Навсегда их (ЛП)

— Да, ты все время так говоришь. Ты пытаешься убедить меня или себя?
Похоже, у нее не было на это ответа, поэтому он продолжил.
— Я больше не буду использовать секс как оружие. — Он позволил себе чуть-чуть улыбнуться. — Хотя я и имел в виду то, что сказал. Я собираюсь подавить в себе разочарование от отказа дегустацией твоей сладкой киски.
Она мило покраснела.
— Да, я так и поняла. — Мэг повернулась к Тео. — Для нас?
— Разумеется. — Он раздал каждому по бокалу и поднял свой. — Мы живы. Праздник в самом разгаре. Бурбон, хорошая еда и секс до рассвета.
Мэг рассмеялась.
— Этот тост я поддержу.
Они чокнулись. Тео встретился со взглядом Галена и, приподняв бровь, повернулся к Мэг.
— Почему бы тебе не принять душ, пока я готовлю что-нибудь поесть?
Она смотрела то на одного, то на другого и вздохнула.
— Если вам нужно время, что поговорить, вы можете просто сказать об этом.
— Могли бы, — согласился Гален. — Но у тебя есть неприятная привычка подслушивать. Ужасная привычка.
На этот раз ее улыбка сияла так ярко, что могла бы осветить комнату.
— Ты же любишь это. Какой смысл придумывать все эти наказания, если я никогда ничего не делаю, чтобы их заслужить?
Тео усмехнулся.
— Она тебя сделала.
— Душ. Немедленно.
— Да, да, иду. — Она послала им обоим воздушный поцелуй и подошла к единственной на площадке двери. Внизу была дополнительная спальня и вторая ванная, но ими никто никогда не пользовался. Они были спроектированы на всякий случай, но Гален не собирался пользоваться ими когда-либо. Тео спал в этой комнате. Зачем ему приводить кого-либо еще?
Мэг, черт возьми, будет спать только с ними.
Они подождали, когда включится душ, и только потом перебрались на кухню. Тео наполнил еще раз бокал и тут же выпил.
— Что если это не было временным сумасшествием?
— Не надо.
— Я просто хочу сказать…
Гален допил бурбон.
— Это должно быть временным, Тео. Тебе придется жениться на дворянке, чтобы сохранить престол. Твоя мама была иностранкой, и если бы твой отец женился на другой иностранке во второй раз, королевские семьи взбунтовались бы.
— К черту их.
— Ты можешь говорить и игнорировать этот факт. Но не все остальные. — Он не мог позволить Тео допустить ошибку, не мог дать ему надежду, когда ее не осталось. — Ты можешь воспользоваться властью и приказать людям делать множество вещей, которые им не нравятся. Но эта ситуация не входит в это число вещей. Мы вернемся в нашу страну, Тео. Это накладывает определенную ответственность на тебя. Брак. Коронация. Непозволительная роскошь выбора.
Тео слишком долго смотрел на него.
— Дело не только в Мэг, верно? Ты уже начал отстраняться от нас, построив стену. Что творится в твоей голове, Гален? Будущее без возможности поговорить с кем-либо.
Из всех вариаций Тео Гален больше всего ненавидел рассудительную. С его другом было намного легче иметь дело, будь он сардонически настроенным, управляемым или капризным. Гален стиснул зубы.
— Как я уже сказал — ты женишься на одной из благородных девушек. У тебя будут дети от нее. Они будут наследниками. На этой картине нет места для меня, кроме должности начальника службы безопасности.
Когда они были молодыми и немногословными, то однажды ночью напились в стельку и разговорились о том, что было бы, если бы они поженились. Милая идея, которая не случилась бы. Право наследования прочно закреплено законами, потребовалось бы приложить недюжинную долю усилий, чтобы ничего не разрушить. Женитьбы Тео и Галена чертовски все усложняла. Невозможная мечта, почти такая же как их будущее с Мэг. Невозможно жирным шрифтом.
— Что если бы мы позволили этому случиться?
— Это не смешно.
— А кто смеется? — Тео допил бурбон и с силой поставил стакан на стойку, от чего он глухо звякнул. — Филипп воплощение зла, а Эдвард еще ребенок, но я не сомневаюсь, что они хотят того, что, по их мнению, лучше всего для Талании. Они не будут разрушать страну и уничтожать народ. Может, попахивает нарциссизмом тот факт, что я должен быть королем. Но у меня есть ты. У нас есть Мэг. У нас больше денег, чем мы можем потратить за всю свою жизнь. Так какого хрена мне в придачу нужна страна?
 
