Леди Ванесса. Молодость (СИ)

Подобрав скол, Ванесса вернулась в лагерь. Став быстро тереть сколотой кромкой ножа об острую кромку камня, она высикала искры на растопку, импровизированным огнивом. Загорелся слабый язычок огня. Аккуратно, чтобы не обжечься, она взяла горящую растопку и сунула её в веточки, поставленные шалашиком, подсовывая сухие листья и осторожно раздувая костёр. Когда огонь окреп и занялся веточками, Ванесса срезала у себя несколько локонов волос и бросила их в костёр. В воздухе распространился противный запах жёной шерсти. Теперь ночных хищников можно было не опасаться, запах костра и жёной шерсти отпугнёт их.
Ещё нужно было обустроить ночлежку. Выкопав неглубокую, вытянутую ямку Ванесса стала перетаскивать оттуда угли из костра. Пришлось ещё пару раз сходить за хворостом. Когда дно ямки стало равномерно покрыто слоем из углей, Ванесса стала набрасывать землю. Тёплый лежак был готов, теперь земля будет прогретой и они не замёрзнут. Перетащив на лежак Злюку, Ванесса стала сооружать над ней шалашик. Выбрав три ветки по-прямее и очистив их от листьев, она заточила две из них. Получившиеся колья были воткнуты у ног и у головы Злюки. Последняя ветка была привязана мостиком между двух кольев, ещё часть рубашки Ванессы ушла на строительные материалы для шалаша, получившийся каркас она обвеслиа лапотником. Ванесса с печалью посмотрела на рубашку, та едва прикрывала грудь и совсем не прикрывала живот и поясницу. Отрезав ещё локон волос, Ванесса бросила его на ту часть костра, где огонь уже прогорел но оставались тлеющие угли. Ванесса полезла в хорошо протопленный шалаш. Внутри умиротворённо сопела Злюка, сунув большой палец в рот и посасывала его.
— Наконец-то этот безумный день закончился, — сказала Ванесса, обняла гоблинку и провалилась в сон.
  
Глава 9 
 
Злюке снился приятный, умиротворяющий сон. Ей казалось, что она младенец, летающий в тёплой пустоте. Никакой опасности, никаких страхов, никакой неуверенности, никакого дискомфорта. Только покой, тепло и уют. Только тёплые, нежные руки матери. Такие заботливые, такие мягкие, они обнимают, они ласкают, они нежно гладят по голове. Эти руки защитят, прикосновение их к коже так приятно, такой приятный и знакомый запах кожи матери. И да — это запах, нечто волнующее, нечто очень приятное, да — это запах молока.
Лицо трётся об что-то мягкое и гладкое. М-м-м-м, это оно, это мамина грудь, губы инстинктивно ищут сосок, пахнущий молоком, и находят его. Злюка сразу начинает сосать, желая получить столь желанный ей напиток.
— Отпусти… — раздаётся где-то на задворках сознания.
На язычке ощутился вкус маминого молочка. Мозг взорвался приятными ощущениями. Нет напитка приятнее, нет вкуса слаще.
— Отпусти …
Его хотелось пить больше и больше. Надо сосать сильнее, ещё сильнее. Приятный напиток льётся прямо в горло.
— Отпусти…
Оно льётся, оно течёт прямо по языку, прямо в горло. Такое вкусное, такое тёплое и желанное. Больше, ещё больше. Раздвоенный язык оплёлся вокруг соска и начал его сдавливать так сильно, будто пытался его раздавить.
— Отпусти, Злюка, мне больно!!!
Открыв глаза, Злюка увидела, что у неё во рту левая грудь Ванессы, она её заглотила практически полностью. Правая грудь Ванессы была сжата в кулак. Левая рука Злюки обнимала Ванессу за талию и прижимала к себе, заставляя выгнуться дугой. Ноги Злюки сжимали левое бедро Ванессы и были сцеплены друг за друга в замок. Лицо Ванессы было перекошено от боли и эмоций, а руки упирались в плечи Злюке, пытаясь её оттолкнуть.
Осознав, что она творит, Злюка отпрыгнула от Ванессы, как ошпаренная. Хлипкая конструкция шалаша разлетелась в стороны. Ванесса лежала на земле и пыталась отдышаться. Рубашка задралась к шее, грудь Ванессы высоко вздымалась. Правая грудь разбухла и покраснела, на ней отпечатался контур ладони. Левая грудь от неё не отставала с той лишь разницей, что там появилась вытянутая рана из маленьких ранок. Форма раны полностью повторяла прикус Злюки. Да ещё и сосок потемнел и разбух, словно черешня.
 
