Гагарина[2] записались в мужскую сетку. Наши дамы наперебой расхваливали Прасковью Юрьевну, поэтому поверил их мнению. В женском списке меня удивило наличие Анны Орловой, насколько я помню она ещё совсем юная особа. С другой стороны ограничений по возрасту не предусмотрено, а нынешнему фавориту Екатерине Браницкой ещё нет и шестнадцати.
С петанком было легче и одновременно труднее. Он ещё толком не дошёл до Москвы и оставался забавой питерской публики. Мы решили допустить без отбора двадцать восемь столичных команд. И ещё четыре команды отобрать из двенадцати претендентов. Мне пришла в голову идея постелить в нескольких залах дворца ткани под площадки и поставить столы с шашками, где будут обучать всех желающих. Естественно дворян, кто же допустит на это мероприятие купцов и тем более мещан. Но у меня были планы по продвижению игры в массы. На турнире должны были присутствовать журналисты от Московских ведомостей, с которым я проведу беседу по правильной подаче материала. Надо заинтересовать сначала купцов, а потом уже и мещан. Игра не должна остаться забавой исключительно дворян.
Когда я понял, что на меня, хотя повесить ещё и составление турнирной сетки, то взбунтовался. Только предложил игрокам в шашки провести по две игры, а не сразу на выбывание. Дамы долго думали с разбивкой участников и чего-то надумали.
Смутные подозрения начали посещать меня при подъезде к Головинскому дворцу. Наша скорость стала черепашьей, а затем мы и вовсе встали. Я открыл дверь и опустился на ступеньку возка. Мда, пробка напоминала мне заторы Москвы моего времени. Плохо, что не выйти и не дойти пешком. Дорога в ужасном состоянии, на ней можно было рассмотреть остатки булыжников, которыми её мостили, наверное, ещё во времена Петра, тротуары отсутствовали в принципе. Но в основном это была сплошная жижа. Понятно, что сейчас это самая окраина Москвы, но мы едем во дворец, принадлежащий Императору. В общем, опять пришлось включать нынешний вариант мигалок и при помощи нашего конного сопровождения обгонять затор по встречной полосе.
Около самого дворца и внутри творилось какое-то безумие. Складывалось впечатление, что несколько сотен болельщиков решили поддержать десяток игроков. Хорошо, что я заранее позаботился как об отхожих местах, так и о еде для гостей. Поить шампанским никого не планировали, кроме одной ВИП-залы. Для простого дворянства были предусмотрены чай и закуски в виде хлеба и разнообразной ветчины с сыром. Слово бутерброд я еще здесь не слышал, а может, пропустил.
 
Нам с Александром не пришлось протискиваться через желающих попасть во дворец, при виде нас народ моментально расступился. Мужчины снимали шляпы, дамы приседали, мы с братом кивали радостной публике. На самом деле всё было не так страшно и всех гостей думаю, удастся разместить. Для фонда был выделен небольшой кабинет квадратов на пятьдесят, где мы и застали нервничающих дам и спокойного Александра Салтыкова. Хорошо, что не было братьев Чарторыйских и Строганова. Младшего поляка Павел отправил на Сардинию с дипломатической миссией, старший впал в немилость и не покидал столицу, вроде как его планировали перевести в действующую армию. Строганова же по приказу Павла вернули в деревню, где он по идее должен был находиться. Зато мои старые знакомые Кикин, Васильчиков и ещё несколько приличных офицеров были в Москве.