999999999 маны - Том 5 (СИ)

* * *
Машину я остановил только тогда, когда чёрные, обугленные деревья медленно перетекли в зелёно-жёлтые и пока ещё живые. Не потому, что фургон бы хуже укрылся в осквернённом лесу: просто в последнее время я видел слишком много подобных пейзажей, и хотелось дать взгляду отдохнуть.
Мы ехали по лесной дороге. Наверное, мне следовало бы увести машину куда-нибудь вглубь, но лес был таким густым — Рубан не соврал — что проехать тут было почти нереально. Что ж, в конце концов, эта дорога тоже основательно заросла — похоже, здесь почти никто не бывал долгое время.
Если там, в Морбреге, ещё стояло последнее позднее лето, то здесь осень уже вовсю брала своё. Под колёсами шелестели падающие листья, но кроны деревьев пока ещё не облетели окончательно; откуда-то звучали голоса птиц, которые я не мог опознать, а время от времени между древесных стволов пробегал лёгкий, но холодный ветерок.
Хлопнув дверью, я вышел из машины. Вокруг наконец-то пахло не трупным разложением, а лесом, природой. Облокотившись о капот, я замер, в задумчивости озирая пейзаж.
— Как думаешь, — Элиза тоже выбралась из машины с другой стороны, — долго нам тут придётся торчать?
Я пожал плечами.
— Рубан… Когда с ним было просто? Мне вот уже две ночи подряд снится та поездка по морскому дну. Может, он вернётся сегодня вечером, а может…
Я замолчал, недоговаривая до конца.
— А может, не вернётся вообще? — Элиза поёжилась, обхватив плечи руками, и дело было явно не в прохладном осеннем ветерке.
Я помолчал.
— Может, и так. Кто знает?
— И как мы поймём?.. — тихо, практически про себя, пробормотала Элиза. — Что нам делать тогда?
Хорошенький вопрос.
— Действовать по обстоятельствам, — ответил я. — И всё-таки надеяться на лучшее.
* * *
…как же всё неудачно, как невовремя!..
Тине хотелось вскочить с дивана и броситься ходить по комнате из угла в угол, как тигрице в клетке, но она силой воли удерживала себя на месте. Не выказывать волнения. Не привлекать лишнего внимания.
Родион, конечно, не опасается её всерьёз — будь так, он бы не ограничился этим устрашающим пугалом за окном и «сменой караула», а предпринял бы меры посерьёзнее. Но, тем не менее, после вчерашнего он смотрит на неё пристальнее обычного.
Ленора должна пройти под её окном минут через пять, и она не должна ничего заметить. Ни движения в комнате, ни того, как пристально Тина вглядывается в одну точку. В ту, на горизонте которой медленно, но верно разгоралось знакомое сияние.
Это можно значить лишь две вещи. Первая — невероятная, почти фантастическая, и всё-таки реальная. Марк?
Как Марк мог оказаться здесь, искал ли он её, или попал в лес случайно, знал ли Родион о его присутствии? Кто ещё с ним? Столько вопросов, и никаких ответов.
Вариант второй тоже не стеснялся задавать вопросы. Если это не Марк, то… кто или что? Такое количество магической энергии вряд ли мог выделить человек, кроме Марка. Так… новая битва? Новая вспышка скверны, захватившая участок леса вокруг?
Теперь понятно, почему у неё болела голова. Она и сейчас раскалывалась, но Тина старалась не обращать на эту боль внимания, крутя в руках вилку.
У неё всего одна попытка, не больше. На первый раз Родион спустил ей оплошность и продолжил охранять «сквозь пальцы». Но ещё один провал — и он изменит своё мнение. Значит, сейчас она или победит… или проиграет.
…судя по сиянию, до Марка — или места битвы — было километров пятнадцать. Много, но благодаря свечению она могла отслеживать и расстояние, и направление. Вопрос в том, могла ли она подать знак?..
За окном раздались шаги. Ленора. Тина привалилась к спинке дивана и прикрыла глаза; пусть лучше думает, что она спит или погружена в собственные невесёлые мысли.
Тина не знала, думает ли Ленора вообще, могут ли думать такие, как она, или же их мысли — это нечто сродни фантомной боли, рефлекторная память о временах, когда тело ещё было живым…
Ленора проходила медленно, нарочито растягивая шаг. Вороний грай и хлопанье крыльев сообщили Тине, что та то ли задела висящее тело рукой, то ли просто прошла поближе. Тихий смешок. Да ей это удовольствие доставляет, пожалуй.
 
