Сложно быть (с) Богом (СИ)
— Алморэн! Мне нужна твоя помощь, как в начале!
Эльф кивнул и начал вливать магию в каменную плиту, созданную Накилоном, образуя из неё прозрачный щит из жидкого стекла. Внезапно, из-за спины князя и его войска, возникла исполинская каменная рука, она одним движением могла прихлопнуть не меньше пятидесяти воинов Восточного леса. Накилон вовремя заметил её тень и свободной рукой, державшей до этого меч, сотворил такое же плетение в ответ. Меч выпал из рук, а князь, лишь чудом устоял на ногах. От напряжения сил, из его ушей пошла кровь. Но на помощь подоспел тяжело дышащий Алморэн и подставил плечо. От удара двух столкнувшихся заклинаний, полетели и посыпались камни-осколки, один из которых больно ударил по голове князя, содрав кожу и распоров бровь. А другой, чуть крупнее, сломал плечо Алморэну, тем не менее оставив того в сознании. Еще не менее десятка эльфов были заживо погребены под завалами от последствий столкновения. Не отвлекаясь на боль и слабость, Накилон продолжил двигать вперед прозрачную стену. Друзья помогали держаться друг другу на ногах и медленно шли, шаг за шагом, вперед. Лич и с места не сдвинулся, он хотел собственными руками лишить этих надоедливых эльфов жизни. Их разделяло не более полутора метров, когда монстр, выставив руку вперед, преградил путь стене.
Они смотрели друг на друга сквозь вязкое жидкое стекло барьера, не отрывая взгляд, ненавидящий все живое у лича и полный решимости у эльфа. Стена двигалась все медленнее, стекло застывало, вот уже сквозь неё показалась костлявая рука твари, тянущаяся к лицу князя. Но Накилону было плевать, он шел вперед, двигая барьер еще дальше, остановившись лишь в нескольких сантиметрах, когда стена почти затвердела. Обе руки лича застыли вместе с ней, сковав его движения. Магия Света, заключенная в ней, не давала вырваться и разрушить эту преграду, более того, она еще и блокировала вражескую магию. Но в какой-то момент, стекло на самих кистях пошло трещинами и лопнуло, а два когтистых пальца полосонули по лицу Накилона. Пытаясь схватить живую плоть, они оставили глубокие борозды порезов на утонченном, но уставшем лице. Накилон не стал уклоняться и вырываться, он хотел, что бы у него осталась память об этом дне, память о его сыне, пусть даже такая.
— Прости, сын, — прошептал одними губами князь и вытащил второй клинок.
Лич задергался в попытке освободиться, но у него не получилось. Он взревел, и на этот клич отозвалась вся армия мертвецов. Отложив схватку со своими противниками, каждый мертвец обратил свой взор на князя и стоявшего рядом с ним воина, и на горстку магов поддержки, что сумели прорваться к своим владыкам. Не отвлекаясь более ни на что и ни на кого, они сорвались с места и побежали в их сторону. С новой силой вокруг закипела битва. Все старались убить всех. Эльфы, жертвуя собой, не подпускали никого к князю, гибнув десятками и сотнями, а потом вставая мертвецами, делая только хуже.
— Действуй, князь! — крикнул Алморэн, как вдруг, его сбили с ног сразу два мертвеца и повалили на землю, пытаясь добраться до шеи. Князь дернулся, видя, как друг пытается выпутаться из передряги.
— Я сам! Не отвлекайся! Убей лича! — снова раздался его голос из под тел мертвяков.
За секунду, обогнув стену, Накилон оказался за спиной монстра. Взмахнув мечем, он последний раз посмотрел в обезображенное лицо, лишенное век, и губ, что повернулось в его сторону. Он поклялся себе, что обязательно найдет того, кто сотворил это с его сыном, с ним, с его семьей и лесом.