Гален схватил бутылку и убрал ее прежде, чем кто-либо в порыве соблазна разобьет ее о лицо другого.
— Нет, Тео. Ты не можешь свернуть с этого пути. Твой отец хотел, чтобы ты стал королем. Он учил тебя быть королем. У тебя есть идеи, как сделать Таланию чертовски лучше, чем просто поддерживать ее экономику и оберегать народ. Это важнее.
— Почему?
Он развернулся, чтобы посмотреть на друга. За последние несколько недель Тео, кажется, постарел. Он должен был выглядеть взбудораженным или измученным, однако стресс лишь усилил резкие черты его лица. Чертовски привлекательный ублюдок. Гален покачал головой.
— Ты знаешь, почему.
Тео с рождения должен был стать королем. Он искренне любил народ и разрабатывал политические теории, которые позволили бы их стране выйти на мировой уровень. Это было важно. Более того Тео прекрасно знал, что Филиппа не удовлетворит быть позади трона, он захочет завоевать его весь. Прямо сейчас он был лишь третьим в очереди престолонаследия. Единственный способ достичь своих амбиций — исключить из уравнения Ками и Эдварда. Он мог проделать тот же трюк, подвергнув сомнению законность брака их родителей. Их мать происходила из одной из старейших семей Талании. Ее родственники никогда не потерпят подобного отношения.
И тогда Филипп убьет их.
Это может занять годы. Он никогда не сделает что-то, что навлекло бы на него подозрения, но свои целей Филипп добьется.
Гален ничего не сказал из этого. Ему и не нужно. Тео знал правду, также как и Гален знал, почему позволил отчаянию подобраться близко. Он обошел угол стойки и притянул Тео в объятия.
— Мы потерпели неудачу. Но это еще не конец. Не позволяй этому забивать тебе голову.
— Знаю, черт возьми, знаю. — Губы Тео коснулись его виска, пока он говорил. — Трудно увидеть во всем этом положительные моменты. Вечная борьба, и если мы добьемся успеха, награда будет велика — я потеряю двух очень важных мне людей.
— Тяжело голове удержать корону.
Тео фыркнул, смеясь.
— Теперь я знаю, что ты беспокоишься — неправильно цитируешь Шекспира.
Гален обхватил Тео за шею и прижался к его лбу.
— Ты был рожден властвовать. Рожден уберечь народ — весь свой народ. Это важнее, чем что-либо столь приземленное, как счастье.
— Черт, Гален, ты совершенно не умеешь произносить напутственные речи.
— Это не входит в число моих умений. — Он не мог позволить Тео свернуть с пути, какой бы привлекательной не казалось Галену идея сбежать и никогда не оглядываться назад. Не получилось бы. Тео слишком амбициозен, чтобы просто сидеть сложа руки и позволить себе плыть по течении без какой-либо цели, за которую нужно бороться. Он мог думать, что сможет оставить Таланию, но на самом деле скоро бы передумал.
Или бы провел остаток своей жизни, злясь на Галена, и эта обида отравила бы все, что их связывало.
Нет, другого выхода нет.
Тео должен стать королем.
Гален сделает все, чтобы это произошло.
Что-то изменилось, пока Мэг была в душе. Натянув одну из футболок Галена, она обнаружила Тео задумчивым; его обычно выразительное лицо вдруг застыло, предупреждая любые ее вопросы. Настроение Галена тоже не улучшилось. Мэг достала макароны и дала себе слово, что в следующий раз обязательно подслушает. Это был единственный способ получить нужную информацию от этих двоих, несмотря на то, что оба ратовали за открытое общение.
 
Очевидно, это относилось только к сексу.
От этого было больно. Они не обещали ей «вечность», несмотря на предыдущий комментарий Галена, и она была бы дурой, если бы хотела этого.
Но она хотела.