Невольница судьбы (СИ)

— Но в моих жилах течёт его кровь! — попыталась произнести это с достоинством, чтобы обозначить свою ценность.
Служанка горько посмотрела на меня и заметила:
— Будь вы не дочерью, а сыном Элуваруса, это изменило бы положение. Тогда он послал бы магов на ваше освобождение. Но вы — женщина, а женщины рождаются на свет только для мужчин. Кроме милой внешности вы не отличаетесь от других, кто вынужден терпеть издевательства своих господ.
Хоть вода в ванне была тёплой, но меня продрал мороз. Ужас! Угораздило же вляпаться во всё это!
— А если сбежать? — очень тихо спросила я, чувствуя доброту служанки.
— Да вы что? — с ужасом, но тоже шёпотом ответила она. — Вы не сможете выйти из города. Уж больно отличаетесь от местных девушек. Если схватят работорговцы, то выручат за вас хорошие деньги. Вас обязательно изловят. И тогда пощады не ждите.
Она молча домыла мои волосы и попросила выйти из ванны. Обтёрла полотенцем и расчесала.
— Лягте на кровать, — попросила она.
Я не тронулась с места, с ужасом глядя на ложе. Не пойду! Не хочу! Лечь — означает сдаться.
— Прошу вас, госпожа, — в её голосе послышалась мольба. — Вы же не хотите, чтобы меня высекли за непослушание.
— Непослушание? — удивилась я.
— Ну да. Мне велено осмотреть вас, а если я этого не сделаю, то меня накажут.
— Осмотреть? — моему удивлению не было предела. Чего тут осматривать, когда уже всю ощупала, обмыла. Стою неприкрытая. Чего тут осматривать?
— Ты плохо слышать стала? — рявкнул Йор, сопя, как разъярённый бык. — Тебя насильно на кровать уложить и ноги раздвинуть?
Ноги? Раздвинуть? Нет! Не надо! Я сжалась и инстинктивно прикрылась руками.
— Прошу вас, лягте, — попросила она ещё раз и глаза девушки забегали от страха при мысли о наказании.
Из жалости к ней, прошла к кровати и легла.
— Раздвиньте ноги, — голос девушки задрожал. Она понимала, какой стыд я сейчас испытываю, но она не могла ослушаться приказа господ. — Я должна удостовериться, что вы девственны.
Мои глаза стали больше блюдец. Испуг поверг меня в шок. Йор шагнул ко мне, и я поспешно отползла вглубь кровати, зацепив на ходу покрывало. Прикрылась им до самой шеи и уставилась на служанку и стражника.
— Оставьте меня одну, — попросила я.
— Не велено, госпожа, — заламывая руки, запричитала служанка. — Я должна осмотреть вас.
— В этом нет нужды, я девственна.
— Мне надо удостовериться.
— Нет.
— Таков приказ. Я не смею ослушаться.
— А я не смею повиноваться.
— Я помогу тебе, Грэсси, — пробасил Йор.
Он, как медведь, грузно залез на кровать коленями и двинулся ко мне. Я с ужасом следила за его приближением, но деваться мне было некуда. Он сдёрнул с меня покрывало, я стала отпихивать его ногами, но он ухватил меня за левую ногу и потянул к краю, где стояла Грэсси.
— Нет, нет, — умоляла я, обливаясь слезами.
— Заткнись, — хрюкнул он.
С силой раздвинув мои ноги, он похотливо поглядел на открывшуюся его взору картину. Грэсси наклонилась и развела пальцами половые губы. Она действовала аккуратно, но мне казалось, что её пальцы обжигают.
— Йор, отпусти. Она девственна, — наконец-то сообщила Грэсси. — Извините, госпожа, — тихо добавила она, заливаясь краской.
Я ничего не ответила, но как только получила свободу, опять отползла вглубь кровати и натянула на себя покрывало.
— Госпожа, не сопротивляйтесь желаниям господина Арсэта, — дала совет Грэсси, и вышла в сопровождении Йора, унося мою одежду.
Глава 4
Ужасная ночь
Оставшись одна, я замерла. Наконец-то унизительная процедура окончена. Я не злилась на Грэсси, потому что она тоже была заложницей обстоятельств. Она — служанка. Может, наёмная, а, может, рабыня. Если на то пошло, то нас с ней мало что рознило. И она, и я, вынуждены покориться обстоятельствам. Просто она с рождения была приучена к мысли, что ей придётся служить кому-то. Я же, рождённая в ином мире, бунтовала. Покорность чьим-то желаниям претила мне.
Немного придя в себя после происшедшего, решила встать. Сползла на край кровати и поднялась. Тут же завернулась в покрывало, как в кокон и пошла к окну. За ним всё радовалось жизни — солнце на пару с ветром играло в ветвях деревьев. Хрустальные струи фонтанов искрились на свету. Этот парк всегда мне нравился, и порой я мечтала оказаться в нём. Ну что же, можно порадоваться — я почти в нём.
 
