Неожиданный шанс

– Сделаем, Сергей Владимирович.
Уже за столом, когда немного утихли здравицы в честь пусть и небольшой, но победы и народ стал разбиваться по группам, Фомичев подсел к Чтибору.
– Что-то ты грустен, друг мой!
– Не получилось у меня, князь. Не получилось, как у тебя.
– Что именно?
– Я допустил потери. Три моих воина погибли. А ты в поле выводил много десятков против сотен и смог победить без потерь.
– Вот поэтому я и отказывался воевать так, как предлагали многие. Ведь когда воюешь по правилам противника, или, если хочешь, врага, потери неизбежны. А вот если сможешь сделать так, чтобы бой шел по твоему плану – тогда есть шанс избежать этого. Не факт, что получится, но шанс все же есть. А тебе себя казнить не стóит. Сам же понимаешь, бой сложился так, потому что на чужом поле все предусмотреть и подготовить невозможно. На то оно и чужое. Я уверен, год назад ты бы однозначно гордился такой победой.
– Это да! Но я уже посмотрел, как можно это делать гораздо лучше.
– Ничего! – хлопнул его по плечу Фомичев. – Не боги горшки обжигают. Вон мои молодцы-вояки – они ведь мыслят сходно с тобой. Правда, у каждого своя специфика и свои козыри, но в целом они едины. Я ведь ни разу не военный. Ну, то есть два года своей жизни я был простым воином. Это да! Но у нас тогда почти все такими были. А вот здесь сразу пришлось стать военачальником. Но вот то, что я им раньше не был, позволяет мне посмотреть на каждый случай как бы со стороны. И если наши задачи с моими воеводами – а именно, победить быстро, качественно и однозначно – совпадают, то кроме этого, я перед собой ставлю еще одну – сделать все максимально возможное, чтобы не допустить потерь. По сути, ведь нас даже сейчас крайне мало – менее восьми тысяч человек, не считая племени голядь. Да! У нас, наверное, самая многочисленная и мощная дружина в округе. Точнее, армия. Непривычное для этого времени слово. Причем, что крайне важно, и ты это отметил, обученная. А ты сам понимаешь – это не просто несколько сотен людей с оружием. Силу этого войска можно смело умножать на три. Мы сейчас способны противостоять, даже без огнестрельного оружия, войску в пару тысяч воинов. Именно воинов, а не охотников и смердов. Однако нам еще есть куда развиваться. Ведь это только начало. Впереди у нас грандиозные планы.
– Поделишься, князь?
– Поделюсь. Но не сейчас. А когда придет время. И не потому, что не доверяю. Просто чтобы не сглазить. Возвращаясь к причине, по которой мы тут собрались, скажу – ты молодец! Поэтому иди к Сергею Петровичу и выбери себе новый меч по руке. Я уже распорядился. То, что ты подарил свой меч десятнику, спасшему своего командира, одобряю. И поэтому новый меч тебе будет за счет казны. Так что не печалься, детинушка. Какие наши годы!
В тот же день Фомичев встречался со смоленскими волхвами, которые назавтра собирались отплыть домой. Благо уже наученный опытом на большинстве мероприятий в первой половине дня, связанных с застольем, он практически не пил, лишь прикладываясь к кубку. Поэтому принял волхвов без промедления. Самому было интересно, как повлияет знание будущего на этих, без сомнения, умных людей.
– Благодарствуем, князь, за гостеприимство, за кров и хлеб. Но главное, за тайну, что открыли нам твои… мм… ученые. Пора нам возвращаться, – с такими словами обратился к Фомичеву старший из волхвов.
– Что-то вы не радостны. Или обидели вас чем?
– Нет, князь. Не обидели нас. И в гостях у тебя мы нужды не знали. Более того! Удивительней времени, что провели мы у тебя в княжестве, не было ни у кого из нас. Но как правильно и очень мудро сказал Александр сын Владимира, многие знания – многие печали. Узнали мы многое, и поэтому не радостны наши лица. Страшные времена идут на наши земли!
– Что думаете делать?
– Поплывем на остров Руян. Нужно донести вести до волхвов храма Святовита. Время, чтобы подготовиться к тяжелым испытаниям, у нас еще есть. Но его не так много – осталось всего лишь три поколения, как будет свергнута вера пращуров наших. Откажутся наши потомки от своего предка – Дажьбога. Этого допустить нельзя! По крайней мере, мы обязаны сделать все от нас зависящее, чтобы небесный престол нашего деда не занял пришлый бог.
