Второй шанс 6 (СИ)

Да, если не ошибаюсь, одна из их самых известных песен под названием «Lovin', Touchin', Squeezin'». Затем они выдали «Lights» и уступили сцену «The Doobie Brothers». Те сыграли всего одну песню – «What a Fool Believes», но сорвали овации не хуже, чем их предшественники. Случилась в этом списке и сольная исполнительница, по имени Лаура Найро, отсутствовавшей в изначальном списке. Причём она села за фортепиано и, сама себя аккомпанируя, просто потрясающе исполнила песню «Coffee Morning». Да, она выбивалась из общей канвы концерта, но публика, хоть и молодая, собралась понимающая, проводили её одобрительным свистом и аплодисментами.
«Ramones» в драных джинсах и кожаных куртках добавили жару в эту вечеринку, исполнив «Judy is a Punk» и чуть менее панковскую «I Just Want to Have Something to Do». Группа «Survivor» под гитарные риффы и клавишные исполнила пару вещей, но среди них ещё не было их знаменитого саундтрека к «Рокки-3» [10].
«Heart» порадовала исполнением хитов «Barracuda» и «Straight On». Всё-таки женщины в роке не всегда как пятое колесо в телеге. А мы уже находились на низком старте. Вижу, что парни и Бриджит волнуются, Джо чуть не до крови кусает нижнюю губу, хотя у него-то партия в обеих треках простейшая, он вообще включается эпизодически, больше будет стоять на сцене для виду. А что я сделаю, если Кобейн задумал, что хватит и одной его гитары? Ну да, смотрел я видео с концертов, там иногда у него был и второй гитарист, какой-то крашеный блондин [11], но это было исключение из правил. Ну и сегодня тоже исключение. Пригласил бы и Джима, но клавишные и «Nirvana»… Это, увы, никак не клеится.
– А теперь встречайте нашего гостя из Советской России! Да-да, вы не ослышались, именно из СССР прибыл наш следующий участник, которому будут помогать ребята из местной студенческой группы «The Pyramid». Итак, автор хита «Heart-shaped box» Максим Варченко!
Ух ты, зал буквально взорвался! Мысленно перекрестившись, шагаю на сцену, под слепящий свет прожекторов. Зрителей не вижу, но прекрасно слышу. Подбираю валяющийся на полу штекер, подключаю гитару, перед микрофоном кладу на пол педали «Boss DS-1» и «Electro-Harmonix Small Clone Chorus». Больше мне и не нужно никаких pedalboard, минимализм в духе Кобейна. Беру несколько аккордов, подхожу к микрофону, пытаясь разглядеть лица зрителей. Не без труда, но мне это удаётся.
– Привет!
В ответ вопли, свист, топанье ног… Надеюсь, это означает восторг, а не просьбу убраться со сцены.
– Я вижу, здесь сегодня собралось немало наших поклонников… Я говорю «наших», потому что без этих ребят, – оборачиваюсь на мгновение назад, – моё сегодняшнее выступление было бы невозможно. Не могу не упомянуть Джима… Джим, покажись. Вот он, многие из вас знакомы с ним, он учится на историческом, поприветствуйте его… Спасибо! В общем, Джим не участвует в выступлении, так как то, что я собираюсь сегодня исполнить, не предусматривает клавишных. Но Джим мне очень помог, он эти два дня был моим настоящим ангелом-хранителем.
Ну а что, человеку приятно, хоть так компенсировать его неучастие в нашем выступлении. Когда крики и аплодисменты смолкли, я продолжил:
– Я не большой любитель говорить, поэтому предлагаю перейти непосредственно к музыке. И сразу хочу предупредить, что вас сегодня ожидает сюрприз. А какой – узнаете чуть позже.
Давненько я не испытывал такого драйва на сцене. Не сравнить с выступлениями на всяких приуроченных к праздникам концертах, которые я отыгрывал как-то походя, без надрыва. Может, в меня вселился духКобейна? Или это его песни так действуют? Как бы там ни было, я полностью растворился в музыке и словах, несмотря на их странный смысл или отсутствие такового. Прежде всего музыка, именно за мелодичность мы любили «Битлов», зачастую лишь отдалённо понимая, о чём они поют. И драйв, гитарные риффы Кобейна – всё из той же оперы, хотя и пел он если и о любви, то в других выражениях, таких, что рвали душу на ленты.
 