Дёрнула ручку окна, но она не поддалась. А так хотелось вдохнуть полной грудью воздух чужеземных краёв. И заодно попробовать выбраться наружу. Хоть ко мне всячески взывало благоразумие, напоминая, что побег приведёт меня к ещё большим неприятностям, но терпеть неволю я не собиралась.
Пошарив глазами по комнате, обнаружила на столике серебряный чайник. Он-то мне и нужен! Пара секунд, и я завладела пузатеньким серебряным орудием. Со всего маху треснула им по стеклу, но то осталось невредимым! Изящный длинный носик чайника погнулся. Я ещё сильнее съездила по стеклу. Не помогло. Наверное, наложено заклятье неразбиваемости. Со злостью бросила на пол ни в чём не повинный чайник. От безысходности аж слёзы навернулись на глаза.
Осторожно ступая, подобралась к двери. Подёргала ручку. Заперто. Вот чёрт! Как же выбраться? Обследовав комнату более тщательно, поняла, что удрать отсюда не удастся. Стало обидно. Я плюхнулась на кровать и разрыдалась.
Даже не заметила, как прошло много времени, и спустились сумерки. На потолке появились капли света. Подняла на них зарёванные глаза. Они низко провисли, отчего захотелось их потрогать. Интересно, какие они на ощупь? Однако врождённая осторожность велела унять любопытство.
По дому начали раскатываться громкие разговоры, мужской смех и звуки весёлого гулянья. Ну вот, они там пируют вовсю, а то, что я голодная, как собака, никто и не подумал. Даже Грэсси не обеспокоилась моей судьбой. Выполнив миссию, она, небось, забыла обо мне и думать. Какое ей дело до пленницы?
Я лежала на кровати и смотрела в потолок на световые капли. Интересно, они тут всю ночь собираются висеть, или поймут, что спать при свете не сильно приятно и уберутся?
Усталость и стресс дали о себе знать. Сознание начало затухать и на смену ему пришли загадочные сны. В них смешались все мыслимые и немыслимые образы. То я видела Грэсси в роли моей институтской одногрупницы, то она превращалась в Йора, а он начинал кричать, что убьёт меня, если я не дам ему откусить пирожок. Затем Йор с Гресси пропали и появились Сэтман с Арсэтом. Они оба обнимали меня и целовали до изнеможения. Их руки бесстыже ласкали мои сокровенные места… А потом…
Потом я проснулась оттого, что хлопнула дверь. Не особо различая, где сон, а где явь, я с нескрываемым удивлением уставилась на вошедшего Арсэта. Как это из сна очутился у меня дома? Улыбнувшись видению, я перевернулась на другой бок и опять закрыла глаза. И тут до меня дошло, что Арсэт вовсе не персонаж из сна! Он настоящий! И это не он у меня дома, а я у него!
Вмиг проснувшись, я резко развернулась и испуганно уставилась на него. Он стоял у двери и покачивался. Пьяный вдрызг! Алкогольный духан полез мне в ноздри и я поморщилась.
— Ты чего это носом крутишь, маленькая белая сучка? — хрипло рассмеялся он.
Я попятилась. Но тут кровать коварно закончилась и я с грохотом свалилась. Арсэт заржал.
— Заткнись, — фыркнула я, выглянув из-за кровати.
— Ты как со мной разговариваешь, дрянь? — взревел он, изменившись в лице. Если до этого он был просто пьяным, то теперь стал ещё и злым. Сама виновата. Надо было молчать. — Залезай на кровать и раздвигай ноги. Сегодня тебе посчастливится ублажить меня.
 
Посчастливится? О! Как он себе льстит, этот похотливый идиот!
— Чего глазюками своими хлопаешь? — хохотнул он, проходя к кровати. — Вылезай, говорю тебе. Или мне тебя за волосы вытащить?
За волосы? Ой, а, может, не надо? Не желая быть битой, осторожно присела на край кровати. Стыдливо закуталась в спасительное покрывало. Внутри меня всё бунтовало, не желая становиться лёгкой добычей пьяного самца.