Слабое место (ЛП)

— Она с Шоном, — сказала я, слова чуть не убили меня, когда я прохрипел их. — Я опоздал.
— О чем ты говоришь? — спросила Райли.
— Я видел их вместе в воскресенье. Они были в кафе. — Я сглотнул. — Он обнимал ее, а она смотрела на него снизу вверх и смеялась. — Я сделал паузу. — Как и должно быть. Я хочу, чтобы она была счастлива.
— О, прекрати это дерьмо, — сказала Райли, резко вставая. — Она не с Шоном, тупица. Она встретилась с ним, чтобы рассказать ему обо всем, что произошло. Ей нужно было какое-то завершение — и она знала, что это исходило не от тебя.
Зик и Холден стояли рядом с ней, пока я в замешательстве качал головой.
— Откуда ты это знаешь?
Она вздернула подбородок.
— Не беспокойся о том, откуда я это знаю. О чем тебе сейчас нужно беспокоиться, так это о том, как ты это исправишь.
У меня кружилась голова, и я встал, чтобы присоединиться к ним, осторожно поворачивая полотенце так, чтобы оно оставалось на мне, пока я не смог завязать его вокруг талии.
— Я… Я не могу. — Я сказал. — Я все испортил безвозвратно.
— Фу, ты бесишь, — сказала Райли, уперев руки в бедра. Затем она посмотрела на Зика. — Ты тоже был таким глупым, когда мы расстались?
— Хуже, — ответил он.
Райли закатила глаза, затем снова обратила свое внимание на меня.
— Ты читал ее книги, не так ли?
Я прищурился.
— Откуда ты это знаешь?
— Отвечай на вопрос.
— Да, я читал ее книги.
— Хорошо, хорошо, ты обратил внимание только на сексуальные сцены, или ты прочитал конец? — Она протянула мне руку, как будто ответ витал в воздухе между нами. — Она ждет тебя. Она ждет, когда ты скажешь ей правду — что ты облажался, что ты любишь ее, что ты глуп, и тебе жаль, и ты не можешь жить без нее. — Она улыбнулась. — Это та часть, где ты получаешь девушку, идиот.
— Великий жест, — добавил Зик, и мои брови взлетели вверх, когда он отмахнулся от меня.
— Что? Я знаю, как заводить романтические отношения, — сказал он в свою защиту.
Я покачал головой, проводя рукой по волосам, когда надежда опасно вспыхнула в моей груди. Я хотел задушить его, как пламя, которое не должно было разгораться, но оно росло и росло, превращаясь в настоящий лесной пожар, когда идея расцвела под дымом.
— Твои колеса вращаются, не так ли? — спросил Холден с ухмылкой.
Я посмотрел на него, на Райли, на Зика — на моих друзей, которые, по сути, вбежали в горящее здание, чтобы спасти меня. И количество благодарности, которое я испытывал, было слишком велико, чтобы удержать, слишком велико, чтобы воплотить его в жизнь, но я надеялся, что они это заметили. Я надеялся, что они знают.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Зик.
— И что еще более важно, — добавила Райли. — Чем мы можем помочь?
  
Глава 29
 
Джиана
— Лео, ты нужен мне в пресс-центре — сейчас же, — сказала я, дергая его за испачканную травой майку.
Он отпустил шутку, которую я не совсем расслышала, потому что наша стажерка кричала в свой наушник о том, как Холден был окружен на поле и не мог вырваться.
— Я займусь этим, — сказала я в микрофон, а затем отпустила Лео, надеясь, что он пройдет остаток пути по коридору до места, где мы установили ложе для прессы, прежде чем я выбежала на поле.
Это было полное безумие, какое может принести только игра в День благодарения. Такое, какое может принести только игра за кубок.
Как будто мы уже выиграли чемпионат, как конфетти из золотых и кирпично-красных цветов нашей школы усеяло поле. Я пробралась сквозь все еще гудящую толпу, направляясь к пятидесятиярдовой линии, где вокруг Холдена собралась большая группа камер и репортеров.
— Да, мы просто остаемся сосредоточенными и следим за следующей игрой, — ответил он, когда я протиснулась сквозь стену.
— Ты не думаешь о матче плей-офф против “Хаски”? — спросил репортер, сунув микрофон обратно в лицо Холдену.
— Мы будем беспокоиться об этом позже. На данный момент это касается Северной Каролины.
Я встала между ним и командой репортеров.
 
