Жемчужинка для Мажора (СИ)
— Она будет делать, что хочет и когда хочет, вам ясно? — Напирает Полина. А потом просто отталкивает рыжую в сторону и уже сама вытягивает меня из туалетной комнаты.
— То, что мы в ссоре с Глебасиком, не значит, что тебе можно вертеть перед ним своим облезшим хвостом. — Прилетает «плевок» в спину.
Я останавливаюсь. Злость на двуличие мажора набирает обороты, поэтому я вынуждаю остановиться и Полину. Вырываю руку из крепкого захвата шатенки и оборачиваюсь к двум стервам.
— Мне ваш Глебасик нахрен не упал, понятно? И не равняй всех под себя. Я никогда не крутила хвостом перед Соколовским и не собираюсь. А если у тебя какие-то проблемы с этим психованным, то с ним и выясняй отношения. Тебе всё понятно?
На лицах девушек выражение полнейшего изумления. Они явно не ожидали услышать от меня такое.
— Надо было всё-таки рожу ей подрихтовать! — Шипит Крис и угрожающе выходит из дамской комнаты. Бычится вся. Но ей на плечо ложится рука Крицкой. — Лен, ты чего? — Удивляется рыжая и тормозит.
— Мы её предупредили. Не поймёт с первого раза, второй ей точно не понравится.
— Слышала, мразь? — Крис ухмыляется и довольно скрещивает руки на груди, поигрывая пальцами с длинным маникюром.
— Мы вас тоже предупредили. — Фыркает Краснова, берёт меня под руку и уводит дальше по коридору.
Несмотря на всю браваду, мне не по себе, поэтому я позволяю подруге вести меня в сторону столовой.
Не то, что бы я боялась, что эти двое подкараулят меня где-нибудь вне стен университета, просто ещё пара недругов на мою голову — уже слишком. Это ещё хорошо, что Демьян не вспоминает обо мне по какой-то причине. Иначе бы мне точно жизни не было, и вместо учёбы приходилось бы постоянно разгребать последствия прилипчивого внимания Соколовского.
— Ты должна сейчас же найти Глеба и всё ему рассказать. — Выдаёт Полина, останавливаясь неподалёку от столовой. — Он наверняка пузо набивает, пока ты отдуваешься!
Её кукольное личико пылает праведным гневом, а глаза горят огнём возмездия. Она похожа на взъерошенного котёнка и, несмотря на настоящую ярость, выглядит мило. Это вызывает улыбку, и я с радостью позволяю ей появиться на лице.
— Спасибо тебе, Поль. Если бы не ты и твоя поддержка, я бы не вела себя столь уверенно.
— Ты мне зубы не заговаривай, — нахохливается подруга. Её щеки раздуваются от гнева, она дышит шумно и часто.
— Да не переживай ты так, они скоро вообще забудут о моём существовании. — Я кладу руку на макушку шатенки и глажу её, успокаивая. Та смущается и вмиг перестаёт злиться.
— Прекрати вести себя со мной, как с ребёнком!
— Неправда. Ты просто очень милая. И классная. — Мягко возражаю я, но портить причёску Полине перестаю.
— Не скажешь ты, я сама лично найду Соколовского и выскажу ему пару ласковых! И давно тебя терроризируют из-за него? — Интересуется Краснова, и я вспоминаю, что хотела ей обо всё рассказать, до того, как нас потревожили.
— Долгая история. Мы с ним в одной школе учились.
Полина округляет глаза и на пару секунд выпадает из реальности.
— У нас ещё есть пятнадцать минут до следующей пары. Так что пошли, поедим, снимем стресс, и ты мне всё расскажешь в мельчайших подробностях.
И, не оставляя мне выбора, утягивает мою тушку в шумную столовую.
***
— Ты шутишь!
Всю мою отповедь подруга сидела с приоткрытым ртом и лишь возмущённо ахала. А в конце заявила вот это.
Я отрицательно качаю головой.
— Никаких шуток. Голые факты, а также правда и ничего кроме правды.
— Треш… У меня слов нет. Не думала, что у вас всё это, — она обводит указательным пальцем пространство, имитируя круг, — длится почти три года.
Я пожимаю плечами и допиваю холодный чай, потягивая его из трубочки. Даю Красновой время переварить сказанное. Полина не торопится как-то комментировать услышанное. Пялится в стол и часто моргает. Периодически вскидывает брови и топит их в густой чёлке.
