Цена свободы – любовь (СИ)

Бесконечная череда обрядовых событий захватила, словно мясорубка. Да и ходил Саша как в тумане. Не девчонка – ведьма настоящая попалась. Околдовала и опутала. Себя потерял, стараясь ей угодить, задобрить стараясь. И чувство такое, будто кайф от происходящего ловил. Может, тот самый экстрим, которого не хватало в обычной жизни? Война давно не вкручивала такой болт, как хотелось. А сейчас эта дикарка. Необузданная, горячая, как бушующее пламя. Только и забот что укротить. Каждый день, каждую минуту. Выжимала из него соки, силы вытягивала, будто магнитом. А самое страшное, что хотелось больше отдать.
С маниакальным усердием он каждый миг условной близости улавливал. И вот ведь в чём весь фокус: он ей о своих намерениях сказал чётко и ясно, а девчонка по-прежнему молчала. Искры взглядом метала, ненавидела так явно, что провалиться сквозь землю в самый раз будет, а слова против сказать не хотела. Странная, непонятная, но слишком манящая, чтобы отказаться. Не иначе как по-змеиному затаилась, чтобы укусить больнее. Чтобы прицельно, чтобы увернуться не вышло. А он, всё понимая, оказался не в силах отказаться. Только о ней днём и ночью думал. Только с ней рядом оставался спокоен и уравновешен. И всё ждал, когда же девчонка сорваться попытается. Пожалуй, так было бы даже проще.
«Искандер – завоеватель». Пусть это производное от его имени, но местные едва ли удостаивали подобной чести каждого носителя имени Александр. И Алию, по сути, нужно было силой брать. Продемонстрировать мощь и хватку. Чтобы уж наверняка все свои сомнительные затеи оставила. Но ту словно что-то останавливало от опрометчивого поступка. Возможно даже, это был здравый смысл, в наличии которого, впрочем, Саша не сомневался.
Это была не просто диковинная красота. Не страсть это была, не прихоть. Это была изматывающая душу тягость. Это было ощущение чего-то родственного, понятного ему самому без слов. Вторая половина, быть может. Оттого медлить не мог, не мог ждать, уговаривать не хотел. Казалось, и Алия чувствовала нечто подобное. Почувствовала и приняла решения наблюдать. Для них обоих это было новое, необъяснимое желание. Но если у девчонки присутствовали вполне понятные страх и опасения, то вот Саша, как в омут головой бросился, за что, загривком чувствовал, ещё не раз поплатится.
Глава 4
День свадьбы едва ли был похож на праздник. Скорее уж финальное испытание, перенасыщенное событиями, лицами, ненужными словами. Люди как тараканы повылезали из щелей и старательно стремились приблизиться к молодым, дать свои наставления, выразить пожелания. Сотни, а, может, и тысячи. Словно именно в этот день селения на десятки километров вокруг опустели – все здесь были.
Изобилие запахов, звуков, чужих мыслей, слышных словно наяву. Дурманящие благовония, песни, будто вводящие в транс. Вот только несмотря на выразительное веселье, напряжение из каждого закутка тёмных душ чувствовалось. Илья в этот день не гостем и уже не просто другом был. Он как личный страж нависал, собой, что от дурных мыслей, что от острого клинка загородить готов был.
Таинственный обряд и официальное бракосочетание. Тихие клятвы и тут же лживые обещания. Он поклялся сделать её счастливой, девчонка ответила сцепленными до судороги в челюсти зубами и беспомощно сжатыми кулаками. И только ночь могла всё расставить по своим местам. Только полная луна готова была принять их, общую для двоих, тайну.
На эту ночь они остались в доме главы, ведь куда-то же жених должен был её забрать. По особому украшенные покои, заправленный расслабляющими травами бахур. От внезапной, пусть и такой долгожданной тишины, закружилась голова. Так… приятно закружилась. Будто долгожданная эйфория. И до того тягучая истома, что никаких больше приключений не хочется. Так думалось, пока законная жена не переступила порог ванной комнаты. Демон ночи, не иначе. Биение её сердца нестихающим гулом отдавалось у него в ушах. Или это его собственное?.. Она должна была источать аромат восточных благовоний, но явно воздержалась, и плавная улыбка расползлась на лице у мужчины. Не любил он этих пряностей. Не хотел настойчивой сладости. Чистая кожа, грязные мысли – вот что прельщало.
 
