Хозяйка утерянного сада (СИ)

Так или иначе, ключ потерян, и мне не суждено узнать, что спрятано за этой дверью.
Бесшумно вернувшись в комнату, я улеглась в кровать. Сон напал на меня почти сразу, окутав событиями дня.
Мне снился это негодяй в женской шляпке, поверенный, который бежит за ним, размахивая мешком золота. Следом бежит садовник с лопатой в костюме экономки, а за ним, подобрав юбки, несется экономка в костюме садовника.
— Вставайте, — послышался голос служанки, отдергивающей шторы. — Господин желает, чтобы вы съездили с ним за покупками.
На столике стоял завтрак, а я терпеливо ждала, когда служанка уйдет, чтобы наброситься на него и съесть. Нянюшка по привычке чистила мои ботинки. Пока служанка уверяла ее, что ей не нужно этого делать, я голодным удавом съела пирожное. На подносе лежала какая-то роскошная книга и волшебное перо. Книга была розовой. Золотыми буквами на ней было написано: «Список ругательств графини Аддерли».
— Что?! — ужаснулась я, глядя на нежное оформление и золото букв. Пролистав тетрадь, я увидела, что она пуста. Каждое место для словечка было украшено нарисованными рюшами. На некоторых сидели птички или расцветали розы.
— Это что еще за?! — ужаснулась я, бросая книгу на одеялом, словно ядовитую змею. — Я никуда не поеду!
Нянюшка подняла голову, отложив дорогие ботиночки. И тут мне вспомнился сон со шляпкой. Я задумалась, склонив голову на бок.
— Хотя нет! — тут же передумала я, глядя на себя в зеркало. — Я заставлю его почувствовать себя не всемогущим! Помните, как папа всегда ворчал, глядя на мои счета, что однажды я его обанкрочу? Так вот, я собираюсь обанкротить этого подлеца и негодяя! Платья жены по закону неприкосновенны. Вряд ли он будет потом претендовать на мои платья! Его засмеют, если он будет, как барон Олдери срезать бриллианты с платья жены! А мы потом продадим все это, купим поместье и будем жить с тобой!
— И как такая идея могла прийти в вашу голову? — ужаснулась няня, расправляя юбку на коленях. — Фу, как не стыдно! Но я бы на вашем месте обязательно попробовала!
— Помнишь, когда мы с тобой уходили, мне разрешили забрать мои платья! И если бы не они, то мы бы умерли с голода! Если бы папа знал, что однажды мои дорогие платья спасут мне жизнь, то накупил бы еще столько же! — ответила я, вспоминая, что мне позволили забрать с собой. И то, как няня пронесла под юбкой шкатулку моей мамы, пока приставы описывали имущество.
На мгновенье я представила огромный счет, который принесли этому мерзавцу. И представила, как он пытается уговорить меня зайти в другой раз, уверяет, что это платье мне не идет. Как он выкручивается, просит о рассрочке, но при этом пытается сохранить достоинство! Я столько раз видела эту картину, когда примеряла платья.
Я рассмеялась, глядя на свое отражение. Нет, прежними ямочками и румянцем и не пахнет. Я была лишь бледной тенью прежней себя.
Все, что было на подносе, все было очень вкусным.
— Вы что? Вылизываете тарелку, как последняя нищенка?! — ужаснулась няня, оглядываясь на дверь. — А ну отдайте сюда тарелку!
— Почему можно вылизывать тарелку с кашей, но нельзя вылизывать тарелку с пирожными? — удивилась я, чувствуя, что железные руки нянюшки отняли у меня тарелку и даже успели посыпать ее крошками.
— Девушка должна есть как птенчик! — воспитывала нянюшка, пытаясь отщипнуть кусочек от своей еды и размазать по моей тарелке, словно это я лениво бросила ложечку и не доела. — Как настоящая капризная принцесса.
Обрадовавшись открывающимся перспективами, я соскочила с кровати и подбежала к зеркалу.
— Стойте, сейчас няня приведет вас с порядок! — нахмурилась няня, заставляя меня сесть. Она колдовала над моими волосами, потом стягивала на мне фиолетовое платье. — Я поеду с вами!
— Ваше право, — послышался голос, от которого мы с нянюшкой вздрогнули. — Простите, что напугал. Итак, моя дорогая жена готова?