До пары остаётся несколько минут, поэтому я предлагаю подруге закругляться с посиделками. Она кивает и поднимается следом за мной. Я беру оба подноса и несу к окну, куда ставят грязную посуду.
Полина, как сомнамбула, плетётся за мной. Она подозрительно тихая и меня это начинает немного нервировать, потому что непривычно видеть её такой — задумчивой и подавленной.
— И ты всё так и оставишь? — Спрашивает она, когда мы выходим из столовой, доходим до развилки в коридоре и тормозим у неё, потому что нам обеим в разные стороны.
— А что ещё мне остаётся делать? — Я пытаюсь улыбнуться, ободрить подругу, но вместо этого у меня выходит кислая мина.
Я так устала от всего за прошедшие три года. А притворяться ещё и перед Полиной не хочется.
— Поговорить с ним напрямую. — Категорично заявляет шатенка, глядя на меня, как на несмышлёныша.
— И что это даст? Я уже пыталась. Как видишь, — развожу руками, — ничего не изменилось.
— Может, нужно подобрать правильные слова? Мужчины — они же нас не понимают. Особенно намёки.
— Я напрямую говорила. Он увиливает от ответов постоянно.
— Тогда надо прижать его к стенке! — В синих глазах появляется кровожадная искра, и я фыркаю. А потом посмеиваюсь. — Чего смешного? — Хмурится.
— Как ты себе это представляешь? Мы — две полторашки, и Соколовский — под два метра. Вот хохма будет! — Я уже в открытую хохочу, представив эту картину. — Он же нас, как бабочек, одним махом прихлопнет.
Краснова цокает языком и закатывает глаза.
— Ну, ты даёшь, Скворцова. Я же в переносном смысле.
Я гляжу на часы, надетые на левой руке, и поджимаю губы.
— Так, нам обеим надо бежать. Пара начинается через минуту.
Краснова меня передразнивает, но согласно вздыхает.
— Тогда спишемся. До встречи!
— До встречи, — машу ей рукой и чуть ли не бегом несусь в сторону нужной мне аудитории.
И только спустя пару минут вспоминаю, что нифига мы не спишемся. Телефон-то мой погиб смертью храбрых. Но возвращаться и предупреждать подругу, уже нет времени.
Коридоры кишат такими же, как я, студентами, опаздывающими на пару. Поэтому я даже не удивляюсь, когда, пытаясь обогнуть идущих, вписываюсь в кого-то. Больно ушибившись лбом, ойкаю, заваливаюсь назад и падаю на попу.
Поднимаю голову, потирая ушибленное место кончиками пальцев. Парень по инерции роняет учебники, что были в его руках. Шипит и зло оборачивается назад. Увидев его лицо, возвожу очи горе.
Это же надо иметь такое везение…
— У тебя глаза на затылке, что ли, блондиночка? — Показательно вздыхает Демьян, наклоняясь за учебниками. И я очень удивляюсь, потому что его голос не звучит зло или презрительно. — Осторожнее нужно.
— А ты что тут делаешь? — Не найдя, что спросить, говорю первое, что приходит в голову.
— Учусь, — хмыкает парень. — Тут все учатся, как бы.
— Я не об этом, — отвожу глаза, краснея от стыда.
Зачем он выставляет меня идиоткой?
— Да я понял, — Демьян подходит ко мне и протягивает свободную руку, чтобы помочь встать. — Шучу. Просто наш препод заболел, и деканат решил объединить вашу и нашу группы.
Я опасливо вкладываю свою ладонь в руку того, кто ещё совсем недавно мне угрожал, а теперь ведёт себя, как ни в чём не бывало.
— Вот как… — Тяну, понимая, что не знаю, о чём ещё с ним говорить.
Парня, как подменили. Всё высокомерие и заносчивость по отношению ко мне исчезли.
Это Стас постарался? Он обещал, что Фролов больше не будет мне досаждать. Интересно, как ему удалось убедить Демьяна? Надеюсь, что без применения насилия…
— Не ушиблась? — Запоздало спрашивает шатен и осматривает мою одежду.
— Немного. Но это не критично, — быстро добавляю я.
— Тогда пойдём. — Пожимает плечами. — Тебе повезло. Препод ваш ещё не пришёл, в деканат ходил. Уточнял, что с нами делать — отпустить или взять нашу группу к себе. Так что, считай, никто не опоздал, — подмигивает мне Демьян и кивает на вход в аудиторию.
Пара проходит быстро. Я даже заметить не успеваю.