…Тина выждала минуты две после её ухода, а затем — как могла бесшумно — сорвалась с места и бросилось к окну. Свечение оставалось примерно таким же, как и раньше, возможно, чуть-чуть больше — как если бы приблизилось на километр или два.
Оно слепило глаза, заставляло щуриться и отворачиваться. До сих пор неясно, что это, но рискнуть стоило. Если это всё-таки Марк, а она не сделает ничего, просто просидит здесь за закрытым окном…
Нужен дым, источник дыма. Всё остальное — даже песок или опавшие листья — слишком тяжёлое. Нет, ей удавалось поднять это телекинезом… Но, протащив пару метров, она роняла «груз».
Тина вновь уставилась на зажигалку и сигареты в руках покойника. Если бы до них было можно добраться… хотя бы до зажигалки. Поджечь что угодно — ветку, тряпку — и отправить дымное послание в нужную сторону…
С расстоянием никаких проблем не было. Конечно, контроль на таком расстоянии ослабеет, о картинах или буквах из дыма речь не пойдёт, но она сможет изобразить что-нибудь простое — круг, стрелку…
Вот только дыма не было.
Тина с тоской поглядела на птиц, клюющих руки покойника. Если бы зажигалка упала на землю… наверное, она могла бы сделать что-нибудь. Отодрать какую-нибудь рейку, примотать к ней вилку, которую она всё ещё сжимала в руках, попытаться придвинуть зажигалку к себе…
Увы. То ли Родион слишком крепко сжал мёртвые пальцы Егора, то ли птицы не очень старались. Вот одна из них посмотрела в её сторону, издевательски каркнула пару раз — будто всё понимая — и взмыла в воздух, уронив на поросший травой песок пару чёрных перьев.
Стоп. Перья?..
* * *
Время тянулось медленно, занять его было нечем. Потому-то всякие мысли и лезли в голову со страшной силой. Мы с Элизой в основном молчали. Я пытался представить, что сейчас делает Рубан и насколько безумен его очередной план. Насколько мне показалось… он задумал не обычную разведку, а что-то похитрее.
Порой мысли об этом прерывались на простую усталость. От… всего этого. От жизни в дороге, от беготни, войны, взрывов и погонь.
— Чёрт, — пробормотал я, прикрывая глаза и качая головой. — Знал бы, чем всё кончится — даже из дома не выходил бы в тот день.
— В какой? — не сразу поняла Элиза.
— Когда решил поехать к тебе и разорвать помолвку.
Пару минут мы молчали, а затем девушка заметила, тряхнув волосами:
— И был бы мёртв.
И это верно.
— Не нужно думать, что все несчастья мира завязаны на тебе, Марк, — продолжила Элиза.
— Я и не думаю, — вздохнул я, — но глупо отрицать — немалая их часть на мне всё-таки завязана.
— Родион планировал это всё долгие годы, — Элиза покачала головой. — Ты виноват только в том, что родился с Уроборосом и подвернулся ему в нужный момент. Если бы не ты — он бы нашёл другой способ добиться своего, и всё опять произошло бы именно так, или ещё хуже…
Я не нашёлся, что ответить ей — но тут внезапно девушка встрепенулась и расширила глаза.
— Смотри!
Мне понадобилась пара секунд, чтобы понять, куда она указывает. Десяток чёрных вороньих перьев кружились по ветру, проплывая мимо нас — кружились неестественно, странно, как будто обладая собственным разумом.
— Ветер?.. — пробормотал я, шагая вперёд… Но в этот момент перья перекувырнулись — и сложились в тонкую, неровную стрелку, указывающую куда-то в ту сторону, откуда они пришли.
 
— Что это?.. — Элиза проследила за полётом — а перья снова собрались в тонкое кольцо и проследовали дальше, словно не замечая нас. Кажется, тому, кто управлял ими — а кто-то ими точно управлял, у меня не было в этом сомнений — было тяжело держать их в одной форме долго.
— Сигнал бедствия? — предположила Элиза.