— Прощай, — одними губами прошептал князь и, отточенным за столетия практики ударом, снес голову с плеч, как раз в тот момент, когда лич, оторвав собственные руки от плеч, высвободился из плена. Голова покатилась по земле, а следующий удар Накилона пробил грудную клетку твари, скрывающую управляющий кристалл, с помощью которого и был создан лич. Тот рассыпался осколками, а тело превратилось в вулканический камень, мгновением позже рассыпавшись пеплом, так же, как и вся его армия. Вспыхнувшие золотым светом глаза Накилона, потухли. Практически каждый владеющий силой, достигший ступени архимага, мог видеть магические колебания. Именно это позволило князю безошибочно определить расположение кристалла в теле, распознав течение магии в нем. Обессиливший, владыка Восточного леса упал на колени, а затем и вовсе повалился на мокрый песок. Слезы текли по его щекам, а он не мог даже пошевелиться…
Подоспевшие полевые медики быстро привели его в порядок, как и пострадавшего Алморэна. Сильные зелья исцеления и заклинания лечения, подкрепленные тысячелетними знаниями в магии Жизни и особой эльфийской медициной, творили настоящие чудеса, особенно если ранения не были смертельными.
Князь сидел на камне, обдумывая дальнейшие действия. Целый букет разных чувств терзал его душу. С одной стороны было облегчение от того, что стала ясна судьба сына. С другой — боль и переживания от его кончины, от осознания того факта, что ему пришлось сделать это своими собственными руками. Ну а с третьей, необузданная ярость и желание мстить всем тем, кто сотворил с ним такое. И для этого он решил собрать совет князей еще раз.
Глава 3. Не так быстро
Вот уже несколько часов, как троица друзей в сопровождении магов скакала в сторону горной гряды, выглядывающей из-за горизонта за многие километры. Вместе с ними по тракту следовало еще пять авантюристов, которые тоже решили посетить пирамиды, присоединившись в последний момент, и надеялись успеть к началу похода. Нельзя сказать, что все были рады новой компании, но и отказывать никто не стал. Четверо мужчин и женщина, такие же искатели приключений, что и они. Однако, отличало их не только то, что те были уроженцами империи Кхадишар. В первую очередь отличия были внешними. Имперцы предпочитали ходить практически без брони, щеголяя с голым торсом и демонстрируя великолепную физическую форму, играя мышцами на загорелом теле.
Девушка, одетая в узкий кожаный топ, стягивающий грудь, и в повязанную на талию шкуру леопарда, представилась Бьянкой. Её телосложению смело могла позавидовать даже Света. Из оружия с ней был только круглый щит небольшого размера и одноручный меч. Пятерка путников представляла какой-то клан воинов-наемников, который чуть ли не тысячу лет специализировался именно на ближнем бое. Еще трое мужчин в широких матерчатых штанах, поверх которых одевалось некое подобие юбки из кожи или шкуры, демонстрировали еще более атлетичное телосложение. Из брони, только у одного был шлем, с откидной полумаской, скрывающей лицо. В основном защищали их наплечники или наплечник, прикрывающий большую часть руки или руку целиком, наподобие римских гладиаторов мирмиллонов. Один, как и Бьянка с щитом и мечом, другой с мечом и топором, третий с щитом и неким подобием клевца, а вот четвертый… Четвертый отличался всем. Двухметровый амбал облачил собственную руку в металлическую, сегментную броню, идущую от шеи к пальцам. Специфичная латная перчатка с закрепленными на ней острыми шипами, сама по себе являлась оружием. Но был при нем и меч, подобный которому Кирилл еще точно нигде не встречал. Квадратный клинок, практически лист металла, прикованный к рукояти, чуть толще к центру и тоньше к краям. И не секира и не топор, именно что меч, даже рукоять как у меча, с крестовиной. Весила такая штука должно быть не мало, а в руках такого здоровяка точно была страшным оружием, способным располовинить если не быка, то животного помельче точно. Про человека и думать не хотелось. Ограничивала лишь длина клинка, сантиметров сорок-пятьдесят, не больше.
И вот, вся эта компания мчалась вперед до руин. Именно там находился ближайший оазис и проходил торговый тракт, где можно было напоить и оставить на постой лошадей. По пути они встречали других путников, кто-то возвращался в город, а кто-то, как и они, уезжал из него. Так, двое всадников на большой скорости проскакали мимо их отряда, подняв целые облака пыли. Выругавшись им вслед, пришлось приостановить коней и только потом продолжить скачку.