 
– Ну, что ж, тогда в добрый путь! И знайте – здесь вы всегда найдете кров и хлеб. И помощь! Весь мир мы завоевывать не собираемся, но и своего не отдадим. Не смотрите, что нет у нас святилищ. Просто у нас тут люди разных языков и разных богов, поэтому, чтобы не обижать никого и не бояться, что чей-то бог будет превознесен относительно других, мы решили не строить храмов, мечетей и так далее. Мы просто делим этот мир на своих и чужих. А уж потом разбираемся, у кого какие боги. Но главное – первое! Сторонников вашей веры у нас хватает, и земля у нас с вами общая, поэтому вы – свои! А за своих мы стояли, стоим и стоять будем! Таково наше правило! Ну, давайте прощаться.
Уже уходящим волхвам Фомичев напомнил:
– Вы ж дайте знать, как съездите на Руян. Нам тоже это важно!
Через неделю начались итоговые учения армии княжества. Именно так – армии. Потому как термин «войско», с точки зрения Фомичева, больше подходил для чего-то единого на поле боя, пусть и состоящего из разных частей. А армия княжества умела действовать как в едином строю на поле боя, так и отдельными частями, в отрыве от основных сил. К тому же армия княжества была регулярной, а не сезонной, как было принято сейчас. Начало учениям было традиционным: подъем по тревоге ночью, получение задач подразделениями и марш к месту выполнения.
Правда, была сложность, заключающаяся в том, что дорог была маловато. Да их просто можно было пересчитать на пальцах одной руки. Конкретно: Промбаза-Вязьма, Промбаза – канал Улица-Молодка. И все остальное – это подъездные пути вокруг города к полям, пастбищам, карьерам. Поэтому не стали отходить от местных традиций – пехота грузилась на лодьи и драккары и перемещалась по рекам.
Всего подразделений было десять: пять сотен тяжелой пехоты, нурманский хирд, сотня тяжелой кавалерии и три сотни легкой. Лучников и легкую пехоту разделили равными частями за пехотными сотнями. За каждым подразделением был закреплен посредник со связью. Как правило, это были выходцы из двадцать первого века из числа бывших старших офицеров. И вот эти самодостаточные подразделения должны выдвинуться в указанные районы, построить там укрепленные городки. Или по-русски – остроги. Хотя за основу были взяты римские укрепленные походные лагеря легионов. Чтобы кроме всего прочего получить и материальную отдачу от мероприятия, места под строительство были указаны те, где как раз такие городки и были нужны. Срок – неделя. Ну да! Римляне, говорят, такие городки создавали за вечер, но и численность легиона измерялась тысячами, а тут до полутора сотен не дотягивали. Поэтому неделя.
И через неделю вокруг только что возведенной башни, служащей одновременно и укреплением и диспетчерской управления шлюзами канала Улица-Молодка, вырос укрепленный городок, рассчитанный на гарнизон в две сотни воинов. Точно так же произошло на канале Вязьма-Вазуза. А еще возле деревень литовских родов, перешедших под руку вяземского князя, у места впадения Молодки в Жижалу, Жижалы в Угру, у порта и карьера по добыче известняка. И еще пять городков вокруг города, где зарождались деревни, жители которых растили хлеб, овощи, пасли стада. Подразделения задачу выполнили в срок. Вот так совместили учебу с практикой.
А потом вернулись на свой знакомый полигон, весь истоптанный за лето сапогами и обильно политый соленым потом. Комиссия, включающая в себя весь силовой блок княжества во главе с самим князем, принимала зачеты по умению маневрировать на поле боя, быстро перестраиваться, атакуя или обороняясь.
На взгляд Фомичева, выглядело все неплохо – воины дружно маршировали, причем в ногу, почти без заминок и ошибок перестраивались, и выглядело это все впечатляюще. Особенно для Чтибора и Гинтовта с окружением из глав родов. Может, поэтому из вредности или желания доказать, что до совершенства еще далеко, Фомичев объявил, что подразделение, которое сможет выполнить его команды без ошибок, получит его личное вознаграждение – по червонцу на каждый десяток. По этой причине по окончании экзамена и объявлению победителей все подразделения остались в строю, ожидая возможности побороться за приз.