Цена свободы – любовь (СИ)

– Кинжал, принцесса – это тебе не шпага. Не нужно им размахивать. Удары должны наноситься чётко, резко, бесшумно. Иначе они никогда не достигнут цели. – Заметил некстати и вызывающе подмигнул.
Алия не сдержалась. С громким выкриком бросилась на него. Бросилась да промахнулась. А вот он её поймал и спиной к своей груди прижал. Плотно. Так, чтобы почувствовала его, чтобы запомнила, что всегда рядом. Удерживая её вытянутую руку в стороне, прошёлся чуть приоткрытыми губами по нежной коже шеи.
– Не так громко, сладкая. Порой мне кажется, что в этом доме даже у стен есть уши. – Алия голову вывернула, чтобы поразить его ненавистным взглядом, а Искандер только лишь ухмыльнулся. – Не хочу, чтобы нам помешали. – Пояснил он свою заботу и отпустил, а она тут же принялась с отвращением стирать его прикосновение с кожи.
Следующий удар был произведён тут же. Резкий и действенный. На правом боку сквозь тончайший порез просочилась первая кровь. В глазах мужчины вспыхнул огонёк азарта, Алия же успела втянуть голову в плечи, попросту испугавшись вида крови.
– Внезапность – первое и главное правило работы с клинком. – Поучительно заметил Искандер. Говорил мягко, плавно. Ни словом, ни делом спугнуть не пытаясь.
Желание отошло на второй план. Теперь во всю бомбил адреналин, и по телу разливалась сладостная эйфория. Понятным для обоих движением пальцев Искандер призвал продолжить. Алия бросилась к нему незамедлительно. Череда выпадов и вот она зло смотрит на него исподлобья, пытаясь отдышаться, а мужчина тихо посмеивается над чужим нетерпением.
– Бить нужно не туда, где я нахожусь сейчас, а туда, где я буду секунду спустя. – Прошептал, дрожа от незнакомого по силе желания. Вторая волна возбуждения пошла по телу. На этот раз возбуждения бешеного, неправильного, животного. – Хочешь – угадывай, а нет – заставь меня двигаться в нужном для тебя направлении. – Прорычал, понимая, что перед глазами темнеет от извращённого удовольствия.
Алия бросилась вперёд и полоснула клинком по коже снова. Полоснула и вскрикнула, глядя, как алая кровь тонкой струйкой спустилась по жёсткому прессу.
– В самое сердце, принцесса. – Довольно потянул Искандер.
Ведь не ранение даже – царапина. Девчонка бьёт и боится. Есть в ней этот восточный зов крови, а навыка нет, оттого и смотрит сейчас, затаившись, ответную реакцию выжидая. А у него не было ответа. Простынь с постели сдёрнул, кровь с груди обтёр и кивком дал знак продолжать. Ему большего хотелось. Ему хотелось увидеть её настоящую.
В движениях Алии снова стремительно нарастала нерешительность. Это был страх причинить боль. С этим страхом нужно научиться справляться. Нужно научиться подавлять в себе желание защищать противника.
Она бросилась снова, а он поймал и сорвал с губ поцелуй. Больной, горячий. На языке почувствовался привкус крови. Его собственной.
– Поверить не могу, что это сокровище мне досталось.
Рассмеялся Искандер в голос и проступившую от укуса кровь с губ обтёр.
– Ещё? – Бросил он вызов и языком по острому краю зубов провёл.
Отчего-то показалось, что «ещё» Алия не хотела, но признаться в этом позволить себе не могла и нанесла новый удар.
Устала, выдохлась, сломалась. И Искандер больше не отступал. Перехватывал выпад, ловким незамысловатым движением отводил в сторону стремящийся разорвать плоть клинок. Прижимался к Алии всем телом. Ловил её тяжёлые взгляды, подавлял их своими острыми, настойчивыми.
Последняя схватка с самого начала показалась какой-то неправильной. Слишком много агрессии с обеих сторон было вложено в неё. Короткие замахи, быстрые движения снизу вверх, пальцы, что обхватывали рукоять кинжала до судороги в мышцах…
Это была игра. Алия слишком поздно всё поняла. И случайные ранения… возбуждающий животные инстинкты запах крови – всё это тоже игра. Его, разумеется. И прикосновения тоже его. Жадные, хваткие. Не схватка даже, а прелюдия к первой брачной ночи. Жестокая прелюдия.
От этого понимания огонь, бушующий внутри, потух, и какое-то необъяснимое желание наказать обидчика бросило её вперёд. Так странно… но Искандер оказался не готов… Она и сама была не готова… Ударила и с разрывающим сознание понимание наблюдала за тем, как остриё кинжала стремительно приближается к его шее, к ямке точно под ней. Смотрела и ничего не могла изменить. А он видел её расширившиеся в приступе ужаса зрачки.
 