Пришёл в себя, когда уже понял, что песня финишировала и зал стоит на ушах. Откинул со лба слипшиеся от пота волосы, подождал, пока народ немного успокоится.
– Я вижу, вам эта вещь пришлась по душе.
Переждал очередную порцию воплей и продолжил:
– Помните, я обещал вам сюрприз? Так вот, этим сюрпризом будет новая вещь, написанная буквально перед поездкой в Америку. Мы с ребятами вчера немного порепетировали, надеюсь, исполнение вам понравится… Да, кстати, называется она «Smells Like Teen Spirit».
 
 
Load up on guns and bring your friends
 
It's fun to lose and to pretend
 
She's over-bored and self-assured
 
Oh no, I know a dirty word
 
Hello, hello, hello, how low?
 
Hello, hello, hello, how low?
 
Hello, hello, hello, how low?
 
Hello, hello, hello…
 
 
И припев, такой, что у самого мурашки по коже:
 
 
With the lights out, it's less dangerous
 
Here we are now, entertain us
 
I feel stupid and contagious
 
Here we are now, entertain us
 
A mulatto, an albino
 
A mosquito, my libido
 
Yeah, hey, yay…
 
 
Дух юности, дух бунтарства… Что ещё нужно молодым, пусть даже и отличникам, многие из которых по определению «ботаники»? Это было нечто! Все эти «ботаники» повскакивали со своих мест и устроили настоящие сатанинские пляски, точно так же, как в клипе «Nirvana» на эту песню бесились подростки [12]. Только что пена изо рта не шла. Надеюсь, обойдётся без выдранных с корнями кресел, иначе мне за них выставят, чего доброго, счёт, а у меня денег осталось с гулькин нос… Да что там деньги, меня Козырев после такого к стенке поставит!
Я как-то выпал из времени и пространства, вторую песню подряд, но на этот раз это было как сильнодействующий наркотик. И выход из этого состояния дался мне куда сложнее. Закончив играть на автомате, я ещё какое-то время смотрел безумным, ничего не понимающим взглядом в зал, откуда мне в лицо несколько раз, ослепляя, ударила фотовспышка.
Народ понемногу успокаивался. А ведь и девки бесились не хуже парней. Первая песня публику как следует разогрела, а вторая окончательно посрывала крыши. Ну да, я виноват самым непосредственным образом. Блин, отмажусь как-нибудь, скажу, что сам не ожидал такого результата. Наверное, организаторы пребывали в таком шоке, что даже не догадались звук вырубить. И всё ещё, наверное, пребывают.
В ложе, где сидели ректор и госсекретарь, тоже наблюдалась растерянность, разве что Стоун выглядел почему-то весьма довольным.
– Вар-чен-ко! Вар-чен-ко! – скандировал зал.
Надо что-то, наверное, сказать на прощание. Надеюсь, с помощью микрофона удастся их перекричать.
– Друзья, спасибо за тёплый приём! За очень тёплый, я бы даже сказал, горячий. Надеюсь, ещё когда-нибудь мы с вами увидимся.
О, наш конферансье объявился. Держит марку, снова сияет фарфоровыми зубами.
– Леди и джентльмены! Прошу вас, давайте вы сядете на свои места. У нас впереди ещё одна группа, надеюсь, она не вызовет таких бурных эмоций, как выступление господина Варченко и его друзей, – плосковато попытался шутить ведущий. – Давайте поаплодируем покидающим сцену музыкантам и пригласим на сцену ваших любимчиков, группу «Eagles»!
 
«Орлы» уже выходили на сцену, и на их лицах читалась растерянность. Они не понимали, что после нас смогут дать публике, которая получила убойную дозу музыкального наркотика. Мне даже стало их немного жаль. Ну да ничего, это всего лишь концерт для студентов, пусть даже и покажет его в своём эфире SHO.