— Да, мистер Аддерли, — улыбнулась я очень вежливо. Вот представляю его лицо, когда ему принесут счет! «Дорогая, давай зайдем в другой магазин!», «Сударыня, эта шляпка вас старит!». Едва удержавшись от хихиканья, я постаралась выглядеть, как подобает леди.
 
— Карета уже подана, — послышался голос слуги.
— Почему вы проходите первым?! — возмутилась я, зная, что меня должны пропустить вперед.
— Расскажете это наемным убийцам, которые любят поджидать своих жертв, — послышался смех.
Карета стояла возле дома. Роскошная, черная, сверкающая капельками дождя, словно бриллиантами. От этого она казалась еще дороже.
— Осторожней, мадам! — послышался встревоженный голос слуги. Я чуть не наступила на подол, влезая в карету со всеми шуршащими юбками. Нянюшка втиснулась между мной, моим платьем и окном. Из-за юбок было видно только ее строгую прическу и кончик носа.
Карета была устроена очень странно. В ней было только одно широкое сидение напротив чего-то похожего на кабинет, но без кресла. Полицейская заметка, платок и капли исчезли. Зато появилась свежая газета. «Это такой позор! Юная Жан…», — смогла прочитать я.
Это что? Про меня?
При виде меня газету спешно спрятали, одарив меня улыбкой. Магическое кресло само встало напротив меня. Я сделала вид, что оборки платья интересуют меня куда больше собеседника.
«Помни, мы едем его обанкротить!», — вдохновляла мысль, когда я смотрела в окно.
Тысячный раз я представила его вытянутое лицо, неловкий взгляд в бумагу и мой невинный вопрос: «А почему мы купим вон то платье?».
Незримая граница, разделяющая бедный квартал Альвиона и богатый, представляла из себя широкую улицу, наполненную магазинами на разный вкус и кошелек. Карета подпрыгнула на камне, а я на сидении. На меня смотрели молча, со странной улыбкой.
— Вы сегодня в хорошем настроении, мадам, — осторожно начал этот негодяй.
Я решила, что стоит быть немного поласковей. Потому что удар по кошельку покажется громом среди ясного неба, если ничто не будет предвещать беды. Пусть этот гром ударит его так, как ударил меня, после слов поверенного: «Мы вынуждены сообщить вам ужасные новости! Присядьте, мисс Жанетт, пожалуйста! И попросите слуг принести вам воды! Так вот, с прискорбием сообщаем, что ваш отец …».
— Да, у меня сегодня просто чудесное настроение, — искренне улыбнулась я, видя, как стали мелькать магазины для тех, кто победней. Еще пару дней назад даже в них мы не могли ничего себе купить, потому что у нас не было денег. А сейчас направляемся в самое сердце моды — Золотую Аллею.
— Мне интересно, о чем же вы думаете? — покачнулась карета.
— О вас, — заметила я со змеиной вежливостью, вспоминая, что решила не смотреть на него никогда!
— Обо мне? — удивился очень заинтригованный голос. — И что же вы обо мне думаете?
— Не переживайте, все только самое плохое! — улыбнулась я, слыша смех.
— Вам понравился мой подарок? Я слышал ваш разговор с няней и знаю про вашу бумажку. Думаю, что нам пригодится целый ругательный словарь, не так ли? — послышался голос, пока я в сотый раз расправляла оборки.
Карета скрипнула и остановилась. Дверь открылась, а мне помогли сойти на влажную брусчатку. Каждая сверкающая вывеска пытались утащить покупателей в свою дверь.
Я сделала шаг в сторону самого дорого магазина, краем глаза поглядывая в сторону этого негодяя. Он не сказал ни слова, поэтому я дошла до двери, которая в тот же миг сама открылась.
От яркого света у меня на секунду зарябило в глазах.
— О, добро пожаловать! — весело защебетали продавщицы, стайкой вылетая мне навстречу. Наверное, непросто работать в магазине, в котором висят платья, которые ты ни разу не наденешь!
— Кресло? — сделала учтивый реверанс одна из девушек.
— Нет, я со своим, — послышался смех, а девушка поняла, что сморозила и покраснела. Видимо, ее работа заключалась в том, чтобы предлагать кресло посетителям.
— Увы, сегодня я оставлю вас без работы, — заметил этот негодяй, расправляя в руках перчатки и сжимая трость моего отца.