Капли горячей крови стремительными ручейками стекали по острому лезвию. Искандер больше не улыбался. Его плотно сжатые губы выражали неодобрение, а взгляд больше не ласкал. Он больно жалил.
– Ну, хватит! – Рыкнул мужчина и рука Алии, которой она обхватывала рукоять кинжала, задрожала.
А потом она задрожала всем телом. Её било на месте как в судорожном припадке, на лице стремительно нарастала бледность.
– Пальцы разожми.
Скомандовал Искандер и только тогда она опомнилась, и давить перестала. В панике отступила, тут же закрыла лицо ладонями. А как почувствовала тошнотворный запах крови, что на её руках застыл, в истерике вскрикнула. Отдышавшись, смогла успокоиться, осмотреться.
Он так и удерживал остриё лезвия ладонью. Успел перехватить в последний момент. Не злился. А если и злился, то точно не на Алию. Ей он даже улыбнуться попытался.
– Ну всё, успокойся. – Услышала она над головой и с детской наивностью посмотрела в его глаза. – Прости, я не должен был… – Прошептал Искандер, прижимаясь к её лбу своим.
Осторожно придерживал кончиками пальцев её лицо, прижимая их к углу нижней челюсти. Не давил и не настаивал.
– Не хочу, чтобы ты меня боялась. – Внушение делал, а она согласно кивала, отвечая на требовательный взгляд.
– Что теперь будет? – Спросила осторожно и сердце вниз ухнуло, как поняла, что натворить могла. На глазах проступили запоздалые слёзы.
– Ничего. – Ответил Искандер просто.
– Но твои люди…
– Всё, что происходит за дверью спальни, останется между нами. А завтра мы уедем, и сюда ты больше никогда не вернёшься.
– Ты не отпустишь меня? – Ужаснулась Алия суровой реальности. Мужчина качнул головой:
– Нет.
– А если я убегу?
– Играть с огнём бывает не только рисково, но ещё и больно. – То ли предупредил, то ли пригрозил Искандер, и Алия встрепенулась в его руках. – Огонь иногда кусается. – Добавил он осторожно и навис над ней, заставляя силе поддаться. – И я кусаюсь.
Проговорил, теперь только на её губы глядя. И не сдержался. Коснулся их. Не нежно и не ласково. Настойчиво. Так, что практически сразу расслышал протестующий стон. Поддался, отпустил. Глянул на ладонь, по которой до сих пор сбегали капли загустевшей крови и обтёр её всё той же простынёй, что лежала в стороне.
На Алию взгляд бросил и на короткое мгновение задумался. Поникшие плечи, глубоко склонённая голова, пустые глаза. Теперь и для злости сил у неё не осталось. Выдохлась, устала. А вот он не устал! И как её усталость унять знал наверняка. Оттого и смотрел сейчас волком. А она на него не смотрела вовсе. Спиной отвернулась и старательно оттирала остатки крови с ладоней.
Желание прикоснуться к ней взорвало сознание. Слишком острое и невыносимо томительное. Она вздрогнула и замерла в его руках, не смея оттолкнуть, когда прижался со спины, когда ладонями по её плечам провёл, свою власть на вкус пробуя. Совсем скоро понял, что прикосновений нещадно мало, что они не приносят такого необходимого сейчас удовольствия. Они боль приносят. Причём им обоим. Ему – от неудовлетворения, ей… а, впрочем, ей было просто больно, потому что девчонка совсем. Не знает силы желания, не знает, каким сладостным может быть его исход.
 
Она зажалась и стиснула зубы, боясь произнести и звук. Порывисто дышала, наверняка закрыла глаза. Он тоже дышал через раз, но эти секунды без кислорода отпечатком похоти покрывали стремительно нарастающее удовольствие. Он точно знал, что получить хочет. Хочет, чтобы ей было хорошо, чтобы она сама это поняла и это запомнила. Ладонь очертила рельеф груди, спустилась к животу, чтобы сжать нежную кожу. Ровно настолько, чтобы сорвать с её губ стон. Пусть сейчас болезненный, но потом он превратится в стон наслаждения. Стон нужен, чтобы раскрыла губы, чтобы впустила, потому как устал выписывать языком узоры на гладкой щеке.