Чёрные волосы и такие же, чёрные глаза, будто мерцали в приглушённом свете спальной комнаты. С губ срывалось нетерпеливое дыхание. Они заметно подрагивали. Тонкая, хрупкая, практически прозрачная, девушка едва ли соответствовала общепринятым у мусульман канонам красоты. Как не из этого мира была. Из его, Сашиного мира, возможно. Дерзкая, гордая, самодостаточная. Не та, что станет тенью своего мужа, а та, что с лёгкостью его затмит.
Только сейчас, без этих удручающих вид балахонов, без усмиряющих фантазию хиджабов она казалась совсем юной. На ней был шёлк. Белый, словно невесомый, описывающий силуэт, шёлк. Вот только несмотря на обилие светлых тонов, ангелом Алия не была. И выглядела так призывно, что все запреты разом переставали иметь смысл. Яркая, порочная. Не сейчас, может быть, проявится позже… но это в ней было. И власть. В каждом движении, в наклоне головы, в высокомерной улыбке была власть.
Но вот сейчас Алия не улыбалась. Страх перед неизвестностью сковывал движения. И только широко распахнутые глаза оставались прежними. Холодными, с едва различимым намёком на брезгливость. Она не решалась сделать первый шаг. Как вошла, так и застыла, его разглядывая. Примерялась к новой реальности.
Саша с нарядами мудрить не привык. Вместо вышитого золотом костюма выбрал привычные для себя армейские штаны и майку защитного цвета. То ли каприз, то ли напоминание о том, с кем имеют дело… И сам в этой прихоти разбираться не стал. Из украшений не символичное серебро, а стальной кинжал, с которым расставаться привычки не имел. Вот оттого взгляд молодой жены и застыл на том самом кинжале. Застыл и словно начал отдавать тем же стальным блеском, что и опасное оружие, спрятанное в ножнах.
– Очень редко молодых и красивых девушек так привлекает холодное оружие. – Проговорил он тогда и Алия вздрогнула, бросив на мужа испуганный взгляд.
Видимо, погрузилась в свои мысли, а теперь устыдилась их или, скорее, её взволновало то, что сокровенные тайны предались огласке. Словно дикий зверёк вблизи матёрого охотника, она поёжилась и попятилась, нащупывая ладонями полотно двери. Саша и сам опустил быстрый взгляд на кинжал.
– Возникло желание им воспользоваться? – Не уступил он и улыбнулся шире. Словно почувствовав привкус крови, опасно облизнулся.
Но ответа не ждал. Приблизился, придержал её прохладные, подрагивающие пальчики и повёл за собой к пьедесталу кровати. Она была послушна, но до предела напряжена. Не сразу поняла, чего муж хочет, когда тот подвёл к самой кровати и потянул дальше. Алия на постель шагнула нерешительно и с лёгкой заминкой. Как струна вытянулась перед ним, когда оказались друг напротив друга. Он на полу, а она на возвышении, на мягком матрасе. Не хотела, чтобы разглядывал, но сейчас оказалась в невыгодном положении. В какое-то мгновение в её голове мелькнула мысль прикрыть себя ладонями, но сдержалась. И только когда он отступил на полшага, позволяя вдохнуть полной грудью, как только оказалась на полголовы выше его самого, робость ушла, уступая место леденящему превосходству.
Что-то про неё Саша в этот момент понял. Едва уловимое, призрачное, требующее осмысления. Задержал взгляд на непроницаемом лице, отметил, как с демонстративной жёсткостью потянулся вверх заострённый подбородок, как всего на мгновение глаза застелила пелена злости и ярости. Алия стиснула зубы, а уже спустя секунду отпустила испуг и посмотрела ему прямо в глаза.
 
– Ты взял то, что тебе не принадлежит. – Проронила она на грани слышимости, на что Саша в знаке вопроса демонстративно приподнял бровь.
– Мне показалось, мы смогли договориться. – Улыбнулся он тому, что, наконец, Алия перестала таиться.
– Улыбаешься, Искандер… – Скривились в презрении её тонкие губы. – Наверно, с такой же улыбкой ты перерезал глотки десяткам, а то и сотням невинных людей. Так как с таким, как ты, можно договориться?