Одинокие сердца (СИ)

Не знаю, что происходит.
Возможно, дело в классном сексе. Или в том, что я слишком давно не общался с девушками настолько легко.
Но Алёна — мой человек. Сто процентов.
Хотите знать, откуда у меня такая уверенность?
Да это просто чувствуешь.
И все.
— Эй, голубки, долго вас ждать, холодно же! — окликает нас Андрей.
— А нам не холодно, да ведь? — шепчу я, даже не оглядываясь.
Алёна кивает, не сводя с меня своих распахнутых блестящих глаз.
Мне уже не хочется идти ни к какому подъемнику. Было бы здорово сейчас вернуться в коттедж, где никого нет, и провести в постели весь день. А потом ночь…
— Идем? — тихо спрашивает Алёна.
— А… да, конечно, — я как болван хлопаю глазами, вспоминая, как она сжимала в пальцах простыню перед тем, как кончить.
Боже, дай мне сил дожить до вечера.
Покатушки проходят отлично, хотя, если честно, то трассы подготовлены хреново. Но меня не раздражают ни очереди на подъемник, ни плохая работа ратраков — все неудобства компенсируются общением к Тимофеевой и приятным чувством предвкушения.
Вечером почти все собираются в город сразу после ужина в гриль-кафе, не считая пары с карапузом, уехавшей домой ещё утром. Поэтому в коттедж мы возвращаемся вчетвером.
Приняв горячий душ, я спускаюсь вниз и наливаю воды в стакан.
— Миша помоги мне, — просит Яна, насилуя штопором бутылку вина.
Усмехаясь, забираю у нее бутылку и выравниваю штопор.
— Вот когда тебе что-то надо, я сразу Миша, да? — с глухим хлопком выдергиваю пробку.
Затем беру бокалы и разливаю вино.
— Спасибо, Федя, — ухмыляется Яна. — Алён, там в холодильнике должны быть оливки, достань, пожалуйста, — распоряжается она.
Следующую минуту я наблюдаю за беспомощными попытками Алёны открыть банку с оливками, на которой сломан ключ-кольцо.
— Позволь мне, — говорю ей, потеснив у столешницы. — Вот что я с тобой в походе делать буду, а? — насмешливо смотрю на Алёну.
— В каком походе? — встревает Яна.
— Алёна идет со мной в поход в мае, на плато Путорана, — шучу я, поддевая ножом жестяную крышку.
— Правда? — изумляется Алёна.
— Да, — вздернув бровь, протягиваю ей банку. — Ты мне обещала, — дразню ее.
— Что-то не припоминаю, — усмехается девушка.
— А давайте все вместе пойдем?! — оживляется Андрей, лежащий на диване.
— Ну уж нет! — протестует Яна. — Ездили мы уже с ночевкой на озеро, и на утро я выглядела, как бомж, который съел банку солёных огурцов, а потом спал вниз головой! Ни помыться, ни в туалет сходить нормально! Вся одежда потом дымом провоняла.
— А мне по кайфу было, — говорит брат.
— Конечно, я же все стирала! — возражает Яна.
— Вот так-то, Миша, — Алёна хлопает меня по бицепсу, — а ты говорил, что не бывает непоходных людей. Вот они мы!
Я качаю головой.
— Девчонки-девчонки, ничего вы не понимаете. Поход — это лучший релакс. На душе хорошо, все проблемы остаются в большом городе, а там есть только ты и ветер, — говорю я.
— И клещи, — продолжает Яна.
— И змеи, — добавляет Алёна.
— Не забудьте про диких животных, — встревает брат.
— Ты хотел сказать про очень голодных диких животных? — уточняет Тимофеева.
— Совершенно верно! — кивает Яна.
— Решено, Андрюх, — киваю брату. — Идем весной вчетвером. Я с этими инакомыслящими такой контент запилю!
— Нет, нет, нет! Два дня не мыться — это выше моих сил! — отнекивается Яна.
— Каких два дня? Неделю! — посмеиваюсь я.
— Жесть какая! — вопли и негодование Яны нарастают. — Никогда!
— Молчи, женщина! — парирует Андрей. — Я иду, и ты пойдешь.
— Мечтай, милый! — фыркает его гегемонша.
— А если я научусь танцевать твой вальс? — усмехается брат.
— Вальс?! — я с ужасом смотрю на младшего.
— Яна хочет, чтобы на свадьбе мы танцевали вальс, — объясняет тот.