— Если вы все сможете, пожалуйста, пройдите в пресс-зал, у нас будут полные интервью с игроками, включая Лео Эрнандеса, который сейчас настраивается. Холден придет позже. Спасибо.
Я не стала дожидаться, пока они начнут выкрикивать новые вопросы, несмотря на то, что я сказала им, что мы закончили на поле, прежде чем увести Холдена, что было комично, поскольку он возвышался надо мной и был, по крайней мере, в два раза тяжелее меня.
— Спасибо, — произнес он, когда мы пробирались сквозь толпу.
— Знаешь, ты больше меня. Ты мог бы остановить их раньше, чем я.
— Я не хочу быть грубым. Я капитан. Если кому-то и нужно взять на себя бешеных репортеров, так это мне.
Я улыбнулась.
— Ты слишком хорош для этого мира, Холден Мур.
Когда мы, наконец, добрались до туннеля, ведущего на стадион, охрана не пускала никого, кто не был в команде или не был с ней. Холден неторопливо направился в раздевалку, а я направилась прямиком в пресс-центр.
Это было всего, может быть, шестьдесят секунд тишины, но этого было достаточно, чтобы мои мысли вернулись к Клэю.
Месяц.
Прошел почти месяц с тех пор, как мы расстались, а я все еще не могла думать о нем без того, чтобы все мое тело не сжималось само по себе. Я не валялась сломленной и жалкой, но я, конечно, была далека от того, чтобы двигаться дальше, далека от того, чтобы забыть его или даже подумать о том, чтобы попытаться встречаться с кем-то другим.
Каждый раз, когда я видела его на поле, мое сердце согревалось желанием подбодрить его, быть той, к кому он бежал после игры, той, кого он заключал в свои объятия. Тогда ненавидела себя за это и делала все, что могла, чтобы избегать его.
Я притворялась, что не замечаю его, когда все мои чувства были настроены на него, настолько, что у меня в голове возникало гораздо больше, чем несколько вопросов. Одним из самых насущных вопросов было то, почему я не видела его с Малией уже больше недели. Она больше не цеплялась за него после каждой тренировки и не пыталась отсосать ему после игры.
Они казались дружелюбными, сердечными, но… не романтичными.
Почему я была так поглощена деталями, я не знала. Я полагала, что мазохизм — это то, к чему я становлюсь хорошо приспособленной.
Но сегодня было особенно невозможно игнорировать его.
У него была, вполне возможно, самая обалденная игра в его карьере. У него был не один перехват, не два, а три — и один из них он отбежал назад для тачдауна. Он был в ударе, и я знала, что репортеры будут требовать поговорить с ним после этого.
Я просто не знала, как мне найти в себе достаточно профессионализма, чтобы заговорить с ним, не разрыдавшись.
Я покачала головой, решив, что разберусь с этим позже. Прямо сейчас у меня был Лео, с которым нужно было поспорить, а затем эксклюзивное интервью с Райли и Зиком, которое они обещали мне, если мы сегодня выиграем.
— О, отлично, — сказала я, когда завернула за угол в пресс-зал, обнаружив, что Зик и Райли уже стоят за стеной с логотипом, которую мы установили. Я слышала, как Лео отвечал на вопросы, заставляя, как всегда, смеяться всю комнату. — Теперь мне не нужно выслеживать вас двоих. Вы оба готовы продолжить дальше?
— Рожденна готовой, — сказала Райли, и они с Зиком обменялись взглядами, от которых моя улыбка сползла.
— Что это было?
— Что? — спросил Зик.
Я провела пальцем между ними.
— Этот… взгляд, которым вы только что одарили друг друга. — Я округлила глаза. — О, Боже мой. Вы же не собираетесь сбросить какую-нибудь сумасшедшую бомбу в прямом эфире, не так ли? Вы помолвлены или что-то в этом роде? — Мое сердце упало, когда я посмотрела на Райли. — Черт, ты беременна?
Несмотря на то, что я прошептала последнюю фразу, глаза Райли расширились, как блюдца, прежде чем она ударила меня по руке.