Джессика

— Впервые слышу, чтобы комплимент доказывали, как теорему! — рассмеялась Джессика.
— Ну а теперь мы все-таки посмотрим фотки?
И они стали смотреть фотографии, причем не только те, что Малколм сделал в Джексоне, а вообще все, что были на его ноутбуке. За свою недолгую жизнь Малколм не так уж много путешествовал, и в основном с родителями; но, помимо обычных детских поездок в Диснейлэнд, дельфинарий и тому подобные места, они с отцом объездили несколько авиационных музеев и побывали на авиашоу с «Синими ангелами», а также на большом шоу ретроавтомобилей. Малколм с удовольствием рассказывал Джессике о самолетах и автомобилях, не боясь, что девушке наскучит эта тема, тем более что она сказала, что ей нравятся старинные машины — они гораздо красивее современных. Также на ноутбуке Малколма хранилась коллекция космических пейзажей, скачанных из интернета. Любуясь картинками на большом экране, Малколм подумал, что этот мир сна, по сути, очень классное место. В реальной жизни его родители ни за что не купили бы такую дорогую панель. Не говоря уже о том, разумеется, что только здесь он может по-настоящему встречаться с Джессикой…
— Интересно, а кино мы так можем смотреть? — произнес Малколм вслух, когда картинки закончились.
— Почему бы нет. Если ты принесешь. Мне бы очень хотелось! Я так давно не смотрела… Новые «Пираты Карибского моря» уже вышли?
— Нет, в следующем году только обещают, — автоматически ответил Малколм, а затем сообразил: — Погоди, «новые» — это какие?
— Третьи.
— А, ну третьи-то конечно! Я про пятые.
— Принесешь в следующий раз?
— Обязательно. И третьи, и четвертые. Четвертые я и сам еще не смотрел. Не захотел, по правде говоря. Мне не нравится, что там от фильма к фильму все меньше связей с реальной историей и все больше дурацкой мистики. Пиратов из обычных морских разбойников превратили в какой-то оккультный орден, занятый главным образом потусторонними делами. Но, конечно, если тебе такое нравится… — он вдруг осекся, вспомнив, с кем говорит. У Джессики, несомненно, могло иметься свое мнение насчет «дурацких потусторонних дел».
— Ну конечно, все это не имеет никакого отношения к реальности, — легко ответила она. — Тем-то оно и замечательно.
Они болтали еще какое-то время, а потом Джессика вдруг сказала:
— Тебе уже пора. Скоро рассвет.
— Уже? — удивился Малколм. — Еще даже луна не зашла, — и только тут он осознал, что она не просто не зашла, а вообще не изменила своего положения на небе.
— Это… не настоящее время, — ответила Джессика. — Для нас с тобой оно может быть любым… но только пока там, у вас, не рассветет.
— Джессика, — поспешно произнес он, вспомнив о совершенно забытой им за минувшие часы угрозе, — а пока мы тут общаемся, ты можешь как-то чувствовать, что происходит… вовне? Видишь ли, мне кажется, есть человек… или люди… желающие помешать нашим встречам. Собственно, один раз это уже случилось. Ты сможешь предупредить меня, если кто-то из них снова заявится сюда? Еще до того, как он сможет… до меня дотронуться?
— Да, я помню этого гадкого типа, — поморщилась Джессика. — Какое им дело?! Неужели они не могут оставить меня в покое даже теперь?! — она немного помолчала и спросила холодно-спокойным тоном: — Кто он такой?
На сей раз она сама задала вопрос, и у Малколма не было нужды уклоняться от неприятной для нее темы:
— Кевин Браунфилд, секретарь братства «Фи Дельта Омега». Он принял в братство Рика, моего соседа по комнате… хотя Рик, я думаю, тут ни при чем. Но может быть и еще кто-то. Какой-то парень, сидевший на твоей скамейке пару недель назад. Ты знаешь, кто это?
— На этой скамейке время от времени кто-нибудь сидит, — пожала плечами Джессика, — хотя и не очень часто. Но далеко не со всеми я могу установить контакт. Тут нужно… что-то вроде совпадения волны.
— Родственные души, — с улыбкой подсказал Малколм. При этом он понимал, что «родственные» не значит «тождественные». Скорее — подходящие друг к другу, как ключ и замок.
— Да, — откликнулась Джессика. — Наверное.