— Вальсировали, — поправляет Яна.
Закатив глаза, описываю зрачками дугу и смотрю на Алёну.
— А ты что скажешь? — спрашиваю ее. — Не передумала? М?
— Мы сейчас о чем? — она непонимающе сводит брови.
— О походе.
Девушка пожимает плечами.
 
— До весны ещё далеко, — нерешительно говорит она.
— Не так далеко, как тебе кажется.
Следующие два часа мы проводим перед плазмой. Сил ни на что больше нет. И с этим надо что-то делать.
— Так. Ладно. Вы как хотите, а мы идем спать, — плавно тяну Алёну за собой.
— Ну-ну, — многозначительно произносит Яна.
— Что "ну-ну"? — смотрю на нее.
— Вы не могли бы "спать" потише? — улыбается девушка.
— Яна?! — вспыхивает Алёна.
— Все нормально, она просто завидует, — посылаю Яне ехидную улыбку.
Мы поднимаемся наверх, я запираю дверь и с ходу начинаю целовать и раздевать девушку. В скором времени мы уже лежим в кровати и ласкаем друг друга. Мои пальцы с жадность исследуют ее соблазнительные изгибы — полные груди и округлые бедра. Очень хочется касаться ее во всех местах сразу, но я знаю, где она ждет меня больше всего. Поэтому развожу в сторону ее бедра и с головой ныряю в ощущения. Чувствовать ее языком и покручивать при этом соски невозможно приятно.
А уж как ей приятно.
Алёна выгибается и двигается в такт с моим языком.
В эту минуту я не представляю, что может быть лучше, чем вылизывать красивую девушку и видеть, как сильно ей это нравится.
— Миша… — шепчет Алёна, и я понимаю, что она уже на грани.
Расфокусированный взгляд девушки медленно сосредотачивается на мне.
С моей стороны ракурс просто замечательный — ее разгоряченное лицо между торчащих грудей.
— Просто скажи, что мне сделать, — мягко прошу ее.
Откинувшись головой на простыню, Алёна стонет и смеется одновременно.
— Надевай чертову резинку и ложись на меня, — умоляет Алёна.
Мой член стоит по стойке смирно и только и ждёт, когда его допустят до веселья. Натягивая презерватив, я окидываю взглядом разомлевшее тело красивой женщины, ожидающей меня.
Мы оба знаем, что мне не нужны никакие указания, но ее жалобный тон и взгляд, с которым девушка заявляет о своем желании, невозможно заводят.
— Кажется, ты говорила, что любишь сверху, — дразня, медленно погружаюсь в нее.
— С тобой очень трудно определиться, — произносит Алёна, хрипло вздыхая.
Взяв за лодыжку, я приподнимаю ее ногу и отвожу в сторону бедро, чтобы войти на всю длину. Алена крепче цепляется за мои плечи. Я прикрываю глаза. Внутри так туго, горячо и кайфово, что на затылке бегают мурашки.
Через несколько минут мы лежим на боку лицом друг другу. Глаза Алёны закрыты. Я смотрю в ее расслабленное лицо и вспоминаю, как совсем недавно она дрожала подо мной от оргазма.
— О чем сейчас думаешь? — мой голос звучит лениво.
— О тебе, — отвечает Алёна, открывая глаза.
Я дергаю бровями.
— Ничего себе, какое совпадение. Я тоже думаю о тебе. И весь день думал, — признаюсь ей.
— Правда? — она, как будто, не верит мне.
— Алён, извини, если лезу не в свое дело, но откуда в тебе такая неуверенность?
Тимофеева долго всматривается мне в глаза, и, когда я уже думаю, что она не ответит, Алёна спрашивает:
— С чего ты взял?
Протянув руку, провожу пальцем меж ее бровей, где секундой ранее появилась морщинка.
— Ладно. Проехали.
Алёна опускает веки.
— Ты прав, — угрюмо произносит она, укладывая щеку на сложенные ладони. — Я не очень в себе уверена. На работе, в отношениях — я все время не дотягиваю до нужного уровня. Ни шатко ни валко — это про меня.
— С чего ты взяла?
Похоже, она всерьез не представляет, насколько хороша.
— Не знаю.
— А твоя неуверенность — большая проблема для тебя? — уточняю я.
— Не то, чтобы я постоянно из-за этого переживала, но…
Алёна неопределённо пожимает плечами.
— И как часто ты думаешь, что с тобой что-то не так?
— Знаешь, я не считала! — хмурится девушка.