На штанине бедра Ванессы, в том месте, где нога соприкоснулась с пахом Злюки, медленно расползалось тёмное пятно.
— Гыр, гыр, хара….. (гпг. Моя вина, моя вина (краткая справка: В языке гоблинов нет слова «прости», но есть слово «вина», Злюка знала о значении слова «прости», но чисто анатомически, не могла его произнести), я не знаю, как это произошло.) — Злюка бегала вокруг и скакала на месте от переизбытка эмоций. Она хотела помочь, но боялась прикоснуться.
— Всё нормально, успокойся.
Регенерация — великая вещь, организм уже привёл себя в порядок, заживил ранки и снял отёк. Ванесса поднялась и поправила огрызок рубашки на груди. За ночь она стала ещё короче, похоже, Злюка частично её съела.
— Ну что, давай завтракать?
— Гы гы …? (гпг. Да, да, а зачем тебе такие большие уши?).
— Чтобы лучше тебя слышать, глупенькая. — Ванесса улыбнулась и щёлкнула Злюку по носу.
Утренний инцидент сразу вылетел у Ванессы из головы, стоило только заняться работой, а у Злюки — нет. В паху приятно ныло и зудело, пришлось приложить немало силы воли, чтобы игнорировать эти ощущения. Сначала они отправились к ручью, чтобы Ванесса могла искупаться, хоть и в холодной воде, ей уже надоело ходить замарашкой. Потом быстро нашли грибы, мощное обоняние Злюки позволяло найти и более плотный завтрак, кролика, например. Но решили не замарачиваться с потрошением.
— Агр арр..? (гпг. Сильно больно было?) — спросила Злюка, прожёвывая поджаренный на палочке грибочек.
— Нет, я просто была не готова. Слушай, Злюка, я хотела поговорить с тобой.
— Гуррр…? (гпг. О чём же?) — Злюка забросила себе в рот следующий гриб.
— О тебе. Я видела, что ты делала, когда осталась одна на опушке.
Гоблинка перестала жевать.
— Пойми, я не собираюсь тебя ругать или как-то наказывать. То, что происходит с твоим телом — это нормально. Эти … Ощущения, они давно уже должны были пробудиться.
«ЧЁРТ. Да это ещё сложнее, чем объяснять детям, откуда берутся дети. Ох, боги, помогите мне,» — думала Ванесса.
— ИК? Тук мак арррр? (гпг. И? Ты подглядывала за Злюкой?)
Плохо дело, Злюка нервничает, когда она начинает говорить о себе в третьем лице. Это всегда либо нервы, либо ещё какие-то сильные эмоции.
— Да, я за тобой подглядывала.
— Харрр Моооор Аррг? (гпг. Но, если всё нормально, почему мы об этом говорим?)
— Злюка, не всё нормально. То, что побуждает тебя к этим действиям — это ненормально.
— Аррр? (гпг. Почему?)
— Ну-у-у-у, вот вспомни Луну…
— Рууу …? (гпг. Поведение Луне нормальное?)
— Нет, поведение Луны определённо ненормальное, — Ванесса замахала руками.
— Мор хаааа рук чпок ….? (гпг. Ванесса хочет, чтобы Злюка вела себя как Луна?)
— Нет, к такому мир ещё не готов.
— Рууу хара хот…? (гпг. Так чего же Ванесса хочет от Злюки?)
— Поведение Луны ненормально, но оно вполовину нормальнее твоего вчерашнего поведения. Твоя агрессия к гоблинам и желание наступающее от их страдания — это нечто неестественное, я могу попробовать это исправить.
— Ррррррр …. (гпг. Я не хочу об этом говорить.)
Проклятье, если она сейчас взбесится, то разговора действительно не получится.
— Пойми, Злюка, я не хочу, чтобы ты всё время была одна.
— Аррр чпок хор тук … (гпг. Злюка не одна, у Злюки есть Ванесса и цветные дуры, а ещё вредные мышаны.)
— Да я не об этом. Помнишь, когда мы жили в доме, где много женщин?
— Гы гы гы тармарааат хак…..? (гпг. Дом, где много весёлых самок с красками на лицах, к ним ещё приходили самцы и они смешно кричали. Помню, весёлые были дни.) — Злюка улыбнулась.
 
— Да, ты как-то раз за мной подсмотрела. Помнишь, когда ко мне пришёл мужчина?
— Гы.
— У тебя были такие же ощущения, как вчера?
— Вык.
— Я могу сделать так, чтобы они появлялись в подобных ситуациях.
— Аррр Харрра … (гпг. Злюка одна такая.)