 
— Так тех, которые не родственные, ты не сможешь почувствовать? И предупредить меня, если что?
Джессика задумалась.
— Напрямую… если они мне совсем незнакомы… боюсь, что нет. Но через тебя — да. Ты можешь помочь мне настроиться. Вот этого Кевина ты можешь представить себе достаточно ясно? Он, кажется, до тебя дотрагивался?
— Если пощечина так называется, — сердито пробормотал Малколм. От этих слов у него словно бы снова вспыхнула щека. Он прикрыл глаза, и ему представилась долговязая фигура в шлеме, трясущая его за плечи. Представилась так ясно, что он нутром ощутил опасность и распахнул глаза.
Кевин стоял прямо за скамейкой и молча смотрел на них, одной рукой придерживая велосипед.
— Убирайся! — крикнул Малколм. — Оставь нас в покое! Это не твое собачье дело!
Он вспомнил о ноже. Тот остался в спальном мешке, и Малколм полез туда рукой, нашаривая свое оружие. Нож все никак не нащупывался, и Малколм сунул в мешок и голову.
Почему-то — неужели из-за фонаря велосипеда? — там оказалось достаточно светло, и он сразу увидел черную рукоятку между складками материи. Малколм вынырнул из мешка с ножом в руке, но ни Кевина, ни Джессики уже не было.
По светлеющему небу медленно плыли подсвеченные розовым облака, отражаясь в зеркальной глади озера. Малколм понял, что лежит на скамейке в своем спальном мешке, свернувшись в его теплом нутре. Однако его правая рука была выпростана наружу и действительно сжимала нож.
Малколм поспешно приподнялся и огляделся. На траве вокруг блестел иней, но не было никаких следов велосипедных колес. Как не было, конечно же, плазменной панели, провода или следов грузовика. Однако там валялся раскрытый ноутбук Малколма, похоже, свалившийся со скамейки. Ноутбук, который, когда его владелец укладывался на скамейку накануне, лежал в мягком чехле внутри застегнутого рюкзака… Юноша спрятал нож и поспешно поднял компьютер, опасаясь, что тот не пережил падение. Однако, стоило ему нажать кнопку, как черный экран ожил и продемонстрировал последнее изображение в папке фотографий.
Индикатор заряда, правда, показывал, что батарея на последнем издыхании. Ну еще бы — они полночи рассматривали картинки…
Все-таки это был не совсем сон.
Скорее, действительно, что-то вроде сомнамбулизма, где сон и реальность соединяются.
Так что надо быть во сне осторожнее с компьютером… и с ножом.
Но Кевин, видимо, все-таки был ненастоящий, подумал Малколм. Не более настоящий, чем тот… червивый водитель. Один — продукт его воображения, другой — его воспоминание.
Получила ли Джессика теперь достаточно информации, чтобы вовремя предупредить его о появлении Браунфилда? Будем надеяться, что да. Хотя все еще остается тот, второй… который, конечно, не обязательно представляет угрозу и тем более не обязательно явится сюда ночью…
Малколм полностью выбрался из спальника в утренний холод и торопливо упаковал свое хозяйство в рюкзак, пока не появились первые любители ранних пробежек.
— Пока, Джессика. Если ничего не помешает, увидимся следующей ночью. Видишь, — улыбнулся он, — я уже не даю безответственных обещаний.
Он помолчал и повторил наяву то, что сказал во сне:
— Я люблю тебя.
Ему очень хотелось услышать ответ. Но он понимал, что для этого придется ждать ночи.
Ждать еще целый день…
— Привет, детектив Мартинсон, — пробурчал сонный Рик, выходя в трусах из ванной ему навстречу. — Надо понимать, твое расследование еще не закончено?
— Привет, Рик, — ответил Малколм, игнорируя вопрос, и принялся стаскивать с себя куртку. До начала занятий еще оставалось время. Но от Рика, как обычно, было не так просто отделаться.
— Не буду, разумеется, оскорблять твою непорочность предположением, что ты провел ночь с девушкой, — продолжал тот, — так что, очевидно, ты до рассвета выслеживал убийц.
«Ты даже не представляешь, насколько ты неправ, — подумал Малколм, с трудом пряча усмешку, — то есть прав с точностью до наоборот. Хотя, разумеется, не в том грязном смысле, который ты имел в виду…»